Трамп к юбилею сделки с Аляской. Опыты российско-американского дружелюбия по расчёту

От редакции. На долгожданной пресс-конференции Дональда Трампа 11 января Россия пользовалась особой популярностью. Не потому, что избранному президенту США за несколько дней до инаугурации поговорить больше не о чем. Но так уж вышло, что сегодня наша страна стала всемирным политическим и мировоззренческим маркером: по отношению к ней принято определять качества и позиции лидеров зарубежных государств. Не то чтобы мы к этой роли стремились – нас, скорее, такими назначили. Кто-то – из уважения, кто-то – наоборот, из желания смастерить привычный «образ врага».

Так вот. Трамп на своей пресс-конференции, в общем, подтвердил репутацию «пропутинского» (как это понимают на Западе) политика. А именно:

- его риторика в адрес России подчёркнуто сдержанная и, как минимум, не враждебная;

- он чуть ли не откровенно высмеивает шаблоны антироссийской западной пропаганды, которая обвиняет лично Путина в «хакерских атаках на Америку» («это недостойно нашей страны»);

- он признаёт позитивную роль России в сирийской войне и впервые ставит Америку по одну линию фронта с нами («Россия может помочь нам бороться с ИГИЛ (ТОЗР – Ред.)»).

Причём это риторика не «агента Путина», а прагматичного и жёсткого американского националиста, каковым Трамп на самом деле и является: «Когда я стану президентом, Россия будет нас больше уважать, чем при других президентах… Я надеюсь на улучшение отношений с Россией, но не буду предлагать смешную пластмассовую кнопку перезагрузки, как Клинтон. Что там перезагружать? Либо получится, либо нет».

В центре мироздания у Трампа – по-прежнему США. У него – даже в большей степени, чем у предшественников в Белом доме. Это полезно понимать в свете популярного в России энтузиазма на предмет того, что мы сейчас с Америкой сольёмся в объятиях. Не сольёмся. Но теперь, кажется, Путину и в Америке есть с кем поговорить предметно, а не сожалеть о безвременном уходе Махатмы Ганди.

Тем более, что сравнительно недолгая, но показательная история российско-американских отношений учит нас тому, что даже продолжительные периоды дружелюбия у нас были не из лирических соображений, а по расчёту.

***

В конце марта исполнится уже 150 лет, как Россия продала Аляску. Тогда это был не акт глупости или отчаянной нужды, а следствие добрососедских отношений и расчёта. Невероятно, но факт: гербовые орлы Российской империи и США смотрели тогда в одну сторону. В канун инаугурации Дональда Трампа и в связи с надеждами на очередную «перезагрузку» – предлагаем вспомнить, как, зачем и против кого мы с Америкой дружили последние три века.

Двухвековая дружба

Приятельствовать Россия и Соединённые Штаты начали с XVIII века. Точнее, Америка искала нашего общества. Взбунтовавшиеся колонии Британской империи отчаянно боролась за независимость. Без российской помощи американцам вообще было бы проблематично стать самостийной нацией.

Марк Твен, подытоживая этот период, писал Александру II: «Америка многим обязана России, она состоит должником России во многих отношениях, и в особенности за неизменную дружбу в годину её испытаний. С упованием молим Бога, чтобы эта дружба продолжалась и на будущие времена».

Против кого дружили? Против Англии. Её имперские амбиции к XVIII веку добрались до Средней Азии, а потом до Кавказа и Крыма (Крымская война 1853-1856 годов). Официально от неподдержки Британии (нейтралитета) к поддержке её североамериканских колоний (вооружённого нейтралитета) мы перешли в 1779 году при Екатерине II. Россия помогла сорвать блокаду североамериканского побережья, чем немало способствовала победе в войне за независимость США 1775-1783 годов.

В 1812 году французы сожгли Москву, англичане в августе 1814-го – Вашингтон, в том числе Белый дом и Капитолий. Изгнав Наполеона из России, Александр I предложил помирить и эти воющие стороны. Американцы согласились с радостью, а вот англичане от посредничества отказались: война между ними, начавшись в 1812-м, завершилась в феврале 1815-го.

