Начало экономической реформы

Реформы начались с либерализации цен в январе 1992, что привело к наполнению внутреннего рынка продовольственными и промышленными товарами. Однако за год цены выросли в десятки раз. Большинство населения получала мизерные зарплаты и пенсии, а денежные накопления обесценились. Разрушались оставшиеся без государственного финансирования системы бесплатной медицины, образования и науки. Россия столкнулась с безработицей. Всё это вело к массовому обнищанию населения.

“ШОКОВАЯ ТЕРАПИЯ”

В постперестроечный переходный период (1992-1993) вслед за политическим оформлением новой власти в 1991 г. происходит утверждение экономических и конституционных основ нового государственного устройства России. При этом главную задачу новое руководство страны видело в закреплении политических изменений в российском обществе. Экономика России, ее конституционное устройство должны были прийти в соответствие с новым политическим строем страны, что подразумевало переход к рыночной экономике, ее демонополизацию и приватизацию, создание класса частных предпринимателей и собственников, укрепление власти президента.

На V съезде народных депутатов Российской Федерации (октябрь 1991 г.) Б. Ельцин выступил с программой радикальных экономических реформ, предусматривающей либерализацию цен и зарплаты, свободу торговли и приватизацию. Учитывая сложившееся тяжелое экономическое положение, депутаты в целом одобрили программу и даже наделили президента дополнительными полномочиями для ее проведения. 6-8 ноября 1991 г. было сформировано правительство во главе с Б. Ельциным и двумя вице-премьерами: Г. Бурбулисом (отвечавшим за политические вопросы) и Е. Гайдаром (министром экономики и финансов, курировавшим экономическую реформу). При правительстве также действовал институт советников, где ведущая роль принадлежала американскому экономисту-либералу Д. Саксу.

2 января 1992 г. был сделан первый шаг на пути к рыночной экономике - осуществлена либерализация цен и торговли. По замыслу вице-премьера Е. Гайдара это должно было вернуть деньгам роль стихийного регулятора цен и производства, привести к разрушению монополии посредников в торговой сети. Однако недооценка монополизации производства, а также самоустранение правительства от контроля над формированием цен, привело к их неконтролируемому всплеску. В январе 1992 г. рост цен составил 1000-1200%, а к концу года они увеличились не менее чем в 26 раз. При этом увеличение зарплаты в 1992 г. произошло лишь в 12 раз. Реформой не была предусмотрена индексация сберегательных вкладов населения, что привело к одномоментному их обесцениванию. Не оправдались надежды правительства и на широкомасштабную валютную помощь Запада. В этих условиях правительство Ельцина-Гайдара не смогло выполнить обещанных социальных гарантий при проведении реформ. Политика "шоковой терапии", не подкрепленная западными кредитами и инвестициями, тем не менее продолжалась, и главной целью была объявлена стабилизация финансовой системы, создание бездефицитного бюджета за счет прекращения дотаций убыточным предприятиям и отраслям, снижение социальных выплат населению. Стабилизация финансов России должна была вызвать, по мысли Гайдара, рост внешних и внутренних инвестиций в российскую экономику.

И.С. Ратьковский, М.В. Ходяков. История Советской России

http://www.bibliotekar.ru/sovetskaya-rossiya/103.htm

УГРОЗА ГОЛОДА

К решению вопроса о либерализации цен руководство России подошло в своеобразной ситуации, важнейшие черты которой состояли в следующем:

— отрицание значительной частью населения идеи введения свободных цен,

— недоверие к любым мерам по социальной защите и поддержанию жизненного уровня,

— ожидание голода,

— рост недовольства.

Опрос, проведенный в ноябре 1991 года, показал, что более половины россиян не поддерживает переход к свободным рыночным ценам, лишь четверть одобряет эту меру. Только 9% граждан — участников опроса ждут улучшения положения. Характерные черты потребительского поведения населения — ажиотажный спрос, бегство от денег…

Ситуация со снабжением городов продовольствием в 1991 году напоминает трагические реалии 1917 года. Из Новгорода сообщали: "Фонды муки на второе полугодие выделены на 6500 тонн меньше фактического расхода прошлого года. Все это вынудило ввести повсеместно нормированный (карточный) отпуск хлеба населению, из расчета 400 граммов на душу населения". Ю. Лужков в ноябре 1991 года докладывал: "Правительство Москвы доводит до Вашего сведения, что снабжение населения продовольственными товарами продолжает оставаться критическим... Из-за недостаточности ресурсов в объеме 40 тыс. тонн и прекращения отгрузки масла животного с Украины, Эстонии, Латвии и Молдовы торговля им осуществляется периодически, остатки масла животного отсутствуют. По союзному контракту закуплено по импорту 20 тыс. тонн масла животного. Необходимо весь закупленный объем направить в Москву... В январе 1992г. Москва может остаться без продовольствия". Информация из Читинской области: "Выделено муки по 260 г на человека. Это ниже нормы военного времени, ситуация с обеспечением хлебом критическая".

