Половцы: беспокойные соседи Руси

Беспокойные соседи и «многовекторность» по-русски

Первое летописное упоминание о появлении половцев у границ Руси относится к 1055 г. и содержится в одном из списков «Повести временных лет». В тексте указано: «В семъ лете приходи Болушь с половьци, и сотвори Всеволодъ миръ с ними, и возвратишася половци вспять, отнюду же пришли».[1]Несмотря на отсутствие каких-либо указаний в источнике на воинственное поведение половцев, в отечественной историографии ещё с XIX в. утвердилось восприятие кочевников, как враждебной «азиатской» силы, препятствующей экономическому и политическому развитию Руси.

Современный российский историк Александр Инков считает, что устоявшаяся в отечественной исторической литературе негативная оценка первых контактов Руси с половцами носит чисто умозрительный характер и не подтверждается источниками. Он также отмечает, что первая встреча не стала началом регулярных отношений Руси с половцами, поскольку была мимолётной, локальной и осталась практически незамеченной в русских землях.

Известно, впрочем, что с начала 60-х гг. XI в. отношения с половцами становятся регулярными и вдумчивыми: то есть кочевники начинают нападать на русские княжества. «Впервые пришли половцы войною на Русскую землю; Всеволод же вышел против них месяца февраля во 2-й день. И в битве победили Всеволода и, повоевав землю, ушли. То было первое зло от поганых и безбожных врагов. Был же князь их Искал».[2] С этого времени и вплоть до монгольского нашествия половцы стали главным внешнеполитическим фактором развития Руси.

При этом надо помнить, что ослабление центральной власти при сыновьях Ярослава Мудрого не позволяло выстраивать единую линию отношений с кочевниками. Поэтому «суверенные» Ярославичи выстраивали половецкую политику кто во что горазд. Тем не менее, Изяслав, Святослав и Всеволод в 1068 г. предприняли совместный поход против половцев, который закончился полным поражением русских. Княжеская рать была разбита кочевниками в сражении на р. Альте. В дальнейшем противоречия между братьями привели к краху триединой политической системы на Руси, сложившейся после смерти Ярослава. Половцы, своим вторжением обострившие назревавшие противоречия между братьями, ускорили её крах.

Ослабление власти великого киевского князя, рост претендентов на великокняжеский престол и углубление междоусобицы способствовали активизации половецких набегов на русские рубежи. Инициаторами выступали как сами кочевники, искавшие наживу, так и русские князья, которые использовали половцев в качестве военной силы в междоусобных противостояниях. Так, относительно мирные отношения Черниговского княжества с половцами были обусловлены не столько географическим фактором (защищённость Чернигова от Степи лесами), сколько борьбой Черниговских князей за политическое преобладание на юге Руси. Летописи указывают, что в 1073, 1078 и 1079 годах отряды половцев поддерживали Святославичей в противостоянии Ярославичам.

Как отмечал автор первой и наиболее крупной работы по русско-половецким отношениям П.В. Голубовский, половцы выступали своеобразным регулятором политического равновесия на Руси: поддерживая в усобицах то одних, то других князей, они никому не давали усилиться настолько, чтобы подчинить себе остальных. Впрочем, прельщало кочевников, конечно, не «влияние на политические процессы», а банальная возможность невозбранно пограбить русские земли. Из тех же соображений половцы нередко помогали русским князьям в вооружённых конфликтах с «третьими сторонами» – поляками, булгарами…

Звонким булатом и мужским семейным авторитетом

К 1093-1094 гг. становится очевидной необходимость объединения усилий для сдерживания половцев. Однако князьям потребовалось почти десять лет для того, чтобы урегулировать взаимоотношения друг с другом. В начале XII в. меняется также военная тактика русских князей, которые переходят к активному наступлению. Убедительными победами закончились походы в половецкую степь 1103 и 1106 годов. А самым успешным и самым знаменитым стал поход 1111 года, организованный Владимиром Мономахом: разгром половцев в битве при Сальнице, взятие крупнейших становищ Шарукань и Сугров.

При этом русские князья не ограничивались исключительно военными акциями в отношениях с половцами, часто прибегая к «брачной» дипломатии. В 1107 г. Владимир Мономах женил своего сына Юрия на дочери половецкого хана Аепы, а в 1117 г. другой сын великого князя киевского Андрей Владимирович женился на внучке Тугоркана. Также узами брака связали себя с половецкими родами Святополк II и Святослав Ольгович.

В итоге благодаря дипломатии и успешным военным походам удалось вытеснить половецкие орды за Дон и Волгу, владения Мономаховичей расширились, и на южных и юго-восточных границах русских княжеств установилось относительное спокойствие.

Победы над половцами, впрочем, сыграли с Русью и злую шутку. С одной стороны, великий князь, будучи уверенным в ликвидации половецкой угрозы, отказался от союзнических отношений с другими кочевыми племенами – торками и печенегами, которые вносили свой вклад в поддержание безопасности на степных границах. С другой стороны, ослабление общей половецкой угрозы придало князьям бодрости в дроблении Руси. Если сыну Мономаха Мстиславу удавалось поддерживать верховенство Мономаховичей в отношении всех ветвей династии Рюриковичей, то после его смерти в 1132 г. киевские князья утратили контроль над Полоцком и Смоленском, что положило начало окончательному распаду Древнерусского государства.

В этих условиях половцы не только смогли восстановиться от поражений начала XII в., но с 40-х годов начали регулярно вторгаться в русские земли как для участия в противоборстве русских князей, так и ради добычи.

Половецкий натиск конца XII в. связан с формированием крупного кочевого объединения вокруг орда хана Кончака. Историк Г.А. Фёдоров-Давыдов писал: «Тенденции к полному объединению половцев под единой ханской властью прослеживаются только в конце XII – начале XIII вв. и связаны с деятельностью хана донских и донецких половцев Кончака, который в 1185 г. заявил о своих притязаниях и на днепровское объединение половцев. Однако деятельность Кончака не увенчалась успехом». Последнее объяснялось прежде всего ожесточенной борьбой за власть, что отрицательно сказывалось на боеспособности половецких войск.

В итоге подавляющая часть набегов второй половины XII в. успешно отражалась силами порубежных княжеств, поэтому половцы появлялись в русских княжествах главным образом в качестве наёмников местных князей, враждовавших между собой. Впрочем, и попытки русских князей повторить успешный поход Мономаха в половецкую степь оказывались неудачными – об одной такой конфузии Игоря Святославича Северского 1185 года как раз и повествует «Слово о полку Игореве».