Сталин Кирова не убивал в коридорчике

Краткое описание мифа

«Сталин Кирова убил в коридорчике».

Убийство в Смольном 1 декабря 1934 года первого секретаря Ленинградского горкома и обкома партии Сергея Мироновича Кирова сразу же превратилось в средство политической борьбы. Сталин использовал эту трагедию для усиления репрессий против самых разнообразных «врагов народа» – от зиновьевцев и троцкистов до бывших участников белого движения. Хрущёв, начиная с 1956 года, активно продвигал версию о том, что за убийством Кирова стояли лично Сталин и руководство НКВД.

Два альтернативных мифа

На самом деле биография убитого Кирова была мифологизирована аж два раза.

При Хрущёве его сделали лидером некоей «демократической» группировки в советском руководстве, которая якобы активно выступила на XVII съезде ВКП(б) в январе-феврале 1934 года против Сталина и его пребывания на посту генерального секретаря компартии.

Согласно как раз этому мифу, «Сталин Кирова убил…». Якобы специально для того, чтобы потом развязать террор против «истинных большевиков».

Единственные документальные подтверждения данного мифа – известная частушка про «коридорчик» и художественная книжка А. Рыбакова «Дети Арбата». Они и лежат в основе кампании «десталинизации».

Однако ещё до этого, сразу после убийства, партийный агитпроп дежурно превратил Кирова в «самого видного соратника Сталина». В наше время в этот миф вдохнули новую жизнь, противопоставляя его мифу хрущёвскому. В современной трактовке Киров не был никаким «конкурентом Сталина». Зато, наоборот, был не просто «соратником», а вовсе даже «преемником» – и к этой роли готовил его сам Сталин.

В этой конспирологической реальности всё наоборот: Кирова убили враги народа – то ли троцкисты, то ли зиновьевцы, то ли вообще иностранные шпионы, – чтобы нарушить планы Сталина, лишить его надёжного соратника, а потом и вовсе свергнуть.

Признаться, миф №2 (если без конспирологии) отличается от мифа №1 большей логичностью и большей убедительностью «косвенных свидетельств». Но имеет ровно столько же документальных доказательств – то есть ноль.

На самом деле

Ни первый, ни второй миф не имеет ничего общего с реальностью.

«Мальчик из Уржума» (так называлась известная детская книжка о Кирове), родившийся 130 лет назад, 27 марта 1886 года, в Вятской губернии, сделал себе политическую карьеру, удачно примкнув к большевикам после октября 1917 года. Сталин любил приближать к себе людей с «пятнами» в биографии, таких, как бывший меньшевик Андрей Вышинский. Киров до революции был также близок по взглядам к меньшевикам, а ещё раньше – и к кадетам.

Но в партии большевиков позиции Сергея Мироновича не расходились со взглядами Сталина – это проявилось и в его работе в Баку, где Киров с 1921 года возглавлял компартию Азербайджана, и особенно в Ленинграде, где он образцово и по сталинским советам очистил местную парторганизацию от сторонников ранее управлявшего городом на Неве Григория Зиновьева.

При этом «самым выдающимся» соратником Сталина Киров не был. Известный историк Олег Хлевнюк справедливо называет его региональным членом Политбюро, старавшимся не вмешиваться в московские дела. Анастас Микоян вспоминал, что на заседаниях Политбюро Киров чаще всего молчал.

О дружеском отношении Сталина к Кирову хорошо известно (хотя в политике вообще и в политике сталинской в частности это ещё ни о чём не говорит). Когда на XVII съезде партии Сталин попытался использовать избрание Кирова секретарём ЦК для переезда его в Москву, Сергей Миронович категорически отказался, между двумя вождями произошёл небольшой конфликт, по итогам которого Киров остался в Ленинграде вплоть до выполнения планов второй пятилетки.

