Поражение японских войск в сражении с советскими на реке Халхин-Гол (Монголия)

УРОК ДЛЯ САМУРАЕВ

Командир взвода разведки Николай Богданов писал в мемуарах: «Это был отличный урок для самураев. И они его усвоили. Когда фрицы стояли под Москвой, Япония так и не рискнула выдвинуться на помощь союзнику. Очевидно, свежи были воспоминания о разгроме».

В мае 1939 г. японские войска вторглись на территорию союзной СССР Монгольской Народной Республики в районе реки Халхин-Гол. Это вторжение явилось составной частью японских планов захвата советского Дальнего Востока и Сибири, Китая и владений западных стран в районе Тихого океана. Императорская ставка готовила два варианта ведения войны: северный - против СССР и южный - против США, Великобритании и их союзников. Несмотря на предупреждение советского правительства, что СССР будет защищать МНР как свою собственную территорию, японские войска, имея трехкратное превосходство в силах (около 40 тыс. человек, 130 танков, более 200 самолетов) 2 июля форсировали р. Халхин-Гол и вторглись на территорию МНР, но после кровопролитных боев вынуждены были временно отступить. Наступление уже силами целой армии японцы готовились возобновить 24 августа, но советские войска упредили противника и сами 20 августа перешли в наступление силами созданной к тому времени 1-й армейской группы под командованием комкора Г. Жукова.

Уступая в численности войск, 1-я армейская группа превосходила противника примерно вдвое по числу танков и самолетов. Монгольские войска возглавлял Маршал МНР Х. Чойбалсан. Координация действий советских и монгольских войск возлагалась на фронтовую группу во главе с командармом 2-го ранга Г. Штерном.

Наступление было хорошо подготовлено и явилось неожиданным для противника. В результате шестидневных боев 6-я японская армия была окружена и фактически уничтожена. Ее потери составили более 60 тыс. человек убитыми, ранеными и плененными, советских войск - 18 тыс. убитыми и ранеными. Особенно напряженными были воздушные бои, самые крупные к тому времени, в которых с обеих сторон участвовало до 800 самолетов. В итоге японские командование обратилось с просьбой о прекращении военных действий, и 16 сентября 1939 г. они были приостановлены.

События на Халхин-Голе имени важные международные последствия. Приоритет в японских планах получил южный вариант войны - против Великобритании и США. Советская дипломатия, умело действуя в сложившейся обстановке, добилась заключения на взаимовыгодных условиях пакта о нейтралитете с Японией. Пакт был подписан в Москве 13 апреля 1941 г., что позволило нашей стране избежать войны на два фронта.

ПУ И О СОБЫТИЯХ В КИТАЕ В КОНЦЕ 1930-Х

Командующий Квантунской армией расхваливал мне могущество японской армии и ее потрясающие военные успехи… 7 июля 1937 года началась война между Японией и Китаем и японская армия захватила Пекин.

Квантунская армия была подобна сильному источнику тока высокого напряжения. Я был точным и послушным электродвигателем, а Ёсиока Ясунори - электропроводом с прекрасной проводимостью.

Это был небольшого роста японец из Кагосимы, с выступающими скулами и усиками. С 1935 года и вплоть до капитуляции Японии в 1945 году он находился рядом со мной и вместе со мной был взят в плен Красной Армией. В течение последних десяти лет он от подполковника сухопутных войск постепенно поднялся до генерал-лейтенанта. Ёсиока занимал две должности: он был старшим советником Квантунской армии и атташе при императорском доме Маньчжоу-Го. Последнее было японским названием. Собственно говоря, как переводится это название, не так уж важно, так как оно все равно не отражало самой деятельности Ёсиока. Фактически он был как бы одушевленным электропроводом. Каждая мысль Квантунской армии передавалась мне через него. Куда ехать на прием, кому отдавать честь, каких принимать гостей, как инструктировать чиновников и народ, когда поднять рюмку и предложить тост, даже как улыбаться и кивать головой - все это я делал по указанию Ёсиока. С какими людьми я мог встречаться и с какими нет, на каких собраниях присутствовать и что говорить - во всем я слушался его. Текст моего выступления он заранее писал мне на бумаге на своем японизированном китайском языке. Когда Япония начала агрессивную войну в Китае и потребовала у марионеточного правительства продовольствие, рабочую силу и материальные ресурсы, я велел премьер-министру Чжан Цзинхуэю на совещании губернаторов провинций зачитать призыв к губернаторам, написанный Ёсиока. В нем он призывал губернаторов приложить все свои усилия для поддержания священной войны…

