Все как у людей. Как жили бояре и дворяне XVII века

В XVII веке Московское царство пережило несколько тяжелейших потрясений – Великую Смуту, жестокое противостояние с Речью Посполитой, крестьянскую войну, стрелецкие бунты, церковный Раскол. Роль главного оплота государства выпала на долю дворянства. Как же жили «слуги государевы» в это непростое время?

Кто такие бояре и дворяне

Россия XVII столетия была сословным государством, в котором к наиболее привилегированным сословиям принадлежали боярство, дворянство и высшее духовенство. Бояре известны в русской истории с давних времен, первоначально являясь княжескими дружинниками, награжденными вотчинами. Само слово «боярин», вероятно, имеет тюркские корни (bajar – «вельможа», «знатный человек»), а попало оно в древнерусский язык из болгарского. К XII веку боярство стало оплотом княжеской власти. Князю бояре служили по собственной воле, имели право отъезда, часто проявляли независимость в суждениях и поступках.

В XIV веке боярство стояло во главе процесса формирования могущественного Московского княжества. Реформы государственного управления, предпринятые великим князем Иваном III, ограничили своеволие бояр, которое окончательно было сломлено в царствование Ивана Грозного. С тех пор титул «боярин» стал самым почетным при дворе, выражая признание высокого происхождения и личных заслуг. Бояре занимали высшие государственные должности, возглавляли приказы и войска, в составе боярской думы служили главными советниками государя.

Дворяне первоначально происходили от дворовых слуг князя, полностью от него зависимых. Они могли быть как наемными людьми, так и княжескими холопами, и занимались хозяйством своего господина. По мере разрастания княжеского хозяйства – а московский князь все государство рассматривал как свою вотчину – росло и значение княжеских слуг. Их число к середине XV века настолько возросло, что всем стало тесно при дворе, и часть слуг расселилась на вотчинных землях князя с условием несения военной службы. Отсюда произошла поместная система при Иване III – земли в обмен на службу. Так появились дворяне-помещики.

К XVII веку эта система приобрела определенную иерархию и законченность. Выше всего ценились московские дворяне, далее шли выборные и городовые дворяне, городовые дети боярские. Через систему низших придворных чинов (жильцы и стряпчие) городовые дворяне имели некоторую возможность попасть ко двору государя и сделать карьеру. Огромный вес имело родословие и семейные связи. Дворяне, как и бояре, имели фамилию, что в русской действительности XVII века, как правило, указывало на высокий социальный статус. В XVII веке среди дворян встречались и княжеские потомки, и те, кто происходил от холопов. Отсюда развился институт местничества – настоящий бич государственной системы вплоть до его отмены в январе 1682 года.

Обязанности боярина

В XVII веке боярин – человек высшего придворного чина и почти всегда очень знатного происхождения. Их число не превышало нескольких десятков одновременно. За весь XVII век нам известно 231 пожалование в бояре. В то время к боярским родам принадлежали потомки Рюрика – князья Барятинские, Воротынские, Долгоруковы, Лыковы, Львовы, Одоевские, Прозоровские, Пронские, Репнины, Ромодановские, Ростовские, Сицкие, Троекуровы, Хворостинины, Хилковы; потомки Гедимина – князья Куракины, Мстиславские, Трубецкие, Хованские; князья восточного происхождения – Урусовы, Сулешовы, Черкасские; потомки старинного московского боярства – Головины, Морозовы, Пушкины, Сабуровы, Салтыковы, Шеины, Шереметевы; роды, породнившиеся с царской семьей – Лопухины, Милославские, Нагие, Нарышкины, Стрешневы и др.

Боярский чин жаловался государем за верную службу после прохождения нескольких ступеней иерархии – жильца, стряпчего, стольника, чашника, окольничего. Наиболее родовитые достигали боярского звания, минуя некоторые ступени, но никто не становился боярином сразу при поступлении на службу.

К главным функциям боярства, составлявшего ближнее окружение царя, относились заседание в боярской думе (высшем совещательном государственном органе), руководство приказами и крупными военными соединениями, ведение международных переговоров, наместничество в больших городах, особые поручения государя. К самым знаменитым боярам XVII столетия принадлежали полководцы Михаил Шеин, Михаил Скопин-Шуйский, Дмитрий Пожарский, дипломат Афанасий Ордин-Нащокин.

Дворянская служба

Дворянство приобрело огромное значение после военных реформ Ивана III и Ивана IV. Оно составляло основу поместной конницы. Число служилых дворян в XVII столетии оценивается в 20 000–30 000 человек, что с домочадцами составляло до 200 000 человек, или 1,5–2,0% всего населения. Служба дворянина начиналась в 15 лет и считалась пожизненной, т.е. пока хватало сил. В зависимости от размера жалованного поместья и денежного оклада дворянин выходил на войну сам или в сопровождении боевых холопов.

