От первых шагов человечества к промышленной революции. Луганская Народная Республика (ЛНР)

Древние времена и Средневековье

Как и на большинстве других европейских территорий, первые люди появились здесь во время раннего палеолита, то есть в промежутке от 100 до 150 тысяч лет тому назад. Ещё не было ледникового периода, и земля не обрела свой нынешний вид, а неандертальцы уже двигались в эти земли с запада, востока и юго-востока. История иногда своеобразно иронична — так вышло, что какие-то из кочевавших тут древних наших предков обустроили свою стоянку прямо на месте, где потом построят нынешнюю республиканскую столицу. Кроме того, древнейшие стоянки в ЛНР нашли у города Рубежного, в Кременском районе. Шли столетия и тысячелетия, менялся климат, неандертальцев сменяли кроманьонцы, а традиционным охоте и рыболовству стали предпочитать земледелие и скотоводства. В республике есть несколько сотен археологических памятников эпохи неолита — той самой эпохи, когда человечество делало первые шаги к общественной организации жизни нового формата.

Судя по всему, именно тогда, задолго даже до наступления нашей эры, здешние люди освоили добычу и обработку руды. Богатый полезными ископаемыми регион с ранних времён обеспечивал лучшую жизнь тем, кто овладевал каким-либо мастерством. Поэтому здесь находят немало предметов быта, украшений, да и просто произведений искусства в целом, особенно культового характера. В своё время большой интерес учёных вызвали каменные человекоподобные стелы, обнаруженные в Сватовском и Свердловском районах. Не меньшую известность в научном мире получил курганный могильник «Мергелевая гряда» у села Степановка Перевальского района, некогда крупное святилище и погребальное сооружение неолитических времён.

Ещё большее наследие оставил бронзовый век, а особенно железный. Исследователи полагают, что именно здесь в XV-XI веках до нашей эры помещался древнейший горно-металлургический центр Европы — сегодня это район села Новозвановка Попанянского района ЛНР. Здесь остались древнейшие шахты, причём остались следы всех циклов первобытной техники металлургического производства — иными словами, здесь впервые наши современники смогли увидеть, как был организован первый процесс плавки металла на Луганской земле. Не менее интересны раскопки в районе села Капитаново Новоайдарского района и на реке Белой у села Городище.

Первыми доподлинно известными жителями Великой степи, частью которой были и современные Луганские земли, были индоевропейские племена. Киммерийцы, пришедшие сюда в X веке до нашей эры, положили начало железному веку. Именно они стали первой народностью, у которой были своя военная аристократия во главе с вождями, полноценные племенные объединения, основанные на рабовладельческих отношениях. С них же пошло доминирующее в освоении степей значение конницы. В жарких, засушливых степях пастбища для скота были жизненно важным ресурсом и, соответственно, объектом вожделения любого племени. И именно всадники, вооружёнными небольшими мечами и луками со стрелами, обеспечивали успешную защиту и захват пастбищ.

В VII веке до нашей эры киммерийцев постепенно сменили скифы, наполовину кочевники, наполовину землепашцы. Ближайшими соседями их были греческие полисы в Крыму и Северном Причерноморье. Соседство такое было трудным — мирные периоды сменялись войнами. Но именно греческое влияние спровоцировало реформирование родоплеменных отношений в скифских племенах. А в III веке до нашей эры вместо скифов эти земли заселили сарматы. Именно они стали впервые применять тяжёлую кавалерию — стремительных конных лучников сменили закованные в доспехи всадники с длинными копьями и мечами. Умелые воины, эти народы были и искусны в различных ремёслах, и археологи то и дело находят здесь ювелирные украшения, орудия труда, оружие, выполненное на высоком художественном уровне. А в память о пятнадцати веках, в течение которых эти народы были хозяевами луганских степей, здесь и сегодня сохранилось немало курганных могильников. И сегодня они стоят безмолвными памятниками своей эпохе, вот уже более двух тысячелетий продуваемые степными ветрами…

