Половцы: степные ветры. Как они не давали Руси скучать

В истории России есть и такие народы, о которых мы знаем только из летописей и легенд. Они когда-то очень давно населяли наши земли, воевали или дружили с Русью (что, впрочем в иные времена мало чем различалось), соперничали с ней или вливались в неё со своей культурой и традициями, оставаясь в нашей исторической памяти и этногенезе. Сегодня мы рассказываем об одном из таких народов.

…Арабо- и персоязычные авторы называли их кипчаками. Византийские и мадьярские источники именовали их команами, куманами и кунами. В русских источниках этот народ известен как половцы. И это название знает каждый, кто хотя бы поверхностно знаком со «Словом о полку Игореве».

Собственно, этим «общеизвестные» представления о половцах – между прочим, в известной мере наших предках – и ограничиваются. И, признаться, научные знания тоже не сильно балуют нас подробностями.

Кто это такие и откуда пришли

Практически общепризнанно, что половцы – это тюркские племена. Историки полагают, что в этом конгломерате племён, который нельзя назвать этносом, изначально присутствуют тюркский и монгольский этнокультурные компоненты.

Первые сведения о кипчаках восходят к 40-м годам VIII в., когда в среднеазиатском регионе окончательно распался Тюркский (т.н. Второй Тюркский) каганат. Будучи потомками сиров, разбитых уйгурами, кипчаки вошли в состав Кимакского каганата, в котором находились в IX – начале XI вв. Кстати, «кипчак» – первоначально презрительное прозвище, данное уйгуруами побеждённым тюркам, означавшее «неудачники», «беглецы».

К началу XI в. кипчаки сумели полностью освободиться от опеки кимаков и стали претендовать на гегемонию в среднеазиатских и казахских степях. Именно в этот период само слово «кипчак» приобретает новое значение: теперь это «пустое, дуплистое дерево». Распад Кимакского каганата, обусловленный внешним давлением (новой волной кочевой экспансии, возглавляемой монгольскими племенами) и внутренними противоречиями, высвободил активные кипчакские племена, которые двинулись в западном направлении.

Проникновение кипчаков в степи Восточной Европы было широкой миграцией слабо связанных между собой политически тюркоязычных племён. Миграция развивалась по двум направлениям. В первом – южном, на Сырдарью, преобладал кипчакский элемент, поэтому в арабском мире встречали именно кипчаков. Кимакские племена доминировали во втором – западном направлении (в Поволжье). Этим объясняется распространение в Византии, на Руси и Восточной Европе названий «куманы», «половцы». Таким образом, привычное нам название «половцы» тюркские племена получили уже после продвижения в степи Северного Причерноморья.

В отечественной науке утвердилось мнение, что название «половцы» происходит от старославянского «плава» (солома), которым обозначали внешний вид новых кочевников. Из этого часть исследователей делает вывод, что там к тюркской и монгольской компоненте где-то ещё и европеоидная затесалась, а то и вовсе преобладала. Впрочем, тезис о «европеоидном преобладании» не подтверждается антропологическим анализом большинства половецких захоронений. В этой связи Е.Ч. Скржинская обратила внимание на географическую традицию русского летописания: в её версии слово «половец» обозначало не этническую характеристику, а место обитания кочевников – «ту» («он пол») сторону Поднепровья.

В середине XI в. ареал кочевания кипчаков (кимаков) простирался от Иртыша на востоке до Волги на западе. Современники назвали эту огромную территорию Дешт-и-Кипчак (Половецкая степь).

Увеличить карту

Вытеснив гузов, которые в свою очередь сменили печенегов, половцы стали окончательными хозяевами на юге Восточной Европы, вплотную приблизившись к границам Древнерусского государства. В современной историографии преобладает мнение о том, что  половцы оказали огромное влияние на все стороны экономической, социально-политической и культурной жизни Руси в период феодальной раздробленности.

Беспокойные соседи и «многовекторность» по-русски

Первое летописное упоминание о появлении половцев у границ Руси относится к 1055 г. и содержится в одном из списков «Повести временных лет». В тексте указано: «В семъ лете приходи Болушь с половьци, и сотвори Всеволодъ миръ с ними, и возвратишася половци вспять, отнюду же пришли».[1]Несмотря на отсутствие каких-либо указаний в источнике на воинственное поведение половцев, в отечественной историографии ещё с XIX в. утвердилось восприятие кочевников, как враждебной «азиатской» силы, препятствующей экономическому и политическому развитию Руси.

