Почему все мы – русские. К годовщине Главной Отечественной

22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война.

История — это всегда история государства, вне государства истории не существует. История же нашего государства, уж так сложилось, это история его войн. Сегодня, когда мы справляем 75-ю годовщину с момента начала нашей самой масштабной и важной войны, стоит поговорить о том, что нам дала эта трагедия.

...Вряд ли есть нужда дополнительно напоминать читателям, о каком событии идёт речь, разбирать причины войны, её ход и результаты. Тема настолько проработана, что трудно сказать что-то оригинальное. Поэтому есть предложение перенести акцент со слова «война» на слово «отечественная». Всё-таки войн в нашей истории было множество, а военное дело относится к роду занятий, в которых мы традиционно были успешны – немаленькие размеры нашей родины на это намекают. При этом отечественных войн среди них насчитывается немного. Чем они отличаются от обычных?

Считаем

С первой Отечественной понятно – это война 1812 года. Разумеется, и до того в нашей истории случались войны, когда вопрос вставал о самом существовании России как независимого государства (в Смутное время, например), но впервые термин употребили только в XIX веке. А теперь счёт менять уже поздно.

Второй Отечественной называют Первую мировую. Вернее, называли, сегодня термин подзабыт. Не только потому, что большевики немедленно переименовали её в «империалистическую». Во-первых, она была не совсем оборонительная, тут большевики правы. Во-вторых, мы её не выиграли. И не проиграли. Мы из неё просто вышли.

Для военной истории такие пируэты непривычны, только нас в данном случае интересует уже не военная история (победили/проиграли, захватили/потеряли), а история государства. А с точки зрения истории государства она свою функцию выполнила с лихвой.

Почему? Потому что, кроме обороны Отечества, такая война всегда приносила ещё и дополнительный сверхрезультат: Россия выходила из войны другой. Из Отечественной 1812 года она вышла «жандармом Европы» – архитектором европейской системы безопасности. Из Отечественной 1914-1918 годов – государством, которое начало разваливаться, но наконец-то прекратило разлагаться. Второе значительно хуже, а первое, как показала практика, – вполне обратимо. Уже через пять лет после Февраля у нас была сильно побитая войнами, но жадная до жизни страна.

Общий знаменатель

Чтобы понять, каков был сверхрезультат от Главной Отечественной войны, более привычной нам как Великая, нужно сделать небольшое отступление.

Известно, что увлекательное деление граждан нашей когда-то единой страны на национальности – штука преимущественно для внутреннего употребления. А бытовое восприятие украинцев, белорусов, жителей кавказских республик и Средней Азии во всём мире одно – русские. Не говоря уж о многочисленных национальных автономиях РФ, а также исторически ассимилировавшихся диаспорах.

Разгадка такого упрощенчества очевидна. Давным-давно существовала Российская империя, во главе которой стоял император всероссийский. «Русский» и «российский» в иностранных языках никто традиционно не разделяет, а потому граждане этой империи – русские.

Эта логика сохранялась до революции, а вот после неё осталась, вроде как, всего лишь данью традиции. Как ни крути, а замыкалась она на фигуру русского государя (не на личность, а на функцию, за ней стоящую). С исчезновением этой функции стало не совсем понятно: почему лезгин, бурят, узбек по-прежнему считаются русскими? Да и политика самоопределения не способствовала. В общем, пропал общий знаменатель. Ну, или не то чтобы пропал – просто раньше для наглядного пояснения этого знаменателя достаточно было указать на фигуру императора, и всё становилось понятно. А вот с пресечением монархии – уже не очень.

Казалось, что новым таким знаменателем стало социалистическое строительство и соответствующая наднациональная идеология. Они и стали. Но не хватало какого-то более доступного объяснения.

Война такое объяснение предложила. Оказалось, что для кричащих «Рус, сдавайся» немцев совершенно не важно: рус ты или не рус. Рус. Они лучше знают, им фюрер всё толково разъяснил. Тех, кто «юде, комисарен и официрен» – к стенке. Остальных – на стройки национал-социализма. Да что там, у Шолохова в «Судьбе человека» об этом очень доходчиво написано, а по написанному – экранизировано.

Война, а затем и победа, дали нам тот самый простой и понятный знаменатель. Она напомнила, что все мы – русские. А также казахи, чуваши и армяне.

...В июне прошлого года, незадолго до 74 годовщины начала войны, в Киргизии умерла Токтогон Алтыбасарова. В 1942 году ей было 17 лет, но она была не тинейджером, а председателем колхоза. В этот колхоз направили 160 детей, эвакуированных из блокадного Ленинграда. Колхозники их выходили, каждая семья заботилась о 2-3 детях, отдавая последнее.  А сама Токтогон – обо всех сразу. И дети были спасены.

Сегодня, сталкиваясь с такими историями, мы можем только молчать в изумлении. А ведь всё просто: одних русских отправили к другим.

Это, конечно, не означает, что до войны никакой общности между разными национальностями в СССР не было. Но только на войне каждый житель нашей страны смог всем нутром почувствовать, как он зависит от всех остальных, не всегда верно говорящих на его языке. А они – от него. И что судьба в этом аду на всех одна, словчить, отмазаться – не выйдет.

В конечном счёте Великая Отечественная война создала нам – во второй раз за 30 лет – Отечество заново. И дала однозначное понимание того, кто мы такие для всего остального мира. Не только «эти странные большевики». А русские, в очередной раз совершившие невозможное.

А потому и день сегодняшний называется совершенно правильно – День памяти и скорби. Просто помнить нужно не только о том, что потеряли, но и то, что этими потерями приобрели. Ценность таких простых истин невероятно высока.

 

Читайте также:

Клим Жуков, Дмитрий Пучков. Андрей Боголюбский и Владимиро-Суздальская Русь: откуда потом взялось новое Русское государство

Иван Зацарин. «Потёмкинские деревни»: как 3D-презентацию уговорились считать «обманом»

Иван Зацарин. То, что мы делаем лучше всего. К 60-летию нашей первой ядерной ракеты

Андрей Смирнов. Что не объясняют школьнику про русское самодержавие и крепостничество

Иван Зацарин. Первый союзник СССР. К 24-летию попытки референдума об отделении Тувы

Полина Яковлева. Чуваши. Часть 1: Поволжские потомки Аттилы

Иван Зацарин. Первая Новороссия. К 24-летию начала боёв за Бендеры

Владислав Шпаков. Карнавальная мочь антиглобализма: как прикинуться бунтарём и ничего не добиться

Иван Зацарин. Берегитесь, у нас длинные крылья. К 79-летию беспосадочного перелёта Чкалова

Александр Шубин. Парламентское сопровождение революции: первый опыт Государственной думы

Владимир Мединский. «28 панфиловцев»: образец кино по прямому народному заказу