Великое переселение народов, начавшееся в IV веке уже нашей эры, изменило этнографическую карту всей Евразии. Первая волна — готская — не коснулась земель современной ЛНР, так как прошла южнее. А вот в V веке вторая волна, гуннская, уже прямо прошла через этот край. Но гунны здесь не задержались, и вскоре сюда пришли племена антов — праславянский народ, образовавший Антское царство. Весь VI век анты успешно воевали со всеми своими недружелюбными соседями — готами, гуннами, аварами, византийцами. Лишь к началу VII века их государство окончательно пришло в упадок под ударами воинственных аваров, и в 602 году прекратило своё существование. С тех пор земли современной Луганщины ещё долго не знали государственности, служа лишь коридором для кочевников всех мастей.

Конечно, определённые попытки построить здесь государства были, но государства эти пытались создать кочевники со всеми вытекающими последствиями. В VII веке, например, таковую попытку сделали праболгары, основавшие Приазовскую Булгарию — но зыбкий и непрочный союз племён, который она представляла собой, не просуществовал и сорока лет. Тем не менее, в это время на территории современной ЛНР появляется первое оседлое население, занимающееся земледелием. Как считается, происходили они от смешения праболгар с ираноязычным народов аланов. Известно несколько сотен их поселений в Луганском крае, состоявших из полуземлянок или юрт.

Как известно, совсем скоро из восточных каспийских степей начало распространяться влияние Хазарского каганата. Хазары покорили и народы луганских степей. Но уже в IX столетии здесь складывается этнос печенегов. В Х веке каганат был разгромлен ими и дружиной киевского князя Святослава. Но печенеги после этого продержались в степях недолго, уже в том же веке их вытеснили выходцы из Прикаспийских степей — торки, или гузы. В и им не удалось стать постоянными жителями будущей Луганщины — в 1060 году торков разбили русские дружины, а на исходе столетия их вытесняют половцы.

На два столетия вперёд степные южные земли станут Половецкими степями (они же Кипчакские степи, Кумания или Лукоморье). Воинственные племена половцев десятки лет портили кровь своим соседями, нападая то на Киевскую Русь, то на Византию, то на племена, жившие на Кавказе. Впрочем, отчаянные и безжалостные воины, они проявили себя как искусные камнерезы. Только на одной Луганщине археологи впоследствии найдут около 130 «каменных баб», вытесанных неизвестными половецкими мастерами.

Отношения между Русью и её ближайшими южными соседями были непростыми. За всё время существования половцев как самостоятельного этноса они совершили около 50 крупных набегов на русские земли. Киевский и другие удельные князья в долгу не оставались, идя в ответные походы. В начале XII века, при Владимире Мономахе, русские дружины нанесли половцам особенно сильное поражение и, по всей, видимости, достигли земель современной Луганщины. В 1185 году где-то в этих землях было разбито русское войско Игоря Святославича, Новгород-Северского князя — именно этот трагически кончившийся поход был описан в знаменитом «Слове о полку Игореве». Где произошло это сражение, какая из здешних рек носила название Каяла — до сих пор предмет дискуссий историков, предполагаемые места есть и в ЛНР, и в соседней Донецкой республике. Потом здесь, в посёлке Станица Луганская, на одном из этих мест поставят памятник князю Игорю. Монумент этот сильно пострадает во время так называемой «антитеррористической операции» Украины, начатой ей в 2014 году. Лишь в 2022 году он будет отреставрирован, и сегодня вновь горделиво возвышается над долиной реки Северский Донец.

Монгольское нашествие и Дикое поле

Первая половина XIII века — трагическая и кровавая эпоха. С востока к границам Руси начала подбираться «жёлтая опасность» - монгольские полчища. Перед лицом такой небывалой угрозы половцы заключили союз с русскими князьями, и те со своими дружинами выступили на юг. 31 мая 1223 года на землях современной Донецкой Народной Республики, на реке Калке, как считается, современной реке Кальчик, притоке Кальмиуса, состоялось генеральное сражение, окончившееся самым что ни на есть разгромнейшим поражением русско-половецких сил.