Разница между 1917 и 1991 годами была в духе времени. В 1917 году в мире доминировало представление, что усиление влияния государства на экономическую жизнь — благо. Базой таких убеждений были социальные проблемы, порожденные началом современного экономического роста, индустриализацией. В благотворность прямого государственного регулирования в начале ХХ века верили все: эксперты, высокопоставленные чиновники, политики. Без учета этого трудно понять, почему царское правительство, Временное правительство, правительство большевиков с разной степенью эффективности и жестокости проводили продовольственную политику, в основе которой лежало принудительное изъятие зерна у крестьян по ценам, не соответствующим условиям рынка.

На этом интеллектуальном фоне идея В. Ленина о походе в деревню за хлебом с пулеметами не представлялась чем-то экзотическим. Он лишь доводил до логического завершения то, о чем думали квалифицированные специалисты того времени по продовольственному делу.

Осенью 1991 года, когда Россия столкнулась со схожими проблемами продовольственного снабжения городов, с угрозой голода, интеллектуальная атмосфера в мире была иной. Убеждение в благотворности государственного регулирования экономики перестало быть символом веры. В России убеждение в том, что государственные органы способны эффективно решать проблемы, встающие перед страной в условиях кризиса, была подорвана 70-летним всевластием государства. Идея, что, столкнувшись с дефицитом зерна, можно добыть его, посылая вооруженные отряды в богатые хлебом регионы, правительство всерьез не обсуждало. Хлеб крупным городам был необходим. Конфисковать его невозможно. Валюты, чтобы его купить за рубежом, нет. Остается одно: получить продовольствие, заплатив цену, которая будет приемлема для его производителей. Собственно, в этом суть либерализации цен, путь, подобный тому, которым пошел В. Ленин в 1921 году, когда столкнулся с угрозой потери власти.

Как и тогда, сама по себе либерализация цен в 1991 году не давала гарантий решения проблемы снабжения городов продовольствием. Ключевым был вопрос: будет ли село продавать городу зерно за ненадежные, обесценивающиеся рубли? Именно от этого зависело, повторится ли катастрофический сценарий событий времен русской революции начала ХХ века.

Осенью 1991 года российские власти приняли решение не посылать продотряды в деревню, а формировать свободный рынок продовольствия, не имея гарантий, что денежное предложение удастся удержать под контролем, инфляция не достигнет уровня, при котором производители зерна откажутся продавать хлеб городу.

В октябре 1991 года мы предполагали, что можно отложить либерализацию цен до середины 1992 года, а к тому времени создать рычаги контроля над денежным обращением в России. Через несколько дней после начала работы в правительстве, ознакомившись с картиной продовольственного снабжения крупных российских городов, был вынужден признать, что отсрочка либерализации до июля 1992 года невозможна. В этом случае к лету 1992 года мы окажемся примерно там же, где были большевики летом 1918-го. Оставалась единственно возможная линия в экономической политике, дающая шансы на предотвращение катастрофы, — либерализация цен, сокращение подконтрольных государству расходов, скорейшее отделение денежной системы России от денежных систем других постсоветских государств. Речь шла о развитии событий в ядерной державе, стабильность которой во многом зависела от того, что будет происходить с продовольственным снабжением городов. Решение было одним из самых рискованных в мировой истории.

(…)

Материалы первого заседания российского правительства, сформированного в ноябре 1991 года, наглядно показывают, что в те дни никто не знал, как решить неразрешимую задачу. Отсюда колебания относительно того, когда и как либерализовать цены, как это сочетать с обеспечением контроля над денежным обращением. Было лишь понятно, что страна оказалась в экстремальной ситуации…

Отставив идею посылки продотрядов в деревню, правительство могло принять лишь одно решение: ввести рыночные цены на продовольствие. Как показал опыт 1917—1921 годов, если свободной торговле не мешать, то даже при дезорганизации денежного обращения есть шансы, что снабжение городов будет удовлетворительным. Получится ли это на практике — знать не мог никто, но другого выхода не было. Надежда, что рынок заработает, была мотивом принятия решения о либерализации цен 2 января 1992 года.

То, что это решение будет непопулярным, понимали практически все. Это подтвердил опрос, проведенный ВЦИОМ в январе — феврале 1992 года. Но это решение спасло страну. Отметим, что союзное руководство, столкнувшись с экономическим кризисом, обладая армией, КГБ, возглавляя многомиллионную партию, не решилось пойти на либерализацию цен. Оно предпочло закрыть глаза и надеяться, что ситуация разрешится сама собой.

Е.Т. Гайдар. Смуты и институты

http://lib.ru/POLITOLOG/GAYDAR_E/vlast_sobstvennost.txt

ЛИБЕРАЛИЗАЦИЯ ЦЕН И ОТСТАВКА ГАЙДАРА

Со 2 января цены на подавляющее большинство товаров (за исключением хлеба, молока, спиртного, а также коммунальных услуг, транспорта и энергоносителей) были освобождены, а регулируемые - повышены. Введен 28-процентный налог на добавленную стоимость.

Кроме либерализации цен были временно отменены ограничения на импорт, установлен нулевой импортный тариф. Именно свободный импорт в начале 1992 года сыграл роль катализатора в развитии частной рыночной торговли.

