Выстрел и государство. К годовщине закладки «Авроры»

5 июня 1897 года было начато строительство крейсера «Аврора».

Фигура «революционного матроса» превратилась за истекший век в карикатуру. Если верить валу разоблачительной публицистики  последних десятилетий — становится совершенно непонятно, почему вдруг на самый главный хай-тек Российской империи (а именно им был военно-морской флот) был набран «анархический кокаинистский сброд», который, не приходя в себя, помог большевикам взять власть, и так далее.

Сегодня, когда мы справляем 119-ю годовщину закладки крейсера «Аврора», стоит поговорить о том, почему именно гордость вооружённых сил империи дала сигнал к началу Октября.

Немного истории корабля

Крейсер «Аврора» спустили на воду в 1900 году и с тех пор неоднократно модернизировали. Боевым крещением для него стало Цусимское сражение, после которого он оказался в Маниле, нынешней столице Филиппин. Корабль получил повреждения, погибли 16 членов экипажа, включая капитана. Только после подписания Портсмутского мира моряки отправились домой.

Общественные революционные настроения начала XX века не могли не отразиться на российской армии и флоте, доказательством чему служат восстания на броненосце «Потёмкин» и крейсере «Очаков». Однако на «Авроре» среди экипажа подобных настроений не отмечалось. Надворный советник Владимир Кравченко писал: «Первое впечатление от «Авроры» самое благоприятное. Команда весёлая, бодрая, смотрит прямо в глаза, а не исподлобья, по палубе не ходит, а прямо летает, исполняя приказания. Всё это отрадно видеть».

После восстаний и после манифеста 17 октября 1905 года в команде отмечалось брожение умов, однако в обоих случаях офицеры беседами и разъяснениями успокоили экипаж, и крейсер без приключений вернулся на Балтику. В общем, ничто не предвещало, что именно «Аврора» станет главным кораблём революции.

Власть меняется

Поспособствовали переменам два обстоятельства.

1. В конце 1916 года «Аврора» встала на ремонт в Петрограде. Периодическое общение с горожанами, в частности, с работниками судоремонтного завода, постепенно «подрывало дисциплину».

2. Вторую причину лучше всего описал командир корабля: «Команда, до сих пор не поддававшаяся преступной агитации, поддастся ей и, как это часто бывает, перейдёт в другую крайность – благодаря своей сплочённости из самой надёжной во время войны станет самой ненадёжной».

Команда действительно была сплочённой: один из новейших кораблей флота, прошедший уже две войны, включая Первую мировую. Расслабляться и разлагаться ей было попросту некогда.

С Февральской революцией ситуация начала меняться ещё быстрее. Ситуацию разогрело временное размещение на корабле арестованных революционеров-агитаторов. Ещё больше – их скорое освобождение. Шумное одобрение переросло в неподчинение, в ходе подавления которого офицеры открыли огонь по команде, после чего никакие доводы (как в 1905-м) уже не помогали.

На следующий день матросы охотно присоединились к демонстрации, собравшейся у крейсера. В руки демонстрантов перекочевало оружие с «Авроры», а два офицера, стрелявших по матросам, были убиты. С тех пор власть на крейсере принадлежала судовому комитету, в котором становилось всё больше большевиков.

Не только залп

Вообще балтийские матросы – один из самых узнаваемых образов Октябрьской революции (стихи Сергея Михалкова: «Мы видим город Петроград / В семнадцатом году / Бежит матрос, бежит солдат / Стреляют на ходу») не только из-за того, что залп «Авроры» стал сигналом к штурму Зимнего.

В конце апреля 1917 года для координации действий флотских комитетов, возникших на каждом из кораблей Балтийского флота, был создан Центробалт (Центральный комитет Балтийского флота) – инстанция дублирующая и контролирующая решения командования Балтийского флота. Однако, несмотря на то, что во главе организации встал известный большевик Павел Дыбенко, однозначно полагать Центробалт структурой, подчинённой большевикам, неверно: до Октябрьской революции и даже некоторое время после неё не было единой вертикали, которой можно было бы подчиняться, и на которую можно было бы ссылаться в вопросах собственной легитимности. Поэтому уместнее говорить о сотрудничающих, но неподчинённых структурах.

Роль балтийских матросов в разрешении кризиса государственности не исчерпывается ролью статистов и чередой запоминающихся образов в революционных фильмах и книгах («Как закалялась сталь», матрос Жухрай). По факту Центробалт был одним из соавторов Октября. Ещё 2 октября 1917 года комитет отказался признавать Временное правительство. Неделей позже с подачи комитета  ходовые испытания отремонтированной «Авроры» были отложены на неопределённое время (боевой корабль оставили в городе, смонтировав обратно ранее снятое вооружение). Менее известно, что кроме «Авроры» Центробалт передал Петроградскому военно-революционного комитету ещё как минимум три боевых корабля («Самсон», «Забияка», «Амур») – в ночь на 7 ноября они прибыли в город. А также направил эшелон матросов.

Всё это, конечно, можно назвать двоевластием, анархией и разложением флота, если бы как минимум не одно большое «но»: в то же время произошла Моонзундская операция (12-20 октября 1917 года), во время которой немцы намеревались занять (и заняли) Моонзундский архипелаг. Однако стоило это им 9 потопленных кораблей и ещё 12 серьёзно повреждённых (на 2 потопленных корабля Балтийского флота), что сильно охладило пыл неприятеля.

В это время руководство флотом уже было полностью в руках комитета, который, как видим, умел не только резолюции о неподчинении принимать.

***

В культуре и истории за революционными матросами закрепился образ разрушителей и ниспровергателей. Однако их роль в создании и защите новой российской государственности не менее значительна. Стреляло, в конце концов, корабельное орудие. А корабельный экипаж (в числе таких же экипажей) творил историю: по факту октябрьский переворот стал прологом к порядку, а не к хаосу.

Поэтому сегодняшний статус «Авроры» как объекта культурного наследия совершенно справедлив. Это свидетельство тому, что у российского флота есть заслуги не менее важные, чем военные победы.

 

Читайте также:

Сергей Базанов. Цвет нации. Генерал Брусилов на службе у одной России

Владимир Мединский. «Нас не надо жалеть»: Брусиловский прорыв завершился Победой в 1945-м

Иван Зацарин. Новая наука побеждать. К столетию Брусиловского прорыва

Евгения Галимзянова. От Октября до краха СССР: концентрация и путаница шаблонов западной советологии

Иван Зацарин. Вот так мы и крепчали. К 445-летию сожжения Москвы

Александр Шубин. Революция 1905-1907 годов: заноза истории

Андрей Смирнов. Казахстан сдруживался с Россией по частям и долго

Иван Зацарин. Иначе нас сомнут. К 61-летию космодрома Байконур

Андрей Сорокин. Какое кино нужно стране: о том, чему полезному учит нас сегодня наша история

Евгений Бай. Военная предыстория революции: как строили «Русский паровой каток» после неудач 1905 года

Иван Зацарин. Наш великий 1937-й. К 79-летию возвращения в Россию писателя Куприна