Точка «ноль»

Так здесь называют границу между Украиной и Россией. Точнее, между территорией проведения специальной военной операции и тылом.

«Взглядом только нас не провожайте, как мы туда пойдем», - сказал перед точкой «ноль» на прощание старший конвоя. «Суеверие. Буду в Москве – позвоню, но, может, еще раньше свидимся». Незадолго до этого и он, и водитель – дагестанец крестились, когда мы проезжали православные храмы. Почему дагестанец не мусульманин, не стал спрашивать. Какая разница. Перед Богом все равны.

Старшего конвоя зовут Владимир. С ним еще пять человек – по двое в каждом из трех бортовых Камазов, с опознавательными знаками в виде букв Z, нанесенных на борта и кабину. Все набиты грузом, собранным Российским военно-историческим обществом для передовых частей нашей армии. Его вместе с солдатами выгружали накануне ночью  из транспортника Ил-76 на военном аэродроме неподалеку. Генераторы, спальные мешки, предметы первой необходимости, средства гигиены. И главная ценность для бойцов – сигареты. «У нас с обеспечением все в порядке», - сказал мне командир части «на передке» по спецсвязи глубоко ночью. «Еда, одежда – во всем этом нет недостатка. Но сигарет тут взять негде – их не купить. От бойцов за всё спасибо, поблагодарите своего старшего».

Курение убивает. Но на передовой есть вещи смертельнее сигарет. Из Москвы вместе с нами летел груз-200. Молодой парень, 22 года, служил по контракту, в зоне СВО попал под минометный обстрел. Тяжело раненого эвакуировали в Москву. Ампутировали ноги, две недели провел в больнице, не выдержало сердце. Теперь его везли хоронить на малую родину. «Отдам матери вместе с сыном», - вытащил теперь уже его бывший командир из коробочки Орден Мужества. Взял награду на ладонь. Теплый металл благородно блестел, отражая тусклые лампы аварийного освещения.

Груз-200  из самолета забрали первым. За остальным колонной в очередь стояли те самые Камазы, рядом с первым – десятка три солдат. Их работу еще на аэродроме в Москве мне анонсировал веселый военный логист Иван. «Слышишь, здесь погрузчик работает «пип-пип-пип». А прилетишь, услышишь: «навались! Бл*-бл*-бл*». Хотя то, что ты услышишь там, меня не касается. Мне закрыть за вами борт, галочку поставить – я молодец. Ты только расписаться в бумаге не забудь».

Интересуюсь, что за бумага. Отвечает – волшебная. «Вот, к примеру, обыкновенная мука. В полете меняется давление, в случае порчи упаковки мука может рассеяться в воздухе, и дисперсия эта на борту очень опасна. Малейшая искра – пиши-пропало.  Но если есть такая бумага – мука перестает быть взрывоопасной. Не бойся, подписывай», - шутит Иван.

У него на всякий случай припасены житейские мудрости.  «Хочешь лететь быстро – лети самолетом. Хочешь вовремя – езжай поездом», - приговаривал он, когда ждали самолет для погрузки. «Никто кроме нас не разгрузит Камаз», -  все же заглядывал за ту самую галочку, где он молодец. К службе всегда относится очень рачительно – оставшееся свободное место на борту догрузил гуманитарной помощью для мирного населения. Продукты, памперсы, бытовая химия. «По прилету разберетесь, что куда». Разобрались: наши военные раздадут местному населению – там, за точкой «ноль». Им это нужно. А при разгрузке обратил внимание на опознавательные листочки бумаги на этих коробках. «Смоленская область #ZаМир». И ниже – помельче. «Дроздовская школа Сафоновского района». Сычевский район, Велижский, Гагаринский… Удивительное совпадение – родом оттуда.

Разбег, показавшийся совсем коротким, и огромный, тяжелый Ил в воздухе. Скрежет убираемого шасси, медленный набор высоты с несколькими разворотами, и вот мы уже на эшелоне. В грузовой кабине шумно от двигателей. Экипаж – молодые ребята, лет по 30-35. Улыбчивый командир корабля. Он поднимал его в небо и приземлял потом полностью «на руках» (на них – черные кожаные перчатки).  «В гражданской авиации сейчас так немногие могут, там везде и повсюду автоматика. Есть она и у нас, но предпочитаем вручную. Чтобы чувствовать машину, свои навыки тренировать», - поясняет  он уже перед разгрузкой.

Рано утром колонной в дорогу. Сопровождаем до точки «ноль».  Сотовыми телефонами разрешено пользоваться только до неё. Дальше нет – противник может использовать сигнал для наведения. За несколько километров до границы сидевшие со мной в кабине Камаза стали звонить своим. Уверен, что и в других машинах тоже.

«Сынок, скоро увидимся, как только снова выскочу – наберу», - успевает крутить руль и говорить с семьей водитель – дагестанец. «Не забудь за квартиру заплатить», - наставляет жену старший группы. Со стороны может показаться, что прощаются – так, на всякий случай. Но нет. Суеверия суевериями, а настрой боевой. «Вы там передайте в Москве, что свой долг выполним, людей защитим».

Обязательно выполните – ни малейших сомнений. Только себя берегите. И до встречи.