«Бюджетный пирог»: резать или приумножать

Деловой завтрак Сбербанка, с которого традиционно начался Международный инвестиционный форум в Сочи (уже 14-й по счёту), подарил миру сенсацию. Сенсация заключается в самой вывеске, под которой завтракали министры, финансисты и губернаторы: «Бюджетный пирог: как разрезать правильно». С гастрономической точки зрения это выглядит забавно, но по существу – вызывает некоторое недоумение.

Никому из присутствующих в голову не пришла одна простая мысль: министры, губернаторы и финансисты существуют не для того, чтобы резать пирог, а для того, чтобы его увеличивать. Распределение среди лоббистских групп, в зависимости от степени их влияния, экспортных доходов государства за минусом социальных расходов – это забота кого-нибудь с должностями попроще.

В целом дискуссия оставила тягостное впечатление. Затратный подход к бюджету убивает саму задачу развития. Если ты не рассматриваешь сегодняшние свои расходы как завтрашние прибыли (инвестиции), – то эта логика «прожить от зарплаты до зарплаты» более органична не в политике, а на коммунальной кухне.

Где-то на периферии гастрономической дискуссии прозвучало выступление главы думского комитета по бюджету и налогам Андрея Макарова, смысл которого заключался в одной простой истине: надо не расходами жонглировать, а смотреть, куда направляются деньги и считать эффекты. В качестве примера Макаров привёл цифры государственных затрат на создание Особых экономических зон (ОЭЗ) и обратил внимание на их эффективность. Госвложения составили 122 млрд. рублей, а создано на них было 18 тысяч рабочих мест. Из 34 ОЭЗ только пять осуществляют какую-то деятельность в реальности.

Куда тратились деньги государства? Никуда. ОЭЗ поместили средства на депозиты в коммерческих банках (в том же Сбербанке) под сумасшедший процент, установленный Центробанком, и заработали на этом 30 млрд. Кого волнует, что за этот год государственные средства на 20% съела инфляция, если мы при этом заработали 30 миллиардов собственных средств? Никого.

Собственно в этих трёх цифрах 122-18-30 вся экономика России отражается. Все принципы дележа бюджетного пирога как на ладони. Вся существующая система контроля направлена на оптимизацию затрат на стадии исполнения программ. Социальный эффект (экономический, инвестиционный, любой…) государственных затрат никак не мониторится. В министерствах все заняты правильным оформлением бумаг (конкурс, аукцион, конкуренция), за конечный результат (фабрики, заводы, пароходы) отвечающих нет.

Собственные сбережения мы размещаем под нулевой процент за рубежом, а развивать экономику пытаемся на текущих прибылях. Мы не умеем инвестировать в собственные проекты, как на макроуровне, так и на микро- (исключение составляют целевые оборонные программы).

Российские банки, как и чиновники, не умеют и не хотят работать с результатом, они работают с ЦБ. Если где-нибудь в Богом забытой Шотландии местный банк по 200 лет выстраивает отношения с клиентами, кредитуя их и зарабатывая вмести с ними, то нашим банкам это ни к чему. Деньги выдает ЦБ, а прибыль приносит валютный рынок. Промышленность, ориентированная на внутренний рынок (не связанная с экспортом), воспринимается как обуза.

Единственная функция, которую сегодня способна выполнять вся финансовая инфраструктура страны (Минфин, Центробанк и коммерческие банки), – это покрытие рассчётно-кассовых разрывов. Это та же логика коммунальной кухни – «перехватить у соседа до получки».

Однако недостатки системы понимают и в самом правительстве. Выступая на сочинском форуме, премьер-министр Дмитрий Медведев признал, что качество государственного управления в стране остаётся низким, оно «несёт на себе часть советских управленческих механизмов, и какие-то переходные черты, которые образовались в 90-е годы, и наши последние новации».

Это понимание и сама логика государственных решений последних лет показывает что и гастрономические упражнения с бюджетом – это не навсегда. И есть даже смелое предположение, что и вовсе ненадолго.