Многих своих сынов недосчитались тогда русские княжества и половецкие кочевья. Но главные испытания были ещё впереди. В чёрном 1237 году внук Чингисхана Батый повёл свои орды на русские княжества. Печальной была и судьба половцев — некогда сами наводившие ужас на своих соседей, они были разбиты ещё более жестокими захватчиками, и их степи стали кормовой базой для многочисленной монгольской конницы, её плацдармом для дальнейшего продвижения в Европу. Когда Батый создал Золотую Орду, он среди прочих включил в её состав земли между Днепром и Доном, в том числе и территорию современной Луганщины. Пока в Сарае правили наследники Батыя, золотоордынское государственное образование было более-менее цельным, хотя уже тогда начали проявляться межулусные склоки. Археологи пришли к выводу, что именно на землях современной Луганской Народной Республики находилась обширная летняя ставка хана Абдуллаха, правившего с перерывом с 1367 по 1370 годы.

Земли, где сейчас находится Луганщина, были важны для монголов не только как место для выпаса скота — в конце концов, пастбищ было изрядно и во всей огромной Золотой Орде. Но конкретно здесь проходило одно из ответвлений знаменитого Великого Шёлкового пути, связывавшего Европу и Азию, и любой, кто контролировал его, мог бесконечно обогащаться за счёт этого. Исследователи то и дело находят на луганской земле следы пребывания здесь представителей самых разных восточных держав той эпохи.

Более ничего на этой земле монголов не интересовало. Половцы к тому времени окончательно рассеялись по ордынской державе, частью смешавшись с монголами, и к XIV веку степи будущей Луганщины были пустынными, не освоенными, единственными гостями которых время от времени были орды монгольских ханов, кочующих с места на место. Но люди время от времени сюда приходили люди, пытавшие наладить здесь мирное хозяйствование. На рубеже XIII–XIV веков здесь появились первые славянские посёлки, а также поселения бродников — самоуправляемых христианских общин разного происхождения. И те, и другие не могли не контактировать с кочевниками, и, соответственно, испытывали на себе влияние их культуру, да и, судя по раскопкам, монголы, перешедшие к оседлому образу жизни, порой проживали в одних поселениях вместе со славянами или ещё не растерявшими свою культурную идентичность половцами.

Некогда могущественная Золотая Орда к середине XIV века стала распадаться на отдельные ханства. Страшная чумная эпидемия, а затем поражение, которое понёс хан Тохтамыш от армад завоевателя Тимура привело её в бессилие, и Чингизиды растащили единое государство по уделам. Земли современной Луганщины оказались в эпицентре борьбы между Большой Ордой — землями центра бывшей Золотой Орды — и Крымским ханством.

Следующий, XV век стал эпохой спора за эти земли сразу между несколькими противоборствующими сторонами — Крымским ханством, Ногайской Ордой, Великим Княжеством Литовским и всё более крепнущим Московским государством. Крымский хан заручился поддержкой турецкого султана, признав свой вассалитет по отношению к нему и активизировал по наущению своих заморских союзников свою набеговую активность в Северном Причерноморье. К концу столетия хану Менгли-Гирею удалось разорить степные поселения Великого Княжества Литовского и выбить его из региона. Закрепившись в Северном Причерноморье, крымские татары на два с половиной века вперёд жили почти исключительно набегами на русские, польские и литовские земли, зарабатывая грабежом и продаже пленных рабов. Историки отмечают, что на южных рубежах в XVI веке на один год мира приходилось два года войны. Не раз опустошительными своими набегами крымчаки проходились и через будущую Луганщину, совершенно опустошив и без того слабозаселённый регион. Так и превратились южные степи в то, что мы знаем по старым источникам как «Поле», или «Дикое поле». На долгие годы они стали пограничной, буферной зоной между христианским и мусульманским мирами, между русским и кочевым тюркским населением.

