Уважаемые читатели!
По лесу бежит израненный и испуганный крестьянин. Выбивается из сил, падает, теряет сознание.
На рассвете он приходит в себя и обнаруживает, что лежит поблизости от пещеры с кладом. Крестьянин вспоминает, как его родное село разорили злые враги, отняв у него любимых и всю прежнюю жизнь. Он скрипит зубами, клянётся отомстить и приступает к единственной возможной реализации своего плана – созидательному труду.
Он начинает со строительства фермы и найма других осиротевших и офигевших от войны бедолаг. Вскоре вокруг вырастает деревня. В деревне заводятся лесопилка, кузница, рыночная площадь и ратуша – перед нами уже небольшой город. Постоянно вторгающиеся враги отбиваются всем миром: приходится завести собственную армию и развивать оборонную промышленность.
Вчерашний крестьянин, а теперь уже бургомистр, ежесекундно решает вопрос: на что тратить деньги? На университеты и хайтек – или на социальные пособия и танки? Ему приходится тяжело: любое неверное решение стоит десятков и сотен жизней, разрушенных городов.
Постепенно – иногда новорожденному государству просто везёт – у него появляется настоящая мощь. Вокруг города сторожевые башни, на них пушки. Наука тоже не стоит на месте: ОПК города бывшего крестьянина произвёл баллисту, коротышки из созданного на отшибе НИИЧАВО скрещивают льва с орлом с использованием ГМО-технологий, физики в своей башне разрабатывают методы ковровой бомбардировки врага. Бронированная кавалерия с продвинутой экипировкой, авиация, дроны и разведка, – всё это теперь есть у юного государства.
Бывший крестьянин коронуется и бросает свои силы на отвоевание у агрессора утраченных ранее земель.
Далее следует гигантская битва, в которой раскрываются темы засадных полков, провокаций, артобстрелов, героизма и бомбёжек. Войска агрессора и созданные ими боевые мутанты повержены, канал их просачивания ликвидирован, освобождённую землю вновь распахивают, но впереди новые победы.
Но это будет потом. А пока…
Пока что усталый король идёт с крестьянским мальчишкой удить рыбу.
***
...Примерно так бы выглядел сценарий кинофильма «Варкрафт», если бы его сюжет повторял первые игры данной серии – да и вообще любой классической стратегии. У него была бы завязка, перипетии и конец. И он повествовал бы о мщении, о превращении отчаяния в триумф, о рождении империи.
Нанизать на старые «Варкрафты» какой-нибудь вечный сюжет было несложно – потому что они, в сущности, как раз и следовали вечным сюжетам.
Исторически функции игр всегда состояли в переживании участниками в смягчённой форме какого-нибудь крайне серьёзного коллективного опыта. Поэтому детские игры всех эпох всегда сводились к играм в материнство/охоту/войну/производство. Цивилизация привнесла в этот список торговлю и исследование. Игры наряду со сказками/эпосом/мифами выкристаллизовали у человечества те самые «мировые сюжеты», на которых едут столетие за столетием профессиональные рассказчики – с гуслями ли, с кинокамерой ли.
Задача их оставалась той же: разъяснять человеку смысл роли, которую он играет в действительности, и готовить его к ролям, которые ему, возможно, предстоит сыграть.
Поэтому любая хорошая игра – как любой хороший рассказ – всегда обязательно немного мистерия. Это всегда не просто проживание чужой роли – но понимание её смысла, постижение «мирового сюжета» средствами восприятия и воображения.
Игры – это, если угодно, «всемирная история вкратце».
Вернее, они ими были до того, как за них взялась по-настоящему развитая индустрия развлечений.
Проблема в том, что у индустрии совершенно не та задача, что у мифа/сказки/игры. Задача индустрии проще и циничнее – превратить свой товар в постоянный сервис и насадить на него максимальное число граждан.
Поэтому сюжеты с началом, развитием, концом и моралью – это не для индустрии развлечений. Её девиз – бесконечность и бессмысленность.
Индустрия готова использовать любые наработки прежних веков, любые фрагменты настоящих мифов – и делает это с цинизмом варвара, который топит буржуйку деревянным зодчеством.
Все эти артуровские циклы, Грендели, Ветхие Заветы и былины для индустрии развлечений – просто расходный материал. К тому же с неограниченным ресурсом повторной переработки.
Поначалу, ещё в докомпьютерные времена, это проявилось в комиксах, где целые толпы неубиваемых героев и антигероев, как маски американской комедии дель арте, рестлинга, – превращались друг в друга, переименовывались, резко меняли личности и суперсилы и вели какие-то бесконечные баталии в выдуманных мирах. По понятным причинам это за несколько десятилетий потеряло для читателей смысл – и ныне мы забыли бы об эпохе комиксов, если бы не цифровая революция и не сериалы.
