Великий перелом

I часть. ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ

К концу 1924 года партийное руководство делает вывод о завершении восстановительного периода. Если бы восстанавливались современные предприятия, то экономика могла бы расти и дальше за счет повышения производительности труда. Но к этому времени основные производственные фонды фабрик и заводов уже морально устарели и не позволяли этого сделать. Следовательно, важнейшей задачей стало создание новых предприятий. Их нужно было строить как в центральных, так и в восточных регионах СССР. Урал, Сибирь, Средняя Азия, Дальний Восток являлись перспективными для освоения областями, богатыми природными ресурсами и, кроме того, не находящихся вблизи армий западных государств – потенциальных противников СССР.

Кроме того, во второй половине 1920-х годов естественный прирост населения достигает 3 миллионов человек в год – небывалый для всей российской и советской истории. Подавляющая часть людей продолжала жить в центральной европейской части страны, в то время как количество безработных в 1929 году приближалось к отметке 2 миллионов человек. Ликвидация угрозы социальной напряженности в городах и деревнях центрального региона, рациональное использование людского потенциала вела к необходимости хозяйственного обустройства некогда диких районов страны.

XIV съезд партии (декабрь 1925 г.) взял курс на индустриализацию, провозгласив формулу: превратить СССР из страны, ввозящей машины и оборудования, в страну, производящую машины и оборудование. В соответ­ствии с этим ставились задачи:

1. подвести современную техническую базу под промышленность, сельское хозяйство, культурное строительство;
2. создать новейшие средства обороны;
3. укрепить и расширить социальную базу советской власти – фабрично-заводской пролетариат;
4. вытеснить частный капитал из производства и распределения.

Разногласия по вопросам индустриализации касались, главным образом, темпов и источников для ее проведения. В 1925 году Сталин пока во многом соглашался с Бухариным относительно «врастания» в социализм через НЭП. На XIV съезде было заявлено, что государство не отказывается от принципов НЭПа. Группа членов Политбюро (Н. Бухарин, А. Ры­ков, М. Томский, Ф. Дзержинский) считали, что НЭП может обеспечить нужный баланс между развитием промышленности и аграрного сектора. Г. Зиновьев и Л .Каменев также полагали необходимым сохранить НЭП, но предлагали усилить перекачку средств из сельского хозяйства в промышленность, увеличивая налоги с крестьян. Троцкий и его сторонники выдвинули лозунг «Диктатура промышленности» (1926 г.). Они считали, что только подъем промышленности даст возможность поднять сельское хозяйство.

К ускоренной индустриализации вскоре стал склоняться и Сталин. Он полагал, что в условиях отсутствия внешних источников для индустриализации, невозможности получения иностранных займов, необходимо изыскать внутренние резервы. Для этого нужно ввести режим жесткой экономии, привлечь сбережения населения, отдать приоритет развитию тяжелой промышленности за счет легкой. Но главное внимание было уделено созданию механизма перекачки средств из деревни в город, то есть из сельского хозяйства в промышленность. Повышение производства зерна позволяло накормить возрастающее количество рабочих и экспортировать хлеб за границу, получая деньги на строительство новых заводов. По мнению Сталина и его единомышленников этого можно было добиться лишь на основе ликвидации малорентабельных единоличных крестьянских хозяйств, свертывания экономической свободы производителей и введения жесткого планирования.

Катализатором изменения курса явился срыв хлебозаготовок 1927 года. Промышленность, направившая свои усилия на нужды индустриализации, оставляла цены на свои товары высокими, тогда как крестьяне не спешили продавать хлеб по низким ценам. В продовольственном снабжении городов наступило резкое ухудшение. Стали проявляться признаки социальной напряженности. Кроме того, государству нечего было экспортировать и не на что закупать технику за границей. СССР нужно было либо отказаться от быстрой индустриализации, либо пойти на жесткие решения. Энергичным проводником этих решений являлся Высший совет народного хозяйства (ВСНХ) и его председатель В.В. Куйбышев (назначенный на этот пост после смерти Ф.Э. Дзержинского в 1926 г.).

