21 ноября 2013 года в Киеве начались протесты, связанные с отказом президента Януковича подписывать соглашение об ассоциации с ЕС.

Российским читателям, может, ещё быть не знаком очередной неологизм украинской политики – «Шатун». Это такой мифический план, который бравые украинские хакеры выкрали из почты секретариата Владислава Суркова, но который, тем не менее, действует: снова обвалил курс гривны, дорисовывает нули в платёжках за коммунальные услуги, выводит граждан с протестами под административные здания столицы. «Шатун» виноват, а совсем не события трёхлетней давности.

Сегодня, когда мы справляем третью годовщину второго евромайдана, стоит поговорить о том, что эвтаназия государства – это легко и не больно. Но дороги назад уже не будет.

Подзабытый Ющенко

В конце концов, в истории любого государства бывают не слишком красивые события. Примерно как «дурная болезнь» у людей. Ну ладно, было один раз. Ладно, второй. Но официально отмечать годовщину? Явный перебор. А ведь так и есть: ещё в 2005 году Виктор Ющенко впервые постановил отмечать 22 ноября как День Свободы – в память о первом евромайдане. Янукович эту глупость отменил – то немногое, что он сделал правильно. Но теперь добрую традицию восстановил Пётр Порошенко, перенеся праздник на день раньше. Теперь он называется День Достоинства и Свободы и символизирует оба евромайдана сразу, благо их начала почти совпадают. В итоге есть повод поговорить об обоих событиях сразу.

Насколько правомерно называть события 2004 года евромайданом? Полностью правомерно. Фетиш «европейского выбора» начал раскручиваться уже тогда, 12 лет назад, и связывался с одним из кандидатов. Было это даже до того, как возник якобы пророссийский Янукович. И возник, собственно, вследствие этого «европейского выбора»: Европа поставила на Ющенко, значит, работаем с тем, что есть. Кстати сегодня уже мало кто помнит, что Янукович был запасным вариантом. В качестве противопоставления «европейскому выбору» на Украине пытались реализовать сценарий под названием «третий срок», для которого имелись определённые, хотя и не слишком убедительные юридические обоснования. Однако и в Верховной Раде он провалился, да и сам отсидевший два срока президент Кучма не очень хотел.

Дальнейший конфликт на выборах 2004 года – отказ признавать первичные итоговые результаты голосования во втором туре, апелляция к толпе – это уже следствие фабулы: вместе с проевропейским кандидатом Украина лишается европейского выбора, все на майдан. Что характерно, в 2013-м история повторилась с точностью. И то, что это произошло не на выборах, не имеет никакого значения. Они лишь декорация для всё того же европейского выбора.

Кто выбирает на самом деле

Что вообще такое «европейский выбор», задумывались ли вы над этим? Довольно похоже на рассуждение профессора Преображенского о контрреволюции: «...вот ещё одно слово, которое я совершенно не выношу. Абсолютно неизвестно, что под ним скрывается!». Впрочем, тут всё более понятно. Это совсем  не ценности, о которых так любят рассуждать в процессе, а именно контролируемый извне политик, которому должна перейти власть в ходе выборов. Совершенно неважно, как это произойдёт, главное результат.

Евромайдан как полураспад государства

Случилось это не вдруг и не внезапно. Три из пяти украинских президентов (Кравчук, Кучма, Янукович) избирались якобы как кандидаты от Восточной Украины, однако на перевыборы шли с явным учётом интересов западных регионов. В случае с Януковичем сценарий не сработал, хотя  это не означает, что его не существовало вовсе. Янукович должен был подписать в 2013 году соглашение об ассоциации и победить за это на выборах против какого-нибудь карикатурного националиста вроде «свободовца» Олега Тягнибока. Характерно, что отказ тогдашнего президента ровно ничего не изменил: соглашение подписано, а карикатурные националисты служат опорой новой власти. Ровно так же, как для старой они были средством повышения электоральной привлекательности – то есть снова-таки опорой.

Сложно даже сказать, какой из украинских президентов был проукраинским. Не в смысле свихнувшимся на политическом украинстве, а отстаивающим интересы Украины и её суверенитет. Эдаким украинским Лукашенко. Пожалуй, ближе к этому образу был Леонид Кучма, однако с тех пор прошло много времени, сегодня он уже не таков.

Характерно, что и в 2004, и в 2013-2014 годах политический процесс сопровождался тезисами о том, что украинцы раз и навсегда изменили страну к лучшему, побороли олигархов. Стремительное сокращение населения Украины до 40 млн (с малым плюсом) показывает правдивость этой фразы. Хоть и не в том смысле, который в неё изначально заложен.

Что происходит? Происходит полураспад государства. Именно полураспад, государства в этом смысле ведут себя как радиоактивные элементы. Государство регрессирует в сторону более простой социальной и экономической модели, образует некоторое количество нестабильных изотопов, а также нейтроны, способствующие дальнейшему распаду.

Могут ли помочь выскочить из этой колеи евромайданы и энтузиазм народных масс? Ни в коей мере. Более того, всё происходит как раз наоборот. Чем дальше идти по этому пути, тем больше майданов, каждый из которых глубже тянет государство в трясину полураспада. У Украины есть только один шанс выскочить из этой спирали – диктатура. Даже не слишком важно, какой она будет – правой или левой. Однако внешнее управление делает невероятным и этот сценарий.

В нынешнем году много говорили о 99-й годовщине Октября, а в следующем – будут ещё большее говорить о 100-летнем юбилее. Слишком вольное обращение со словом «революция» ставит на одну ступень события 7 ноября 1917 года и два деструктивных карнавала в Киеве с разницей в 10 лет. Глобальное отличие между этим событиями заключается в том, что большевики не предлагали народу всей тогдашней России никакого «европейского выбора», а только по возможности оперативное решение наиболее актуальных проблем, стоящих перед государством.

Любая настоящая деятельность по укреплению государства выглядит максимально непрезентабельно (жестоко, скучно, порой мелочно), а сам её субъект похож на активиста, собирающего у жильцов подъезда деньги на новую дверь: его никто не любит, с ним все ругаются, но с большим удовольствием живут в подъезде с новой дверью. Первый признак того, что вместо такой полезной и эффективной скучищи вам пытаются впарить подделку – красивая обёртка и простота исполнения. Подписали соглашение – и уже «в Европе».

***

Полураспад государств – совсем не то же самое, что их крушение, хотя природа схожа. При полураспаде процесс может длиться годами, с ремиссиями, во время которых государством приедут править знаменитые варяги, будут основаны грозные антикоррупционные службы, запустятся сразу несколько смелых реформ, а политическая элита будет желанной гостьей любых международных саммитов. Весь этот карнавал не отменяет главного: сдача суверенитета в долгосрочную аренду запускает процессы, остановить которые практически невозможно без насилия и крови.