Распутанная мифология. Что пишут в школьных учебниках о предвоенной внешней политике СССР

Валентин Жаронкин.
Приказано выжить.
О предвоенной внешней политике СССР

Андрей Смирнов.
Война и внешняя политика СССР:
что об этом нужно знать

Трудный вопрос № 13 сформулирован в историко-культурном стандарте так: «Оценка внешней политики СССР накануне и в годы Второй мировой войны».

В предыдущих публикациях мы рассмотрели эту проблему с точки зрения принятой сегодня научной трактовки и здравого смысла. Сегодня, по традиции, переходим к инспекции действующих школьных учебников.

***

Учебник А.А. Данилова, Л.Г. Косулиной и М.Ю. Брандта «История России. ХХ – начала ХХI века. 9 класс» чётко и последовательно излагает события 1939 года, предшествовавшие подписанию советско-германского договора о ненападении, историю заключения этого последнего и его содержание. При этом, к сожалению, допускается несколько фактических ошибок. Так, во время конфликта на Халхин-Голе Г.К. Жуков имел звание не генерала (генералы в Красной Армии появились только в мае 1940 года), а комдива (вначале) и комкора (во второй половине конфликта). «Активизация» же «Советским Союзом военных действий на Востоке» – т.е. наступление, завершившееся разгромом халхин-гольской группировки японцев, – имела место не после, а до «улаживания дел на Западе», т.е. подписания договора о ненападении с Германией. Этот последний был подписан 23 августа 1939 г., а операция по окружению и разгрому японцев на Халхин-Голе началась 20 августа.

Кроме того, авторы излишне, на наш взгляд, подчеркивают «вынужденность» для советской стороны достижения договорённости с Германией – изображая (хотя и в не слишком определённых выражениях) дело таким образом, что отказ от заключения документов от 23 августа немедленно вовлёк бы СССР в войну (читай: Советский Союз подвергся бы нападению Германии). Между тем, как известно, нападать именно в 1939-м на СССР Гитлер отнюдь не собирался (да тогдашний военный потенциал Германии этого и не позволял).

Плохо, что рассказ о расширении территории СССР в 1939 – 1940 годах никак не увязан с советско-германскими договорами – прямым следствием которых это расширение являлось. Это не только дезориентирует ученика, но и осложняет ему запоминание событий и их последовательности. Не нами ведь придумано: понимание причинно-следственных связей между фактами, увязывание их в сознании в определённую схему способствует лучшему усвоению самих фактов.

Рассказ о советско-финляндской войне компактен, чёток и информативен – а вот о польской кампании Красной армии 1939 года можно было бы, на наш взгляд, поведать девятиклассникам и поподробнее. В рассказе о присоединении прибалтийских стран смазан один из ключевых моментов, а именно: подготовка ввода частей РККА в эти страны в случае непринятия ими ультиматумов, предъявленных им в июне 1940 года. Формулировка, согласно которой правительства Литвы, Латвии и Эстонии в июне 1940-го действовали «под угрозой установления полного военного контроля», слишком неопределённа, расплывчата. Кроме того, и тут имеется фактическая ошибка: с просьбой о принятии в состав СССР обратились не правительства прибалтийских стран, а их парламенты.

Зато явственно подчеркнуто, наверное, главное следствие реализации договора с Германией – существенное смещение западной границы СССР к западу, существенное отдаление её от жизненно важных центров страны.

Написанный в основном теми же авторами раздел учебника для второго концентра изучения истории в школе (Алексашкина Л.Н., Данилов А.А., Косулина Л.Г. История. Россия и мир ХХ – начале ХХI века. 11 класс) представляет собой, по существу, лишь краткий конспект того, что написано в учебнике для первого концентра, для девятиклассников.

***

А вот другой учебник для второго концентра (Волобуев О.В., Клоков В.А., Пономарёв М.В., Рогожкин В.А. История. Россия и мир. Базовый уровень. 11 класс) заметно расширяет и уточняет представления школьников о советских внешнеполитических акциях 1939 – 1940 годов.

Во-первых, более подробно рассказано о событиях, связанных с расширением территории СССР – и прежде всего о польской кампании РККА 1939 года. Правда, при этом ошибочно указано, что в ходе её советские войска дошли только до линии Керзона, т.е. до приблизительной польско-украинской и польско-белорусской этнической границы. В действительности они перешли её и были отведены за неё только после того, как 28 сентября 1939 года, в результате заключения советско-германского договора о дружбе и границе, территория Польши между Вислой и Западным Бугом была отнесена к «сфере интересов» Германии.

Во-вторых, в этом учебнике чётко указано, что расширение территории СССР явилось результатом достижения договорённости с Германией.

В-третьих, с полным основанием указано не только на положительные (отдаление западной границы от жизненно важных центров СССР), но и на отрицательные последствия приобретения Советским Союзом новых территорий на западе. А именно: на получение нескольких миллионов человек нелояльного населения. Строго говоря – и учебник это уточняет, – нелояльность многих жителей Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии стала результатом не присоединения этих земель как такового, а политики советской власти в отношении «представителей эксплуататорских классов». Благодаря подобным оговоркам, учащийся, между прочим, привыкает к тому, что в истории (в отличие, например, от математики) не всё и не всегда однозначно; отвыкает от «черно-белого» восприятия истории…

В целом оптимальным было бы сочетание в одной линейке не двух учебников, написанных А.А. Даниловым, Л.Г. Косулиной и их соавторами, а учебника этих авторов для 9-го класса и учебника О.В. Волобуева и его соавторов для 11-го класса. В этом случае изложение и оценку советской внешней политики накануне Великой Отечественной войны можно было бы считать вполне приемлемыми.

***

О достижениях же внешней политики СССР в годы Великой Отечественной – формировании антигитлеровской коалиции, обеспечении интересов СССР на Тегеранской, Крымской и Потсдамской конференциях – во всех разбираемых нами здесь учебниках рассказано весьма внятно. Изначально весьма трудный (точнее, запутанный недобросовестными политизированными мифами) в теории вопрос учебные книги «вытягивают» в том числе и потому, что в последние 30 лет к этой проблематике было приковано повышенное общественное внимание, и авторы логично это учитывают.