С 1926 года наметились явные признаки свертывание НЭПа. В 1926-27 годах зажиточные крестьянские хозяйства стали облагаться все большими налогами. В их число попадали не только кулаки, но и середняки. Ставка делалась на бедняков. В 1926 году принимается новая инструкция по выборам в Советы, вводящая ограничения избирательных прав для зажиточных слоев. Частная и концессионная промышленность начинает сокращать производство. Происходит сокращение частного сектора и в торговле. В 1927 году тресты получили указания подчиняться плановым заданиям, тогда как ВСНХ запланировал увеличение капиталовложений в тяжелую промышленность. Одновременно расширялись централизация и административный контроль во всех структурах власти и экономики.

Одной из причин ускорения индустриализации являлось и нестабильное внешнеполитическое положение СССР. Экономика ведущих западных стран к тому времени стабилизировалась, а в заявлениях западных лидеров часто звучали враждебные выпады по отношению к СССР.

Начало индустриализации было законодательно закреплено в апреле 1927 года IV съездом Советов СССР. В декабре 1927 года XV съезд ВКП(б) принял директивы по составлению первого пятилетнего плана развития народного хозяйства. Госплан и ВСНХ на основе директив съезда приступили к разработке контрольных заданий первой пятилетки (всего в советской истории было 12 пятилеток и один семилетний план на 1959-1965 гг.; 13-я пятилетка 1991-1996 гг. не осуществилась из-за распада страны). Госплан во главе с Г.М. Кржижановским выступал за поэтапное реформирование народного хозяйства, а руководитель ВСНХ В.В. Куйбышев – за ускоренное развитие промышленности и, прежде всего, производства средств производства. В итоге удалось прийти к общему мнению, что генеральный курс должен предусматривать отказ от импорта сложной техники и развитие передовых отраслей: машиностроения, энергетики, химической промышленности, металлургии, способных поднять как промышленность, так и сельское хозяйство.

Первый пятилетний план (1928-29 – 1932-33 гг.) вступил в действие с 1 октября 1928 года. Главная задача пятилетки заключалась в том, чтобы превратить страну из аграрно-индустриальной в индустриальную. Но к этому времени еще не были утверждены задания пятилетки. По предложению Кржижановского, разрабатывались два варианта пятилетнего плана – «отправной» (минимальный) и «оптимальный». Разработка велась при участии видных ученых (А.Н. Бах, И.Г. Александров, А.В. Винтер, Д.Н. Прянишников).  ЦК ВКП(б) за основу взял оптимальный вариант плана, который в мае 1929 года V Всесоюзный съезд Советов принял как закон.

Задания оптимального варианта были примерно на 20% выше отправного и могли быть выполнены лишь при удачном стечении обстоятельств: хороший урожай, отсутствие международных конфликтов, обеспечение поставок оборудования из западных стран и т.п. Тем не менее, историки и экономисты считают, что этот план представлял собой реалистичную программу, учитывал зависимость индустриализации от возможностей крестьянского производства. Планом предусматривалось увеличить за пятилетие выпуск промышленной продукции на 180%, производство средств производства – на 230%, сельскохозяйственной продукции – на 55%; резко повысить производительность труда. Планировалось строительство более чем 1200 заводов. Приоритет отдавался тяжелой промышленности. Производство товаров легкой промышленности и народного потребления стояло на второстепенном месте.  Главный лозунг первой пятилетки: «Техника решает все!» Речь шла об исключительно быстром прогрессе, не имевшем примеров в мировой истории.

Программа «социалистической индустриализации» дополнялась планом реконструкции народного хозяйства: изменение техники производства, развитие энергетики, перенесение в экономику страны передовых американских и европейских технологий, рационализацию, научную организацию труда, перемещение производства к источникам сырья и энергии, специализацию районов в соответствии с их природными и социальными потребностями. За счет общегосударственного планирования предполагалось реализовать преимущества экономики, свободной от анархии и конкуренции капитализма.

В начале индустриализации большое внимание уделялось переоснащению старых промышленных предприятий. Но в то же время было заложено свыше 500 новых заводов, в их числе Саратовский и Ростовский заводы сельскохозяйственного машиностроения, Кузнецкий и Магнитогорский металлургические комбинаты, началось сооружение Туркестано-Сибирской железной дороги (Турксиб) и Днепровской гидроэлектростанции (Днепрогэс). Развитие и расширение промышленного производства велось во многом за счет ресурсов самих предприятий. Однако увеличились закупки за границей техники, оборудования, лицензий. За большие деньги привлекались в страну иностранные специалисты. На базе ВСНХ СССР были образованы наркоматы тяжелой, легкой и лесной промышленности.

