Как Петр I взял шведов на абордаж: первый триумф русского флота
7 августа (27 июля по ст. ст.) 1714 года в Гангутском сражении русский флот одержал первую в своей истории морскую победу.
Среди героических свершений нашего оружия в эпоху Петра Великого особое место занимают успехи русского флота, созданного при непосредственном участии царя. Важнейшее значение для успешного завершения долгой Северной войны имела самая первая в славной истории нашего флота великая победа на Балтийском море.
К тому моменту Северная война длилась уже более 14 лет. Инициатива в военных действиях давно принадлежала России, позади были яркие виктории при Лесной и Полтаве. Шведы, если вспомнить Пушкина, гнулись по всем направлениям, кроме морского.
Пора выходить в море
Созданию флота Пётр I в годы той войны придавал первостепенное значение. Ещё до Гангута Россия захватила ключевые порты Эстляндии, Лифляндии, большую часть Финляндии, тем самым лишив шведов опорных баз за пределами их собственной территории.
Тем не менее полноценного выхода к морю Россия не получила, поскольку на Балтике господствовали шведские корабли. Русский флот свою мощь пока не подтвердил. Нужна была серьёзная и беспрекословная победа над шведами на море. И она пришла летом 1714 года.
Накануне Гангута балтийские верфи работали денно и нощно, на Балтику работал Архангельск, Пётр закупал военные суда за границей. Однако русские корабли все еще уступали шведским и по числу, и по качеству, и по уровню подготовки экипажей. Это делало недавно захваченные крепости и порты очень уязвимыми. Важнейшим из таких пунктов был взятый русским десантом в августе 1713 года город-крепость Або (Турку) на восточном берегу Ботнического залива напротив Стокгольма. Здешний гарнизон нуждался в поддержке с моря.
Галеры – шведу смерть
Важную часть русского флота на Балтике составляли галеры и скампавеи – небольшие гребные суда, вооруженные одной-двумя пушками и обладавшие высокой маневренностью. Если бы флотилия подобных кораблей сумела прорваться в Аландский архипелаг, изобилующий крохотными островами и кривыми узкими проливами, парусному шведскому флоту пришлось бы покорно оставить этот важнейший район. И шведы это хорошо понимали.
Ещё в марте 1714 года из Стокгольма вышла эскадра под командованием адмирала Густава Ватранга, задачей которой было не выпустить русских из Финского залива. Эскадра состояла из 15 линкоров, 3 фрегатов, 2 бомбардирских кораблей и 9 галер. Если учесть, что весь Балтийский флот России насчитывал всего лишь не самых выдающихся 16 линейных кораблей, а также около 150 галер и скампавей, которые в серьёзном бою никто не учитывал, шансы совладать со шведской стеной были призрачными.
Но в июне адмирал Фёдор Матвеевич Апраксин с 15 тысячами солдат на 99 галерах, скампавеях и транспортах перешёл из Петербурга в Гельсингфорс (ныне Хельсинки). Предназначались эти силы для возвращения Або, а если повезёт – и для высадки в Швеции. Для прикрытия Апраксина все наличные линкоры Пётр сосредоточил у Ревеля (ныне Таллин). Этим он заставил шведскую эскадру Ватранга метаться и подготовил успех у Гангута.
Дальнейшие действия русских адмиралов превосходят все похвалы. Столь чёткой слаженности действий и быстроты в истории надо поискать.
Отряды Ватранга заняли позицию у южной оконечности полуострова Гангут (Ханко), но затем сместились ближе к бухте Тверминне, где ширина перешейка, соединяющего полуостров с материком, составляет около 2,5 км. Это позволяло построить волок, по которому небольшие гребные суда русских могли быть легко перетащены в тыл шведам.
Однако вскоре шведский адмирал узнал о том, что корабли Петра начали движение от Ревеля к Гангуту. Ватранг узнал и о том, что за зиму в состав русского флота влились 5 купленных в Англии и Голландии линкоров, а также построенные в Архангельске 52-пушечные «Гавриил» и «Рафаил».
Тем временем солдаты Апраксина начали сооружать тот самый деревянный помост через перешеек, а также полевые укрепления на случай высадки шведского десанта. За 48 часов до битвы Ватрангу сообщили об этом местные жители. Шведам пришлось разделить свой флот. Половина его (7 кораблей, включая флагман «Бремен», и два фрегата) осталась у мыса Гангут, чтобы остановить главные силы русских, которые на самом деле спокойно вернулись в Ревель.
8 линкоров и 2 бомбардировочных корабля под началом вице-адмирала Эрика Юхана Лиллье направились к бухте Тверминне. Силы контр-адмирала Нильса Эреншёльда (6 галер и 3 шхербота) были посланы к северо-западной оконечности полуострова Гангут, где заканчивался волок. Этой промашкой шведов русские незамедлительно воспользовались.
