«Сталинский кулак» – КВ-2. Танк, не успевший стать самоходкой

В начале 1940 года конструкторы Кировского завода создали прообраз будущих штурмовых артиллерийских установок на танковых шасси

Тяжелый танк КВ-2 остался в истории отечественного и мирового танкостроения в роли машины, которая не успела на одну войну и оказалась не готова к другой. Вины создателей уникального для своего времени тяжелого танка со 150-миллиметровой гаубицей в этом нет. Появившаяся как инструмент решения совершенно специфических задач «двойка» должна была получить соответствующую тактику применения — и тогда могла бы стать одним из самых знаменитых танков середины ХХ века. Сделать это ей помешала Великая Отечественная война…

Многобашенная тактика

Тяжелый танк КВ-2 вряд ли мог появиться на свет, если бы не неудачи первого этапа Зимней войны 1939-40 годов. Этот конфликт вообще вызвал к жизни многие идеи и решения, позднее воплощенные с большей или меньшей степенью удачи. Взять, скажем, ту же ушанку: без холодной зимы 1939-40 годов она появилась бы на год позже, если не в разгар Сталинградской битвы.

Подобным образом обстояло дело и с новыми советскими тяжелыми танками. Проектирование их шло по традиционной многобашенной схеме, отказаться от которой конструкторы сумели далеко не сразу. Но успех, который ждал на поле боя однобашенный КВ, поставил точку в споре, какая конструкция лучше для современных бронированных гусеничных машин. И как это нередко случается, за блеском успеха потерялась одна из замечательных идей, которые воплощали многобашенные танки: преодоление глубоко эшелонированной обороны без дополнительной поддержки и борьба с долговременными огневыми точками.

Ведь орудие главного калибра многобашенного тяжелого танка как раз и должно было сражаться с бетонными колпаками и надолбами, а остальное вооружение предназначалось для того, чтобы противник не мешал этой работе. Правда, для этого нужна была пушка калибром побольше, чем доставшаяся КВ-1 76-миллиметровка. Это наглядно демонстрировали слабые успехи советской полевой артиллерии в борьбе с финскими ДОТами и бронеколпаками. Как ни старались пушкари, а пробить проходы в той же «линии Маннергейма» им удалось далеко не сразу, и далеко не все ее укрепления в итоге были уничтожены – многие из них финны просто оставили, опасаясь попасть в окружение.

В этот момент и стало понятно, что не пробиваемый никакой финской артиллерией тяжелый танк КВ отлично справляется с поддержкой пехоты, но мало пригоден для прорыва линии обороны противника. Требовалась, условно говоря, самоходная «главная башня» многобашенного танка с орудием крупного калибра и с толстой броней. Фактически Красной армии нужна была в этот момент крупнокалиберная САУ типа ИСУ-152, появившихся лишь четыре года спустя. Но вместо нее конструкторы Ленинградского Кировского завода создали один из самых необычных танков того времени.

Гаубичный танк

Решение, казалось бы, действительно лежало на поверхности. Если КВ так блестяще показали себя в бою, значит, нужно взять этот танк и вооружить его орудием помощнее, чем 76-миллиметровая пушка. Причем не просто мощнее, но и с другой баллистикой, чтобы сохранить возможности крупнокалиберной полевой гаубицы.

Первоначально на эту роль прочили 152-миллиметровую образца 1906/30 годов. В наличии был большой запас стволов для этого орудия, технология его изготовления была хорошо отработана, да и боеприпасов на складах было в избытке. Но все-таки в итоге «крупнокалиберный танк» вооружили более современной 152-миллиметровой гаубицей М-10 образца 1938 года. Насколько оправданным было это решение, можно спорить. Новое орудие выгодно отличалось по своим возможностям от устаревшей гаубицы с однобрусным лафетом и коротким стволом. Однако все эти преимущества почти сводились на нет тем обстоятельством, что для установки в танковую башню ствол М-10 сделали заметно короче: он стал всего на восемь калибров длиннее, чем у гаубицы образца 1906/30 годов.

К тому же орудие получило более слабую баллистику, чтобы его можно было разместить на танковом шасси, и практически перестало быть гаубицей, поскольку уже не имело большого угла возвышения. Утешением могло служить только то обстоятельство, что к М-10Т – такой индекс получила приспособленная для установки в танковую башню гаубица – стреляла все теми же снарядами, что и гаубица 1906/30 годов. А значит, проблем с боеприпасами не ожидалось.

Оставалось только поместить орудие в башню, в которой могли разместиться четыре человека: командир орудия (он же командир танка), наводчик, заряжающий и его помощник. Последняя должность в боевом расчете была немаловажной: М-10Т стреляла раздельными выстрелами, снаряды весили 40 кг. Причем номенклатуру боеприпасов ограничили всего одним видом – бетонобойными, так как задачу перед новым танком ставили очень и очень узкую.

