Боцманская дудка. Свистать всех наверх!

Как инструмент для отдачи приказов на русском флоте превратился в один из его главных символов

Этот затейливый свисток носит во всем мире название боцманской, или командной дудки, и почти во все времена она выглядит одинаково. Команды, которые подаются с помощью свистка, отшлифованы веками использования. И хотя сегодня в российском флоте, например, боцманская (официальное название – морская) дудка используется скорее как элемент парадной формы одежды моряков или как принадлежность вахтенного, время от времени ее характерный свист можно услышать и на боевых кораблях.

От надсмотрщика до адмирала

Традиционно происхождение боцманской дудки выводят от свистков, которыми задавали ритм надсмотрщики гребцам на древнегреческих и древнеримских галерах. Никакой другой звук не имеет такого пронзительного тона, как свист, и никакой другой не будет так слышен практически в любой акустической обстановке.

Но этот факт – скорее реконструкция происхождения боцманской дудки, чем документальное свидетельство. Впервые об использовании свистков на кораблях говорится в летописях крестоносцев XIII века. Согласно этим записям, специальные свистки подавали сигнал, когда всем членам палубной команды нужно было немедленно подняться наверх для участия в абордаже или отражения вражеского нападения. Но есть основания считать, что крестоносцы не были изобретателями подобного инструмента, а лишь переняли его у других средиземноморских моряков, которые вполне могли сохранить традицию с античных времен. Единственное, о чем можно пожалеть, так это о том, что история не сохранила никаких описаний свистков крестоносцев. Хотя, скорее всего, никакой единой формы они не имели, как не существовало и единой системы сигналов, подаваемых ими.

Дальнейшая история боцманской дудки связана уже с британским флотом, точнее, с его лорд-адмиралом Эдвардом Говардом – одним из самых знаменитых флотоводцев эпохи франко-британских войн XV-XVI веков. В 1511 году в бой с эскадрой Говарда вступили два корабля под командованием знаменитого тогда пирата по имени Эндрю Бэртон. По свидетельству британского историка того времени Эдварда Холла, Бэртон подавал своим людям сигналы с помощью громкого свистка. Такой способ отдачи команд заинтересовал адмирала, который потребовал принести ему это приспособление. Оно представляло собой плоский латунный прямоугольник, к которому на одном конце был приварен шарик с вырезом сверху, а в него была опущена латунная же трубочка, приваренная к длинной грани основы. Такая конструкция могла издавать звуки разной высоты, но все одинаково резкие и громкие.

Боцманский свисток

Новинка, получившая название «трубка Бэртона» или «свисток Бэртона», быстро распространилась по британскому флоту. Дошло до того, что английский король Генрих VIII особым регламентом стандартизировал использование таких дудок, их формы и материалы, из которых они изготавливаются. Как и следовало ожидать, золотой свисток стал символом высшего военно-морского начальника – королевского лорда-адмирала. Ему полагалась золотая дудка весом 12 унций (около 340 граммов), которую нужно было носить на золотой же цепочке. Серебряные свистки стали атрибутом капитанов, которые с их помощью стали отдавать команды своим офицерам и матросам.

Удачный опыт английских моряков быстро оценили их коллеги на других флотах, и к XVII веку капитанские свистки распространились повсеместно. Довольно быстро они перестали быть атрибутом именно капитана, поскольку по мере увеличения размеров кораблей передавать прямые указания с мостика становилось все труднее. Поэтому свистками наделили флотских унтер-офицеров, которым теперь и надлежало подавать с их помощью набор строго определенных команд. Прежде всего в их число включили призывы к регулярно совершаемым действиям вроде побудки, подъема и спуска флага, приема пищи и тому подобное. В число главных сигналов традиционно вошла и команда, по которой весь экипаж должен был занять свои места согласно боевому расписанию – знаменитое «Свистать всех наверх!»

Перепробовав разные варианты дудок, которые к тому времени стали называться боцманскими (именно боцманам была в первую очередь делегирована обязанность руководить палубной командой), европейские моряки остановились на той самой «дудке Бэртона» как наиболее удобной. Понемногу унифицировались между флотами разных стран и команды, подаваемые боцманскими дудками. В этом не было ничего удивительного: зачастую экипажи кораблей были интернациональными, и заучивать каждый раз новую систему сигналов было неудобно.

Боцманская дудка в русском флоте

В российском флоте боцманская дудка, как и многие другие морские новшества, появилась с легкой руки царя Петра Алексеевича, будущего императора всероссийского Петра I. Поскольку существенная часть морских офицеров и унтер-офицеров (как, кстати, и армейских) той поры была родом из Европы, в том числе и из Великобритании, они принесли с собой привычные для них инструменты управления матросами. Так на русских парусниках «прописалась» и боцманская дудка. С ее помощью уже не только подавали команды на подъем или спуск флага, но и многие стандартные команды по управлению парусами или спуску на воду шлюпок. Некоторые из них в неизменном виде дошли и до наших дней: например, такие как «Пошел тали!» (команда выбирать канаты, входящие в механизм спуска и подъема грузов) или «Травить!», то есть понемногу отпускать швартовы.