Южные рубежи России

На рубеже XVI и XVII веков внешне- и внутриполитическое положение Московского государства в общем и целом нормализовалось. На этом фоне Москва начала расширять и укреплять свои южные пределы. Чтобы заселить их, создав населённые пункты, которые бы одновременно играли роль военных форпостов и центров хозяйственной жизни степи, государство старалось переселять туда служивых людей, но делало это крайне медленно. Гораздо больший вклад в заселение и освоение будущей Луганщины внесли так называемые уходники — в основном крестьяне и городская беднота, бежавшие в богатые, но опасные южные степи подальше от царя и бояр с их всевластием, от обременительных налогов. По тем же причинам бежали с польско-литовских земель, и со временем этих людей, основывавших свои поселения, стали называть тюркским словом «казаки». Ещё в 1523 году в дипломатическом документе русского посла в Крымском ханстве упоминается некий казак Федько из Путивля, который нёс на реке Северский Донец службу от Московского княжества. В южных степях начинается формирование казачьего сословия.

Что касается государственной политики, то поначалу речь шла в основном об организации сторожевых залогов на территории Дикого Поля, а позднее — полноценных казачьих станиц. В течение последующего столетия была создана система засечных черт — специальных оборонительных линий. Мощнейшей из них была Белгородская засечная черта, тянувшаяся на 800 километров и соединявшаяся с Изюмской, которая простиралась ещё на 530 километров. Проходила линия засечных черт через современную Луганщину — например, на месте одной из приграничных крепостей находится сегодняшний посёлок Нижняя Тёплая Станично-Луганского района. А в 1677 (по другим данным, в 1673) году был основан городок Луганский, спустя два десятка лет переименованный в Станицу Луганскую. При постепенном продвижении на юг русские отряды сталкивались с сопротивлением не только крымских татар и диких разбойничьих шаек, но и с запорожскими казаками, которые особенно любили промышлять грабежом всех, кого только придётся, на реке Айдар.

Ещё одна причина постепенного усиления потока желающих поселиться в степях — усиление польско-литовского гнёта в землях юго-западной Руси. Часть населения устремилась в Дикое Поле, примыкая к казачеству и внося свою лепту в освоение этого дикого края. Постепенно подошла середина XVII века, когда в землях Запорожской Сечи и Малой Руси вспыхнула освободительная война казачества против польского владычества. Казачье сопротивление возглавил гетман Богдан Хмельницкий. В 1654 году официально значительная часть земель современной Украины воссоединилась с Россией. Однако вскоре в Сечи вновь разгорелась война, на сей раз уже между самими казаками, и немало людей бежало на современную Луганщину от тех боёв, едва ли не более страшных чем недавние против поляков.

Земли будущей Луганщины, можно сказать, стали этаким «мостом» между Запорожским и Донским казачьими войсками. Донцы же построили здесь первые полноценные поселения — юрты — Гундоровский, Трёхизбянский, Айдарский, Краснянский. Центры юртов с течением лет становились городками. К 1645 году относится первое упоминание казачьего поселения Черкасский брод — современный город Зимогорье Славяносербского района. В отличие от более восточных земель, занятых донцами, плотность населения была здесь меньшей, и между поселениями были значительные расстояния.

Население со временем «разбавили» запорожские казаки, которых в этих краях именовали «черкасами». Старейшие черкасские сёла — Суходол, известное с 1650 года, и Макаров Яр, упомянутое в 1690 году — здесь были пикеты запорожцев, которые наблюдали за передвижениями по степям турков и татар, а также донских казаков, с которыми время от времени происходили мелкие стычки и даже серьёзные конфликты. Чуть позже появятся так называемые черкасские казачьи зимовники из 2-3 хат и помещений для скота для сезонного проживания скотоводов, кормивших Запорожскую Сечь. Хотя на эти земли Киев со временем и заявит претензии, но, как отмечают историки, из всех этнокультурных групп именно запорожские казаки меньше всего были активны в освоении будущей Луганщины.

