Первая мировая война: правда и мифы

Глобальный конфликт, начавшийся 28 июля 1914 года, уничтожил четыре империи, унес жизни миллионов людей, навсегда изменил историю Европы и всего мира, оказал большое влияние на будущее всех стран-участниц и породил еще более кровопролитную и страшную Вторую мировую войну.

Для России это была тяжелая и противоречивая война, которая стимулировала нарастание противоречий и революционные потрясения. Однако при этом надо понимать, что причины поражения имели именно внутренний характер, Русская армия не была разбита на поле битвы. Анализируя события тех дней, мы при этом должны отдать долг памяти тем солдатам и офицерам, которые доблестно сражались на фронтах мировой войны. Более одного миллиона нижних чинов стали георгиевскими кавалерами, около 5 000 офицеров получили орден Св. Георгия 4-й степени. Тысячи подростков сбежали на фронт «бить немца», женщины становились сестрами милосердия, а некоторые, такие как Мария Захарченко или Мария Бочкарева, переодевались в солдат и продолжали подвиг «кавалерист-девицы» Надежды Дуровой.

В конечном счете Первая мировая – это массовая война, а потому перед нами немало примеров массового подвига. Например, в феврале 1915 года в бою под Махарце, в тяжелейших зимних условиях, остатки русской дивизии, силою полка, взяли в руки пулеметы и благодаря успешному маневру нанесли поражение целой свежей германской дивизии. Пленный немецкий полковник, наблюдая эту атаку, спросил: «Это наступает русская гвардия?» – и удивился, что перед ним самые простые русские солдаты.

Раньше было принято за глаза считать русских генералов «бездарными», выделяя лишь одного А. А. Брусилова (организатора успешного наступления летом 1916 года), что неверно. Н. Н. Юденич в тяжелейших условиях одерживал ряд побед над турками на Кавказе, Д. Г. Щербачев в 1915 году нанес поражение немецкой армии Линзингена, генерал М. В. Алексеев был одним из подлинных организаторов побед в Галиции и под Варшавой в 1914 году. Этот список можно продолжить.

Российское военно-историческое общество (РВИО) проводит многочисленные мероприятия, направленные на сохранение исторической памяти о Первой мировой войне. Создан Народный архив Первой мировой войны. Установлен центральный памятник героям Первой мировой в Москве на Поклонной горе. Другие монументы появились в Калининграде, Гусеве, Гвардейске, Липецке, Саранске, Туле, Волгограде и Пскове. В 2016 году в Кирове появился памятник сестрам милосердия, а в 2018-м в Ставрополе – бюст единственной женщины – кавалера ордена Св. Георгия 4-й ст.

Серьезная работа ведется и за рубежом с целью напомнить о роли России в том конфликте. Так, на территории Франции открыты четыре монумента, посвященных Русскому экспедиционному корпусу. В Словении в 2016 году Президентом В. В. Путиным был открыт памятник русским военнопленным Первой и Второй мировых войн. В 2014 году на территории Сербии (Белград) и Республики Сербской (Баня-Лука) появились памятники Николаю II (в июле 1914 года он заступился за Сербию, которую атаковали австро-венгерские агрессоры).

Ежегодно у монументов, посвященных Первой мировой войне, по всей стране проводятся памятные торжества: 1 августа (в официальный День памяти героев Первой мировой) и 11 ноября. В 2018 году они продлятся несколько дней – с 9 по 11 ноября – и затронут не только Москву, но и регионы России и различные страны мира.

Немалая работа ведется по популяризации истории Первой мировой и стимулированию научных исследований. В 2014 году при поддержке РВИО вышла фундаментальная трехтомная «Энциклопедия Первой мировой», а сотрудниками научного отдела были изданы воспоминания рядовых участников войны («Первая мировая: взгляд из окопа»), несколько сборников конференций («Великая война: 100 лет», «От противостояния идеологий к служению идеалам»). В 2014 году в Манеже (новое здание) РВИО приняло участие в организации мультимедийной выставки «Взгляни в глаза войны».