Царский абордаж
День 6 августа 1714 года (по н. ст.) был безветренным. Полный штиль не давал шведским кораблям маневрировать. У русского командования возникла мысль проскочить мимо шведов. И вскоре отряд из 20 галер командора Матвея Христофоровича Змаевича рванул на вёслах через шхеры под самым носом Ватранга.
Шведский адмирал приказал немедленно спустить на воду шлюпки, чтобы отбуксировать корабли ближе к берегу, поскольку ядра его пушек до русских не долетали. Пока шлюпки тащили тяжёлые линкоры, вдоль берега проскочил ещё один отряд из 15 галер. Шведы подошли ближе к берегу и полностью перекрыли прибрежный фарватер своим огнём.
В ночь на 7 августа Ватранг отошёл в море, чтобы избежать внезапного абордажа русских. Однако те и не собирались никого атаковать. Вместо этого оставшиеся 64 судна Апраксина с находившимися на борту войсками преспокойно прошли по освободившемуся фарватеру в шхеры близ Або. Спохватившиеся шведы смогли выпустить вослед лишь несколько ядер. Одно из них (весом в 24 фунта) оторвало каблуки и подмётки у сапог поручика Нижегородского полка де Колера. Это были самые серьёзные повреждения у русского флота.
Эти 64 корабля полностью отрезали отряд Эреншёльда от главных сил. Тот пытался уклониться от боя, однако заблудился в лабиринте Аланд и оказался запертым в Рилаксфьорде. К шведскому контр-адмиралу для переговоров о сдаче был отправлен парламентёром Павел Иванович Ягужинский, который в 1722 году станет первым в русской истории генерал-прокурором.
Потомок викингов отверг предложение, и в два часа дня Апраксин отдал приказ об атаке. Рилаксфьорд очень тесен, поэтому в бой ушли лишь 35 русских галер, из которых 23 смогли поучаствовать в столкновении.
Шведские галеры были не чета русским – на каждой стояло по 14 пушек. Они выстроились полумесяцем и открывали огонь только при приближении на убойное расстояние – 300-400 метров. Но все силы русских были брошены на левый фланг шведов, там удалось пробиться через линию огня, и в дело вступила пехота. Первой жертвой её абордажа стала галера «Транан». Участвовал в абордаже и сам царь Пётр, именовавшийся во флоте шаутбенахтом (контр-адмиралом) Петром Михайловым.
Один за другим шведские корабли сдавались. Последним под натиском 11 русских галер пал шведский флагман «Элефант». Бой был стремительным и ожесточённым. Под конец шведы даже не заряжали пушки ядрами, стреляли чистым порохом, поражая наступавших пороховыми газами. Команда флагмана усилилась за счёт спасшихся с других судов, и потери здесь были особенно велики. В первом ряду сражался сам Эреншёльд. Он был ранен и упал за борт, однако его вытащили.
Всего из 941 члена шведских экипажей 361 человек погиб, остальные попали в плен. Потери русских составили 127 убитыми и 342 ранеными. Потопленных кораблей за русскими не числится, все шведские, не сумевшие бежать, были захвачены.
Что для нас Гангут
Особого ущерба от потери отряда Эреншёльда Швеция не понесла. Её преимущество на Балтике осталось, и русскому флоту по-прежнему приходилось действовать с оглядкой. Однако Пётр I использовал Гангутскую победу максимально эффективно.
После поражения Ватранг тут же отдал приказ об уходе к Стокгольму, опасаясь русского десанта в Швецию, который стал более чем реальным. И уже в сентябре 1714 года такой десант высадился около города Умео и взял его без боя. Стало ясно, что теперь флот Швеции не способен защитить страну от вторжения.
Царь Пётр лично правил победные статьи о Гангуте, направленные в германские и голландские газеты. Был устроен торжественный въезд победителей в Санкт-Петербург. Но главное, что негромкая в военно-морском плане победа (захвачены один плавучий бастион и несколько галер) стала знаком того, что Россия может одолеть шведов на море. Другими словами, отсталая в глазах Европы страна, не имевшая ничего более серьезного, чем парковые лодочки для катания барышень, сумела одолеть великую морскую державу.
Для России бой при Гангуте стал первой крупной морской победой в её истории, при том, что соперник был куда как непрост и наводил страх на северные моря в течение веков. Тем не менее противник был повержен.
И Россия по достоинству оценила это событие. Все участники боя получили отчеканенную в честь Гангута медаль. Царь Пётр Алексеевич получил звание вице-адмирала. В Санкт-Петербурге была построена церковь святого Пантелеймона, в день которого была одержана победа. Пять российских и советских кораблей носили гордое имя «Гангут».
Летом 1714 года Россия поняла, что может никого не опасаться не только на суше, но и на море. И это приятное ощущение с тех пор наполняет гордостью и согревает вот уже 310 лет.
В текущей редакции Федерального закона № 32-ФЗ «О днях воинской славы и памятных датах России» перевод даты со старого на новый считается как – 9 августа, но скоро эта неточность будет исправлена.
Источник обложки: pinterest.ru