Всякий раз, когда японская армия оккупировала в Центральном Китае какой-нибудь относительно крупный город, Ёсиока рассказывал о результатах боев, а затем велел встать вместе с ним и сделать поклон в сторону фронта, выражая тем самым соболезнование погибшим. После нескольких таких «уроков», когда пал город Ухань, я уже сам, без чьего-либо напоминания, выслушав до конца сообщение, встал, сделал поклон и почтил погибших японцев минутой молчания.

Пу И. Первая половина моей жизни: Воспоминания Пу И - последнего императора Китая. М., 1968.

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ЖУКОВА

20 августа 1939 года советско-монгольские войска начали генеральную наступательную операцию по окружению и уничтожению японских войск. Был воскресный день. Стояла теплая, тихая погода. Японское командование, уверенное в том, что советско-монгольские войска не думают о наступлении и не готовятся к нему, разрешило генералам и старшим офицерам воскресные отпуска. Многие из них были в этот день далеко от своих войск: кто в Хайларе, кто в Ханчжуре, кто в Джанджин-Сумэ. Мы учли это немаловажное обстоятельство, принимая решение о начале операции именно в воскресенье. В 6 ч. 15 м. наша артиллерия открыла внезапный и мощный огонь по зенитной артиллерии и зенитным пулеметам противника. Отдельные орудия дымовыми снарядами обстреляли цели, которые должна была бомбить наша бомбардировочная авиация.

В районе реки Халхин-Гол все больше и больше нарастал гул моторов подходившей авиации. В воздух поднялись 153 бомбардировщика и около 100 истребителей. Их удары были весьма мощными и вызвали подъем у бойцов и командиров.

В 8 ч. 45 м. артиллерия и минометы всех калибров начали огневой налет по целям противника, доведя его до пределов своих технических возможностей. В это же время наша авиация нанесла удар по тылам противника. По всем телефонным проводам и радиостанциям была передана установленным кодом команда - через 15 минут начать общую атаку.

В 9 ч. 00 м., когда наша авиация штурмовала противника, бомбила его артиллерию, в воздух взвились красные ракеты, означавшие начало движения войск в атаку. Атакующие части, прикрываемые артиллерийским огнем, стремительно ринулись вперед.

Удар нашей авиации и артиллерии был настолько мощным и удачным, что противник был морально и физически подавлен и не мог в течение первых полутора часов открыть ответный артиллерийский огонь. Наблюдательные пункты, связь и огневые позиции японской артиллерии были разбиты. Атака проходила в точном соответствии с планом операции и планами боя, и лишь 6-я танковая бригада, не сумев полностью переправиться через реку Халхин-Гол, приняла участие в боях 20 августа только частью своих сил. Переправа и сосредоточение бригады были полностью закончены к исходу дня. 21-го и 22-го шли упорные бои, особенно в районе Больших Песков, где противник оказал более серьезное сопротивление, чем мы предполагали. Чтобы исправить допущенную ошибку, пришлось дополнительно ввести в дело из резерва 9-ю мотоброневую бригаду и усилить артиллерию.

Разгромив фланговые группировки противника, наши бронетанковые и механизированные части к исходу 26 августа завершили окружение всей 6-й японской армии, и с этого дня началось дробление на части и уничтожение окруженной группировки врага.

Борьба осложнялась из-за сыпучих песков, глубоких котлованов и барханов. Японские части дрались до последнего человека. Однако постепенно солдатам становилась ясна несостоятельность официальной пропаганды о непобедимости императорской армии, поскольку она понесла исключительно большие потери и не выиграла за 4 месяца войны ни одного сражения».