Современный российский историк Александр Инков считает, что устоявшаяся в отечественной исторической литературе негативная оценка первых контактов Руси с половцами носит чисто умозрительный характер и не подтверждается источниками. Он также отмечает, что первая встреча не стала началом регулярных отношений Руси с половцами, поскольку была мимолётной, локальной и осталась практически незамеченной в русских землях.

Известно, впрочем, что с начала 60-х гг. XI в. отношения с половцами становятся регулярными и вдумчивыми: то есть кочевники начинают нападать на русские княжества. «Впервые пришли половцы войною на Русскую землю; Всеволод же вышел против них месяца февраля во 2-й день. И в битве победили Всеволода и, повоевав землю, ушли. То было первое зло от поганых и безбожных врагов. Был же князь их Искал».[2] С этого времени и вплоть до монгольского нашествия половцы стали главным внешнеполитическим фактором развития Руси.

При этом надо помнить, что ослабление центральной власти при сыновьях Ярослава Мудрого не позволяло выстраивать единую линию отношений с кочевниками. Поэтому «суверенные» Ярославичи выстраивали половецкую политику кто во что горазд. Тем не менее, Изяслав, Святослав и Всеволод в 1068 г. предприняли совместный поход против половцев, который закончился полным поражением русских. Княжеская рать была разбита кочевниками в сражении на р. Альте. В дальнейшем противоречия между братьями привели к краху триединой политической системы на Руси, сложившейся после смерти Ярослава. Половцы, своим вторжением обострившие назревавшие противоречия между братьями, ускорили её крах.

Ослабление власти великого киевского князя, рост претендентов на великокняжеский престол и углубление междоусобицы способствовали активизации половецких набегов на русские рубежи. Инициаторами выступали как сами кочевники, искавшие наживу, так и русские князья, которые использовали половцев в качестве военной силы в междоусобных противостояниях. Так, относительно мирные отношения Черниговского княжества с половцами были обусловлены не столько географическим фактором (защищённость Чернигова от Степи лесами), сколько борьбой Черниговских князей за политическое преобладание на юге Руси. Летописи указывают, что в 1073, 1078 и 1079 годах отряды половцев поддерживали Святославичей в противостоянии Ярославичам.

Как отмечал автор первой и наиболее крупной работы по русско-половецким отношениям П.В. Голубовский, половцы выступали своеобразным регулятором политического равновесия на Руси: поддерживая в усобицах то одних, то других князей, они никому не давали усилиться настолько, чтобы подчинить себе остальных. Впрочем, прельщало кочевников, конечно, не «влияние на политические процессы», а банальная возможность невозбранно пограбить русские земли. Из тех же соображений половцы нередко помогали русским князьям в вооружённых конфликтах с «третьими сторонами» – поляками, булгарами…

Звонким булатом и мужским семейным авторитетом

К 1093-1094 гг. становится очевидной необходимость объединения усилий для сдерживания половцев. Однако князьям потребовалось почти десять лет для того, чтобы урегулировать взаимоотношения друг с другом. В начале XII в. меняется также военная тактика русских князей, которые переходят к активному наступлению. Убедительными победами закончились походы в половецкую степь 1103 и 1106 годов. А самым успешным и самым знаменитым стал поход 1111 года, организованный Владимиром Мономахом: разгром половцев в битве при Сальнице, взятие крупнейших становищ Шарукань и Сугров.

При этом русские князья не ограничивались исключительно военными акциями в отношениях с половцами, часто прибегая к «брачной» дипломатии. В 1107 г. Владимир Мономах женил своего сына Юрия на дочери половецкого хана Аепы, а в 1117 г. другой сын великого князя киевского Андрей Владимирович женился на внучке Тугоркана. Также узами брака связали себя с половецкими родами Святополк II и Святослав Ольгович.

В итоге благодаря дипломатии и успешным военным походам удалось вытеснить половецкие орды за Дон и Волгу, владения Мономаховичей расширились, и на южных и юго-восточных границах русских княжеств установилось относительное спокойствие.

Победы над половцами, впрочем, сыграли с Русью и злую шутку. С одной стороны, великий князь, будучи уверенным в ликвидации половецкой угрозы, отказался от союзнических отношений с другими кочевыми племенами – торками и печенегами, которые вносили свой вклад в поддержание безопасности на степных границах. С другой стороны, ослабление общей половецкой угрозы придало князьям бодрости в дроблении Руси. Если сыну Мономаха Мстиславу удавалось поддерживать верховенство Мономаховичей в отношении всех ветвей династии Рюриковичей, то после его смерти в 1132 г. киевские князья утратили контроль над Полоцком и Смоленском, что положило начало окончательному распаду Древнерусского государства.