Отметим, что памятник героям Первой мировой войны был создан при участии РВИО и открыт 1 августа 2014 года, в день 100-летия со дня начала Первой мировой. На церемонии открытия присутствовал Президент Российской Федерации В. В. Путин, который отметил: «Человечеству давно пора понять и принять одну, самую главную истину: насилие порождает насилие. А путь к миру и процветанию слагается доброй волей и диалогом. И памятью об уроках прошедших войн. О том, кто и зачем их начинал». Кроме того, по словам Президента, нужны «масштабная просветительская работа» и исследования, которые «позволят точно узнать и причины, и ход этой войны».

Каким спустя столько лет видится влияние той войны на общество? Как Первую мировую переживала наша страна? И что происходило в других странах – как союзников, так и противников России? Чтобы найти ответы на эти вопросы, корреспондент портала «История.РФ» встретился с известным историком, исследователем Первой мировой войны, автором книги «Мифы Первой мировой войны» (переиздание – «Первая мировая. Тайны и факты истории») Евгением Юрьевичем Белашом.

Антанта планировала воевать до 1920 года

– В преддверии столетия со дня окончания Первой мировой войны, а это уже вековой срок, она продолжает обрастать все новыми мифами и легендами, но при этом все более подробно рассматривается историками и у нас, и на Западе. Расскажите, что, на ваш взгляд, интересного и нового было открыто в отношении событий этой войны в последнее время? Что, наоборот, историки опровергают?

– Могу ответить следующее: за последнее время мне очень интересны были работы зарубежных авторов, в том числе и на английском языке, о французской армии периода Первой мировой войны. Дело в том, что существует достаточно устоявшееся мнение, характеризующее французскую армию как трусливую, небоеспособную и не умеющую воевать, ее считают своеобразной неудачницей Великой войны. Тем не менее, выясняется, что уже весной 1915 года французы применяли новейшие для того времени тактические приемы. К примеру, наступление вслед за артиллерийским огневым валом и применение того, что чуть позже назовут штурмовыми группами. Причем достаточно успешное применение на тактическом уровне. Это к мифу о небоеспособности французской армии. И канадцы, считающиеся изобретателями огневого вала, стали применять его весной 1917 года, на два года позже. Интересны и новые работы историков О. Р. Айрапетова – о России в Первой мировой войне, С. Г. Нелиповича – о потерях и Русской армии на 1917 год.

– Я вижу, что намечаются тенденции некоторой переоценки ролей вооруженных сил стран – участниц войны, иногда и в самую неожиданную сторону. А как вы можете прокомментировать тот факт, что некоторые считают, что Антанта собиралась воевать до 1920 года?

– Вы правы, весной 1918 года основной задачей Антанта видела для себя удержание позиций. Союзники хотели не проиграть, затем «дожать» Второй рейх тогда, когда это будет возможно. Любой ценой.

– Получается, что западные союзники не рассчитывали закончить войну в 1918 году?

– Нет, для них окончание войны было довольно большой неожиданностью в известной степени. Тем более что немцы сопротивлялись до последнего, и, если почитать того же Макса Гофмана, мы увидим, что немцы рассчитывали на то, что в случае мира им оставят те территории, что они захватили, добавят и те, на которые они претендуют, и только тогда они милостиво согласятся прекратить войну. Немецкий генерал пехоты Людендорф в этом отношении был более трезвым человеком, и после 8 августа 1918 года на волне успешного наступления союзников, когда немецкая оборона затрещала, он понял, что наступать немцы не могут, а давление все сильнее. Рейх остается без союзников, выбиваются последовательно Болгария, Османская империя, Австро-Венгрия. Более того, союзники планируют бомбить Берлин с новейших бомбардировщиков, затем посадить их в районе уже выведенной из войны Праги и, дозаправив, вернуть обратно, что напоминает операцию «Фрэнтик» Второй мировой войны.

Падение империй

– Вы затронули тему павших империй. Расскажите поподробнее об этом аспекте войны.

– Любопытный вопрос. Первая мировая стала кладбищем империй. Германская, Османская, Австро-Венгерская и Российская империи погибли. С другой стороны, Британская империя, несмотря на тяжелейший кризис 1916 года в Ирландии, смогла устоять.

– Очень интересно, какие, на ваш взгляд, причины позволили Британской империи уцелеть?

