О русских и «криптобандеровцах». К годовщине предка ЛДНР

9 февраля 1918 года открылся Съезд советов Донецкого и Криворожского бассейнов, на котором была провозглашена Донецко-Криворожская республика.

Слова московского журналиста о «криптобандеровцах» вызвали горькое недоумение в достаточно широких слоях украинской общественности. Однако и без того для получения паспорта гражданина РФ русскому соотечественнику из ближнего зарубежья положено сдать три экзамена по языку и три по истории: для РВП, ВНЖ, и гражданства соответственно.

Сегодня мы справляем 99-ю годовщину съезда, на котором возникла ДКР, слоганом которой вполне могла быть фраза «Мы – русские!». Стоит поговорить о том, что, русский – это не «быть», а «выбирать»…

«Не по национальным признакам...»

Темы ДКР мы уже не раз касались, хотя и по поводу других, сопутствующих исторических событий. И так случилось, что спустя сотню лет тема стала снова горячей.

Итак, в чём была идея ДКР? Лучше всего её выразил в своём докладе на съезде Советов большевик Семён Васильченко: «По мере укрепления Советской власти на местах федерации Российских Социалистических Республик будут строиться не по национальным признакам, а по особенностям экономически-хозяйственного быта. Такой самодовлеющей в хозяйственном отношении единицей является Донецкий и Криворожский бассейн».

Стоп. Что такое «Донецкий и Криворожский бассейн»? Это территории современных Харьковской, Донецкой, Луганской, Днепропетровской, Запорожской и Херсонской областей.

Сразу бросается в глаза, что сюда не включена Одесса. Почему? Так Васильченко же пояснил: «особенности экономически-хозяйственного быта». К тому же на территориях современной Одесской, Николаевской областей и Молдавии была своя советская республика.

Рассматривал ли Васильченко ДКР как альтернативу Советской Украине, провозглашённой в Харькове в начале 1918 года? И да, и нет. Делегаты съезда выступали за то, чтобы выделить ДКР из состава Украинской народной республики Советов (УНРС) и включить в РСФСР, поскольку вообще не учитывали национальный фактор как некую важную самостоятельную сущность.

ДКР – не национально-территориальное образование, а промышленный регион. Решать возникающие проблемы, получать заказы для Донбасса – всё это руководители республики хотели изначально согласовывать со столицей России напрямую. Зачем писать в Харьков/Киев, если можно сразу в Петроград/Москву? Это не гордыня и не сепаратизм, а здоровый подход к вопросу.

Автор единственной обстоятельной монографии («Донецко-Криворожская республика: расстрелянная мечта») по истории вопроса – донецкий политолог Владимир Корнилов – опровергает в ней утверждения о том, что Советское правительство якобы не признало республику. Признало, хотя и были возражения. И тут важно напомнить о том, что идея выделения этого региона из состава Малороссии и переподчинение центру напрямую в виде отдельной административной единицы – это идея ещё дореволюционная. Местные промышленники добивались такого решения. Но было ещё кое-что, кроме дореволюционных планов и соображений местных советов.

В это время большевики как раз вели переговоры в Брест-Литовске – тот самый «похабный мир», который заключили спустя месяц после провозглашения ДКР. Не нужно лишний раз объяснять, как усложняла позицию Советской России делегация Украинской народной республики (УНР), присутствовавшая там же и вступившая в соглашение с Германией. Учредительный съезд ДКР в этом смысле словно сигнализирует: «Всё равно до конца этих переговоров УНР не успеет установить суверенитет над отвалившимися на Юго-Западе территориями. Выбирайте временно меньший вариант – сохранение суверенитета над промышленным регионом и мы гарантируем, что второй УНР тут не будет никогда».

Хорошо это или нет, но большевики с самого начала не играли вполсилы. От идеи влить ДКР в РСФСР в Петрограде/Москве отказались, рассматривая её лишь как временную организационную форму советской власти на украинских землях. С наступлением немецкой армии территория республики оказалась оккупированной вплоть до революции в самой Германии. А после того, как зимой 1919 года большевики вернулись на Украину, деятелей республики ориентировали на создание единой советской Украины. И всячески пресекали повторную автономизацию Донбасса даже в оперативных вопросах – вроде отдельной Донецкой армии, командующим которой председатель СНК УССР Христиан Раковский предлагал назначить Клима Ворошилова.

Близкое настоящее  подтвердило правоту противников автономизации. Но далекое будущее, в котором живём все мы, говорит в пользу товарища Артёма (Фёдора Сергеева), Семёна Васильченко и других деятелей ДКР.

От ДКР к криптобандеровцам

Недавний текст Дмитрия Стешина, тот самый, что широко разошёлся в СМИ и соцсетях благодаря хлёсткому слову «криптобандеровцы» (так журналист назвал жителей Украины, якобы, выжидающих, чем кончится противостояние на Донбассе, а до того не желающих лезть в окоп), ставит перед читателем проблему русскости. Мол, мало им назваться, нужно сперва доказать. А до того – «...рано сегодня возвращать Украину, и завтра тоже будет рано».

…Есть одна история о Николае I. Байка, скорее всего, сочинённая кем-то из льстецов. Но хорошая байка. А хорошей байке, как известно, простительно даже то, что она выдумана от начала до конца. Итак, Николай I, якобы, спросил маркиза Астольфа де Кюстина, много ли русских на балу, на котором они оба находились. И когда тот сказал, что все, кроме него самого и послов, Николай I ответил: «Вот этот мой приближённый – поляк, вот немец. Вон стоят два генерала – они грузины. Этот придворный – татарин, вот финн, а там крещёный еврей».

– Тогда где же русские?

– А вот все вместе они и есть русские.

Русским делает не красный паспорт гражданина РФ. И не разудалое «воевал – не воевал». И вообще, это по иному ведомству совершенно. Русским делает понимание, что кишлак или село, где ты родился, конечно, может считаться государством. Однако честность перед самим собой требует признать, что государство должно быть одно: большое, крепкое и желательно до Владивостока. Как признавали это деятели ДКР.

Многие из них наверняка знали украинский язык – его вообще сложно не знать, имея родню в деревне. Почему они при этом считали себя русскими и требовали принять в состав РСФСР? Потому что «русский» в их понимании означало науку и промышленность, заводы и города вокруг этих заводов. Это, наверное, нигде ещё не звучало, но «русский» и «техноманьяк» в то время были синонимами.

Они понимали, что в «тихом рае» Шевченко, среди всех этих «садов вышнэвых коло хаты», им нет места. Что сады, как джунгли, постепенно поглотят заводы. И просили вначале взять их назад. А уж потом разбираться с остальными губерниями.