Первая пятилетка

Гурин Николай Алексеевич / учитель истории Пермь

5. Какие планы первой пятилетки были осуществлены, а какие нет? Почему?
О первой пятилетке
«Оптимальный вариант» первого пятилетнего плана был на самом деле максимальным, и любая попытка еще большего увеличения тех или иных заданий могла привести только к перенапряжению сил страны, к материальным и человеческим жертвам, а в конечном итоге — к срыву плана, как и случилось в действительности. Сталинское руководство уже с осени 1929 года придало процессу коренной реконструкции народного хозяйства масштабы и темп безудержной гонки.
Чрезмерное форсирование сплошной коллективизации миллионов крестьянских хозяйств, доходившее до попыток ее проведения в зерновых регионах страны за год-полтора и даже «в течение весенней посевной кампании 1930 г.», означало отказ от ленинского кооперативного плана и его основных принципов. Широкое использование мер административного принуждения, раскулачивание (местами до 15% крестьянских хозяйств) причинили ничем не оправданный и не поддающийся измерению ущерб. За 1929—1932 годы оказалась истребленной половина поголовья скота. Длительный спад пережило земледелие. Все это создало огромные трудности в становлении и развитии колхозов как социалистической формы сельскохозяйственного производства, что, естественно, отрицательно сказалось и на индустриальном развитии.
Когда речь заходит о перегибах и извращениях, допущенных в годы первой пятилетки, мы всегда ограничиваемся разговором о деревне. Между тем они имели место и в городе — в промышленности, особенно в политике и практике индустриализации. Принятое в апреле 1929 года задание довести за пятилетку выплавку чугуна до 10 млн. т показалось сталинскому руководству недостаточным. В январе 1930-го это задание было увеличено до 17 млн. т! Причем оно выдвигалось перед всеми партийными, профсоюзными и общественными организациями как «важнейшая народнохозяйственная задача».
Сталинский «большой скачок» в металлургии (как и в ряде других отраслей индустрии) привел к дезорганизации промышленного строительства, к крайнему осложнению экономической ситуации и напрасной растрате материальных и человеческих сил. Одним из результатов было невыполнение плана по части металлургии: в последний год пятилетки страна не получила не только 10 млн. т чугуна, но и 8 млн. В 1932 году в стране было выплавлено 6,2 млн. т чугуна. Волюнтаристское задание не было выполнено и в 1940-м, когда выплавка чугуна в стране достигла 14,9 млн. т.
Заметим, что при оценке всех этих цифр нет никакой возможности ссылаться на отсутствие опыта в планировании, на право на ошибку, на «неизведанность путей» и т. п. Вопросы пределов возможного роста — как экономики в целом, так и отдельных отраслей — обсуждались в широкой печати и достаточно прояснились при разработке первого пятилетнего плана. В полной мере были раскрыты необходимость согласования, увязки, баланса (или, как выражались тогда, равновесия) конкретных заданий, значение «узких мест». Уже в планы на 1929 год закладывалась «неувязка», состоявшая в том, что намечалось строить заводы «сегодня» из кирпича и металлоконструкций, которые будут изготовлены «завтра». Этим вопросам была посвящена статья Н. И. Бухарина «Заметки экономиста», опубликованная в «Правде» 30 сентября 1928 года. «Заметки» не были направлены против высоких темпов; они раскрывали вред волюнтаристских несообразностей, неизбежно снижавших реальные темпы роста и в конечном счете обессмысливавших предпринимаемые обществом чрезвычайные усилия. Злобная проработочная, да и не только проработочная, кампания против «предельщиков», «пасующих перед трудностями» (в чем якобы проявлялся «правый уклон»), сняла обсуждение этих вопросов. Они, понятное дело, очень скоро возникли вновь, но в ином качестве: не как вопросы планирования, а как вопросы устранения последствий. О «неувязках» и «узких местах» вспоминали уже при объяснении причин длительного невыполнения производственных планов, скверного качества продукции, высокой аварийности и т. п.
Посмотрим все же, что означало дополнительное увеличение задания пятилетки по производству чугуна на 7 млн. т за три года максимум. Это было равноценно заданию начать заново, полностью завершить строительство и пустить в ход семь (!) Кузнецких или Запорожских металлургических заводов с проектной мощностью 1 млн. т чугуна каждый или три Магнитогорских комбината с проектной мощностью 2,65 млн. т. Состояние и перспективы уже строящихся Кузнецкого, Запорожского и Магнитогорского заводов в начале 1930 года говорили со всей определенностью, что для их пуска потребуется времени и сил гораздо больше, нежели предполагалось. Чтобы в последнем году пятилетки получить 17 млн. т чугуна, все эти реальные и гипотетические заводы должны были полностью войти в строй еще в предыдущем, предпоследнем году! На деле даже строившиеся заводы не были и не могли быть пущены в ход ни в 1932-м, ни в 1933-м. На Магнитке и в Кузнецке в 1932 году были получены лишь первые плавки на первых домнах, от которых до «большого чугуна> требовались годы работы. Проектной мощности они достигли в 1934—1936 годах. Символом первой пятилетки стал не «большой чугун» (вообще не готовая продукция), а «котлован». Платоновский образ того времени был не художественным вымыслом, а «всего-навсего» фиксацией действительности, ее видимого проявления. Сказанное позволяет с полной уверенностью утверждать, что пересмотр заданий первого пятилетнего плана, которые сами по себе были предельно напряженными, носил чисто волюнтаристский характер и привел к срыву плана.

Данилов В. Феномен первых пятилеток.— Горизонт. — 1988. — № 5.— С. 33—35.

Гурин Николай Алексеевич / учитель истории Пермь

1. Почему планы индустриализации были значительно увеличены в 1930 г.?
План принимался весной 1929 в обстановке борьбы с «правым уклоном», потому ,конечно, план был принят в оптимальном варианте. Ну, а сторонники отправного плана были «заклеймены» с соответствующими формулировками. Итак, в мае 1929 года план принят с максимальными заданиями, а в июле-августе, а затем в январе 1930 года Сталиным были утверждены новые, ещё более высокие задания. Сталин руководствовался , видимо, красивой мыслью, что «нет таких крепостей, которые не могли бы взять большевики», и вот этой - « нам надо пробежать..»
И что в результате? В результате выполнения сталинской 1 пятилетки ни одно! сталинское повышенное задание выполнено не было даже близко. По нефти почти вышли на задание оптимального плана, по остальным — в районе заданий «капитулянтского» отправного плана или того меньше. При этом речь идёт только о заданиях тяжёлой промышленности, потому как задания пятилетки по сельскому хозяйству, пищевой и лёгкой промышленности не просто не были выполнены, а многие ушли в минус. При этом! денег вложили в народное хозяйство сильно больше чем по плану. 1 пятилетка была провалена. Правда, об этом народу не сказали. Хорошо, что Сталин, умел извлекать уроки из своих ошибок и вторая сталинская пятилетка была вполне вменяемой.