Наибольшее распространение боцманские дудки получили, как того и следовало ожидать, в эпоху парусного флота. По мере того как боевые корабли переходили с паруса на пар и одевались в броню, значение боцманской дудки уменьшалось. Хотя она по-прежнему оставалась одним из главных инструментов передачи команд с мостика по всему кораблю. В частности, ее получали дневальные, чтобы иметь возможность передать сигнал о прибытии на борт важного гостя, и ею же передавались (репетовали – как говорят моряки) команды по отсекам, в которые невозможно было докричаться.

Если дневальному боцманская дудка выдавалась на время, то сами боцманы получали ее в пожизненное владение и очень гордились оказанной им честью. Потерять дудку, кроме как в бою, считалось настоящим бесчестьем, а выйти в отставку с нею — особым почетом. Этот сугубо рабочий инструмент понемногу приобретал символическое значение, становился символом всего флота в целом.

Боцманская дудка без изменений дожила до 1917 года, после чего перекочевала из русского императорского флота в советский военно-морской. В 1925 году, когда были введены в действие «Правила для военнослужащих РККФ», в них был предусмотрен особый раздел, оговаривавший, как нужно носить боцманскую дудку. Ее полагалось цеплять к краю воротничка, если матрос был одет в рубашку (за угол форменки на груди), а если в бушлат или шинель – то на вторую пуговицу справа. Если же матрос надевал противогазную сумку, то цепочка боцманской дудки должна была перекрывать плечевую лямку, чтобы, когда понадобится подать сигнал, она не застряла под нею.

Под звуки боцманских дудок советские моряки прошли через восстановление флота и программу освоения новых кораблей, воевали в Великую Отечественную войну на суше и на море. Вскоре после победы, в 1948 году в советском ВМФ появился новый документ под названием «Сигналы на морской дудке». В нем были зафиксированы шестнадцать обязательных сигналов, которые с этого времени полагалось подавать на боцманской дудке, а также описывались способы их извлечения. Тем же документом дудка была причислена к способам внутренней связи на кораблях.

Из инструментов – в символы

За многовековую историю использования боцманской дудки моряки выработали целую систему обучения подаче сигналов. То, как надо держать дудку в руках и какими приемами достигается высота тона, показывается в буквальном смысле слова на пальцах. А вот рисунок самого сигнала изображается с помощью специальной системы записи. Она чем-то напоминает нотный стан, только имеет на две линейки меньше. Эти горизонтальные линии пересекаются вертикальными, и каждый получившийся прямоугольник соответствует одной секунде. На этом стане и изображается схема подачи сигнала. Непрерывная линия означает постоянный звук, пунктирная – прерывистый, а ряд кружочков изображает сигнал трелью.

Из установленных на отечественном флоте шестнадцати сигналов боцманской дудки девять подаются перед тем, как будет отдана команда голосом. Это сигналы «Побудка», «Передаточный», «Большой сбор (Все наверх)», «Аврал», «Лопаря (швартовы) закрепить, концы и кранцы убрать, от мест отойти», «Подвахтенные, вниз», а также команды к приему пищи (на завтрак, на обед и на ужин), вызов отдельного матроса (старшины), вызов смены на вахту. Еще шесть подаются при работах с талями, при спуске и подъеме шлюпок, при швартовке и подобных работах и голосовой составляющей не имеют. Это значит, что каждый матрос должен наизусть знать, как звучат сигналы «Тали нажать!», «Пошел тали!» (выбирать), «Стоп тали!» (стоп выбирать, стоп травить), «Завернуть!» и «Травить!» (лопарь, швартов), а также «Раздернуть!» И только одна команда подается на боцманской дудке строго после того, как была отдана голосом, – на подъем или спуск флага. Причем трель подающего сигнал должна закончиться строго в тот самый момент, когда флаг дойдет до вершины флагштока или полностью спустится с него.

Но сегодня услышать все эти сигналы на современных кораблях удается все реже. Система громкой связи, пронизывающая все отсеки, заменила боцманские дудки, и свист их раздается разве что во время прибытия на борт какого-нибудь важного гостя. Но сами боцманские дудки из флотского обихода никуда не делись! Превратившись в один из самых узнаваемых морских символов, они стали частью парадной формы моряков. Например, в нынешнем российском флоте она элемент одежды первой шеренги парадных расчетов. Кроме того, боцманская дудка по-прежнему остается непременным аксессуаром дежурно-вахтенной формы одежды. И пусть сигналы ее раздаются нечасто, каждый моряк, услышав их, непременно подтянется и примет бравый вид: слышишь трель – значит, жди команды!