Лаборатория государственности. К годовщине Киргизской автономной республики.

1 февраля 1926 года Киргизская автономная область в составе РСФСР была преобразована в Киргизскую АССР.

География, как мы уже специально указывали на прошлой неделе, наука замысловатая. В случае двух Киргизских АССР, учреждённых советской властью в составе РСФСР менее чем за пять лет со столицами в Оренбурге и Пишпеке (Фрунзе), замысловатость доведена до уровня ребуса и вечной мудрости Козьмы Пруткова «Если на клетке слона прочтёшь надпись «буйвол», не верь глазам своим».

Дело в том, что из европейской части России было очень трудно отделять два соседних народа – киргиз-кайсаков (нынешних казахов) и кара-киргизов (нынешних киргизов). Путаница была окончательно преодолена только в 1936 году, когда были созданы две рядом расположенные советские республики.

Рецепты Державина и Ключевского

Ещё в просвещённом «осьмнадцатом веке» имя киргизов проникло в большую русскую литературу. В 1782 году 39-летний Гаврила Державин написал свою знаменитую оду «Фелица», имеющую витиеватый подзаголовок «Ода к премудрой Киргиз-кайсацкой царевне Фелице, писанная Татарским Мурзою, издавна поселившимся в Москве, а живущим по делам своим в Санкт-Петербурге. Переведена с арабского языка». Поэт, он же «мурза», был уроженцем Казанской губернии, а прославляемая им императрица Екатерина II унаследовала от предшественников на троне часть киргиз-кайсацких земель, принятых в подданство Российской империи ещё при Анне Иоанновне в 1731-м. Но именно Екатерина вошла в историю как

…богоподобная царевна
Киргиз-Кайсацкия орды!
Которой мудрость несравненна.

Земли и киргиз-кайсаков, и кара-киргизов были удобны для российского проникновения в Китай и Индию, но к числу приоритетных задач внешней политики Петербурга их долгое время могло относить лишь поэтическое воображение. Современники более приземлённые не считали эти территории принадлежащими «естественным границам» империи. Об этом весьма определённо выразился Василий Осипович Ключевский в 82-й лекции своего «Курса русской истории»:

«В продолжение XVIII века Россия почти завершает давнее своё стремление стать в естественные этнографические и географические границы. Это стремление было завершено в начале XIX века приобретением всего восточного берега Балтийского моря, по присоединении Финляндии с Аландскими островами по договору со Швецией 1809 года, продвижением западной границы, по присоединении Царства Польского, по акту Венского конгресса, и границы юго-западной, по присоединении Бессарабии по Бухарестскому договору 1812 года. Но, как скоро государство стало в свои естественные границы, внешняя политика России раздвоилась: различные стремления преследует она на азиатском, восточном и на европейском юго-западе.

Различие этих задач объясняется главным образом неодинаковостью тех географических условий и той исторической среды, какие встретила Россия, достигнув своих естественных границ, на востоке и на юго-западе. Русские границы на востоке не отличались резкой определённостью или замкнутостью: во многих местах они были открыты; притом за этими границами не лежали плотные политические общества, которые бы своей плотностью сдержали дальнейшее распространение русской территории. Вот почему скоро Россия здесь должна была перешагнуть за естественные границы и углубиться в степи Азии. Этот шаг сделан был ею частью против её собственной воли».

Долгий путь в Россию

«Против воли» значило поддаться настроениям казахских и киргизских элит, в условиях внешних угроз со стороны Китая и Кокандского ханства склонявшихся к добровольному переходу под высокую руку российских императоров.

И вот 1 февраля 1819 года султан Старшего жуза Суюк Аблаев добровольно присягнул на верность Александра І с территорией у восточного берега Балхаша. Так началось проникновение империи Романовых в Семиречье – земли, которые в географическом плане объединяют озёра Балхаш и Иссык-Куль, города Верный (Алма-Ата, Алматы) и Пишпек (Фрунзе, Бишкек) разделены совсем небольшим расстоянием (194 км по прямой) и рекой Чу. Если февральская дата 1819-го всё-таки относится к истории Казахстана, то во второй половине XIX века пришёл черёд и их соседей.

Кара-киргизы не раз, а именно в 1785, 1815, 1824, 1844, 1848, 1850 и 1852 годах обращались с просьбами о принятии в подданство России. Императорская армия удовлетворила их чаяния с продвижением на земли Кокандского ханства, которое в 1825-м завоевало Чуйскую долину. Знаменитый казах Чокан Валиханов в 1860 году писал о киргизах, которые «после обременительных налогов ждут русских как избавителей». В том же 1860-м важная для кокандцев крепость Пишпек была впервые взята русскими, осенью 1862 года процедура повторилась, на сей раз окончательно, в 1864-м войска знаменитого генерала Михаила Григорьевича Черняева взяли под контроль всю Чуйскую долину.

По заветам товарища Фрунзе

В 1926 году Пишпеку суждено было переименоваться в честь умершего 31 октября 1925-го наркома по военным и морским делам СССР Михаила Васильевича Фрунзе. Именно в Пишпеке знаменитый полководец Красной армии родился 2 февраля 1885 года в семье фельдшера-молдаванина Василия Фрунзе и переселенки из воронежских крестьян Мавры Бочкарёвой. Революционные же университеты будущий наркомвоенмор начал постигать в единственной в обозримой округе гимназии в Верном.

И не он один: партийную кличку Киргиз имел учившийся там же эсер, а затем активный деятель межвоенной Польши Тадеуш Голувко (1889 – 1931), автор концепции т.н. «прометеизма», по которой СССР должен неизбежно распасться по национальным швам. Смелые геополитические фантазии Киргиза подрубили на взлёте деятели ОУН с 24-летним Романом Шухевичем в первых рядах, организовавшие в августе 1931-го дерзкое убийство пана Голувко в пансионате в Трускавце. Тот самый случай, который исчерпывающе описывается поговоркой «вор у вора дубинку украл».

Впрочем, и без всяких сепаратистских междоусобиц советская государственность «распадаться по швам» никак не собиралась. А киргизы вместе с казахами  и уверенно держали курс в сторону союзной республики. Этот статус был в тех условиях вполне оптимален, а лабораторией, в которой государственность зарождалась, была РСФСР.

И пусть Киргизскую АССР со столицей в Оренбурге (1920-1925) надо ещё научиться отличать от Киргизской же АССР, учреждённой 1 февраля 1926-го и сохранившей этот статус вплоть до включения в состав СССР в качестве союзной республики по конституции СССР 5 декабря 1936 года, – алгоритм и тактические приёмы советской национальной политики в этих краях были в целом верны. Потому как без «национально-государственного размежевания в Средней Азии», благодаря которому 14 октября 1924-го была сначала образована Кара-Киргизская автономная область, уже 25 мая следующего года ставшая просто Киргизской, а меньше чем через год автономной республикой, никакого современного независимого Кыргызстана, скорее всего, и не было бы.

***

И Ключевский, и Державин были правы каждый по-своему: иногда сотворение государственности на окраинах России в чём-то идёт и против её воли, но есть в этом, бесспорно, и «мудрость несравненна».