– Конечно, все государства были подвержены общему кризису войны. К примеру, Французская республика весной 1917 года, вскоре после Февраля в России, испытала тяжелейший кризис: рабочие бастовали, войска не хотели воевать, более того, тихонечко начинали бунтовать. Кругом бардак, наложенный на тяжелейшие потери. И Франция оказалась буквально на волоске от повторения судьбы Российской империи. Но и во Франции, и в Британии нашлись политики, способные не только захватить власть, но и удержать ее любыми методами. В том числе Пасхальное восстание в 1916 году в Ирландии, в Дублине, было подавлено самыми жестокими способами, ирландцы просто не предполагали, что захваченные дома просто снесут артиллерией посреди города. Хотя в целом Пасхальное восстание было обоюдным кровавым бардаком, обе стороны еще не знали, что означает гражданская война в своих городах. Кстати, В. И. Ленин очень подробно конспектировал его результаты, и классическая формула о захвате телеграфа, телефона и других ключевых зданий родилась не просто так.

– Соответственно, если мы переместимся в сторону стран Четверного союза – что послужило основной причиной поражений для них и почему рухнули их империи? Было ли это следствием исключительно военных поражений?

– Конечно, военных, но и общее перенапряжение экономик имело значение. Блокада сыграла свою роль, несмотря на контрабанду. В Германии был страшный голод, так называемая Брюквенная зима 1916–1917 годов, когда уже все эрзацы закончились и приходилось есть то, что имелось в наличии. В Германии тогда выпускали специальный «военный хлеб», это примерно наполовину ржаной хлеб, наполовину опилки и прочие суррогаты. То есть Германия находилась на грани реального голода, его жертвы сейчас оцениваются примерно в сотни тысяч.

– Несколько слов об Австро-Венгрии, Турции, Болгарии…

– Они просто оказались самым слабым звеном, в силу того, что их армии, ВПК, да и в целом системы государственного устройства, не смогли быть адекватными доселе неведомой войне. У Австро-Венгрии, например, была просто чудовищная система в армии, каждая часть имела свой национальный состав, я просто не могу представить, как она управлялась.

Болгария выступила детонатором обвала всего Четверного союза. Стратегия сокрушения самого слабого звена во многом сыграла свою роль, хотя и не для Германии, для которой роковым стало 8 августа, «черный день немецкой армии», – начало наступления союзников на Западном фронте.

Турция представляла собой очень разнородную силу. На Кавказе были сосредоточены не лучшие турецкие части, их легко била Русская армия ограниченными силами, тем более что турки не могли обеспечить своих солдат на этом фронте элементарным питанием, снабжением, теряли очень много людей обмороженными. С другой стороны, в Галлиполи на выгодных позициях и в Ираке против британцев турки могли оказывать сопротивление. Но все равно военным образом Османская империя была разгромлена на территории современного Израиля и Палестины, британская армия катком прошлась по туркам до Сирии. Британцы применили прорыв обороны массами танков, ввод в бреши во фронте кавалерийских частей, поддержанных броневиками, громивших тылы германо-турецких частей. Сверху на все это смотрела британская авиация с очень большим расходом патронов и бомб, по-настоящему терроризируя турецкие части.

Россия на перепутье

– Перейдем к самому близкому для нас вопросу, вопросу Российской империи. Очень живые дискуссии идут в обществе до сих пор. Расскажите о вашей точке зрения на то, какой была ситуация. Могла ли империя устоять и что реально делалось в ее пределах для достижения победы?

– У нас принято ругать Русскую армию за то, что она не хотела воевать в 1917 году. Однако немцы вели хорошо спланированную артиллерийскую атаку всеми типами орудий, которая внезапно накрывала всю полосу обороны полностью, от передовых позиций до глубокого тыла. Такой тактике Русская армия не могла ничего противопоставить. Французы же нашли противоядие: они отводили основную массу войск в тыл, а тяжелая артиллерия накрывала уже свои позиции, занимаемые немцами. Возвращаясь к России, Николай II до войны активно пытался ее избежать. Он созывал мирные конференции: вероятно, он очень хорошо читал «Будущую войну» И. С. Блиоха, где задолго до войны описывалось, почему война может привести к экономической и социальной катастрофе.

