Утятник

Я не знаю, почему это место называют Утятник, да и местные ребята не смогли мне объяснить почему так. Вот Утятник, и все. Это самый заболоченный исток Ужати, место изначально гиблое, топкое и внешне просто неприятное. Высохшие деревья, заросший подлеском с покрытым почти непроходимым буреломом лес, трава в рост. Комары как взбесились, нет тут людей, а тут вдруг сразу 30 человек, вот и рвут на куски. Место это показал командир поискового отряда из города Киров Калужской области, мой хороший товарищ Саша Ильюшечкин. Больше 20 лет он ищет и хоронит здесь солдат, лучше него и его товарищей никто не знает это место, он и книгу написал о Зайцевой Горе, и каждую кочку здесь знает, помнит каждого солдата, которого здесь нашел, многих вернул в семьи. Вот и в этом году уже трое солдат с его легкой руки и не легким трудом обрели имена.

Сегодня у нас «имениник» наш оператор и постоянный «кинодокументалист», который снимает все наши мероприятия: нашел своего первого солдата. Как? Не поверите, глазами. Видно сработало профессиональное, снимал работу поисковой группы и увидел в воде ручья череп. И вот он солдат еще один безымянный.

Что здесь было? Что за Утятник такой? А здесь по замерзшему зимой руслу и заболоченной низине в апреле 1942 пошли наши танки, а за ними десант. Один из танков подбитый встал прямо у немецкой высоты, тут и нашли, как Саша говорит, «танковые брызги» - куски брони, выгнутые колеса, разбросанные внутренним взрывом траки. А за танками шла пехота, погибли они, много их тут легло в этой болотине. Началась оттепель, и остались они в торфяннике и в ручье лежать.

***

На мой взгляд, чтобы понять, что такое была та война, помимо сражений ненависти, любви, смерти, всей той бури чувств, которую переживал солдат, надо понять его быт, просто представить его день и попытаться хоть  мысленно его прожить. Один ветеран, морской пехотинец, который прошел от Москвы до Берлина, кавалер пяти боевых орденов, на мою просьбу рассказать о своем самом ярком впечатлении на той войне, сказал: «Сынок, я все время куда-то шел и все время что-то копал...»

Так вот, мы за несколько дней, тут с кучей средств от комаров, с биотуалетами, полевыми душами, теплой водой, горячей пищей и другими благами цивилизации уже начинаем поскуливать. А два года здесь на передовой, в траншее залитой водой, по колено в грязи с полчищами комаров и гнуса, без горячего чая и супа, без смены белья… Да под шквальным огнем из всего, что стрелять может, да под бомбежками… Каково это?

На новгородчине в районе Рамушевского коридора местные ребята нашли гильзу с запиской «Как задолбала меня эта война». И все ни имени, ни фамилии, ни строчки больше, - как ультиматум, как послание всем, не видевшим войну.

А на высоте в теплых натопленных блиндажах, с полевой кухней, сосисками и коньяком - враги, несущие тогда тоже «европейские ценности» и «освобождение». И что, купились они? Нет! Гибли, страдали, но поднимались и шли по болотине вверх на пулеметы с примкнутым штыком и только ненависти, прибавляющей сил, добавлялось.

Может, и есть это русский характер. Наше - оно наше. Пусть плохо, пусть так, но как мы сами выбрали, а за свое мы порвем, за речку эту, за лес, за болотину эту протухшую. Оно НАШЕ, вот такое, какое есть! И чем сильнее нас враг гнет, тем сильнее разгиб будет. Как у пружины. Вот потому и шли по Утятнику за танками по раскисшему болоту, через минные поля те, кого мы сегодня нашли.

Троих мы сегодня тут подняли, и ложка именная есть, нацарапал солдатик что-то, может, вытянуть удастся вырвать у Войны и небытия имя.

***

Мне иногда уже кажется что Война - это что-то живое, страшное, темное, не грохочущее пока, затаившееся, но ждущее в таком вот темном болоте зло, у которого мы отбираем, отвоевываем души и судьбы, а оно не отдает, держит в себе в своей черной бездне. И еще сожрать хочет, затаилось, изголодалось, и свежие ей, Войне, нужны души молодые. И есть у этого зла слуги среди нас, людей, которых оно купило и подстрекает, новую войну начать чтобы свою мутную трясину наполнить, а им говорит: «Не трону тебя. Ты богатый, тебе воевать не надо, ты еще богаче станешь. А эти? Что эти, пыль. Труха в моей черной трясине». Как солдатик тот, которого сегодня мы из тины вынули.

Но мы-то, те, кого оно сожрать хочет, не должны никак этого допустить, иначе нам с обеих сторон в этой трясине сгинуть придется! Помните об этом. Не должны мы допустить, чтоб нажралась душ и судеб человеческих черная трясина войны! И солдатиков из болота на Утятнике, что мы у трясины вырвали, помните, ВСЕГДА ПОМНИТЕ!