Даточные и охочие люди, что вербовались в стрелецкие полки и полки нового строя, при удаче и храбрости пополняли дворянское сословие. Другим способом инкорпорации стала приказная система. Грамотные подьячие и дьяки, пользуясь своей сноровкой и пониманием бюрократических процедур, достигали больших высот – возглавляли приказы, входили в качестве думных дьяков в боярскую думу, дослуживались до чина окольничего (второго после боярского), роднились с лучшими домами.

Внутри себя дворянство не было однородным. Выше всего стояли московские дворяне, большая часть службы которых проходила во дворце, на глазах царя. Городовые дворяне служили по городам, немногие из них могли подняться выше через систему выборного дворянства. Поэтому провинциальное дворянство часто не разделяло заботы и чаяния столичного, жило своей жизнью, отличающейся от региона к региону. Ниже стояли дети боярские, также несшие воинскую службу, но, как правило, на рубежах государства – в крепостях и на засечных линиях. В своих правах и задачах они нередко приближались к свободным казакам. Только при Петре I эти внутрисословные различия были ликвидированы, и все от боярина до сына боярского стали единой дворянской корпорацией. Подобно боярам, дворяне гордились своим происхождением и родственными связями, старались вести историю своего рода. Главные из дворянских родов (число которых к концу века доходило до 3500) были внесены в так называемую Бархатную книгу наряду с княжескими и боярскими фамилиями.

Благосостояние русского дворянства в XVII веке

Благосостояние дворянского сословия заключалось в земельных владениях (поместьях и вотчинах), денежном жалованье и крепостных душах. В XVII веке много земель было роздано дворянам вокруг Симбирска, Самары, Саратова, Пензы. Самые богатые семейства имели по несколько десятков вотчин и по несколько тысяч душ мужского пола. Так, в 1646 году Морозовым принадлежало почти 35 000 душ, князьям Воротынским – около 15 000, князьям Черкасским – до 12 000, Шереметевым, князьям Одоевским и Лыковым – свыше 8000 душ каждому роду. В 1678 году свыше 10 000 душ имели князья Черкасские, Долгоруковы, Голицыны, Куракины, бояре Салтыковы и Хитрово.

Всего к богатым родам с более чем 1000 душ относились 45 фамилий в 1646 году и 109 – в 1678 году. К дворянским родам хорошего достатка (условно от 500 до 1000 душ) принадлежало 59 фамилий в 1646 году, и 95 – в 1678 году. К зажиточному дворянству (от 100 до 500 душ) – 294 фамилий в 1646 году, и 465 – в 1678 году. Однако отдельный провинциальный помещик владел в среднем примерно 30 крестьянами мужского пола, или 1–2 деревнями с площадью пахотных земель менее 100 четвертей (50 га). В южном и юго-западном приграничье часто встречались дворяне, вообще не имеющие крепостных, живущие собственным двором (однодворцы). Их быт мало чем отличался от быта свободного крестьянина. В среднем, согласно анализу историков, боярские роды были примерно в пять раз богаче родов московского дворянства, а те, в свою очередь, в 5–6 раз богаче провинциального.

Жилье

В XVII веке боярские дома в Москве представляли собой двух-трехэтажные деревянные хоромы или каменные палаты. При этом деревянные дома считались удобнее для жизни, а каменные – престижнее. Поэтому на многих боярских дворах стояли и каменные, и деревянные здания. Деревянные дома любили украшать причудливой резьбой. В XVII веке среди наиболее состоятельных хозяев вошло в моду стеклить окна привозным европейским стеклом, в то время как большинство населения обходилось слюдяными окошками, а то и вовсе бычьим пузырем.

Первый этаж боярского московского дома (подклеть) занимали хозяйственные службы. Там находились баня, кухня, печь, кладовые, комнаты для прислуги. Второй этаж предназначался для хозяина. Женская часть располагалась на третьем этаже – в тереме, либо в специальном пристрое-светелке. На второй этаж вело парадное крыльцо. Покои боярина состояли из горницы, где обедали и принимали гостей, рабочей комнаты (кабинета), служившего также спальней, и крестовой – комнаты для молитвы хозяина и его семейства. Стены оббивали тканями: чем богаче был владелец, тем дороже выбиралась ткань. Иностранцев поражало обилие икон в боярских домах. В то же время, меблировка отличалась простотой – крепкий стол, лавки вдоль стен, стольцы (вроде табурета), скамьи. Последние были достаточно широки и имели приголовники, чтобы можно было прилечь после сытного обеда. Только в последней трети века в подражание западной моде появились стулья и кресла.