Жуков Г.К. Воспоминания и размышления

ИТОГИ БОЕВ У РЕКИ ХАЛХИН-ГОЛ

(Из сообщения В. Ставского о переговорах, проводившихся между советскими и японскими военными представителями в сентябре 1939 г. - после окончания боев у реки Халхин-Гол)

ВОРОНЕЖУ. Докладываем очередную запись тов. В.Ставского о встрече делегаций 20 сентября. Особых добавлений не имеем. Считаем, что переговоры, в общем, идут нормально. Передана в Читу для передачи в Москву по аппарату «Бодо»

НАШИ ПЕРЕГОВОРЫ С ЯПОНЦАМИ 18.09.…Группа представителей советско-монгольских войск поднимается на взгорок. У японской палатки выстроились японские офицеры. Впереди на два шага перед строем - низенький, кругленький генерал. Поодаль в ложбинке - ряд японских легковых машин, два грузовика, таращат глаза больше полсотни японских солдат. У нашей палатки - автомобили, блистающий «ЗИС-101» и три телефониста. Мечутся японские фото-кино репортеры. Наши товарищи тоже не теряют времени даром. Один из них заметил, как немного погодя в глубь к японцам отправились два грузовика вооруженной охраны и пулемет, стоявший на треноге и направленный в сторону советско-монгольской группы. Предусмотрительно ходят на переговоры господа японские офицеры... С этого взгорка на неровной широкой долине хорошо видны песчаные бугры, словно берега травяной реки. Там по этим буграм проходят передовые позиции сторон. Перед нашей линией еще валяются в траве зловонные трупы японцев, разбитые колеса японских противотанковых пушек, всяческое японское военное барахло. Советско-монгольскую группу провожали веселые взгляды стрелков, танкистов, артиллеристов. Председатель советско-монгольской делегации комбриг Потапов здоровается с генералом за руку. Они заходят в палатку. За ними следом проходят все остальные. И вот, по обе стороны стола, прикрытого зелеными одеялами, расположились два мира. Японский генерал Фудзимото возглавляет ту сторону. Широкое, упитанное, холеное лицо. Тусклые, черные глаза, мешки под ними. Изредка обязательная улыбка, - словно кто-то надевает мертвую маску. На мундире три ряда орденских нашитых ленточек. За столом полковник Кусанаки и Хамада, подполковник Танака - вчера, на первой предварительной встрече бывший старшим. Кстати вчера он просил передать привет его знакомому по Хасану - командующему Штерну. Среди японцев еще - майоры Накамура, Симамура, Оогоси, Каимото и др. офицеры. С нашей стороны комбриг Потапов, рослый, японцы против него просто замухрышки; бригадный комиссар Горохов и комдив монгольской народно-революционной армии, сосредоточенный и молчаливый Церен. Переговоры начинает японская сторона. ГЕНЕРАЛ ФУДЗИМОТО: - Мы члены комиссии японской армии, назначены главным командованием. Мы обращаем внимание, что нам будет очень неприятно, если мы не договоримся. ПОТАПОВ: - Мы члены комиссии советско-монгольских войск. Наш список мы Вам вручим. Мы хотим достигнуть хороших результатов в переговорах на основании соглашения наркоминдела тов. Молотова и г. Того в Москве. ФУДЗИМОТО: - Мы далеко от правительства, и очень боимся, как бы не допустить ошибок. Мы хотим действовать строго по приказу, вытекающему из соглашения... И генерал, и его офицеры долго еще выражают пожелание, чтобы результаты работ оказались хорошими, чтобы пункты соглашения были выполнены. В их торопливой этой настойчивости, выражении их лиц - угрюмых и злобных - мне ясно видны и удрученность, и внутренняя пустота, и даже опасение, просто боязнь. От центральной переправы через реку Халхин-Гол, недалеко от устья Хайластин-Гол, до места переговоров с японцами - около 15 километров. Было время - это вначале июля - когда японцы нависали мрачной угрозой и над этой переправой. Сюда с лихвою хватало дальности их пушек. Да как не хватать: вон та господствующая над всей этой округой высота в двух километрах от реки была в руках японцев. Здесь вся земля исклевана снарядами, взрыта японскими авиабомбами. Машина, покачиваясь на выбоинах, идет с бугра на бугор. Чахлая растительность. Низкорослые кусты. Песчаные обрывы, ямы. Вот это и есть здешние монгольские манханы. Уже