Перезахоронения тел Бориса Годунова и его семьи в контексте идеологического противостояния в Смутное время

Одним из памятников событий Смутного времени в Троице-Сергиевой лавре является усыпальница Годуновых у северо-западного угла Успенского собора, сооруженная над их гробницами в 1782 г. История данного некрополя самым непосредственным образом связана с идеологической борьбой в Смутное время.

В начале нынешнего столетия она вновь стала предметом интереса специалистов. Исследователи традиционно уделяют много внимания изучению началу идеологического противостояния царя Бориса Годунова и Лжедмитрия I, но при этом упускают из вида его завершение и роль в последующем противостоянии правительственных сил и повстанцев.

Как известно, Борис Годунов скончался в Москве 13 (23) апреля 1605 г. в Кремле, приняв пострижение под именем Боголеп, и был похоронен в кремлевском Архангельском соборе вместе с другими московскими государями. Вскоре современники зафиксировали появление двух взаимоисключающих легендарных версий этих событий. Согласно первой, Борис Годунов умер отнюдь не своею смертью, а покончил самоубийством, выпив от отчаяния яд в страхе перед неминуемой расплатой за грех перед законным государем, которого ранее пытался лишить жизни. По другой версии, «земский» царь тайно бежал из России в Англию, чтобы вернуться в тот момент, когда люди разберутся, что «царь Дмитрий» в действительности является самозванцем. Нетрудно догадаться, что автором первой легенды являлись Лжедмитрий I и его приближенные, а второй – немногие оставшиеся и ностальгирующие по прошлому фавориты Годуновых.

Лжедмитрий I, предъявляя свои «законные» права на московский престол, обвинял Годунова в узурпации власти. Он якобы организовал неудачное покушение на царевича Дмитрия Угличского и погубил царя Федора Иоанновича. Однако этих доводов было явно недостаточно, чтобы вынести тела законно избранного царя Бориса из Архангельского собора и, предав анафеме, перезахоронить у стены Варсонофьевского женского монастыря. Поэтому во время царствования самозванца официальной становится версия самоубийства Бориса Годунова, о чем свидетельствует сам факт захоронения «у стены». Аналогичным образом Лжедмитрий I и его окружение объясняли гибель царя Федора Борисовича, вдовы Бориса Годунова Марии Григорьевны и царевны Ксении. Якобы, боясь расплаты за грехи Бориса Годунова, они выпили яд. Но царевну Ксению отрава будто бы не взяла, и она осталась жива, а ее мать и брат умерли. В действительности мать и сын Годуновы были казнены бывшими опричниками М. А. Молчановым и А. В. Шерефетдиновым, а красавица царевна Ксения была отдана в наложницы самозванцу. Именно эти лживые обвинения в самоубийстве позволили самозванцу в первые же дни своего правления вынести тело Бориса Годунова из Архангельского собора и вместе с семьей перезахоронить у ограды Варсонофьевского монастыря. Тем самым, согласно православным канонам, их души отправились в Ад, и за них нельзя было молиться.

Каким же образом могилы Бориса Годунова, его жены и сына оказались в Троице-Сергиевом монастыре? Описания сюжета, связанного с перезахоронением тел, имеются только в сочинениях немецкого наемника Конрада Буссова и шведского резидента в Москве Петра Петрея из Элезунда[1]. Но эти авторы не дают точных дат. Известно лишь, что это произошло в правление Василия Шуйского. Поэтому, исходя из контекста повествования К. Буссова, Р.Г. Скрынников пришел к выводу, что Василий Шуйский организовал перенесение тел Годуновых как жертв самозванца в ноябре 1606 г., когда Москву осаждали войска И.И. Болотникова, И.И. Пашкова и П. П. Ляпунова[2]. В.Н. Козляков датировал перезахоронение Годуновых «осенью 1606 г.»[3].

При этом исследователи проигнорировали тот факт, что вряд ли московские власти могли затеять перенесение тел семьи Годуновых из Москвы в Троице-Сергиев монастырь во время осады столицы повстанцами, когда в ближайших окрестностях столицы шли ожесточенные бои, и не существовало реальной возможности организации торжественной процессии. В пользу пересмотра датировок свидетельствует хронологическое указание в тексте П. Петрея, на которое историки не обратили внимания. Шведский резидент, положивший в основу своего сочинения текст К. Буссова, счел необходимым уточнить, что перезахоронение Бориса Годунова произошло спустя «три года» после первых похорон, т.е. в 1608 г.[4]

Все историки единодушны, что инициатором перезахоронения Годуновых был царь Василий Шуйский. По мнению Р.Г. Скрынникова, тем самым он стремился обличить самозванца, погубившего законно избранного царя и его семью, с другой стороны – обвинял москвичей и всех русских людей в нарушении присяги законному царю, за что Бог попустил на них дьявола и его слуг – повстанцев[5]. На взгляд В.Н. Козлякова, реабилитацией Годуновых Василий Шуйский пытался доказать «преемственность своей власти» от Годунова, минуя «Расстригу», а также показать, каковой бывает расплата за грех клятвопреступления[6].

Но произошел ли перенос тел Годуновых в 1608 г., о чем вроде бы свидетельствует П. Петрей? Его сочинение было написано в 1613–1615 гг., почти 7–9 лет спустя после перезахоронения Годуновых, поэтому вряд ли хронологическую реалию «три года спустя» нужно толковать буквально.