В первые годы пятилетки производство все более попадает под централизованный контроль сверху. Ликвидировались банки, акционерные общества, биржи, кредитные товарищества. На предприятиях вводилось единоначалие, назначенные туда директора становились ответственными за выполнение плана.

На фоне экономического кризиса в западных странах в СССР стремились революционными методами в кратчайшие сроки ликвидировать отсталость советского государства от развитых стран, доказать преимущества социалистического строя перед капиталистическим. В декабре 1929 года Сталин выдвинул лозунг: «Пятилетку – в четыре года!». К 1930 году завершены такие великие стройки как Днепрогэс и Турксиб. Берется курс на «большой скачок» в развитии промышленности. ХVI съезд партии (1930) одобрил действия сторонников ускорения. Был выдвинут лозунг «Темпы решают все!». В феврале 1931 года Сталин заявил: «Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». Одновременно было решено шире пропагандировать достижения ударников производства.

Важнейшим источником финансирования гигантских строек стала «перекачка» средств из аграрного сектора в индустриальный. Увеличился экспорт хлеба за границу для получения денег на покупку станков. Хотя вывозится также нефть, золото, другие полезные ископаемые, добыча которых увеличивается. На Запад идут и экспонаты из запасников русских музеев.

В первые два года пятилетки промышленность развивалась в соответствии с плановыми заданиями и даже превышала их. В начале 1930-х годов темпы ее роста значительно упали. Кроме того, правительство начало выпускать облигации государственных займов, произвело эмиссию денег, что вызвало инфляцию. В городах, куда устремились миллионы вчерашних крестьян, стала ощущаться нехватка продовольствия и элементарных предметов быта. В то же время легкая и пищевая промышленность значительно отставала по темпам развития. Экстенсивные методы преобладали над интенсивными. Ручной труд бывших сельских жителей широко использовался на земляных работах.

Многие уже построенные предприятия из-за нехватки квалифицированных рабочих и инженеров начинали давать продукцию лишь спустя месяцы после сдачи объекта. Часто дорогостоящие импортные машины ломались из-за неумения обращаться с ними. Процент брака увеличивался, качество продукции падало. Соответственно, одна за другой последовали крупные аварии. Вина за это возлагалась как на нерадивых директоров, так и на «вредителей-специалистов», многие из которых были просто неопытными служащими. В стране прошли судебные процессы над инженерами, плановиками, специалистами различных уровней, обвиняемых во вредительстве: 1928 год – «Шахтинское дело», в 1930 году – процесс «Промпартии», в 1931 – дело «Трудовой крестьянской партии».

Руководство страны объявило в начале 1933 года о досрочном выполнении пятилетнего плана (за 4 года и 3 месяца). На январском 1933 года Пленуме ЦК ВКП(б) Сталин заявил, что теперь нет необходимости «подхлестывать и подгонять страну».

Второй пятилетний план (1933-37 гг.), утвержденный XVII съездом ВКП (б) в начале 1934 года, провозгласил главной задачей пятилетки строительство материально-технической базы социализма. Главный лозунг второй пятилетки: «Кадры решают все!»

Во втором пятилетнем плане среднегодовые темпы прироста промышленной продукции снижались до 16,5% (против 30% в первой пятилетке). Были учтены просчеты в развитии легкой промышленности, которая теперь по росту производства должна была опережать тяжелую индустрию. Кроме того, предполагалось расширить выпуск продукции народного потребления и на предприятиях тяжелой индустрии.

Намечалось создать новые промышленные центры на Урале, в Западной и Восточной Сибири, Казахстане, Средней Азии, Закавказье. Основное внимание сосредотачивалось на решающих участках технической реконструкции: энергетике и машиностроении, черной и цветной металлургии, топливной промышленности и транспорте.