позади веселая долина Халхин-Гола. В берегах, окаймленных кустами, стремится могучий поток, очень напоминающий Кубань или Лабу в верховьях. Сколько раз говорили мне красноармейцы: «А какие огороды здесь выйдут!» Круче и выше гребни, обширнее высоты. Все они стали родными. На той вон высоте был штаб полка Ремизова и высота теперь носит имя славного Героя Советского Союза Ремизова. А вон высота «Сапог», «Яйцо», «Два яйца», «Песчаная». Все эти названия даны в период боев. На этих высотах и были созданы японцами отличные укрепленные районы. Эти ямы, манханы и оказались японскими могилами. Здесь в этой округе были охвачены смертельным кольцом наших войск одиннадцать японских полков. Охвачены и уничтожены. Здесь был осуществлен смелый и очень тонкий план разгрома японцев. Когда утром 20 июля полторы сотни наших бомбовозов сбросили на японские головы свой груз, - над манханами, прикрытыми пеленой тумана, выросли фантастические цветы разрывов, дрогнула земля, от гула ахнула вся округа. И тотчас заработала артиллерия. Десять суток непрерывного нашего наступления и истребления японцев! Пресловутый генерал-лейтенант Камацубара даже не понимал, что происходит, где наносится главный удар, судя по его приказам. А вот красноречивое признание бывшего командующего 6-й японской армией Оогоси Риппу. В его обращении от 5 сентября сказано: «...Благодаря смелым и решительным действиям всех частей, руководимых генералом-лейтенантом Камацубарой, хаос в ходе боя принял меньшие размеры». Подумать только. За такой строкой фельетонисты годами охотятся - «хаос в ходе боя принял меньшие размеры». День ото дня он принимал меньшие размеры (японский хаос), пока все они, окруженные здесь, не были уничтожены... И вот, мы вновь в японской палатке, в нейтральной зоне. Это уже четвертый день переговоров, 20 сентября. Японцы сегодня еще более угрюмы и удрученны, чем вчера. Это видно по их лицам. Генерал-майор Фудзимото сидит мрачный, как истукан. Зато изысканно любезен комбриг Потапов. В дни наступления он командовал южной группой, которая нанесла главный удар японцам. И он то хорошо знает, что трупов японцев здесь не 5 тыс., как они заявили, а по самой крайней мере - вдвое больше. И сам Потапов - горячий танкист - врывался в расположение японцев на грохочущем смертоносном танке. Но откуда только у этого человека сейчас такая округлось жеста, плавность и четкость речи! Комбриг ПОТАПОВ говорит: - Вчера я еще раз доложил главному командованию о вашем желании самим убрать и вывезти трупы. Главное командование, желая идти вам на встречу, не задевать ваших религиозных чувств и не нарушать ваши обряды, решило удовлетворить вашу просьбу - допустить японских солдат к выкапыванию и сбору трупов, на следующих условиях. Потапов зачитывает целую инструкцию, по которой воинские команды по 20 солдат, без оружия, должны будут собирать трупы. Их будут сопровождать наши командиры. Генерал нервно записывает в свою книжку. У остальных офицеров совершенно ошеломленные лица. Никак, видно, не ожидали японцы этого... Наконец генерал приходит в себя. Он говорит: - Я от души, искренно благодарю Вас. Я доложу своему высокому командованию. Сейчас мы между собой посоветуемся... Беседа дальше идет гладко. Японцы просят дать схему с указаниями могил японских солдат - они ее получат завтра. Они просят ввести десять команд - хорошо, пусть вводят десять команд. Они просят считать личными вещами - амуницию, фляжки, штыки, бинокли, офицерские револьверы. В этом им отказано. Они не настаивают, но просят разрешения: - не снимать с трупов штыков, сумок, если они находятся прямо на них, - чтобы не было плохого впечатления у солдат.

Комбриг Потапов отвечает: - С убитых снимать этих вещей не будем (...)

Вл. Ставский РГВА. Ф.34725. Оп.1. Д.11. Л.37-48 (Ставский В.П. - автор военных очерков и рассказов. В годы Великой Отечественной войны – военкор «Правды». Погиб в боях под Невелем).

Обложка: Памятный знак «Халкин-Гол». Музей военной техники УГМК, Верхняя Пышма, Россия. Автор Стас Козловский, 2021 год.

Источник: https://commons.wikimedia.org