Как правило, дом провинциального дворянина, особенно на юге, представлял собой крепкий двух-трехэтажный дубовый сруб, расположенный внутри четырехугольного двора-крепости. Внутреннее убранство жилого провинциального дворянского дома отличалось от крестьянского комфортом и достатком: деревянными, а не земляными полами, стенами, обитыми тканью, печью с трубой. На стенах часто развешивалось вооружение дворянина – кольчуги, сабли, ружья, шлемы-шишаки.

Многие боярские, да и дворянские хозяйства жили на самообеспечении. На дворах располагались конюшни, хлевы, бани, амбары. Обязательным атрибутом двора был сад или огород. В помещичьем хозяйстве нередко встречались и небольшие винокурни для изготовления хлебного вина (водки) и пива.

Еда

Кухонная посуда в дворянских домах XVII века была преимущественно медной, повседневная посуда для приема пищи изготовлялась преимущественно из олова. Ложки предпочитали серебряные, позолоченные, фигурные с именной надписью. Ножи и вилки употреблялись редко – их подавали по особым случаям и только самым чтимым гостям. Ели непринужденно. Мясо брали и ломали руками, которые потом обтирали полотенцем, либо краем скатерти. На столе всегда присутствовали солонка и перечница, уксусница и горчичница. С помощью этих приправ каждый подбирал вкус под себя.

В скоромные дни боярская трапеза начиналась с холодного мяса, следом шли щи и разные супы. За ними наступала очередь жаркого и молочных кушаний. Обед завершался сладостями – пряниками, медовыми коврижками, леденцами. Около обеденного стола располагался поставец с напитками. По желанию хозяин и его гости могли выпить водки, кваса, пива или медовухи. Чай, хотя и был известен (в 1679 году начались регулярные прямые поставки из Китая в Москву), тогда больше воспринимался как лечебный отвар. В постные дни мясо заменяли рыбой (если позволяли церковные правила), в обилии появлялись разносолы, зернистая икра, уха, пироги, фрукты и овощи. Дворянский рацион походил на боярский, но чаще не был так обилен.

Званные и праздничные обеды отличались не утонченностью кушаний и невиданным разнообразием, а большим их количеством. Впрочем, на пирах больше пили, а не ели. Здравицы начинались с царя и его семьи, далее шли хозяин и его семья, знатные гости. Неудивительно, что после стольких тостов обстановка нередко становилась раскрепощенной. Случались и шутки, и обиды, порой драки. В этом отношении люди XVII века мало отличались от нас.

Одежда

Некое единство среди всех слоев населения допетровской Руси имела разве что нательная одежда, несмотря на всю пестроту узоров и окраски. Верхние же одежды имели важное социальное значение. Они отражали сословную принадлежность владельца, его семейное положение, достаток. Лучше всего нам известны покрои и моды верхушки общества XVII века – сохранились многочисленные описания и изображения, дошли до нас и некоторые подлинные вещи того периода.

Одежда изготавливалась из тканей и шерсти, зимние вещи – из овечьих шкур или мехов, обувь обычно изготавливалась из кожи. В повседневной носке предпочитали льняные ткани. Конопляные волокна (посконь) были намного грубее, и их носили низы. Из хорошего сукна делали верхние юбки, плащи, кафтаны, из сукна худшего качества (сермяги) – то же самое для простого люда. Заморские ткани – особенно атлас, бархат и парча – ценились очень высоко. Аршин парчи стоил 2,5 рубля. Такие ткани берегли, относились с ним с почтением. Одной из царских милостей считалось пожалование дорогой ткани на платье.

Обычной мужской одеждой служили рубахи и штаны (порты), подпоясанные шнурком. Естественно, одежда бояр и богатых дворян была разнообразнее и роскошнее. Придворные чины носили терлики, часто шелковые, поверх них надевали кафтаны из бархата и парчи, кто попроще – из хорошего сукна. На торжественных приемах поверх кафтанов накидывали распашную соболиную или горностаевую шубу разных покроев – ферязь, опашень, охабень и т.д. Величайшей милостью считалась шуба с царского плеча. Одежду знатных господ украшала золотая вышивка, жемчуга, драгоценные камни.

Среди обуви преобладали сапоги. Аристократы любили сапоги из красного сафьяна, простые дворяне носили черные сапоги из сыромятной кожи. Шапки нередко опушали чернобуркой или соболем, обшивали золотым шнуром. Шапки снимали лишь перед старшими по положению в обществе. Снятая перед кем-то шапка считалась символом уважения или покорности.