29 января 1992 года президент РФ Борис Ельцин подписал Указ «О свободе торговли». В соответствии с этим указом предприятиям независимо от форм собственности и гражданам было предоставлено право осуществлять торговую, посредническую и закупочную деятельность без специальных разрешений. Исключение составляла торговля оружием, взрывчаткой, ядовитыми и радиоактивными веществами, наркотиками, лекарственными средствами и др. Все это привело к постепенному насыщению потребительского рынка и росту товарных запасов в розничной торговле.

Вместе с тем в экономике страны проявились такие негативные явления, как кризис взаимных неплатежей предприятий, дефицит наличных денег, вызвавший острое социальное напряжение, снижение налоговых поступлений в бюджет, инфляция.

В своих выступлениях накануне либерализации Гайдар говорил о предстоящем первоначальном повышении цен на 200-300%. В действительности же в январе 1992 года их рост по сравнению с предыдущим месяцем составил 352%.

В апреле 1992 года на VI Съезде народных депутатов России экономическая политика правительства подверглась резкой критике. 11 апреля Съезд принял Постановление «О ходе экономической реформы в Российской Федерации», в котором: отметил целый ряд проблем в экономике: спад производства, разрушение хозяйственных связей, снижение жизненного уровня населения, рост социальной напряженности, нехватка денежной наличности; предложил президенту России внести существенные коррективы в тактику и методы осуществления экономической реформы с учетом замечаний и предложений.

13 апреля Гайдар заявил об отставке правительства, мотивируя ее тем, что принятое на Съезде постановление о ходе реформ фактически означает несогласие депутатов с экономическим курсом, проводимым правительством, а предусматриваемые им дополнительные бюджетные расходы не позволят воплотить в жизнь этот курс без катастрофических для экономики последствий.

В этой ситуации был найден компромисс: съезд принял Декларацию о поддержке экономических реформ, в которой были смягчены нормы принятого Постановления о ходе экономической реформы.

После VI Съезда начала разрабатываться «Среднесрочная экономическая концепция правительства», которая предусматривала снижение доли регулируемых цен и объемов государственных закупок, развертывание массовой приватизации, доведение цен на энергоносители до общемирового уровня лишь в течение 2 лет.

Фактически, под давлением депутатов и директоров государственных предприятий, финансовая политика стала менее жесткой. В сочетании с существенной для России сезонностью некоторых экономических процессов, неурегулированностью финансовых отношений со странами СНГ, приведшей к одновременному функционированию многих центров эмиссии рубля, неподконтрольностью правительству Центрального банка России, это привело к окончанию периода относительной финансовой стабильности и развитию нового инфляционного витка в конце лета - начале осени 1992 года.

Осенью правительство вновь подвергалось критике с требованиями восстановить регулирование цен и увеличить прямое вмешательство государства в происходящие в народном хозяйстве процессы.

В декабре 1992 года VII Съездом народных депутатов Егор Гайдар не был утвержден на пост председателя Совета министров. После утверждения главой правительства Виктора Черномырдина Гайдар был отправлен в отставку.

Деятельность Егора Гайдара оценивается неоднозначно. С одной стороны, его реформа цен в январе 1992 года, фактически означавшая отказ от государственного регулирования цен на большинство товаров, включая товары первой необходимости, позволила практически мгновенно наполнить полки магазинов, полностью опустевшие в предшествовавшие годы. Однако при сохранении доходов населения неизменными, это привело к катастрофическому падению уровня жизни.

Реформаторам удалось сократить дефицит государственного бюджета и перевести советскую плановую экономику на рельсы свободного рынка, но побочным эффектом их действий стали гиперинфляция и экономический кризис.

Специалисты до сих спорят о том, что послужило причиной крушения российской экономики в начале 1990-х годов реформы Гайдара и его сторонников или предшествующие им десятилетия неэффективного советского правления.

Обложка:

"Военно-политическая аналитика"

26,7K подписчиков

Подписаться

Октябрьская трагедия 1993 года – Ельцин против парламента: взгляд изнутри

1 сентября 2021

2,7K прочитали

Москва, Белый дом, 4 октября 1993 г.

Впервые дни октября 1993 года в центре Москвы был расстрелян Верховный Совет Российской Федерации, завершив затянувшееся противостояние между Верховным Советом и правительством Ельцина – Гайдара, ведших Россию под диктовку международных финансово-кредитных организаций по пути губительных либеральных реформ. Депутаты, выступившие против разграбления России, принесшего подавляющему большинству её граждан обнищание, безработицу и иные бедствия, с подачи ангажированных СМИ были объявлены чуть ли не «фашистами», жаждущими реванша за август 1991 года.

О том, что тогда происходило, написано достаточно много, как и о том, почему те, кто два года назад поддержал вскарабкивавшегося на танк нетрезвого Ельцина, на этот раз выступили против него. Какие меры и кем были приняты к удушению ростков подлинной демократии в России, как шла повальная приватизация, против которой выступало большинство депутатов, и что стало с теми, кто отказался покинуть Белый Дом после 21 сентября?

