Советско-польский Рижский мир: единство истории и «старинный спор славян»

95 лет назад Рижским миром закончилась советско-польская война, о которой самое время снимать кино.

18 марта 1921 года в Доме Черноголовых в Риге в полдевятого вечера по местному времени Польша с одной стороны и Советские Россия и Украина, выступая как суверенные субъекты международного права, с другой подписали мирный договор, подводивший итог длившимся с февраля 1919-го военным действиям. Рижский трактат обязал стороны не вести враждебной деятельности и обозначил советско-польскую границу, спустя два года признанную и Советом послов Антанты. Как выяснилось впоследствии, стратегическое преимущество от Рижского мира получила Советская Россия.

***

Польша в те годы была занята восстановлением собственной государственности, утраченной ещё в 1795 году после трёх разделов Речи Посполитой. То, что новое польское государство должно быть создано после Первой мировой войны, провозглашали великие державы, это было даже по факту признано Временным правительством в 1917 году, а потом и Советской властью. Но воевать за собственные границы полякам пришлось самим. Попутно убеждаясь при этом, что этническая ситуация в Восточной Европе изменилась: украинская, белорусская и литовская проблемы вставали перед формировавшейся с конца октября 1918-го польской государственностью во весь рост.

 Правда, понятие «собственные границы» молодое Польское государство толковало весьма расширительно, включая в них целые куски Украины и Белоруссии. Поэтому советско-польская война, собственно, и началась со вторжения в Советскую Украину и даже взятия Киева. Впрочем, Польша в те годы была не оригинальна: поживиться территориями и протекторатами на руинах, как тогда казалось, России норовили и более серьёзные мировые игроки, включая аж саму Великобританию и даже потерпевшую Германию. И всех постигло разочарование – потому что большевистское руководство имело другое понимание вопроса, а Красная армия сумела это понимание убедительно аргументировать.

С весны 1920 года советско-польские военные действия носили регулярный характер, причём у обеих сторон были периоды победной эйфории, которые быстро сменялись отступлением и унынием. В конце концов РККА вытеснила агрессора аж до стен Варшавы – где и потерпела сокрушительное поражение. Таким образом, освободительная миссия вполне нам удалась, а с «победной поступью мировой революции» не сложилось.

***

Истощив ресурсы и добившись частичной реализации собственных целей, стороны закончили большую войну (кстати, до сих пор она последняя по времени между Россией и Польшей) по сути вничью, решив свои не вожделенные, но базовые задачи.

Советские республики могли отныне закончить основной этап Гражданской войны – совсем не случайно после достигнутого в октябре 1920-го перемирия с Польшей уже в ноябре Красной армией был побеждён барон Врангель. И образование СССР в декабре 1922 года было в известной степени результатом Рижского мира, подписанты которого, РСФСР и Советская Украина, составили основу нового варианта государственности на традиционной почве.

Польша получила и международно признанную восточную границу, и даже больше территории, чем предполагала проведённая западными политиками «линия Керзона».

Другое дело, что сделать своими ставших весной 1921-го польскими гражданами украинцев и белорусов «своими» Варшаве так и не удалось – в отличие от Москвы, проводившей куда более продуманную национальную политику.

В результате разрезанные «рижской» границей 1921 года белорусские и украинские земли спустя 18 лет, в сентябре 1939-го, были воссоединены с Белорусской и Украинской ССР при положительном отношении к приходу Красной армии значительного большинства местного крестьянского населения, изрядно натерпевшегося от межвоенной польской государственности. Ни страна со столицей в Варшаве, ни культ личности «первого маршала» Польши Юзефа Пилсудского очень многих жителей восточных окраин-«кресов» не вдохновляли: символом новой власти на этих землях стал устроенный в 1934 году в Берёзе-Картузской (в современной Брестской области) первый (и, к счастью, единственный) в межвоенной Польше концлагерь.

***

Не менее важно и историко-культурное значение войны 1919-1920 гг. для России и Польши. С той только разницей, что в Польше оно осмыслено и положено в основу национальной идентичности, а у нас несправедливо остаётся каким-то мутным пятном в общественном сознании – при том, что российская историческая наука имеет на сей счёт исчерпывающие знания и оценки.