Женский знатный наряд состоял из нательной рубахи, поверх которой надевалась красиво вышитая и украшенная рубаха (сорочка) с длинными рукавами из особо тонкой ткани, подбиравшимися у запястья манжетом или браслетом. Верхние рубашки обязательно подпоясывались. Выйти на люди неподпоясанной считалось для женщины верхом неприличия. На выход боярыни носили летники – особые составные платья, поверх которых надевали опашни с очень длинными и широкими рукавами. Дорогая ткань украшалась золотой вышивкой и жемчугами. В моде были накладные воротники (ожерелья, опашницы, оплечья), также богато украшенные.

Зимой боярыни ходили в телогреях или торлопах, в праздничных случаях – в шубах. Главной женской обувью были сапоги из тех же материалов, что мужские, но более изящные и красивые по форме, с высоким каблуком. Однако самые знатные предпочитали носить чеботы с кожаным низом и парчовым или бархатным верхом.

Головные уборы незамужних и замужних женщин отличались. Первые могли ходить с непокрытой головой, носить шапки наподобие мужских, но с «коруной» – жесткой широкой перевязкой, охватывающей голову. После свадьбы женщина была обязана прятать волосы, появляясь на людях в убрусе – куске ткани, укрывавшем голову, часть лица и плечи. Головные уборы типа кокошников прятались под убрус. Поверх убруса могли надеваться зимние шапки (меховые каптуры) или летние широкополые шляпы, распространенные среди свиты царицы.

Интересы и развлечения

Привычный распорядок государевой службы прерывался летним отдыхом, обычно в деревенских усадьбах. Самым популярным времяпрепровождением знатного господина была охота. Страстным поклонником охоты, особенно соколиной, выступал царь Алексей Михайлович. В богатых домах для охоты держали псарни, особых лошадей, ловчих птиц (соколов и кречетов).

Помимо охоты, знатные семейства регулярно ездили на богомолья в особо чтимые монастыри. В первой половине столетия дворяне предпочитали передвигаться верхом, женщины, дети, немощные и старики ездили в колымагах – крытых повозках с жестким креплением кузова к осям колес, что при относительно быстрой езде создавало жуткую тряску. Во второй половине века вошли в обиход завезенные с Запада кареты – внешне похожие на колымаги, но благодаря рессорам гораздо менее тряские. Примерно в начале 1670-х гг. кареты обрели очень престижный статус, даже бояре стали предпочитать их верховой езде. По Москве одновременно разъезжали сотни карет, что на узких кривых улицах создавало настоящие пробки. Чтобы уменьшить их число, пришлось издать особый указ, согласно которому владение каретой стало привилегией только думских чинов. Зимой главным средством перемещения оставались сани. В зависимости от возможностей и воображения владельца они сильно различались по внешнему виду.

Что касается чтения, то оно получило широкое распространение у духовенства. Высшее дворянство только в лице лучших своих представителей предпочитало книжное времяпрепровождение. Если говорить о грамоте, то ей в XVII веке владели около половины дворян: больше – в столице, меньше – в провинции. Это было связано, прежде всего, с отсутствием стройной системы образования. Каждый обучался чтению и письму по инициативе родителей и не в обязательном порядке.

Женская доля

В Московской Руси идея благочестия получила широкое распространение. Не в последнюю очередь она отразилась на судьбе женщин. Парадоксально, но в XVII веке женщины низших классов имела больше прав и свободы, чем знатные особы. Положение дворянки и боярыни было обставлено множеством условностей и ограничений с самого рождения. Большую часть времени они проводили на своей половине дома, где занимались рукоделием и воспитанием детей. Случалось, особенно в небогатых дворянских семьях, что на дочерей смотрели как на обузу из-за приданого на свадьбу. Вместе с тем, если дочь побеждала в конкурсе царских невест, семья могла взлететь до небес.

Наиболее волевые и энергичные женщины брали на себя самостоятельное управление хозяйством, становились мудрыми советчицами своим мужьям, и даже оставили заметный след в истории (боярыня Феодосия Морозова, царица Софья). Многие знатные женщины «умели грамоте». Они переписывались с мужьями в отъезде, с братьями и сестрами, с родителями и детьми. В сохранившейся боярской частной переписке XVII века тому сохранилось множество примеров. Но все же понадобился Пётр I, чтобы вывести русскую дворянку из терема и придать ей совсем другое значение в общественной и политической жизни страны.

Пройти тест по теме

Источник обложки: Livejournal