Тяжеловес с больными «ногами»

Чтобы выбрать гаубицу и приспособить ее для установки на танковое шасси, спроектировать и построить башню под громадное орудие и вывести новый тяжелый танк на испытания, его создателям отвели кратчайший срок – всего две недели. Отчасти этой спешкой и объяснялись многие «детские болезни» КВ-2, как позднее стали называть получившуюся машину. Тогда же танк именовался «КВ с большой башней».

Башня действительно была большая! Первые образцы новой машины были почти на метр выше своего прародителя – танка КВ-1. Если у большинства танков того времени башня, как правило, визуально была ниже корпуса, то у «двойки» она была даже немного выше. Когда позднее появилась так называемая «пониженная башня» КВ-2, общая высота танка снизилась на двадцать сантиметров, но все равно оставалась больше трех метров. Неудивительно, что на башенных бортах пришлось приваривать скобы для того, чтобы члены экипажа могли подняться на крышу, где располагались их люки. Еще один люк располагался в тыльном броневом листе башни: через него грузили боеприпасы.

Громадная башня стала одним из главных демаскирующих признаков КВ-2, но оценить это удалось далеко не сразу. Когда в начале февраля 1940 года первые четыре танка необычного вида появились на Карельском перешейке, у них не было ни одного серьезного противника. Финская противотанковая артиллерия могла лишь оставлять вмятины и сколы на толстой семисантиметровой броне «двойки», но не остановить ее. Так что демаскирующая высокая башня не казалась слишком серьезной проблемой – были и более серьезные, унаследованные от КВ-1. К таковым прежде всего относилась крайне ненадежная трансмиссия. У «единицы» с этим в конце концов удалось справиться: заметно снизили массу танка за счет срезания брони и заменили многие механизмы на более надежные, в том числе коробку передач. С танком КВ-2 такой вариант модернизации был невозможен: слишком уж тяжелой была машина. Шасси оказалось перегруженным и не выдерживало сколь-нибудь серьезных маршей. К тому же мощное орудие обладало такой силой отдачи, что вести стрельбу разрешалось только с места, ни в коем случае не в движении. А небольшой погон башни и механизмы ее привода и стопора оказались недостаточными при такой массе, из-за чего вращать «головой» КВ-2 старался только на ровной местности, потому как при более-менее серьезном уклоне башню срывало со стопоров.

Неуязвимый тихоход

Серийное производство КВ-2, который показал неплохую эффективность в борьбе с финскими укреплениями и был принят на вооружение в феврале 1940 года, началось летом того же года. Выпуск машины продолжался до июля 1941-го, шел небольшими партиями от десятка до нескольких десятков машин и составил в общей сложности всего чуть больше трехсот единиц. У танкистов «двойка» за счет своей брони, габаритов, неповоротливости и мощного орудия получила прозвище «Дредноут» и нехорошую славу машины, чинить которую – тяжкий труд.

Все недостатки КВ-2, к сожалению, особенно ярко проявились в первые, самые страшные месяцы Великой Отечественной войны, когда были потеряны практически все танки этой модели. Причем боевыми потерями была лишь треть их, остальные пришлись на технические неисправности машины или нехватку топлива. «Двойки» массово оставляли на обочинах дорог, по которым отступали механизированные колонны, и зачастую они доставались противнику практически неповрежденными.

Это тем более удивляло немецких солдат и офицеров, ведь они с первых дней войны успели испытать на себе мощь 152-миллиметровой гаубицы КВ-2 и убедиться, что их собственные орудия практически бессильны в борьбе со «сталинским монстром». Действительно, самыми эффективными оказались 88-миллиметровые зенитки, стрелявшие прямой наводкой в корму «двойкам».

Множество примеров эффективного использования КВ-2 со всей очевидностью доказывали: его конструкторам удалось создать прообраз будущих «Зверобоев» конца войны, самоходных артиллерийских установок на базе того же КВ и более нового ИС. Решись специалисты Кировского завода в 1940 году отказаться от подвижной башни и замени они ее на броневую рубку, рискни они использовать более мощный мотор, — и КВ-2 мог бы сыграть совсем другую роль в начале Великой Отечественной. Но в условиях первых месяцев войны, когда Красной армии было не до наступления (для чего и создавали эту машину), когда важнейшим фактором для любого танка становилась прежде всего подвижность, танк-тяжеловес был обречен.

До Победы ни один КВ-2 в составе советских танковых частей не дожил. До наших дней дошли всего два оригинальных экземпляра этой машины. Один, с «пониженной башней», находится в экспозиции Центрального музея Вооруженных сил России, другой, с более ранней высокой башней, – в числе экспонатов музея военной техники ОАО «Уральская горно-металлургическая компания» в Верхней Пышме.