Итоги «нормандской четвёрки» в Берлине: вычесть лишних, добавить нужных

10/20/2016

Лейтмотивом новостных лент по поводу состоявшейся в Берлине встречи лидеров Франции, Германии, Украины и России стал рассказ о том, что Путин всё-таки приехал, и почему он отказывался ранее (после теракта в Крыму) от продолжения встреч в формате «нормандской четвёрки».

А главным итогом прошедших переговоров следует признать отсутствие каких-либо итогов. Лучше всех эту мысль выразил ТАСС: «Никаких документов по результатам встречи в Берлине подписано не было». Нет документов – нет результатов.

Попытки же представить в виде таковых договоренности о выработке некой «дорожной карты» по соблюдению минских соглашений, напоминают слова из популярной когда-то песенки: «Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она, чтоб посмотреть, не оглянулся ли я».

Дело в том, что минские соглашения и есть дорожная карта по урегулированию ситуации на востоке Украины. Ничего иного они из себя не представляют. Выработка дорожной карты по соблюдению дорожной карты выглядит благоглупостью, единственное предназначение которой прикрыть срамоту берлинского саммита.

«Минск-2» мёртв, и это необходимо признать. Чем быстрее, тем лучше. Не признав очевидного, невозможно найти выход из сложившейся ситуации.

Невозможно требовать от Порошенко соблюдения соглашений, которые выбивают хрупкую основу из-под его президентского статуса, базирующегося на «святой ненависти» к Донбассу и неизлечимой русофобии.

Невозможно в рамках нормандского формата принудить Порошенко к выполнению минских соглашений. Ниточки к нынешнему правящему режиму на Украине тянутся не из Брюсселя, Парижа или Берлина. Об этом в своё время хоть и эмоционально, но вполне конкретно заявила Виктория Нуланд, обозначив эротический подтекст в отношениях Вашингтона и ЕС.

«Минск-2» был мёртв с момента его подписания, потому что под документом не стояла подпись главного интересанта и оператора киевского переворота – Соединённых Штатов Америки. Все утверждения о том, что альтернативы минским договорённостям нет, происходят от нежелания (боязни) признавать реальность. На задаваемый сегодня со всех телеэкранов вопрос – если не Минск, то тогда что, – как бы подразумевается ответ: война.

Минск действительно стал порождением войны. На заключение соглашений Киев пошёл только тогда, когда оказался перед угрозой сокрушительного военного поражения и потери всего юго-востока Украины, включая Запорожье и Одессу. А Берлин и Париж к участию в нормандском формате подтолкнула угроза США начать поставки летальных вооружений на Украину и возможные ответные действия России на эту угрозу.

То есть Берлином и Парижем двигала угроза полномасштабной войны в центре Европы по примеру войны сирийской. Не стремление достичь конкретный результат, а иррациональный страх был основным мотивом подписания минских соглашений как минимум для трёх участников. (Кстати, за пределами «нормандского формата» остались ещё два подписанта Минска-2 в лице самопровозглашенных ДНР и ЛНР, что тоже не способствует его реализации). Именно к страху сегодня апеллируют те, кто говорит о безальтернативности Минска.

Между тем любой специалист по переговорным практикам скажет, что, пока страхи не сняты, договорённости недостижимы. Остаётся главный вопрос: кто и как может снять страхи Европы и рационализировать украинскую повестку? Очевидно, что реальные результаты могут быть достигнуты только в «женевском формате» переговоров Россия –  США, как это происходит сейчас по сирийскому вопросу.

С одной стороны, сирийский пример свидетельствует, что даже женевский формат не гарантирует выполнение взаимных обязательств. А с другой – убедительно демонстрирует уровень ответственности договаривающихся сторон и неизбежность последствий для каждой из них в случае отступления от достигнутых договорённостей. Своеобразный паритет взаимных возможностей.

Проще говоря, в Сирии Россия наглядно показала, что в конфликтных ситуациях с США она больше не будет придерживаться библейского принципа «если твой БТР обстреляли с правого борта, подставь левый». И тут же выяснилось, что, когда США оказываются в безвыходной ситуации, они согласны на переговоры.

Снимает ли сирийская позиция Москвы страхи Парижа, Берлина и Киева? Не снимает. Но и наивные надежды на то, что Россия готова идти на уступки без ответных шагов с противоположной стороны, только ради поддержания внешнеполитического престижа Ангелы Меркель и Франсуа Олланда, она тоже устраняет из повестки. А значит, прямые переговоры между США и Россией по украинскому вопросу с выходом на конкретный (обязательный к исполнению Киевом) документ становятся неизбежны.