Российская империя честно старалась воевать, даже добилась некоторых успехов в начале войны, ее ВПК тоже добился роста, однако война требовала все большего напряжения сил. Начала отказывать транспортная система, затем политическая. С трибуны Государственной думы открыто выступили лидеры оппозиции со словами «Что это, глупость или измена?», во Франции или Британии за это просто посадили бы в тюрьму, у нас – нет. Более того, когда произошла Февральская революция, практически все – и монархисты, и боевые генералы – требовали отречения императора. Его брат отказывается от престола, монархия рушится. Теоретически, если бы Временное правительство, не обременяя себя лозунгами и противоречивыми приказами, смогло взять ситуацию в свои руки, мы бы смогли «пересидеть» по принципу Италии, которая тоже испытала тяжелый удар немцев в конце войны с сотнями тысяч пленных и дезертиров. Естественно, крупное наступление было невозможным, однако удержать фронт возможность была.

– Вы хотите сказать, что в военном отношении у Российской империи не было шансов к 1917 году?

– Парадоксально, но армия была оснащена гораздо лучше, чем в предыдущие годы войны, но, с другой стороны, требовалось еще больше. Отдельные части хотели воевать, но система пропаганды и подготовки отставала. Отдельный аспект – это транспортная система: мы просто не могли доставить до фронта даже то, что привозили нам союзники в Архангельск, Мурманск, Владивосток. Сколько бы ни произвела Россия – для обучения новых частей инструкторов нет, патронов нет, винтовок нет, полигонов нет; сколько бы ни обучали солдат в Петербурге, набивая их тысячами в казармы, – ситуация оставалась такой. В результате были толковые командиры, тот же Брусилов и Алексеев, были энергичные политики, тот же Керенский, замечательный оратор и трудоголик, но в результате Временное правительство само вырыло себе могилу, в стране уже шла необъявленная гражданская война, первым об этом высказался еще Родзянко при императоре. Мы получаем летний мятеж 1917 года, Корниловское восстание, ну и в итоге «рабочий тащит пулемет, день 7-е ноября». Войска в растерянности, начинаются противоречивые приказы Временного правительства, офицеров и даже генералов начинают просто убивать, повальное и нарастающее дезертирство.

Большевики к октябрю имели разваленную промышленность и расходящуюся по домам армию. Им приходилось выбирать не из хорошего и плохого, а из плохого, ужасного и ужаснее некуда. Плохое – это Брестский мир, остальное – раскол собственной партии, если бы голосование по Брестскому миру было чуть другим. Ленин уже готовился выйти из партии и обратиться к ее рядовым членам, что означало гражданскую войну в среде самих большевиков. Или, если не подписать мир, немцы нанесли бы мощнейший удар по Петрограду и подписали бы мир со своим марионеточным правительством. Стоит отметить, что Украина уже подписала с немцами договор, несмотря ни на чьи указания.

Власть мог получить кто угодно, но большевики пошли на совершенно позорный Брестский мир, и их государство продержалось десятки лет, в отличие от нескольких месяцев Временного правительства.

– Вопрос по поводу голода в России…

– Вопрос не столько в реальном количестве еды, сколько в организации. На мой взгляд, вся проблема – в отсутствии дееспособных государственных органов. Хлеб производился – проблема была в доставке, мясо забитого скота негде хранить – не хватало морозильников, зерно гниет без элеваторов, и мы еще пытались его поставлять...

– В завершение темы Российской империи: на ваш взгляд, нехватка жестких мер стала причиной падения правительства империи?

– На мой взгляд, это не нехватка жестких мер, а отсутствие четкой позиции, ради чего мы все это делаем. Во Франции и Британии публично объясняли это: нужно выиграть войну, а кто против – тот предатель. К примеру, во Франции революционные настроения погасили массовой пропагандой и точечными расстрелами, именно точечными – расстреляли максимум несколько сотен человек, но ситуацию переломили. Сравним с жертвами нашей Гражданской войны. И жестких последовательных политиков, таких как Клемансо или Ллойд Джордж, у нас тоже не нашлось, но и не только у нас, а в Германии и в Австро-Венгрии тоже.

По следам Великой войны

– Чем запомнилась Первая мировая война в массовой культуре, какой она оставила след?

– Она изменила почти все. Прежде всего, это отмена былых ограничений. Если затронуть промышленность, то мы видим, что квалифицированные рабочие ушли на фронт, на их место пришли мигранты, женщины, дети, и внезапно оказалось, что, если разбить сложное производство на несколько мелких частей, они с грехом пополам делают ту же работу, пусть менее качественно, зато резко увеличивая количество продукции.