Для поляков «Чудо на Висле» 1920 года совершенно заслуженно считается «точкой сборки» современной государственности.

На тему событий 1919–1920 годов уже снят и телесериал с закрученным патриотическим сюжетом, а в 2011-м известный режиссёр Ежи Гоффман снял первый польский фильм 3D «Варшавская битва. 1920» с бюджетом 9 млн долларов. В картине нашлось место не только известным польским актёрам во главе с Даниэлем Ольбрыхским, сыгравшим Пилсудского, но и российским узнаваемым лицам – например, Ольге Кабо и Александру Домогарову. Русский язык звучит в картине часто, среди персонажей не только командующий Западным фронтом Михаил Тухачевский, но и Ленин, Троцкий, Дзержинский и Сталин.

Российский зритель этого кино по понятным причинам не увидел – потому что «польский взгляд» естественным образом предполагает более чем оскорбительные характеристики нашей страны.

Но проблема не в «польском взгляде». Проблема в том, что наша общественная мысль и наше искусство не сформулировали «русский взгляд», который можно было бы сопоставить с польским. Причём именно сопоставить – даже не противопоставляя. Ведь давно известно: что одни называют «коварным шпионом», другие называют «героическим разведчиком». Ну и пусть.

***

Между тем нам есть что сказать за советско-польскую войну. В отечественной истории она тоже не вполне проходной эпизод.

Во-первых, по части национального исторического сознания. При всех тяготах войны у многих её участников (за вычетом разве что поляков, служивших в австро-венгерской и германской армиях) не было ощущения, что они воюют с иностранной державой – ведь ещё недавно они жили в одной империи и воевали на российской стороне в Первую мировую. Да и российский культурный код, несмотря на множество конфликтов с Польшей из глубины веков, склонен воспринимать их по Пушкину – это не что иное, как «сия семейная вражда». Обратите внимание: в русской истории и в русском сознании нет термина «победа над Польшей», – а это о чём-то да говорит.

Во-вторых, по части исторической справедливости. У нас нет ненависти к Польше. Но Россия (в частности, министерство культуры) настоятельно требует от польских партнёров чтить трагическую судьбу многих тысяч пленных красноармейцев той войны – так же, как в России чтут трагическую судьбу польских граждан. Но не для того, чтобы напоминать друг другу о взаимных обидах, а наоборот: чтобы к ним не возвращаться, а общую и будущую нашу историю строить, как сказал в интервью польскому телевидению Владимир Мединский, на других фактах – на Параде Победы маршала Рокоссовского, на участии Войска Польского в штурме Берлина, на восстании узников «Собибора».

В-третьих, по части понимания единства и преемственности русской истории. С начала 1919 года и по ходу всей войны с Польшей обозначилось чётко то обстоятельство, что советская власть не столько озабочена лозунгом «мировой революции», сколько продолжает государственные традиции исторической России. Характерно, что в польской кампании охотно воевали и недавние  участники белогвардейских формирований, многие шли на Польский фронт добровольно – осознанно признав Советскую Россию правопреемницей России исторической.

Повторяю: всё это – не есть «белое пятно» для российской исторической науки. Интересные и насыщенные архивными материалами книги и статьи на эту тему уже опубликованы и продолжают выходить.

Не хватает только трансляции научного и политического понимания в общественное сознание, в гражданское общество. Например, силами «важнейшего из искусств».

Вышеперечисленных соображений (а их можно и дополнить!), думаю, вполне достаточно, чтобы снять о советско-польской войне 1919-1920 гг. наше кино. Столь же убедительное, как упомянутый фильм Гоффмана. Для продолжения «старинного спора» в мирном творческом русле.

 ***

Владимир Мединский. Мифы о революции и Гражданской войне

Андрей Сорокин. Переслушайте музыку революции. Об уроках истории вместо спекуляций

Олег Кропотов. У истоков русской идеологии: «Третий Рим» и другие представления о себе в мире и истории