На ряд вопросов, связанных с этой темой, нашему изданию рассказал непосредственный участник событий 1993 года, депутат Верховного Совета России Михаил Борисович Челноков.

Михаил Борисович Челноков

– Сначала если можно расскажите о себе и как Вы оказались в 1993 году в Белом доме?

– Я был народным депутатом Российской Федерации с 1990 по 1993 год, поэтому стал участником, как событий 1991, так и 1993 года.

– Как Вы, Михаил Борисович, считаете, насколько события 1991 и 1993 годов переплетаются между собой?

– Довольно трудно говорить о схожести событий 1991 и 1993 годов, хотя перевороты имеют между собой схожие черты. Но путч 1991 года – это просто детский лепет по сравнению с тем, что произошло в 1993 году.

– А почему Вы так думаете?

– В 1991 году не было жертв, за исключением случайных, когда трое молодых ребят на Садовом кольце попали под БТР, а в 1993 году согласно данным ряда исследователей, жертв было гораздо больше. На мой взгляд, самым авторитетным источником в этом вопросе является книга В.Шевченко «Жертвы черного октября».

– А что позволило Б. Ельцину провести незаконный расстрел Верховного Совета?

– Это очень объемный и серьёзный вопрос. Что касается самого переворота, то здесь немалую роль сыграли «купленные» президентом России силовые структуры, в первую очередь, министр обороны П.Грачев, министр внутренних дел В.Ерин. Кстати, расстрел Верховного Совета РФ состоялся 3-4 октября 1993 года, а седьмого или девятого октября В.Ерину за этот расстрел, было присвоено звание Героя Российской Федерации.

– Как Вы считаете, все ли силовые структуры России поддержали Ельцина, или и в составе спецслужб России остались офицеры с совестью, понимающие всю незаконность происходящего?

Сотрудники группы «А» во время событий около дома Правительства в Москве. Октябрь 1993. Фото: @vdv0007

– Далеко не все в силовом блоке Министерства Безопасности РФ поддерживали Б.Ельцина. В этом перевороте, замешанном на крови народа, группа КГБ-МБ РФ «Альфа» отказалась выполнить его приказ о штурме Белого дома. Я хочу Вам сказать о двух фактах этих событий, которым я был свидетелем, но это описано даже в книге самого Б.Ельцина (точнее, Юмашева) «Записки президента». Ельцин там пишет, что к нему привели руководящий состав группы «А», он вышел к ним и сказал, что группе «Альфа» будет необходимо штурмовать Белый дом, а в ответ наступило глухое молчание. Тогда он спросил у офицеров: «Вы что, отказываетесь выполнить приказ президента?» На это тоже было глухое молчание. Но то ли Ерин, то ли Барсуков сделали такой финт, сумев уговорить группу «Альфа» подъехать к Белому дому и посмотреть, что там происходит: они считали, что так им удастся заставить группу «А» идти на штурм.

– Кто же тогда, по Вашему мнению, мог стрелять в спины военных, чтобы вызвать у них ненависть к защитникам Белого дома, и убить одного из членов группы «А», надеясь, что это может спровоцировать его товарищей на ответные действия против Верховного Совета?

– Когда группа «А» подошла к Белому дому, младший лейтенант Сергеев вышел из БТР, чтобы помочь раненому десантнику, который на асфальте корчился от боли, в этот же момент в Сергеева выстрелил снайпер. Если мне не изменяет память, просвет между бронежилетом и каской в обмундировании Сергеева составлял на шее всего около двух сантиметров, и снайпер попал именно в этот просвет. Выходит, что снайпер был высочайшего класса. Со стороны же Ельцина очень многие из его ближайшего окружения говорили о снайперах со стороны Белого дома, прибывших из Приднестровья. Официальное заключение Генеральной Прокуратуры, которая расследовала события октября 1993 года, гласит, что из оружия, которое было в Белом доме, не было сделано ни одного выстрела! Кстати, вся эта беспардонная шумиха вокруг оружия в Белом доме просто смешна. В здании было штатное оружие, которое было положено иметь охранникам…

Кроме того, я был свидетелем, что четвертого октября 1993 года, так получилось, что последнее заседание Верховного Совета, проходившее в этот страшный для нашей страны день, вёл я. Председатель Верховного Совета РФ Хасбулатов, испугавшись, исчез куда-то, и его нигде не было видно. Мне пришлось председательствовать по той причине, что 30 сентября в день Веры, Надежды и Любви, после сообщения о химической атаке, я организовал концерт, в котором сам и выступал. И как-то так автоматически получилось, что я вёл ряд заседаний Верховного Совета, в том числе и последнее. Конечно, смешно говорить об обсуждении на нем каких-то вопросов. Мы провели его, чтобы ни у кого не было паники. И где-то в середине дня в зал вошел снятый Ельциным с должности министр госбезопасности РФ Виктор Павлович Баранников. Он, кстати, несмотря на свою должность, в отличие от Грачева, Ерина и Коржакова, занял сторону законодательной власти России, что делает ему, как человеку, честь. С ним в зал вошли два человека в камуфляжной форме. Виктор Павлович сказал нам, что это офицеры из спецгруппы «Альфа», которых он хорошо знает, и попросил нас предоставить им слово.