Сегодня мы наблюдаем новый расцвет индустриальной мифологии – бессмысленной и беспощадной. Оставившей от всего функционала игр и сказок лишь одну задачу – времяубийство.
Так появляются культовые сериалы про Таинственный Остров, которые сначала идут десять сезонов, пропуская через себя десятки персонажей – а затем внезапно заканчиваются ничем.
Так возникают бескрайние «вселенные чего-нибудь», в которых описывается в жанре дурной сансары приключение бесконечной команды супергероев, перед которой стоит, скажем, задание найти Экскалибур и победить суперзлодея Гитлера. После того, как они находят Экскалибур и уговаривают её (да, Экскалибур – спортивная мулатка, у которой есть суперсила кидаться молниями, почему нет?) помочь, им удаётся изгнать из Гитлера древнего демона Савонаролу. Демон вселяется в Сталина, а Гитлер, вступая в команду супергероев, принимает новое имя Аденауэр и начинает носить свой знаменитый щит Вейнимяйнен. И когда кажется, что хуже уже быть не может, – вторгаются инопланетяне, именуемые Кобольдами, и если бы дочь Экскалибур по имени Кухулин не удалось отправить по Нилу в плетёной корзинке – то человечество бы точно погибло. Впрочем, об этом вы узнаете в следующей серии.
***
...Я это всё к чему, уважаемые читатели. Когда я посмотрел художественный фильм «Варкрафт», начинающийся с не показанной зрителю катастрофы в одном мире, продолжающийся чехардой персонажей, действующих противу всякой логики и заканчивающийся ничем и заявлением «всё ещё только начинается», напичканный обрывками поп-гностицизма (злые персонажи, превращаясь в добрых и наоборот, выкрикивают «из тьмы рождается свет, а из света тьма!») и ветхозаветных параллелей (я про зелёного орка-Моисея, крошкой запущенного по речке в корзинке), – в общем, когда я всё это посмотрел, я ругался у себя в фейсбуке.
И ко мне пришли граждане, объясняющие, что я просто не знаю богатого бэкграунда, стоящего за каждым кадром. Я не знаю предысторию многорогого оркского колдуна, главного отрицательного персонажа, и симпатичной клыкастой фотомодели-полукровки, которая успела сменить сторону и статус в картине четырежды за два часа. И предысторию злого и одновременно доброго человеческого колдуна не знаю – в противном случае я бы понял, почему он себя так ведёт. И я не знаком с расширенной вселенной Варкрафта, сразу видно, что играл только в первые игры серии. А вот знай я всё как следует – я бы понял, что на самом деле всё объяснимо и логично.
Что в данном контексте хотелось бы отметить. Чтобы стала понятна и врезалась в память история про хоббита и гномов – не нужно для начала штудировать расширенный мир «Сильмариллиона».
Чтобы запомнилась история паренька с провинциальной планеты, которого призвал бороть зло старый умный наставник – не нужно было знать про родословную паренька, предысторию наставника, мидихлорианы, ситхов, злого императора и всё такое.
В связи с чем все эти Расширенные Вселенные и Предыстории следует трактовать как безжалостное истребление самого ценного, что есть в любой настоящей легенде и любой игре – притчевости, которая привязывает рассказанный сюжет к жизни. Тот самый намёк добрым молодцам, который содержат в себе сказки.
Все эти стероидные миры раздуты не для помощи человеку в жизни, а для более надёжного его обезвреживания и изоляции от неё.
Хотя бы потому, что у любой настоящей человеческой жизни есть начало, задача и конец.
Читайте также:
Андрей Смирнов. Заблудиться в Украинах: что пишут в школьных учебниках про воссоединение
Иван Зацарин. Когда клюнет двуглавый пингвин
Иван Зацарин. Ещё одна Украина, которая не стала государством. К 97-летию ссоры большевиков с Махно
Дмитрий Михайличенко. Волжские болгары: след в России
Иван Зацарин. Выстрел и государство. К 119-летию закладки «Авроры»
Сергей Базанов. Цвет нации. Генерал Брусилов на службе у одной России
Владимир Мединский. «Нас не надо жалеть»: Брусиловский прорыв завершился Победой в 1945-м
Иван Зацарин. Новая наука побеждать. К столетию Брусиловского прорыва
Евгения Галимзянова. От Октября до краха СССР: концентрация и путаница шаблонов западной советологии
Иван Зацарин. Вот так мы и крепчали. К 445-летию сожжения Москвы