Сражение под Красным. Главное поражение Наполеона

15 ноября 1812 года началось сражение под Красным. Почему фельдмаршал Кутузов не позволил своим генералам взять отступающих французов в клещи

Сражением, которое нанесло самый тяжелый удар по отступающим французским войскам и привело к практически полной потере артиллерии и кавалерии, стала четырехдневная – 3-6 (15-18 по н. ст.) ноября 1812 года – битва у городка Красный. Эту битву в полусотне верст к юго-западу от Смоленска порой называют битвой упущенных возможностей, считая, что русская армия по вине ее главнокомандующего Михаила Кутузова упустила шанс разгромить и взять в плен самого Наполеона. В действительности фельдмаршалу удалось ценой минимальных потерь превратить противника в плохо организованную толпу, обреченную на гибель.

Негостеприимный Смоленск

Добравшись до Смоленска, где его армию ждали запасы провианта и снаряжения, Наполеон решил превратить город в главный опорный пункт. Он рассчитывал перезимовать здесь, поскольку понимал, что к долгому маршу на запад его голодная и замерзающая армия явно не готова.

Этим планам не суждено было сбыться. Очень скоро Наполеон получил известия о том, что попытки сдержать наступление русских на флангах – адмирала Чичагова на юге и генерал-лейтенанта Петра Витгенштейна на севере – провалились. Запасов продовольствия в Смоленске оказалось существенно меньше, чем ожидалось, и по-прежнему голодающая армия не стала более управляемой. Рисковать в такой ситуации возможным окружением Наполеон не стал и отдал приказ продолжать отступление, направляясь к Орше. Чтобы не повторилась история с нехваткой провианта, он приказал заранее стянуть в этот город все, что удастся собрать провиантским командам.

Вынужденный отступать по той же местности, по которой его войска один раз уже прошлись частым гребнем, Наполеон не мог вести Большую армию собранной в единый кулак. Во-первых, это превращало в ничто и без того скудные запасы провианта, на которые можно было рассчитывать по пути. Во-вторых, грянувшие морозы не давали возможности ночевать в биваках, а рассчитывать на то, что почти 60 тысяч человек будут находить себе приют в небольших деревнях, не приходилось. И 12 ноября (здесь и далее даты по новому стилю. – Прим. авт.) французы начали постепенно покидать Смоленск.

Марш на фланге

Преследовавшая противника русская армия двигалась фланговым маршем, держась немного к югу от французов, не пуская их в неразоренные южные губернии, где они могли бы найти место для зимовки. Хотя войска Кутузова находились в лучшем положении, чем противник, они точно так же страдали от нехватки продовольствия: провиантские обозы попросту не успевали за шедшей скорым маршем армией. Да и холода кусали русских солдат лишь немногим меньше, чем противника. Военная амуниция того времени вообще была плохо приспособлена для активных боевых действий в зимнее время, так что «генерал Мороз» был равно не расположен и к русским, и к французам.

Дороги двух армий пересекались у Красного, где фельдмаршал Кутузов и решил дать еще одно сражение отступающим войскам Наполеона. Он справедливо полагал, что разбить вражескую армию, и без того идущую порознь, можно будет без особых потерь с русской стороны. А стремление скорее дать противнику уйти, чем разменивать жизни русских солдат в пропорции один к одному, по мере продвижения к западной границе империи становилось у главнокомандующего все более заметным. «Вы уж, голубчик, поберегите солдат!», – это напутствие слышали в те дни многие генералы, получавшие приказы от Кутузова. 

В этом был смысл: к Красному русская армия подошла, имея примерно столько же людей, сколько и французская. Ее преимущество состояло только в том, что она могла ударить единым кулаком, тогда как противник вынужден был сопротивляться поодиночке. На этом и строился план Кутузова. Выставив на дороге между Смоленском и Красным заслон из отряда генерала от инфантерии Михаила Милорадовича, он отправил основную часть своих войск под командованием генерала от кавалерии Александра Тормасова перерезать путь на Оршу. В то же время отряду генерала от кавалерии Дмитрию Голицыну предписывалось направляться непосредственно к Красному и разбить находящегося там противника. Забегая вперед, скажем, что план этот не был реализован именно в таком виде, и в первую очередь именно потому, что Кутузов, избегая потерь, не решился превратить Красное во второе Бородино.

Разгром Богарне и Даву

Первым днем сражения при Красном традиционно считается 15 ноября, когда передовые части французской армии подошли к городку и выяснили, что он занят русским летучим отрядом генерал-майора Адама Ожаровского. Правда, долго удерживать город ему не удалось. Генерал Милорадович, выстроив свои войска вдоль Смоленской дороги, не решился атаковать наиболее боеспособную часть французской армии – гвардию, с которой шел сам Наполеон. По меткому выражению Дениса Давыдова, гвардейские корпуса проходили мимо русских войск, как «стопушечный корабль между рыбачьими лодками». Эти войска выбили отряд Ожаровского из Красного, а затем ночью напали на бивак, разбитый его солдатами неподалеку от города, и сократили их число вполовину – в основном за счет пленных.