На трибуну в нашем зале поднялся один из этих офицеров, представился Владимиром в звании подполковник. Он сказал, что им приказано штурмовать Белый дом, но группа «Альфа» была создана для борьбы с терроризмом, а в Белом доме собрались депутаты, которые избраны народом. «Так что, мы не будем штурмовать Парламент России, я пришёл к вам без согласования с начальством и сейчас речь идет о том, чтобы спасти ваши жизни», продолжил он. И далее: «дальнейшее ваше сопротивление, как и пребывание в Белом доме, бессмысленно, потому что, если, это продолжится, то через некоторое время сюда после танков будет подтащена тяжелая артиллерия очень крупных калибров и никто из вас в живых не останется. Я считаю, что вам необходимо покинуть Белый дом. Мы подгоним к входу автобусы с зашторенными окнами, поскольку перед Белым домом собралась толпа торгашей для того, чтобы устроить самосуд над депутатами Верховного Совета, мы довезем Вас до ближайшего метро, а дальше я ни за что не ручаюсь!»

Виктор Павлович Баранников сказал, что это самая трезвая оценка, после чего мы и начали покидать Парламент РФ.

– А как Вам удалось его покинуть, и были ли Вам предоставлены автобусы?

– Никаких автобусов не оказалось, но не по вине офицеров группы «Альфа». Когда я с группой депутатов Верховного Совета РФ вышел из здания Белого дома, мы хотели пробежать расстояние до ближайшей станции метро. Увидев, что идёт очень интенсивный обстрел, мы спрятались за грузовик, но омоновцы начали нас прогонять, тогда мы побежали по Конюшковской улице, которая расположена между стадионом и посольством США, при этом, как я сказал, шел сильный обстрел. Но нам, в какой-то мере, сильно повезло, потому что перед нами бежала съемочная группа CNN, и вела на весь мир репортаж. Наверное, потому что она была рядом с нами, стрельба не велась прицельно, а поверх наших голов, благодаря чему мы остались живы. Когда мы уже подбегали к Метро «Краснопресненская», вся Конюшковская улица была перекрыта автобусами, и на ней было огромное количество омоновцев, и мы были арестованы…

– Мне хотелось бы на некоторое время отойти от событий октября 1993 года (вернёмся к ним позже) и спросить Вас о тех событиях, которые им предшествовали. Вы упомянули министра МБ РФ генерала-армии Виктора Баранникова. Многие дают ему разную оценку, а в книге А.Коржакова «Президент Ельцин от рассвета, до заката» говорится, что накануне импичмента президенту в марте 1993 года, в случае принятия импичмента Ельцину, Баранников был готов действовать и по его указанию разогнать съезд. Мой знакомый высокопоставленный сотрудник КГБ СССР – МБ РФ говорил мне, что накануне этого голосования народных депутатов Баранников имел встречу с Руцким, на которой в случае отрешения Ельцина от власти обещал не допустить каких-то карательных мер со стороны Министерства Безопасности РФ по отношению к депутатам. Кто же, по Вашему мнению, из этих сторон прав?

– Без всякого сомнения, я соглашусь с теми, кто считал его думающим и очень порядочным человеком, он пользовался огромным авторитетом во всех силовых структурах, где он работал. Ведь, в МБ он пришел из МВД и, тем не менее, сотрудники министерства безопасности очень уважали и ценили его, как профессионала. Это был ни от кого независимый человек, очень глубоко думающий, и тот факт, о котором я уже упоминал, что в событиях 1993 года, когда был издан указ № 1400, он поддержал Верховный Совет, а не президента, это уже говорит о многом. Я достаточно хорошо знал Виктора Павловича. Наше с ним знакомство началось неожиданно, в тот период, когда Ельцин был Председателем Верховного Совета РФ и пытался «играть в демократию». В Верховном Совете была организованна комиссия, через которую должны были проходить выдвигаемые Ельциным кандидаты в министры, а мы давали рекомендации или «за», или «против». Членом этой комиссии был и я. Когда на заседание нашей комиссии пришёл Баранников, мнения её членов были противоречивыми; задав ему несколько вопросов и услышав деловые ответы, я выступил за его назначение.

С тех пор мы с ним подружились, кстати, мы с ним были даже на «ты», и даже, когда я был категорическим противником Б.Ельцина, и я критиковал президента и публично, и в прессе, Баранников при наших встречах подчеркивал, при всех, что мы с ним на «ты».

– Михаил Борисович, Вы знаете, что когда Верховный Совет стал мешать Б.Ельцину проводить квази-«реформы», то все, кто вызывал подозрения, особенно депутаты Верховного Совета РФ, попадали под технический контроль, и их служебные, и домашние телефоны стали прослушиваться. По Вашему мнению, если Виктор Павлович был столь законопослушным человеком, мог или нет он давать подобные команды? Ведь прослушка законодательной власти в нашей стране это нарушение закона?