Потом в отношениях Петербурга и Вашингтона были договоры о мире, дружбе и торговые соглашения. Во времена Крымской войны США оказались единственной мировой державой, сохранившей с Россией дружеские отношения. Меньше чем через десять лет, в их Гражданскую войну, Россия стала единственной империей, активно поддержавшей федеральное правительство Авраама Линкольна. Отвечая на его обращение, министр иностранных дел князь Александр Михайлович Горчаков сказал послу США в Петербурге: «Ваша страна ещё только появилась на свет, когда русские стали у вашего изголовья, как ангелы-хранители».

Для противодействия вмешательству все той же Англии  в Нью-Йорк и Сан-Франциско прибыли русские эскадры. В случае войны моряки должны были парализовать английскую морскую торговлю. Российских военных встречали радостно, устраивали в их честь приёмы и «в воздух чепчики бросали».

Раз, два, три – продано!

Россия задумала продать Аляску из совершенно житейских соображений: расположена далеко, своих там мало (всего 2,5 тысячи русских), больших барышей пушнина не приносит, а содержать «тридевятое царство» – дорого. В общем, «Аляска с возу – России легче». Впервые с таким предложением в 1853 году выступил генерал-губернатор Восточной Сибири граф Николай Николаевич Муравьев-Амурский.

Второй раз идея исходила от самих Северо-Американских Штатов. Причина – защита Аляски от оккупации Британией – нашего противника по Крымской войне. Тогда обошлись без продажи.

Затем в Америке началась Гражданская война 1861-1865 годов. После обсуждения идеи в Петербурге в присутствии Александра II решено было совершить сделку. В марте 1867-го российский посланник в Вашингтоне Эдуард Стекль напомнил госсекретарю США Уильяму Сьюарду «о предложениях, которые делались в прошлом о продаже наших колоний». Российское министерство финансов надеялось выручить за Аляску не менее чем за 5 млн долларов золотом, итоговая сумма составила 7,2 млн.

Так закончилась недолгая история российской Аляски, длившаяся с 1730-х годов. Сейчас можно сколь угодно долго размышлять, как бы смотрелись наши «Искандеры» по соседству с Канадой, но это фантазии безосновательные. По сути, Аляска была колонией: как и британская Индия, она с 1799 года управлялась госкорпорацией образца XIX века – Русско-американской компанией. Но, в отличие от той, «бриллиантом в российской короне» не стала. «Золотая лихорадка» случилась уже после продажи Аляски, нефть и газ открыли ещё позже. К тому же Россия предпочитала, чтобы новые земли приживались как родные, а отдалённая колония смотрелась пятой ногой собаки. Тот же Муравьев-Амурский ещё в 1853 году писал, что «рано или поздно придётся им [американцам] уступить североамериканские владения наши».

Удалить из друзей

Однако в конце концов завязавшаяся было дружба разбилась о геополитику. После продажи Аляски добродушный настрой в отношениях Российской империи и США сохранялся недолго. В конце XIX века Петербург и Вашингтон начали конкурировать на Тихом океане и в Китае. Недоверие, обиды и колкости в 1904 году привели к полноценному конфликту: в Русско-японской войне США поддержали наших противников.

И весь ХХ век это была история нервных отношений, с всплесками картинного примирения «по расчёту»: в Первую мировую, Февральскую революцию (США поддержали Временное правительство) и Вторую мировую войну, а также в начале 1990-х, когда иллюзии Бориса Ельцина о партнёрстве с Вашингтоном жестоко разбились о геополитические реалии.

За XX век российско-американских конфликтов с проблесками дружбы по расчёту мы совсем было подзабыли, как жили душа в душу.

Впрочем, упование на Трампа, включая его образ в новогодних огоньках, и речи про «первые общероссийские выборы американского президента» – душевный сигнал от одного полюса к другому. Если получится помириться, мы, конечно, сильно удивимся. Слишком много противоречий, слишком многое накидано на вентилятор. Разум не полагается на сказки. Да они не пригодятся: как показывает практика, по расчёту – надёжнее.