Наряду со снижением темпов прироста промышленной продукции для второй пятилетки было характерно также некоторое расширение самостоятельности предприятий, оживление материального стимулирования рабочих и служащих, укрепление рубля. В экономику внедрялась сдельно-премиальная оплата за выполнение и перевыполнение заданий. Вводилась дифференциация зарплаты – в зависимости от условий работы. В годы второй пятилетки ВСНХ возглавил Г.К. Орджоникидзе, В.В. Куйбышев был переведен на руководство Госпланом СССР. Орджоникидзе реалистичнее, чем многие другие руководители, оценивал ситуацию в промышленности, возможности экономики в целом.

Экономическое стимулирование дополнялось призывом к широкому социалистическому соревнованию. В стране развернулось стахановское движение, имя которому дал шахтер Алексей Стаханов. В ночь с 30 на 31 августа 1935 года он установил невиданный рекорд добычи угля, в 14 раз перевыполнив норму за одну смену. Успехи Стаханова были отмечены правительственными наградами, получили всесоюзную известность. Партия призвала работать по-стахановски во всех отраслях производства. Имена передовиков – рабочих и колхозников – становились известными всей стране.

Во второй пятилетке продолжалось строительство заводов, фабрик, электростанций (4,5 тысяч промышленных предприятий). Введен в строй Уральский машиностроительный и Челябинский тракторный заводы, десятки доменных печей, шахт и электростанций. В Москве открыта первая линия метрополитена. Огромные капиталовложения шли в индустрию союзных республик. На Украине – в предприятия машиностроения, в Узбекистане – заводы по обработке металла и т.д. В стране возникли новые индустриальные центры и новые отрасли промышленности: химическая, авиационная, тракторостроитель­ная. Преодолевалась научно-техническая отсталость. Промышленная база стала перемещаться на Восток. Вдвое по сравнению с первой пятилеткой возросла производительность труда. В 10 раз уменьшился импорт зарубежной техники. Значительны были успехи в развитии транспорта. Проложен был Бело­морско-Балтийский канал и канал Москва-Волга. Воз­ник авиационный транспорт, сыгравший решающую роль в освоении Се­вера. Для навигации открылся Северный морской путь через моря Ледовитого океана. Страна обрела экономическую независимость и самостоятельность. Новые предприятия давали 4/5 всей продукции промышленности. Вдвое увеличилась добыча угля, почти в полтора раза нефти, в три раза – стального проката.

Новые рабочие в основной своей массе вышли из крестьян (2/3 из 12 миллионов за первую пятилетку). Экономика остро нуждалась в квалифицированных кадрах. Лозунг «Кадры решают все!» предполагал гигантские усилия в деле подготовки специалистов своего дела. В 1933 году школы фабрично-заводского ученичества (ФЗУ) были реорганизованы в профессиональные учебные заведения. За годы второй пятилетки рабочие специальности получили 1,4 миллиона человек. При фабриках и заводах открывались курсы повышения квалификации.

В середине 1930-х годов формируется советский военно-промышленный комплекс (ВПК). В 1936 году был образован Народный комиссариат оборонной промышленности, которому подчинялось большое количество промышленных предприятий, а также различные научно-исследовательские организации и конструкторские бюро.

Завершение второго пятилетнего плана было объявлено досрочным – снова за 4 года и 3 месяца.

К концу 1930-х годов в советской экономике усилились тенденции к централизации и укреплению плановых механизмов. Все фабрики и заводы находились в строгом подчинении соответствующих наркоматов в лице их главков. Под планом понимали, как далеко идущие программы, так и составление текущих даже мелких заданий. Инициатива предприятий сворачивалась. Основными причинами этих явлений стало возросшая угроза безопасности СССР, агрессивное поведение нацистской Германии и ее союзников, необходимость жесткого контроля за выпуском продукции и трудовой дисциплиной. Сказывалась и нехватка материальных ресурсов, которые нужно было распределять в соответствии с главными приоритетами.

В марте 1939 года XVIII съезд ВКП(б) одобрил третий пятилетний план развития народного хозяйства СССР на 1938–1942 годы. В нем ставились задачи: увеличить объем промышленной продукции почти в 2 раза, создать крупные государственные резервы и мобилизационные запасы, прежде всего по топливу и оборонной продукции; в 1,5 раза увеличить производство продукции сельского хозяйства. Основное внимание по-прежнему уделялось тяжелой индустрии. Руководство страны выдвинуло лозунг: в ближайшей обозримой перспективе «догнать и перегнать в экономическом отношении наиболее развитые капиталистические страны».