– Я верю в порядочность Виктора Павловича Баранникова, хотя я очень хорошо знал и Коржакова, чью книгу Вы процитировали выше; я не помню, по какому вопросу, который нам надо было обсудить, я приехал к нему на Лубянку. В самом конце разговора я вспомнил, что у меня в телефонной трубке моего домашнего телефона идёт постоянное щелканье, и когда мы заканчивали этот разговор, я ему сказал «Слушай, мне надоело прослушивание моего телефона, скажи мне честно, что это значит?»

А у него была манера, которая мне очень нравилась, когда он что-то хотел подчеркнуть, он поднимал глаза, и очень пристально смотрел в глаза своему собеседнику, и он поднял на меня глаза и сказал, «Миша, я тебе даю честное слово, что мои ребята тебя не слушают!». Ведь было еще Управление по Москве и Московской области, которым руководил Савостьянов, или соответствующие структуры в администрации Б. Ельцина – СБП РФ!..

Кстати, Вы знаете, что Баранников ушел из жизни очень рано, ему было всего 55 лет? Виктор Павлович, скончался в 1995 году, причём как это было, до сих пор никому не известно, и здесь ещё не все ясно.

– Давайте вернемся к моменту вашего задержания ОМОНом, и правда, что его части причастны к массовым нарушениям прав человека по отношению к выбравшимся из Белого дома депутатов и сторонникам Верховного Совета?

– Задержавшие сотрудники ОМОНа посадили нас в автобус. Задержанных было восемь человек, в том числе два генерала, прошедшие горячие точки. Мы в неведении просидели довольно долго. Среди нас был журналист из Петербурга, по фамилии Югин, который нам шепнул, ребята я буду уходить, а Анатолий Колтунов, генерал ракетных войск, сказал ему – уходи и расскажи о нас людям. Югин предъявил спецназовцам МВД РФ свое журналистское удостоверение, заявив, что освещает события у Белого дома и хотел бы уйти. Его, как ни странно, отпустили, не вдаваясь в подробности того, что он еще и депутат Верховного Совета РФ. А нас, семь человек, это было к вечеру, повезли на стадион в «Лужники». И когда нас туда доставили, местная милиция, которая нас принимала, спросила у привезших нас омоновцев: «А зачем вы их привезли, вы, что сами с ними не могли закончить?»

Затем нас вывели на малую спортивную арену и посадили в первый ряд, тогда нас сторожили солдаты с взведенными автоматами и немецкими овчарками.

– Простите за сравнение, но ваш рассказ напоминает события 1971 года в Чили, о которых Г.Боровик писал в «Литературной газете», когда после расстрела президентского дворца войсками Пиночета центральный стадион Сантьяго был превращен хунтой Пиночета в концлагерь, где содержались все, кого захватили устроители путча, вместе с секретарем компартии Луисом Корваланом.

– Да, я согласен с Вашей оценкой. Кстати, нам было довольно холодно, и один из задержанных, врач из Таганрога, он же и депутат, чтобы согреться стал притоптывать ногами, на что, кто-то из охраны сразу закричал: «Сидеть смирно, сволочь!» Ожидания были самыми безрадостными, однако шло время, никого больше не доставили, а нас начали по одному выводить на допрос, причём, в сопровождении автоматчиков. Меня привели на допрос в какую-то комнату, спрашивали в основном об оружии, которое было в Белом доме, и владели ли мы им. У нас сняли отпечатки пальцев, сделали наши фотографии в анфас и профиль. Затем, когда передо мной положили какую-то бумагу, и сказали: «Подпишите, пожалуйста!» Я увидел на ней подпись арестованного и сказал: «Стоп, если я арестован, то будьте добры предъявить мне обвинение и сказать, за что арестован?» Человек, который предъявил мне эту бумагу, смутился и сказал: «Извините, это не для Вас». И в конце следователь спрашивает: «Есть ли у Вас, какие-то просьбы?» Я ему ответил, что да есть, он очень удивился и спросил: «Какие?» На что я сказал: «Вы видите прекрасно, что я не мальчик, и все отлично понимаю, поэтому не валяйте дурака, и не надо тянуть резину, расстреливайте меня, быстрее!» Следователь смутился, и, отвернувшись, ответил мне: «Сейчас не 1937 год, всё будет по закону!». На что я ему сказал: «Да прекратите Вы, по какому закону, не смешите Вы меня, пожалуйста!».

После допроса нас опять посадили на трибуну и где-то, примерно в три часа ночи, к нам направилась группа из десяти человек, одетых в штатское. Как потом мы выяснили, это были следователи по особо важным делам Прокуратуры РФ, были среди них и представители генералитета МВД РФ. И начался, как ни странно, разговор на нейтральные темы, о том, сколько погибло в Москве с обеих сторон народа. А потом они нам сказали, что проведут с нами допрос, на что я ответил, что допрос уже был. И они все пошли разбираться. А через какое-то время к нам прибегает начальник отдела местной милиции, и говорит, что нас покормят. Конечно, мы были этим потрясены, потому что о какой кормёжке могла идти речь в тот момент, когда мы ждали худшего, а к тому времени мы и о еде-то забыли и не только, мы, простите, больше суток не были в туалете. Нас отвели в какую-то комнату, дали кофе и бутерброды, разрешали выходить в туалет, но только под охранной двух автоматчиков.

