24 июня 1973 года Леонид Брежнев в ходе визита в США заявил об окончании холодной войны.

Ожидания российских элит от сложных политических манёвров с США – смягчение позиций мирового гегемона, пересмотр отношения к нам, разрядки обстановки, а в будущем, как знать, может быть, и совместное поддержание мира и стабильности во всём мире.

Сегодня, когда мы справляем 43-ю годовщину прекращения холодной войны, которая, правда, и не думала прекращаться, стоит поговорить о том, чего стоит любой «вечный мир» с Америкой.

Сложное время

Где и как Холодная война началась, мы уже знаем. Теоретически её запустила Фултонская речь Уинстона Черчилля. Практически – оформило создание НАТО как системы безопасности, альтернативной ООН. Однако, как мы теперь знаем из мемуаров председателя КГБ Ивана Серова, неизбежность холодной войны была очевидна как минимум в 1943 году. По крайней мере, об этом заявил Серову едва пленённый фельдмаршал Паулюс: «Г-н генерал, я с вами согласен, что немецкой армии не выстоять против Красной Армии, но вы подумали, что будет дальше у вас? Ведь вы по окончании войны, после победы над Германией, поссоритесь со своими союзниками, а может быть, и подерётесь».

Как это противостояние нарастало – мы тоже помним, частично даже разбирали в предыдущих материалах рубрики «Сегодня в прошлом» (Корея, ФРГ и вопрос единой Германии, Карибский кризис, Вьетнам).

И вот, после того, как нашим ракетам стало всё равно где базироваться, чтобы гарантированно накрыть назначенные цели, в США  поняли: ядерные заряды можно штамповать и дальше (к тому времени успели сделать более 40 тысяч). Только реальной пользы от этого не будет – ответный удар СССР всё равно сравняет счёт. После чего в США вспомнили странное слово «razryadka», введённое в оборот советскими лидерами ещё во второй половине 50-х.

Начали разрядку с двух договоров: об ограничении систем ПРО и ограничении стратегических вооружений (ОСВ-1). Первый ограничивал для обеих сторон количество районов, прикрытых ПРО, двумя (позже одним) и запрещал дальнейшее развёртывание системы. Второй ограничивал дальнейшее наращивание баллистических ракет и пусковых установок, а также ракет на подводных ракетоносцах (с возможностью достройки уже начатых проектов или замены шахтных МБР на МБР с размещением на подводных лодках). Согласование договоров длилось с конца 60-х (1967, 1969), оба были подписаны в Москве в 1972 году Леонидом Брежневым и Ричардом Никсоном. Последний как раз стал президентом в 1969 году и активно реализовывал миротворческую предвыборную программу: во Вьетнаме и с СССР.

Во время ответной поездки Брежнева в США в июне 1973 года было заключено и вовсе знаковое соглашение – о предотвращении ядерной войны, в котором договорились не только сообща предупреждать угрозу ядерного конфликта между Советским Союзом и Америкой, но и между третьими странами. После чего Брежнев и произнёс фразу об окончании холодной войны, получил от Никсона в подарок «Линкольн-Континенталь» и отбыл на родину.

Убаюкали

Может показаться, что это действительно было золотое время. В 1974 году МОК выбрал Москву для проведения Олимпиады-1980. В Новороссийске открылся первый завод по производству «Пепси» (1974). Вовсю шла подготовка к «рукопожатию в космосе» – совместному космическому проекту США и СССР «Союз – Аполлон» (1975). И даже совместные съёмки фильма «Синяя птица» (1976) с советско-американским составом актёров.

Иными словами, нас гладили по шёрстке и сдували пылинки. Попутно, конечно же, принимали документы вроде поправки Джексона-Вэника (ограничивала торговлю с СССР «в ответ на препятствование выезду за рубеж евреев»). Однако до тех пор, пока политические соглашения шли в комплекте с экономическими, действия ограничительных мер не ощущалось.

Идиллия закончилась в 1979 году – обвинениями нас во вмешательстве во внутренние дела Афганистана, хотя, по современному признанию Збегнева Бжезинского, США вмешались в ситуацию первыми (3 июля 1979). А затем на смену Джимми Картеру пришёл Рональд Рейган, который быстренько превратил нас из партнёра по разрядке и «империю зла»: как раз в 10-летнему юбилею договоров по ПРО и ОСВ-1.

О чём всё это говорит?

Как ни банально, но в первую очередь это всё говорит нам о том, что холодная война не кончалась в 1973 году: она лишь сменила форму. Ядерный паритет означал, что гонка вооружений Штатами проиграна, уступив место «альтернативным заходам». Стоило бы насторожиться: Дуайт Эйзенхауэр в 1953 году уже пытался проделать подобный трюк своей «Речью мира», обращённой к новому руководству нашей страны.

Фактически, несмотря на 200 МБР, которые ежегодно производились к моменту подписания ОСВ-1, руководство страны хотела долгого мира. И радостно ухватилось за возможность его гарантировать.

Не замечая, что прямо у нас под боком экстренно куётся новая взрывчатка пострашнее ракет: исламизм для «слишком просоветского Большого Ближнего Востока», национализм для народов СССР и Восточной Европы.

Не желая замечать, что разрядка разрядкой, а Солженицын всё-таки уже награждён Нобелевской премией и множится штат диссидентов в британских радиостудиях.

Не желая видеть, что где-то в Польской Народной Республике простой «агент Болек» уже превращается в будущего «Великого Электрика», которому предстоит развалить блок Варшавского договора.

 ***

Как показали дальнейшие события, США никогда не заморачиваются с обязательствами, беря их на себя и отбрасывая по необходимости.

Так, можно вспомнить, например, расширение НАТО на восток после распада СССР, сопровождавшееся радостным «а чем докажете, что мы вам обещали этого не делать!».

Можно вспомнить выход США из договора по ПРО в 2002. Террористическая угроза стала таким же удобным способом отказаться от взятых ограничений, как участие СССР в афганском конфликте стало поводом свернуть разрядку.

В итоге война, о завершении которой поторопился объявить Леонид Ильич, продолжается.

В крайнем случае, США нам всегда могут предложить новую очередную разрядку. Или «перезагрузку». Скажем, возьмут и по-барски разрешат Европе смягчить санкции (одновременно готовя новый опережающий заход со стороны, где мы ещё ни разу прежде не были атакованы и потому не успеем выстроить защиту).

Мы, конечно, ни в коем случае не должны отвергать все эти протягиваемые нам руки дружбы. Но надо просто помнить, что они все из папье-маше.

Читайте также:

Армен Гаспарян. История – это такая война, в ней тоже надо победить. О встрече Путина с историками

Владимир Мединский. Не надо гоняться за фальсификаторами: у нас есть своя история

Иван Зацарин. Рокоссовский, Брусилов и «Багратион». К 72-летию Белоруской операции, которая многих вылечила

Иван Зацарин. Почему все мы – русские. К 75-летию Главной Отечественной

Клим Жуков, Дмитрий Пучков. Андрей Боголюбский и Владимиро-Суздальская Русь: откуда потом взялось новое Русское государство

Иван Зацарин. «Потёмкинские деревни»: как 3D-презентацию уговорились считать «обманом»

Иван Зацарин. То, что мы делаем лучше всего. К 60-летию нашей первой ядерной ракеты

Андрей Смирнов. Что не объясняют школьнику про русское самодержавие и крепостничество

Иван Зацарин. Первый союзник СССР. К 24-летию попытки референдума об отделении Тувы