В годы правления Петра Великого земли будущей Луганской Народной Республики были включены в состав огромной Азовской губернии, которая тянулась от земель восточнее Москвы через Воронеж вплоть до самого Азовского моря. Некоторые её части в современных административных границах входили в Слободскую Украину — ту самую линию засечных черт, куда бежали в основном от Речи Посполитой, а некоторые восточные земли — в Область Войска Донского. Наибольшая её часть входила в Бахмутскую провинцию Азовской губернии.

Вскоре на Дону поднялся один из крупнейших в истории России бунтов — казацко-крестьянское восстание под предводительством Кондратия Булавина. Луганские земли стали в том числе ареной выступлений казаков, требовавших уничтожить воевод, бояр и присланных «начальных людей», ограничивавших казацкое самоуправление, разыскивавших беглых крестьян вопреки уже вошедшему в обиход правилу «С Дона выдачи нет», а также прекратить отправлять людей принудительно строить флот и крепости. Пётр приказал жестоко подавить восстание, что и было исполнено. Казачьи земли после победы правительственных сил были сильно урезаны, в том числе по берегам рек Айдар, Деркул и — частично — Северский Донец.

На земли будущей Луганщины позже, чем во многие другие регионы, пришло крепостное право. Достаточно продолжительное время здесь было сравнительно свободное земледелие, что позволило сделать этот край и сопредельные территории в XVIII веке одной из главных житниц России. Государство основывает здесь, в краю благодатных пастбищ, конные заводы. А в 1721 году начинается долгая и славная история горного дела Луганщины. В этом году рудознатцы Никита Вепрейский и Семён Чирков при исследовании балки Скелеватой у реки Лугани открыли залежи каменного угля. И, хотя старожилы этих мест знали о существовании здесь полезных ископаемых, добывали уголь для бытовых нужд и даже ковали металлические изделия, впервые приняли решение попробовать наладить здесь постоянную добычу на казённых заводах. Казалось бы, край ждёт невиданный доселе экономический подъём, тем более что за первым успехом вскоре последовал второй — экспедиция Григория Капустина, посланная Берг-коллегией, привезла образцы из района поселения Лисий Барак (ныне — город Лисичанск). Но в Петербурге зарубили эти планы, оценив полученные пробы как неперспективные. Так что развитие горного дела надолго здесь затормозилось, хотя местные жители продолжали добывать уголь для своих нужд, десятилетиями собственноручно, порой в одиночку, копая шахты прямо на своих участках.

Пётр I был заинтересован освоить потенциально богатые южные земли, а заодно ликвидировать многовековую угрозу со стороны Крымского ханства и выйти к берегам Чёрного моря. В 1723 году с целью заселить степи, во многом остававшиеся безлюдными, император стал приглашать сюда всех желающих из Центральной и Южной Европы. Самому ему, правда, не довелось увидеть этого. Переезд сюда европейцев начался в 1730-е годы, уже после смерти великого реформатора. Продолжало бежать сюда и православное население Речи Посполитой, страдающее от религиозных гонений. В 1740 году казаки-переселенцы основали село Каменный Брод на реке Лугани – потом именно здесь появится будущая столица региона. Сегодня об этом селе напоминает Каменнобродский район города Луганска.

В 1730-1740-е годы продолжается дальнейшее освоение земель нынешней Луганской области. Здешние казаки успешно совмещали несение воинской службы с заготовкой и продажей скота, зерна и прочей сельскохозяйственной продукции. Основным место сбыта была Бахмутская крепость. В те годы здесь была выстроена Украинская укреплённая линия, надёжно защитившая Левобережную Малороссию. Западная и северо-западная части современной Луганщины входили в состав Острожского и Изюмского слободских полков. Но в целом казачьи и крестьянские поселения продолжали оставаться малочисленными.