В этих условиях половцы не только смогли восстановиться от поражений начала XII в., но с 40-х годов начали регулярно вторгаться в русские земли как для участия в противоборстве русских князей, так и ради добычи.

Половецкий натиск конца XII в. связан с формированием крупного кочевого объединения вокруг орда хана Кончака. Историк Г.А. Фёдоров-Давыдов писал: «Тенденции к полному объединению половцев под единой ханской властью прослеживаются только в конце XII – начале XIII вв. и связаны с деятельностью хана донских и донецких половцев Кончака, который в 1185 г. заявил о своих притязаниях и на днепровское объединение половцев. Однако деятельность Кончака не увенчалась успехом». Последнее объяснялось прежде всего ожесточенной борьбой за власть, что отрицательно сказывалось на боеспособности половецких войск.

В итоге подавляющая часть набегов второй половины XII в. успешно отражалась силами порубежных княжеств, поэтому половцы появлялись в русских княжествах главным образом в качестве наёмников местных князей, враждовавших между собой. Впрочем, и попытки русских князей повторить успешный поход Мономаха в половецкую степь оказывались неудачными – об одной такой конфузии Игоря Святославича Северского 1185 года как раз и повествует «Слово о полку Игореве».

Куда ушли и что нам оставили

Монгольское нашествие застало половецкую степь неспособной к объединённому отпору завоевателям. После неудачной попытки совместно с русскими князьями остановить монголов у р. Калки в 1223 г. половцы были вынуждены либо покинуть Половецкую степь, либо погибнуть.

Вторжение монголов в степи Причерноморья заставило половцев переселиться на Балканы, в Венгрию, Византию и Закавказье. Часть кипчаков ушла на Северный Кавказ, дав начало формированию кумыкского, карачаевского и балкарского этносов. Переселившиеся в Венгрию половцы (составляли там до 8 % общего населения) к XIV в. были полностью ассимилированы. В Болгарии и Византии половцы стали использоваться в качестве военной силы. Наконец, часть половцев бежала в русские княжества.

Пришедшие в Половецкую степь ордынцы постепенно стали ассимилироваться с половцами. Этот процесс нашел отражение в сочинении арабского автора ал-Омари: «В древности это государство (имеется в виду Золотая Орда) было страной кипчаков, но когда им завладели татары, то кипчаки сделались их подданными. Потом они (татары) смешались и породнились с ними (кипчаками), и земля одержала верх над природными и расовыми качествами их (татар), и все они стали точно кипчаки, как будто от одного (с ними) рода, оттого что монголы (и татары) поселились на земле кыпчаков, вступали в брак с ними и оставались жить на земле их (кыпчаков)».

Таким образом, став частью Золотой Орды, половцы приняли активное участие в этногенезе таких народов как казахи, татары, башкиры, киргизы, узбеки и других тюркоязычных народов.

Литература:

Гуркин С.В. Половцы евразийских степей (проблемы этнополитической истории VII – первая треть XII вв.) // Дисс… канд.ист. наук.  Ростов-на-Дону, 2000.

Инков А.А. Древняя Русь и кочевники южнорусских степей в X-XIII вв. (Русь и половцы).  М., 2007.

Плетнева С.А. Половцы.  М., 1990.

Талашов М.В. Динамика русско-половецких отношений во второй половине XI-XII вв. // Ярославский педагогический вестник. 2014. Т. 1. № 3.

Фёдоров-Давыдов Г.А. Кочевники Восточной Европы под властью золотоордынских ханов. М., 1966.

---

Читайте также:

Иван Зацарин. Наш великий 1937-й. К 79-летию возвращения в Россию писателя Куприна

Егор Яковлев, Дмитрий Пучков. От войны до войны. Часть 6: разлад России с союзниками и вероятность сепаратного мира в 1916 году

Полина Яковлева. Второй фронт Клементины Черчилль

Иван Зацарин. Хороший парень, чуть не взорвавший мир. К 99-летию Джона Кеннеди

Иван Зацарин. К 19-летию раздела Черноморского флота: почему в итоге он ушёл к нам

Андрей Смирнов. Воссоединение Украины: как получилась Россия. Что об этом надо знать

Александр Шубин. Четыре Сталина, или Перспективный бренд современной политики

Дмитрий Михайличенко. Башкиры: жизнь в движении. Часть 3: свой путь в российском поле

Иван Зацарин. «Честный князь украл броненосцы», или Как утонула империя. К 111-летию Цусимы