Так что передовая часть французов добралась до Красного, потеряв лишь пару тысяч человек из тех, кто шел в авангарде и не смог оказать серьезного сопротивления войскам Милорадовича. Корпусу Евгения Богарне, который появился на Смоленской дороге на следующий день, 16 ноября, повезло куда меньше. Его встретил плотный артиллерийский огонь, разметавший французский авангард. От предложения капитулировать итальянский вице-король отказался и пошел на прорыв. Попытка эта закончилась закономерно: под артиллерийским обстрелом и ударами русской пехоты корпус Богарне потерял треть состава только пленными, плюс все пушки и обоз, и еще около трети – убитыми. Остальным удалось, в темноте сойдя с дороги и пробираясь полями, обойти Милорадовича и добраться до Красного.

Таким же образом генерал Милорадович мог действовать и на следующее утро, 17 ноября, когда на дороге появился корпус маршала Даву, получившего известия о разгроме Евгения Богарне и ночью пошедшего на соединение с Наполеоном. Однако все ограничилось только артиллерийским обстрелом: дивизии Даву планировалось зажать между Милорадовичем и Голицыным, который должен был войти в Красный. Но именно этого сделать не удалось. План Кутузова строился на том, что Наполеон вместе с гвардией к тому времени уже покинет город. Французский император, узнав о разгроме Богарне, вернулся с самой боеспособной частью своих войск, и это резко изменило ход событий.

Отправив Старую гвардию навстречу прорывающемуся к Красному корпусу Даву, Наполеон бросил Молодую гвардию навстречу отряду Голицына, и тому пришлось отступить из только что занятой деревни Уварово. Правда, добиться большего французские гвардейцы не смогли. Отведя пехоту, Голицын открыл по ним ожесточенный артиллерийский огонь, и французы вынуждены были остановиться. Впрочем, свою задачу они выполнили, не дав русским войскам выйти навстречу корпусу Даву, уходившему от преследования отряда Милорадовича. И в конце концов Даву, потеряв около шести тысяч человек только пленными и бросив обоз и артиллерию, сумел дойти до Красного.

Последний удар

Для Молодой гвардии этот маневр оказался героическим, но самоубийственным. В который раз русские войска показали, что преимущество в бою оказывается за тем, кто лучше пользуется артиллерией. Наполеоновских гвардейцев, занявших Уварово, расстреливали картечью, пресекая все попытки продолжить атаку. Когда же атаковать собрались русские, то именно артиллерия позволила им разорвать выдержавшее две атаки каре гвардейских легких пехотинцев – вольтижеров, после чего их почти полностью истребили кирасиры. Практически целиком оказался уничтожен и голландский гренадерский полк Старой гвардии, где из пятисот человек в живых остались только тридцать шесть.

Огромные потери гвардии и опасность окружения вынудили Наполеона отдать приказ к отступлению. Французская армия ушла из Красного, бросив на произвол судьбы последний подходивший из Смоленска корпус – маршала Нея. Русские войска, повинуясь приказу Кутузова, не стали наносить удар по уходящему противнику, хотя арьергард удалось отрезать от основных сил и уничтожить или рассеять, захватив заодно и остатки обозов Даву (вместе с его маршальским жезлом).

На следующий день, 18 ноября, ничего не подозревающий Ней со своим корпусом атаковал отряд Милорадовича, перекрывший ему путь к Красному. Французский маршал явно был уверен, что ему нужно только наметить прорыв, а навстречу из Красного ударят солдаты Наполеона. Но этого не случилось. Предпринятая штыковая атака (боеприпасов у французов было немного) захлебнулась в русской контратаке, и войска Нея оказались отброшены в лес и прижаты к Днепру. От почетной сдачи маршал отказался, приказав солдатам переправляться через едва замерзшую реку. Кончилось это закономерно: вывести на соединение с Наполеоном маршалу Нею удалось всего восемьсот человек из тех восьми тысяч, что были под его началом во время выхода из Смоленска. Остальные в большинстве своем сдались в плен, как и почти все невооруженные солдаты, сопровождавшие корпус.

Битва под Красным стала катастрофой для Большой армии. Только убитыми она потеряла, по разным данным, от 6 до 13 тысяч человек, еще 20-26 тысяч попали в плен. Русскими трофеями стали 213 орудий (практически вся остававшаяся у Наполеона артиллерия) и почти все орудийные боеприпасы. Потери же русской армии оказались минимальными: чуть более 2000 человек убитыми и ранеными. Фельдмаршалу Кутузову удалось задуманное – не разменивая жизни своих солдат, окончательно расстроить армию Наполеона и лишить ее боевого духа, обрекая на гибель от голода и холода. Хотя многие боевые и даже штабные генералы русской армии остались очень недовольны тем, что их предводитель отказался от возможности дать противнику генеральное сражение и окончательно уничтожить его. Впрочем, далеко не факт, что это удалось бы сделать. Под Красным армия Наполеона еще сохраняла боеспособность, пусть и в основном за счет гвардии. После Красного она окончательно утратила ее.