Живые и мертвые

О чем нужно помнить европейским политикам и энтузиастам «мемориальных войн»

Нынешним летом, как всегда, многие россияне отправятся отдохнуть в Крым, и большинство никак не минует Ялту. Оказавшись в центре этого замечательного курортного города, едва ли каждый второй отдыхающий пройдется по улице Рузвельта, названной так в честь единственного президента США, три раза подряд избиравшегося на этот пост. Пройдется и даже не подумает, почему в Советском Союзе существовала улица имени американского лидера и почему ее не переименовали ни в годы «холодной войны», ни после нее. А гостей Ливадийского дворца непременно отведут посмотреть на памятник лидерам «Большой тройки» — Сталину, Рузвельту и Черчиллю, появившийся в дворцовом парке после возвращения Крыма в родную гавань. И опять-таки никого не удивит, что на русской земле установлен памятник политику, который в своей знаменитой «Фултонской речи» объявил нашей стране ту самую «холодную войну».

Цена чужой памяти

Почему так происходит? По одной простой причине: современная Россия не воюет с памятниками. Хотя и ей случалось это делать. Сначала в момент становления советской власти, потом — в период борьбы с «культом личности», а затем — в 90-е годы. Всякий раз эта «мемориальная война» велась теми, кто пытался растоптать, уничтожить память о предыдущем времени. В первую очередь для того, чтобы собственные граждане не слишком вспоминали о том, как им жилось до революции и почему все экономические успехи СССР сравнивались с 1913 годов. Или о том, что Сталин — по выражению, кстати, все того же Черчилля! — «принял страну с сохой, а оставил с атомной бомбой». Или о том, что в СССР не было ни платного образования, ни платной медицины, зато его студенты и медики ценились по всему миру.

Глядя на то, как в «просвещенной» Европе сегодня свергают и уничтожают памятники советским воинам-освободителям, невозможно не провести аналогию. Тогда нужно прямо признать: Европа внезапно страшно испугалась того, что ее просвещенные жители вдруг вспомнят, когда и почему появились эти монументы и с кем — с чем! — воевали советские солдаты. И почему за их свободу жертвовали собой «эти русские оккупанты», пока доморощенные «патриоты» спешно спарывали нацистские шевроны с рукавов шинелей характерного сероватого цвета.

В монументальном варварстве не замечены, кстати, немцы, от которых этого можно было бы ожидать в первую очередь. Невзирая на выходку украинских вандалов из числа «беженцев», гордо возвышается знаменитый памятник Воину-освободителю в берлинском Трептов-парке. Поддерживаются в порядке советские воинские захоронения в других немецких городах. Зато буквально заходятся от ненависти политики именно тех государств, само существование которых оплачено жизнями наших солдат и офицеров: той же Польши, Литвы и иже с ними.

Не стоит долго искать ответ на вопрос, почему так происходит. Чем выше потери, понесенные той или иной страной в годы Второй Мировой войны, чем важнее для нее собственная историческая память, тем бережнее она относится к чужой. Банальный пример, и тоже крымский. В поселке Никита, рядом с которым расположен Никитский ботанический сад, есть старое кладбище. На нем есть несколько немецких могил: здесь похоронены немецкие военнопленные, работавшие на восстановлении крымского хозяйства. Рядом с кладбищем — грубоватый бетонный крест с надписью на немецком: «Здесь покоятся два неизвестных немецких солдата. Вечная честь и память жертвам Второй Мировой войны». В 2014 году автор эти строк обнаружил крест поваленным, но уже на следующий год памятник восстановили и с тех пор поддерживают в надлежащем порядке. Как, кстати, и немецкое воинские кладбище под Севастополем.

Кто защитит погибших

Вернемся в Восточную Европу. Когда потери страны, освободившей тебя от оккупации, оказываются больше твоих собственных, через восемь десятков лет кажется, что свобода тебе досталась даром. А раз так, не стоит беспокоиться и о цене, заплаченной другими! Подумаешь, какие-то памятники! И вообще они — символ оккупации, подавления национального самосознания и тоталитаризма… Со своим тоталитаризмом пусть каждая страна разбирается самостоятельно. Это ведь ее уроженцы приходили во власть после освобождения советскими войсками, это ее граждане становились у руля местных компартий и спецслужб. А вот память о воинах-освободителях трогать нельзя. Никогда. Потому что это уже не попытки изжить «тоталитарное прошлое», а стремление побольнее ударить родину тех, кто не может сам за себя постоять.

Сам — не может. Зато Россия помнит всех, кто сражался под ее знаменами и погиб, освобождая Европу от «коричневой чумы». И не только чтит, а еще и защищает их память. Всеми доступными ей средствами. Если приходится — то и вооруженной рукой. Не случайно одним из первых восстановленных объектов в Мариуполе станет воинский мемориал, частицу вечного огня для которого передадут с волгоградского Мамаева кургана. Подобным образом складывается ситуация везде, куда пришли или приходят российские «вежливые люди»: важнейшим делом для них становится восстановление и приведение в порядок воинских мемориалов, памятников и захоронений времен Великой Отечественной войны.

Об этом стоит помнить всем, кто сегодня в порыве ненависти к нашей стране уничтожает памятники ее солдатам. Если мертвые не могут сами рассчитаться со своими обидчиками — за них это готовы сделать живые. Тем, чья свобода оплачена чужими жизнями, иногда приходится напоминать, у кого они взяли такой дорогой кредит. И о том, что полностью выплатить его невозможно.