То есть можно предполагать, что Сталин следил за карьерой Кирова, рассчитывал на него, даже «продвигал», – однако это дело вполне обычное для сталинской кадровой политики. Ни о каких видах вождя на Кирова как на «преемника» достоверно не известно.

Вернёмся к «хрущёвскому» мифу. Хотя, кстати, он не вполне «хрущёвский»: автором сказки об «оппозиционности» ленинградского партийного вождя и его якобы большой популярности в партии выступил в середине 1930-х годов живший в эмиграции известный меньшевик Борис Николаевский.

Так вот. Никакую «демократическую» группировку в партии Киров не возглавлял – ни документов, ни хотя бы заслуживающих внимания сплетен на этот счёт не обнаружено, хотя их усиленно искала созданная по поручению Хрущёва специальная комиссия. Его взгляды строго следовали сталинской линии в партии – об этом свидетельствует и черновик непроизнесённой речи Кирова, с которой он должен был выступить в роковой день 1 декабря.

Из всех версий убийства Кирова ближе всего к реальности именно та, которую и установило следствие. Все факты и улики указывают на убийцу-одиночку Леонида Николаева, часто менявшего места работы, не способного устроиться в жизни и ревновавшего свою супругу Мильду Драуле, работавшую в Смольном и имевшую с Кировым «служебный роман». Эту версию подтвердили и специальные исследования принадлежащих Кирову вещей, хранящихся в его музее, проведённые в 2000-е годы.

Убийству способствовали и вопиющие недостатки охраны Смольного – в спецподъезд, где работал Киров, мог зайти едва ли не каждый прохожий с улицы, потому что именно там работала открытая для всех парикмахерская. Для прохода на третий этаж к Кирову достаточно было показать партийный билет, который у Николаева имелся.

Возможно, у Николаева как члена партии имелись также идейные расхождения с курсом Сталина-Кирова – на этот счёт есть свидетельства. Возможно, его науськивали разнообразные политические конкуренты Сталина – конечно, в этом направлении следствие копало с особым энтузиазмом, но ничего доказательного так и не накопало.

Точно так же не имеется достоверных сведений о какой-либо причастности Сталина или руководства НКВД к убийству. Хотя, повторимся, искали их в 50-60-е годы усиленно и тщательно: именно на этом факте по сути держалась вся хрущёвская политика «десталинизации». Сталина с очень большой натяжкой можно упрекнуть разве что в том, что с начала 1934 года он добавил Кирову работы в связи с избранием того секретарём ЦК, из-за чего Киров стал гораздо реже ездить на любимую охоту, куда никогда не брали женщин, и проводить редкие минуты отдыха в обществе Драуле.

Вот такая нехитрая история.

Источники и литература

Росляков М. Убийство Кирова. Политические и уголовные преступления в 1930-х годах. Л., 1991.

Кирилина А. Неизвестный Киров. М., 2001.

Лубянка. Сталин и ВЧК-ОГПУ-НКВД. Январь 1922 – декабрь 1936. М., 2003.

Гибель Кирова. Факты и версии // Родина. 2005. № 3. С. 57-65.

Хлевнюк О.В. Хозяин. Сталин и утверждение сталинской диктатуры. М., 2012.

Читайте также:

Андрей Сорокин. «28 панфиловцев»: если их не было – значит, Гитлер взял Москву. Об одной нужной и правдивой легенде

Иван Зацарин, Виктор Мараховский. Югославский синдром. Почему сегодня Россия в Сирии, а террористы в Брюсселе

Валентин Жаронкин. О праве гордиться революцией. Нет в русской истории «трудных вопросов»: часть 9

Егор Яковлев, Дмитрий Пучков. От войны до войны. Часть 2: экономические причины Первой мировой

Юрий Борисёнок. Советско-польский Рижский мир: единство истории и «старинный спор славян»

Олег Кропотов. У истоков русской идеологии: «Третий Рим» и другие представления о себе в мире и истории

Обложка: Сергей Киров и Иосиф Сталин.

Источник: https://biographe.ru