В этой связи следует напомнить, что посвятивший специальную работу истории канонизации царевича Дмитрия Угличского, В. И. Ульяновский установил, что царь Василий Шуйский, дискредитируя самозванца, был вынужден привлечь находящего на покое первого патриарха Московского Иова. Тот поставил условием своего участия необходимость разрешения русского народа от присяги Годуновым и достойное перезахоронение их тел. Исследователь заметил, что во всех своих речах во время службы Иов ни разу не обвинил Бориса Годунова в организации цареубийства. Виновными в гибели царевича вновь стали некие «враги и ласкатели»[7]. Повсеместно было объявлено, что Бог на этот раз попустил дьявола и его слуг из-за греха русских людей, нарушивших присягу Годуновым и допустивший их убийство слугами самозванца.

Службы с участием Иова прошли в Москве 19–20 февраля 1607 г., через два месяца после разгрома повстанцев и снятия осады столицы[8]. Скорее всего, именно тогда и было проведено перезахоронение Бориса Годунова и его семьи. Тело Бориса Годунова несли 20 монахов, тем самым церковь и власти публично признавали, что царь не был самоубийцей, а умер своей смертью, успев принять пострижение. Тело царя Федора Борисовича несли 20 бояр, царицы Марии – еще двадцать бояр. За ними ехала инока Ольга – царевна Ксения Борисовна Годунова в небольшом возке – крытом зимнем экипаже на полозьях и горько оплакивала родных. Плач царевны-инокини потряс очевидцев до глубины души. Ему была посвящена одна из немногих дошедших до нас исторических песен Смутного времени[9]. За царевной шествовали «все» монахи, монахини, священники, князья и бояре. П. Петрей к тексту К. Буссова добавил, что их возглавляли царь и патриарх. У Троицких ворот гробы положили в сани, а монахи, князья и бояре сели на лошадей и процессия отправилась в Троице-Сергиев монастырь, где и произошло погребение тел Годуновых[10]. В 1622 г. здесь же была погребена монахиня Ольга – Ксения Годунова. После этого в российской литературе и публицистике утвердилась версия, согласно которой, царь Борис умер своею смертью, а царь Федор Борисович и его мать были убиты.

Несмотря на покаяние в грехе клятвопреступления и частичной реабилитации царей Бориса и Федора Годуновых, никто так и не сделал вклады по их душам в Троице-Сергиев монастырь[11]. На табличках, прикрепленных к гробницам, были написаны только их имена без указания даты перезахоронения. Успокоение не пришло Годуновым даже три с лишним столетия спустя. При вскрытии гробницы в советское время были открыты лишь фрагменты костных скелетов нескольких человек без черепов. Замысел советского антрополога М.М. Герасимова восстановить облик царской семьи методом реконструкции остался неосуществленным.

Таким образом, акции по захоронению и перезахоронению Годуновых были наполнены глубоким сакральным смыслом, хотя и были вызваны чисто политическими мотивами. Лжедмитрий I объявил Годуновых самоубийцами и приказал похоронить их вне ограды Варсонофьевского монастыря с запретом молиться о них. Царь Василий Шуйский, борясь с самозванчеством и пытаясь наложить на него канонический запрет, был вынужден реабилитировать Годуновых как жертв еретика и расстриги Григория Отрепьева, с помощью дьявола завладевшего троном. Патриарх Иов пошел еще дальше, публично отказавшись признать Бориса Годунова виновным в смерти царевича.

Из компромисса между царем Василием и Иовом в проведении процедуры отрешения русских людей от клятвы Годуновым родилась ставшая в последствии знаменитой версия гибели царевича, согласно которой «врази сущие и ласкатели, великим бедам замысленицы» погубили царевича, чтобы выслужиться перед правителем и будущим царем[12]. Впоследствии именно она составила основное содержание трагедии А. С. Пушкина «Борис Годунов».

---

[1] Буссов К. Московская хроника 1584–1613 // Хроники Смутного времени. М., 1998. С. 86–87; Петрей П. История о Великом княжестве Московском // О начале войн и смут в Московии. М., 1997. С. 327–328.

[2] Скрынников Р.Г. Смута в России в начале XVII века. Иван Болотников. Л., 1988. С. 120.

[3] Козляков В.Н. Смута в России XVII век. М., 2007. С. 208.

[4] Петрей П. Там же.

[5] Скрынников Р.Г. Там же.

[6] Козляков В.Н. Там же.

[7] Ульяновский В.И. Смутное время. М., 2006. С. 391.

[8] Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской Империи Археографической экспедицией. СПб., 1836. Т. 2. № 67. С.148–160.

[9]  Памятники литературы Древней Руси. Конец XVI – начало XVII веков. М., 1987. С. 537–538.

[10] Буссов К. Указ. соч. С. 86-87; Петрей П. Указ. соч. С. 328.

[11] Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря. М., 1986. С. 29.

[12] Палицын А. Сказание. М.; Л., 1955. С. 251.

---

Тюменцев Игорь Олегович, доктор исторических наук, профессор, директор Волгоградского института управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации.

Деулинское перемирие 1618 г.: взгляд через четыре столетия. Материалы конференции, посвященной 400-летию Деулинского перемирия. Москва, 11 декабря 2018 г.