С 1938 по 1940 годы выпуск промышленной продукции увеличился на 45%, однако, ряд отраслей (железнодорожный транспорт, добыча нефти, энергетика) пока отставали в своем развитии. В виду начавшейся 1 сентября 1939 года в Европе войны все самое передовое шло на оснащение, прежде всего, Красной Армии. Ее численность увеличилась с 1939 по 1941 годы с 1,5 до 5 миллионов человек. Необходимо было создавать мобилизационные запасы, форсировать укрепление оборонной мощи страны. Доля расходов на военные нужды возросла с 13 до 25%. Особое внимание уделялось развитию оборонных отраслей на востоке СССР. Строительство заводов-дублеров шло в Поволжье, на Урале и в Сибири. Это были своевременные меры, позволившие в начальный период Великой Отечественной войны не только сохранить военный потенциал государства, но и эвакуировать вглубь СССР станки с предприятий, расположенных на западе. Но в оборонном строительстве были допущены серьезные ошибки. В погоне за количеством танков, самолетов, винтовок, упускали из виду, что в войска поступали уже устаревшие конструкции вооружения. Новые образцы также разрабатывались и вводились в строй – самолеты МиГГ, ЛаГГ, танки КВ и Т-34, пистолеты-пулеметы ППД – но их было пока недостаточно для оснащения армии современного типа. Сказывались и репрессии 1936–1938 годов, от которых незаслуженно пострадало немало не только военных, но и высококвалифицированных специалистов, инженеров, директоров предприятий.

В третьей пятилетке ужесточились дисциплинарные наказания на производстве. Под угрозой уголовной ответственности рабочие и служащие не имели права переходить с одного предприятия на другое без разрешения дирекции. В июне 1940 года рабочий день был продлен с 7 до 8 часов, а рабочая неделя стала семидневной. Рабочего могли судить и отправить на принудительные работы в системе ГУЛАГа за трехкратное опоздание на работу в течение месяца. Дешевый труд заключенных использовался на строительстве каналов, дорог, шахт, заводов в Сибири, на Крайнем Севере, Колыме, Казахстане и других местах.

По общему объему промышленного производства СССР в конце 30-х годов вышел на второе место в мире после США. Теперь он мог претендовать на роль одной из ведущих мировых держав, защищать свои интересы, опираться на мощную промышленную базу, построенную жесткими, часто силовыми методами в рамках социалистической модели. Сама идея социализма и последующего построения коммунизма в одной отдельно взятой стране получила подкрепление реальными экономическими достижениями. 

Потрясающие экономические показатели не были мифом. Прорыв в современное индустриальное общество состоялся. Так, с 1929 по 1935 годы СССР сумел увеличить выплавку чугуна с 4,3 до 12,5 миллионов тонн. Он сократил отставание от развитых стран по производству продукции на душу населения. Зависимость от импорта была преодолена. Обороноспособность страны была обеспечена необходимым техни­ческим оборудованием. За годы первых пятилеток возник целый ряд новых отраслей: тяжелое машиностроение, автомобильная, тракторная промышленность, танкостроение, авиастроение и многое другое. Подверглись реконструкции металлургия, химическая промышленность, транспорт. Новая индустриальная база создана на востоке страны. Расширена сеть вузов и профессиональных училищ. СССР вошел в число немногих государств, способных производить любой вид промышленной продукции.

Тем не менее, советский метод индустриализации базировался на решающей роли госу­дарства в экономике, волевых решениях руководителей страны. В 1930-е годы такое положение вещей считалось само собой разумеющимся по причине угрозы безопасности для СССР, дыхания приближающейся войны. Перекосы в экономическом механизме развития страны сказались впоследствии, когда СССР вышел из войны и вступил в новый этап соревнования с капиталистической системой.

II часть. КОЛЛЕКТИВИЗАЦИЯ

Коллективизация имела как минимум четыре цели. Первая, официально провозглашенная партийным руководством, – осуществление социалистических преобразований в деревне. В перспективе предполагалось создание крупного социалистического сельскохозяйственного производства, которое надежно обеспечит государство хлебом, мясом и сырьем. Способом перехода к социализму в деревне считалась кооперация. К 1927 году различными формами кооперации было охвачено свыше трети крестьянских хозяйств.