Это и страшная бойня. Применялось то, что за несколько лет до этого посчитали бы выдумкой фантастов: авиация, газ, артиллерия, зажигательное оружие, общая механизация войны. На фоне этого такие ветераны, как Толкин, Юнгер, Лорд Дансени, под влиянием войны стали писать романтическое фэнтези, а Замятин и Хаксли, футуристы, наоборот, пели гимн новой эпохе машин, восполняющих человеческие слабости. В кино это расцвет жанра «нуар», фильмов ужасов.

– Несколько слов о потерях в войне.

– Достаточно сказать, что в Британии была такая улочка Chapel, с нее ушел на войну 161 человек. Не вернулась почти треть. Сами подумайте, какое это оказало влияние на ее жителей. Для Франции и России потери были гораздо большими. В целом на тактическом уровне высчитать потери сложно. Многих просто заваливало землей или разрывало на части тяжелыми снарядами. При малейшем изменении линии фронта людей хоронили наскоро. На уровне стран трудно учесть гибель от ран, голода и эпидемий, потери африканских или китайских рабочих. Общие потери составили оценочно 15–19 миллионов человек, что явилось большим демографическим ударом для всех стран – участниц войны.

– Как это сказалось на общественной жизни стран?

– В первую очередь это всяческие послабления. Расширение избирательных прав, уменьшение рабочего дня и в целом облегчение существования рабочего класса, так как рабочих рук не хватало. Это подъем национальных движений, взять те же «14 пунктов» президента Вильсона, где декларируется право наций на самоопределение. С одной стороны, многие народы стали свободными, с другой – начались жестокие войны, такие как резня между греками, турками и армянами в послевоенный период. Это создание Лиги Наций как первого международного органа. Это подъем милитаризма для тех, кто «не навоевался», для Испании или Японии. В это время СССР мнил себя в кольце врагов, многие из которых оказались реальны. Это подъем реваншизма в Германии, которая грезила о реванше уже с первых дней после поражения. С другой стороны, пацифистские движения, сокращение армий, эпоха джаза, процветания, свободная женская мода, бутлегерство – это все имеет отношение к итогам Первой мировой войны. Одни ждали возможности отомстить, другие развлекались.

– Как автор книги «Мифы Первой мировой войны», расскажите о самых интересных мифах, которые породил этот конфликт.

– В первую очередь я старался показать, что эту войну, которую представляют неожиданной, многие предсказывали и были уверены в ее начале. Это и И. Блиох, и Г. Уэллс, и другие, которые предвидели или ее отдельные аспекты, или предсказали ее ход в целом.

Удалось показать неэффективность химического оружия именно как средства убивать людей. Как вывести из строя – да, мешать действиям – да. В 1917 году этим увлекались немцы, используя по площадям раздражающие газы, которые мешали артиллерии на конной тяге менять позиции. Но в целом, кроме начальных этапов применения газов, когда не было от них защиты, реальных безвозвратных потерь было немного, в их числе и один известный пострадавший.

Российская империя была не в шаге от победы, но шансы были, впрочем, мы уже это обсудили.

Францию как вполне боеспособную державу мы тоже упомянули в начале. Невероятное самопожертвование, падение ВВП на четверть, потеря до 40% тяжелой промышленности все равно не сломили эту страну.

Бельгия, маленькая страна, использовала методы фортификации, примером тому Льеж, и первой активно применяла бронеавтомобили. Конечно, она не могла тягаться с Германией, но пример показателен, особенно крепостная тактика.

Я бы хотел сказать, что эта война оказала и до сих пор продолжает оказывать влияние на все стороны нашей жизни. Об искусстве я уже говорил, это и фэнтези, и антиутопии, и кино. Писали ветераны по мотивам впечатлений о войне. Пограничные конфликты на Ближнем Востоке, что породило те противоречия, которые «выстрелили» после Второй мировой войны, да и сама она являлась продолжением Первой. Оттуда мы имеем все противоречия и достижения, которыми мы, с одной стороны, наслаждаемся, а с другой – их расхлебываем. Это необременительный рабочий день, права национальностей, рас, полов… Все это тоже заслуга Первой мировой войны.