Межвоенные крепости

5/12/2017

О том, к чему привела разыгравшаяся в Европе после 1918 года фортификационная лихорадка, рассказывает новая интересная публикация.

От Мажино до Бенеша

В третьем номере «Военно-исторического журнала» за 2017 год доктор исторических наук Константин Носов, директор по научной работе Центра изучения истории фортификации, сравнивает возможности многочисленных оборонительных сооружений, которые возводились в различных европейских странах для защиты от потенциальной агрессии. Государств таких было немало: оборонительные линии созда­вались в Бельгии, Германии, Греции, Италии, Нидерландах, Румынии, Польше, Советском Союзе, Финляндии, Франции, Чехословакии, Швейцарии, Швеции, Югославии.

У межвоенной фортификации имелись крепкие исторические корни. По словам автора, «по стратеги­ческим принципам фортификация 1920-1930-х годов напоминает оборонительные линии времён Античности, Средневековья и Нового времени (Великая Китай­ская стена, Адрианов, или Анто­нинов, вал, Змиевы валы, Засеч­ные черты и т.п.). Но укрепления возводились с учётом новых видов оружия и тактических прин­ципов». Характерны для укреплённых линий и звучные названия, бравшиеся или из мифологии (швейцарская линия Винкельрида и германская – Зигфрида) или из текущей политики (румынские линии в честь короля Кароля II, чехословацкая, прозванная в германской печати линией Бенеша, знаменитая французская, названная по имени министра обороны Андре Мажино).

К.С. Носов резонно замечает, что «строительство этих линий вкла­дывались колоссальные средства. Не раз раздавались призывы «не зарывать деньги в землю», потра­тить их на развитие бронетехники или авиации, но правительства и военные стратеги большинства стран уделяли больше внимания фортификации».

Межвоенные крепости

Подземные галереи большой укреплённой группы Galgenberg линии Мажино

Зарыли деньги в ДФС

Итог масштабного строительства по всей Европе долговременных фортификационных сооруже­ний (ДФС) автор приводит в специально таблице. Последствия строительства межвоенных крепостей весьма различны – всё в первую очередь зависело от финансовых возможностей.

Например, у Польши лишних денег не водилось, отсюда и плачевные итоги. С 1928 по 1939 год на границе с СССР начали строить линию Полесье, большинство участков которой достроить не удалось. Не лучше обстояли дела и на границе с Германией: «Несколько лет поляки возво­дили укрепления одновремен­но на востоке и западе страны, но сооружение мощных укрепрайонов на двух границах оказалось не под силу эконо­мике Польши. К началу войны ни одна из границ не была достаточно укреплена».

Советский же участок границы со II Речью Посполитой даже по названиям укрепрайонов (УР) выглядел внушительно: «Всего в 1928-1933 гг. были построены 13 УРов: Карельский, Кингисепп­ский, Псковский, Полоцкий, Минский, Мозырьский, Киев­ский, Коростеньский, Ново­град-Волынский, Летичевский, Могилёв-Ямпольский, Рыбниц­кий, Тираспольский. До 1937 года продолжалась установка в них оборудования и вооруже­ния. В 1938 году для заполне­ния брешей между этими УРами приступили к строи­тельству ещё 8 укрепрайонов — Островского, Себежско­го, Слуцкого, Шепетовского, Изяславского, Старо-Констан­тиновского, Остропольского, Каменец-Подольского. Они были в основном построены к 1939 году». Укрепления на пространстве от Карельского перешейка до Чёрного моря в западных газетах называли «линией Сталина», в советской традиции такого наименования не было, упоминались лишь конкретные укрепрайоны.

Межвоенные крепости

Входной блок большой укреплённой группы Schoenebourg линии Мажино

Но большая политика часто злобно шутила над популярной у межвоенных стратегов идеей долговременной фортификации. Даже тем, кто строил активно и добросовестно, в случае изменения границ приходилось начинать всё заново. В СССР в 1940-1941 годах «примерно в 300 км западнее прежних укреплений, актив­но строили 15 укрепрайо­нов протяжённостью от 50 до 120 км каждый: Тельшяйский, Шауляйский, Каунасский, Алитусский, Гродненский, Осовецкий, Замбрувский, Брестский, Ковельский, Влади­мир-Волынский, Струмиловский, Рава-Русский, Пере­мышльский, Верхне-Прутский, Нижне-Прутский». Всего планировалось построить 25 УР, но этим планам помешало начало войны с Германией.

Остатки долговременных сооружений времён фортификационной лихорадки и сегодня можно встретить в различных местах Европы. Теперь это прочно ушедшая в историю страница повседневности первой половины ХХ века.

Полный вариант статьи К.С. Носова «Фортификационная лихорадка в Европе между двумя мировыми войнами» читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» (№ 3. С. 42-50). Смотрите также информацию на сайте журнала