Вторая цель – обеспечение бесперебойного снабжения быстро растущих в ходе индустриализации городов. Бешеные темпы промышленного роста, урбанизации требовали резкого увеличения в чрезвычайно сжатые сроки поставок продовольствия в город.

Третья цель – высвобождение рабочих рук из деревни для строек первых пятилеток. В аграрном секторе экономики к концу 20‑х годов было сосредоточено 80% населения страны. Внедрение в колхозах техники должно было освободить от тяжелого ручного труда миллионы крестьян. Их ждала теперь работа на заводах и фабриках.

Четвертая цель также связана с индустриализацией: увеличение с помощью колхозного производства продажи зерна на экспорт. Деньги, вырученные от этой продажи, должны были пойти на закупку техники и оборудования для советских заводов. Иного источника валютных средств у государства в то время фактически не существовало.

В 1927 году в стране разразился очередной «хлебный кризис». Из-за нехватки промышленных товаров для обмена на зерно, а также неурожая в ряде районов, сократилось количество поступившего на рынок товарного хлеба, а также продажа сельхозпродукции государству. Промышленность не поспевала кормить город через товарообмен. Руководство страны решило ускорить проведение сплошной коллективизации. Мнение экономистов-аграрников (А.В. Чаянов, Н.Д. Кондратьев и др.), что наиболее перспективным для экономики является соединение индивидуально-семейной, коллективной и государственной форм организа­ции производства, было проигнорировано.

В декабре 1927 года ХV съезд ВКП(б)принял специальную резолюцию по вопросу о работе в деревне, в которой провозгласил «Курс на коллективизацию». Ставились задачи: 1) создать «фабрики зерна и мяса»; 2) обеспечить условия для применения машин, удобрений, новейших агро- и зоотехнических методов производства; 3) высвободить рабочую силу для строек индустриализации; 4) ликвидировать разделение крестьян на бедноту, середняка и кулака. Был издан «Закон об общих началах землепользования и землеустройст­ва», по которому из госбюджета выделялись значительные суммы на финансирование коллективных хозяйств. Для технического обслуживания крестьянских объединенных кооперативов в сельских районах организовывались машинно-тракторные станции (МТС). Колхозы были открыты для всех.

Коллективные хозяйства (колхозы) управлялись общим собранием и избираемым им правлением во главе с председателем. Существовали три типа колхозов: 1) товарищество по совместной обработке земли (ТОЗ), где обобществ­лялись только сложные машины, а основные средства производства (зем­ля, инвентарь, рабочий и продуктивный скот) находились в частном поль­зовании; 2) артель, где обобществлялись земля, инвентарь, рабочий и продуктив­ный скот, а в личной собственности оставлялись огороды, мелкий скот и птица, ручной инвентарь; 3) коммуны, где все было общим, подчас до организации общественно­го питания.       

Практика социалистического строительства диктовала быстрые, жесткие темпы и методы. Переход к политике коллективизации начался летом 1929 года, вскоре после принятия первого пятилетнего плана. В ноябре 1929 года вышла в свет статья Сталина «Год великого перелома». В ней говорилось о «коренном переломе в развитии нашего земледелия от мелкого и отсталого индивидуального хозяйства к крупному и передовому коллективному земледелию». В духе этой статьи в январе 1930 года ЦК ВКП(б) принял постановление «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строи­тельству». В нем намечались жесткие сроки ее проведения. Выделялись две зоны: первая – Северо-Кавказский край, Среднее и Нижнее Повол­жье, в которой коллективизацию намечено было закончить осенью 1930 – весной 1931 года; вторая – все остальные зерновые районы – с осени 1931 до весны 1932 года. К концу первой пятилетки коллективизацию плани­ровалось осуществить в масштабе всей страны.

Для проведения коллективизации были мобилизованы 25 тысяч рабочих из городов, готовых вы­полнить партийные директивы. Уклонение от коллективизации стали трактовать как преступление. Под угрозой закрытия рынков и церквей крестьян заставляли вступать в колхозы. Имущество тех, кто осмеливался сопротивляться коллективизации, конфисковывалось. К исходу февраля 1930 года в колхозах числилось уже 14 миллионов хозяйств – 60% общего числа.