А к утру нас всех пригласили ещё в какую-то комнату, в которой сидел прокурор из той группы, о которой я сказал выше, фамилию его я не помню. Он сказал, что в группе прокуроров было бурное совещание, они просмотрели всю документацию, мнения были разными, но, в целом сошлись в отсутствии оснований кому бы-то ни было из вас, предъявить, какие-то обвинения, «и мы решили Вас отпустить»! При этом он дал нам понять, что лично он на нашей стороне. Он заявил, что в Москве введён комендантский час, время всего около пяти утра, поэтому «если вы сейчас выйдете, то живыми из вас домой никто не придет, поэтому примите совет, побудьте здесь до конца комендантского часа, а потом мы вас из Лужников выведем». Мы, разумеется, приняли это предложение. Кстати, когда мы выходили со стадиона «Лужники», то мы увидели огромное количество войск и военной бронетехники – видимо это были резервные силы Б.Ельцина, которые могли быть им использованы в случае чего.

– Кроме поддержки силовиков, что еще помогло Ельцину провести такую акцию, причем в самой столице России? Ведь были же и у оппозиции здравые силы, или они были слишком разрознены?

– Хочу вспомнить один факт, о котором я выше забыл упомянуть. Когда 21 сентября 1993 года Ельциным был издан указ 1400, в ночь на 22 сентября 1993 года состоялось чрезвычайное совещание Конституционного Суда РФ во главе с Зорькиным, признавшего этот указ неконституционным и не подлежащим исполнению. Одновременно КС признал, что этот указ служит основанием возможного отрешения Ельцина от власти, что и было сделано нашим десятым съездом народных депутатов России.

Что же касается здравых сил сопротивления перевороту Б. Ельцина, они, конечно, были. К примеру, вспомним, что за несколько дней до 4 октября 1993 года в Москве состоялось огромное шествие, но силовые структуры вели себя достаточно провокационно во всех отношениях. Устраняя кордоны, они намеренно пропускали людей к Белому дому, чтобы потом их же обвинить в бесчинствах. Есть и еще одни важный момент, неизвестный для СМИ и литературы об этих событиях: поздно ночью 4 октября 1993 г., когда нас везли в автобусе на стадион в «Лужники», по Садовому кольцу навстречу шла огромная толпа, и даже части из ОМОНа, конвоировавшие нас, испугались и повернули наш автобус обратно. Это были люди, явно протестующие против ельцинского переворота. Кстати, перед этим, автобус, двигавшийся впереди нашего, я не знаю, кого в нем везли, загорелся. Так что протестующие силы были.

Москва, октябрьские дни 1993 года

– Тогда в чем же дело, почему победа была за Б.Ельциным в эти кровавые дни октября 1993 года?

– Если в дело вмешивается сила с танками и оружием, в виде Министерства обороны и внутренних дел РФ, министру, которому присваивают звание «героя», а митингующие люди безоружны, то, увы, не всегда победа оказывается на их стороне.

– Известно, что Борис Ельцин держался за власть, как параноик. Вокруг него были люди, кормящиеся от этой власти, но были ли подкупы депутатов, которые могли предать своих товарищей в Верховном Совете, и заблокировать принимаемые ими опасные для Ельцина законы? И кто же из администрации президента, по Вашему мнению, смог нагреть руки на разгосударствлении собственности в России, что поддержал этот кровавый ельцинский переворот в 1993 году?

– Я не буду называть их фамилии, но их было огромное число – и вся свита Ельцина, и бизнесмены, будущие олигархи, конечно же, нажились на разгосударствлении государственной собственности, более чем. Но давайте я, в связи с Вашим вопросом, расскажу об одном любопытном факте, насколько я знаю, он не был известен.

В тогдашней Конституции РФ уже была заложена хорошо известная идея о разделении власти на законодательную, исполнительную и судебную ветви – как основной принцип построения государства. Естественно, это подразумевает, казалось бы, банальность: один и тот же человек не может одновременно занимать должность и в исполнительной, и в законодательной власти. Между тем, когда Ельцин начал формировать Правительство и администрацию, преданных ему депутатов Верховного Совета РФ он начал туда переманивать. И в противоречие с конституцией своей же страны, ельцинские депутаты, получив очень хорошие должности и деньги, оставались и депутатами Верховного Совета РФ – таких было более 150 человек. Напомню, полное количество народных депутатов съездов – 1608 человек, это по регламенту, может быть на несколько человек меньше. Таким образом, около 15% депутатов были одновременно и членами структур исполнительной власти. Понятно, что они были заинтересованы в сохранении в России власти Б.Ельцина, и понятно, как они голосовали на съезде народных депутатов РФ.

– Поэтому в марте 1993 года так и не прошёл импичмент?

– Поэтому не прошли многие судьбоносные решения для России, которые не дали бы Б.Ельцину осуществить переворот в 1993 году. Более того, я почти уверен, что и Ельцин тогда не решился бы на государственный переворот, ибо покорностью руководителя Съезда народных депутатов Хасбулатова он был приучен к тому, что ему все сходит с рук. Вопрос о том, что ельцинские депутаты должны были либо сложить мандаты депутатов, либо этот вопрос должен был поднять Хасбулатов, чего он не делал, и даже наоборот.