В середине XVIII века, в царствование Елизаветы Петровны, в здешних землях расселяли православных переселенцев из Австрийской и Османской империй. В первую очередь, сюда ехали сербы, а также болгары, греки, молдаване, валахи и даже принявшие православие евреи. Так на карте Российской империи появились уникальные административные единицы – Новая Сербия и Славяносербия, последняя находилась как раз на территории современной ЛНР. Просуществовали они недолго – приехало сюда меньше людей, чем планировали, и взошедшая в 1762 году на престол Екатерина II ликвидировала эти автономии. А в память о них остался город Славяносербск.

Эпоха Новороссии

Восшествием на престол Екатерины II началась новая эпоха в истории Российского государства. 22 марта 1764 года был издан её указ о создании Новороссийской губернии. Прежде малозаселённые, экономически отсталые окраинные земли впервые испытали на себе пристальное внимание первых лиц государства. Славяносербия с Украинской укреплённой линией была включена в Екатерининскую провинцию Новороссийской губернии. Украинская линия была расформирована, вместо неё были основаны новые крепости, одна из которых получила название по ближайшей речке Лугани – Луганск. А в 1765 году часть Луганщины была включена в соседнюю Слободско-Украинскую губернию.

Поистине золотым периодом в истории Новороссии было время генерал-губернаторства здесь ближайшего сподвижника Екатерины, Григория Александровича Потёмкина. Неутомимый реформатор, талантливый администратор, человек с государственным мышлением и при всём этом большой патриот своего Отечества, он внёс огромный вклад в освоение и развитие этого края. При нём окончательно было уничтожено Крымское ханство, и империя обрела свои естественные пределы в виде Чёрного моря, что устранило последние преграды на пути к развитию Новороссии. Строились новые города, укреплялись старые. В это время отпала нужда и в Запорожской Сечи, даже скорее наоборот – привыкшие к вольнице, никогда не гнушавшиеся грабежа, казаки не раз нападали на поселения. Особенно доставалось от них сербским поселениям, в том числе и на Луганской земле.

Последние десятилетия XVIII века – время постоянных административно-территориальных изменений. Луганские земли в 1775 году были переданы в Азовскую губернию. Следом были созданы наместничества – из ликвидированной Слободско-Украинской губернии часть будущих районов ЛНР отошли к Воронежскому, Харьковскому и Екатеринославскому наместничествам. Но Павел I, взошедший на престол в 1796 году, отменил эти новации. А уже в новом столетии, в 1802 году, Новороссийская губерния была провозглашена Новороссийским генерал-губернаторством.

В этот период значительно выдвинулся город Донецк – так тогда назывался нынешний Славяносербск, который в экономическом плане стал составлять конкуренцию крупнейшему городу края – Бахмуту. Интересно, что Славяносербск хотели построить с нуля в другом месте, но из-за широкого разлива Лугани выбранную территорию затопило. Так и стал Донецк уездным центром, а в 1817 году его официально переименовали в Славяносербск. Он оставался уездным центром вплоть до 1880-х годов, пока в сети новых городов не выдвинулся вперёд Луганск.