Зимой 1929-1930 годов во многих деревнях и селах наблюдалась страшная картина. Крестьяне гнали на колхозный двор (часто просто сарай, окруженный забором) всю свою скотину: коров, овец, и даже кур и гусей. Руководители колхозов на местах понимали решения партии по-своему – если обобществлять, то все, вплоть до птиц. Кто, как и на какие средства будет их кормить в зимнее время заранее предусмотрено не было. Естественно, большинство животных погибало через несколько дней. Более искушенные крестьяне заранее резали свою скотину, не желая отдавать ее колхозу. Тем самым по животноводству был нанесен огромный удар. Фактически, с колхозов в первое время брать было нечего. Город стал испытывать еще большую нехватку продовольствия, чем ранее.

Нехватка продовольствия обусловила нарастание внеэкономического принуждения в аграрном секторе – чем дальше, тем больше у крестьянина не покупали, а брали, что вело к еще большему сокращению производства. В ответ на местах переходят к раскулачиванию, с 1930 года возведенному в ранг государственной политики. Аренда земли и использова­ние наемного труда были запрещены. Определением, кто есть «кулак», а кто «середняк» занимались непосредственно на местах. Единой и точной классификации не было. В некоторых районах к кулакам приписывали тех, у кого было две коровы, или две лошади, или хороший дом.

Каждый район получал свою норму раскулачивания. В феврале 1930 года было издано постановление, опреде­ляющее его порядок. Кулачество делилось на три категории: первая («контрреволюционный актив») – подлежала аресту и могла быть приговорена к смертной казни; вторая (активные противники коллективизации) – выселению в отдаленные районы; третья – расселению в пределах района. Искусствен­ное разделение на группы, неопределенность их характеристик создавали почву для произвола на местах. Составлением списков семей, подлежа­щих раскулачиванию, занимались местные органы ОГПУ и власти на местах при участии деревенских активистов. Постановление определяло, что число раскулачиваемых по району не должно превышать 3-5% всех крестьянских хозяйств.

Страна все гуще покрывалась сетью лагерей, поселков «спецпереселенцев». К январю 1932 года было выселено 1,4 миллиона человек, из них несколько сот тысяч – в отдаленные районы страны. Их отправляли на принудительные работы (например, на строительство Беломорско-Балтийского канала), рубку леса на Урале, в Карелии, Сибири, на Дальнем востоке. Многие гибли в пути, многие – по прибытии на место, поскольку, как правило, «спецпереселенцев» высаживали на голом месте: в лесу, в горах, в степи. Выселяемым семьям разрешалось брать с собой одежду, постельные и кухонные принадлежности, продовольствие на 3 месяца, однако общий багаж не должен весить больше 30 пудов (480 кг). Остальное имущество изымалось и распределялось между колхозом и бедняками. Выселению и конфискации имущества не подлежали семьи красноармейцев и командного состава РККА. Раскулачивание стало инструментом форсирования коллективизации: сопротивлявшихся созданию колхозов на законных основаниях можно было репрессировать как кулаков или им сочувствовавших – «подкулачников».

Насильственная коллективизация и раскулачивание вызвали протест крестьян. В феврале-марте 1930 года начался массовый забой скота, поголовье крупного рогатого скота сократилось в результате на треть. В 1929 году было зарегистрировано 1300 крестьянских антиколхозных выступлений. На северном Кавказе и в ряде районов Украины на усмирение крестьян были брошены регулярные части Красной армии. В армию, в основном состоящую из крестьянских детей, также проникало недовольство. В то же время в деревнях отмечались многочисленные факты убийства «двадцатипятитысячников» – рабочих активистов, посланных из города организовывать колхозы.

2 мар­та 1930 года в «Правде» вышла статья Сталина «Головокружение от успехов», содержав­шая обвинение в перегибах в адрес местного руководства. Было принято постановление о борьбе против «искривления партлинии в колхозном движении». Показательно наказаны некоторые руководители на местах. Тогда же, в марте, был принят Примерный устав сельскохозяйственной артели. В нем провозглашался принцип добровольного вхождения в колхоз, определялся порядок объединения, объем общественных средств производства.