– А вопрос о невозможности совмещать работу в исполнительной и законодательной власти кем-то ставился или нет?

– Этот вопрос неоднократно поднимался различными депутатами, но Хасбулатов, повторюсь, категорически эти предложения блокировал. В конце концов, мне удалось выступить по этому вопросу на заседании Совета республики, председателем которого тогда был Вениамин Соколов (будущий аудитор Счётной палаты – Прим. ред.). И подавляющим большинством голосов депутаты Верховного Совета поддержали мои предложения. После этого я подготовил письма каждому из 150 депутатов-«совместителей», в которых говорилось, о принятии Советом республики соответствующего решения, которое будет утверждено на ближайшем съезде. Поэтому Вам, уважаемый коллега, предлагается решить, какую из двух должностей Вы оставляете за собой, а какую покидаете: либо депутатство, либо должность в администрации президента РФ. Однако начались интриги, Соколов и Хасбулатов явно не хотели брать на себя ответственность, письма в конечном итоге так и не были отправлены, мои попытки исправить это положение дел ни к чему не привели, и депутаты-двурушники до конца оставались, как в депутатстве Верховного Совета РФ, так и в исполнительной власти. Именно поэтому не прошёл мартовский импичмент 1993 года. Кстати, первым с официальным предложением об импичменте Ельцину выступил именно Ваш покорный слуга.

– В книге бывшего главы СБП РФ А.Коржакова «Борис Ельцин от рассвета до заката» автор описывает положение в те мартовские дни для Б.Ельцина и его сторонников как аховое. Члены его команды, особенно глава администрации Сергей Филатов, просто трясся, ходил по Кремлю в потёртом сером костюмчике, за что получил замечание от Барсукова, одного из руководителей личной охраны Ельцина. То есть, по Вашему мнению, тогда, в марте 1993 года можно было провести импичмент, и если да, то, что этому помешало?

– Импичмент Б.Ельцину должен был давно состояться. Главный человек, благодаря которому импичмент не прошел, был Председатель Верховного Совета РФ Руслан Имранович Хасбулатов.

Президиум Верховного совета РФ, 1992 г. Фото: omsu

– А почему Вы вините именно его?

– Хасбулатов всё время играл на Ельцина, и пошёл против него только в самом конце, когда понял, что он для Ельцина является отработанным материалом, и что президент не собирается брать Руслана Имрановича в свою новую команду. Давайте вспомним, сколько раз на съезде, например, стоял вопрос о порочной политике, сформированного Ельциным правительства Гайдара. Это же правительство, как признавался сам Б.Ельцин, спасал не кто иной, как Хасбулатов…

– Давайте уточним, каким же образом он это делал?

– Логика его действий была следующей. Решение на Съезде, конечно, принимают голосованием депутаты, но – есть огромное «но» – у главы Верховного Совета, который ведёт заседание, есть просто масса возможностей для манипулирования заседаниями. А именно – не дать слово для выступления какому-то неугодному депутату, или не включить какой-то вопрос в повестку дня, прокомментировать, что-то. И главный способ, с помощью которого Хасбулатов манипулировал съездом – он постоянно создавал какие-то согласительные комиссии, причем, за спиной депутатов. Состав этих комиссий он определял сам, они и готовили решения, а которые Хасбулатов потом навязывал съезду.

Кстати, хочу напомнить, что на пятом Съезде, в декабре 1992 года, было принято постановление о стабилизации конституционного строя, нарушавшее Конституцию и приведшее потом к дикой дестабилизации и напряженности. Навязано оно было именно Хасбулатовым, таким образом, о котором я рассказал. А на следующем, уже шестом Съезде, сам же Руслан Имранович вынужден был сказать в отношении этого постановления – я цитирую дословно – что его «бес попутал». И шестой Съезд народных депутатов отменил это постановление, но было уже поздно. Так что, роль Хасбулатова в истории России огромна, и эта его роль просто зловещая. Это роль одного из пособников Ельцина.

– После Гайдара премьер-министром стал Черномырдин, поддержавший расстрел Белого дома. Как Вы думаете, Хасбулатов мог по заданию Ельцина поддержать его кандидатуру на пост главы правительства, за что и получил 3 октября 1993 года соответствующую благодарность Виктора Степановича?

– Бессмысленно употреблять слова «верю» или «не верю». Здесь могу лишь сказать, что в тот момент, пожалуй, психологическое состояние было такое, что вначале надо было убрать Гайдара. И, наверное, именно поэтому прошла бы любая кандидатура. Я, кстати, в связи с фамилией «Гайдар» хочу напомнить, что в своё время на заседании Верховного Совета, на котором тот присутствовал, я, публично выступая с трибуны, вызвал его на дуэль, причём оставил за ним выбор оружия, но он, разумеется, сделал вид, что этого не слышал.

Обложка: Гайдар, Ельцин, Клинтон.

Источник: https://topwar.ru