В 1932 году выполнить задания по сдаче хлеба колхозы зерновых районов не смогли. Туда были направлены чрезвычайные комиссии. Деревню за­хлестнула волна административного террора. Изъятие для нужд индустриализации из колхозов ежегодно миллионов центнеров зерна вызвало вскоре страшный голод. Зачастую изымалось даже то зерно, которое было предназначено для весеннего посева. Мало сеяли, мало и собирали, но план поставок необходимо было выполнять. Импортные станки обошлись народу очень дорогой ценой, голодом 1932–1933 годов. Голод разразился на Украине, Северном Кавказе, Казахстане, в Центральной России. Причем, многие голодающие районы являлись как раз хлебными житницами страны.

После выхода сталинской статьи «Головокружение от успехов» отмечался массовый выход крестьян из колхозов. Но вскоре они вновь вступают в них. Ставки сельхозналога с единолични­ков были повышены на 50 % по сравнению с колхозными, что не позволяло нормально вести индивидуальное хозяйство. В сентябре 1931 года охват коллективизацией достигает 60%. В 1934 году – 75%. Вся политика советского руководства в отношении сельского хозяйства была направлена на удержание крестьянина в жестких рамках: либо работать в колхозе, либо уехать в город и влиться в новый пролетариат. Для недопущения неконтролируемой властями миграции населения в декабре 1932 года были введены паспорта и система прописки. Крестьяне паспортов не получили. Без них же нельзя было переехать в город и устроиться там на работу. Покидать колхоз можно было только с разрешения председателя. Подобное положение сохранялось вплоть до 1960-х годов. Но одновременно в массовых масштабах проходил так называемый организованный набор рабочей силы из села на стройки первых пятилеток.

Постепенно хозяйства вставали на ноги и начинали давать то количество продовольствия, которое требовало от них государство. Трудились колхозники за так называемые «трудодни» – отметку за выход на работу. За «трудодни» они получали и часть произведенной колхозом продукции. О зажиточности, хорошем достатке в первое время мечтать просто не приходилось. В 1934 году было объявлено о завершающем этапе кол­лективизации. Было покончено с разделением крестьян на бед­ноту, середняка и кулака. К 1937 года 93% крестьянских хозяйств были объе­динены в колхозы и совхозы. Государственная земля закреплялась за колхозами в вечное пользование. Колхозы располагали землей и рабочей силой. Машины давали государственные машинно-тракторные станции (МТС). За свою работу МТС брали частью собранного урожая. На колхозах лежала ответственность сдавать государству по «твердой цене» 25-33% продукции.

Формально руководство колхозом осуществлялось на основе самоуправления: общее собрание колхозников избирало председателя, правле­ние и ревизионную комиссию. Фактически же колхозами управляли рай­комы партии.

Коллективизация решила проблему свободной перекачки средств из аграрного сектора в промышленность, обеспечила снабжение армии и индустри­альных центров продуктами сельского хозяйства, а также решила проблему экспортных поставок хлеба и сырья. В годы первой пятилетки 40% экспортной выручки дал экспорт зерна. Вместо 500-600 миллионов пудов товарного хлеба, заготовлявшегося ранее, в середине 1930-х годов страна заготовляла 1200-1400 миллионов пудов товарного зерна ежегодно. Колхозы хоть и не сытно, но все же кормили возрастающее население государства, прежде всего городов. Организация крупных хозяйств и внедрение в них машинной техники позволило изымать из сельского хозяйства гигантское число людей, которые работали на стройках индустриализации, затем воевали против нацизма и вновь поднимали промышленность в послевоенные годы. Другими словами была высвобождена огромная часть людских и материальных ресурсов деревни.

Главным результатом коллективизации стал осуществленный со многими неоправданными издержками, но все же осуществленный индустриальный скачок.

---

 Литература

Лельчук В.С. Индустриализация СССР: История, опыт, проблемы. М., 1989.

Ивницкий Н.А. Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х годов). М., 1994.

«Советское наследство». Отражение прошлого в социальных и экономических практиках современной России. / Под ред. Л.И. Бородкина, Х. Кесслера, А.К. Соколова. М.: РОССПЭН, 2010.