От степных раздолий к промышленным городам

В 1795 году дошли наконец руки и до налаживания горного дела в регионе. Инициатором строительства первого литейного завода на реке Лугани был вице-адмирал Николай Семёнович Мордвинов, в ту пору – глава Черноморского адмиралтейства. Место для него выбрал шотландец на русской службе Карл Гаскойн. Им было выбрано место для возведения нового предприятия, и 14 (по новому стилю – 25) ноября 1795 года Екатерина II подписала исторический указ «Об устроении литейного завода в Донецком уезде при речке Лугани и об учреждении ломки найденного в той стране каменного угля». На обустройство предприятия выделялись 715 тысяч рублей из казны Черноморского флота. Гаскойн стал его директором. Для организации литейного дела он пригласил 11 мастеров-горняков из Англии и других стран Европы. Рынка рабочей силы тогда, как такового, не было, поэтому Петербург распорядился переселить сюда на работу казённых мастеровых из Петрозаводска, Липецка и Херсона. А на строительство, помимо вольнонаёмных мастеров из центральных губерний, ссылали уголовных преступников, пленных поляков и бунтовщиков из числа крепостных. К заводу приписывали даже отставников из Славяносербских гусарских рот Бахмутского гусарского полка. Население Славяносербского уезда за первую половину XIX века увеличилось вдвое.

Так стал формироваться Луганский угольно-металлургический промышленный комплекс, получивший в дальнейшем значительное развитие и сыгравший важную роль в экономической жизни России. Его основой первое время были Луганский литейный завод и каменноугольный рудник в Лисьей Балке, с которого берёт своё начало город Лисичанск. Судьба завода не раз висела на волоске, причём уже на стадии строительства. Павел I, стремившийся свернуть все начинания ненавидимой им матери, приостановил возведение предприятия, но горному ведомству удалось отстоять его перед капризным императором. Предприятие должно было стать, как бы сейчас сказали, инновационным – в 1800 году здесь впервые в нашей стране была запущена доменная печь на минеральном топливе – каменноугольном коксе. Но затем начались пробуксовки в промышленной выплавке чугуна, и горный департамент Министерства финансов едва снова не закрыл предприятие. Новый заводской начальник, назначенный в 1806 году, Яков Христианович Нилус предложил работать на привозном уральском сырье. Завод, казалось, преследовали неудача за неудачей – в 1809 году он сильно пострадал в результате сильного пожара. Казна денег на восстановление дала не вдосталь, поэтому оно затянулось.

Во время Отечественной войны 1812 года и заграничного похода русской армии жители Луганских земель сражались в составе Мариупольского полка, ополчения Войска Донского. Зато ожил обеспеченный военными заказами Луганский литейный завод, изготовляя артиллерийские орудия и снаряды. Кроме того, в действующую армию с Луганщины везли продовольствие и лошадей, выращенных на Деркульском и Стрелецком конных заводах – эти старейшие предприятия региона работают и по сей день.

Долгое время постоянного потока переселенцев из закрепощённых центральных русских губерний не было. В основном с этого направления население пополнялось за счёт самовольных переселенцев, селившихся тут без разрешения власти. В основном им приходилось идти в услужение помещиков, но их обязанности по этой части были ограничены. Называли это подданничеством, и в некотором роде было прообразом наёмных работников. Таким образом, можно сказать, что капиталистические отношения в этих краях стали зарождаться даже раньше, чем в близких к столицам регионах.

После завершения Наполеоновских войн государство взялось за расстроенные финансы. В числе прочего в 1816 году обнаружили, что транспортировать чугун с Урала очень дорого, и продукция Луганского завода в условиях мирного времени является нерентабельной. Прибывший на Донбасс в 1827 году выдающийся горный инженер Евграф Петрович Ковалевский и назначенный новым начальником завода Иван Васильевич Ильин, бывший смотритель Кронштадтского литейного завода, претворили в жизнь план по перестройке работы предприятия. Помимо технического переоснащения и организационного совершенствования, предполагалось отправить геологические экспедиции для разведки полезных ископаемых – с этими целями даже наняли опытных мастеров в Шотландии и Силезии. Государство выделило на это немалые деньги – 253 тысяч рублей в год. Немалое внимание уделялось вопросам профессиональной подготовки рабочих, и в течение 1820-1830-х годах была создана система профессионального обучения.

Одновременно реформаторы завода отошли от продукции сугубо военного назначения, перейдя в гражданский сектор. Бурно развивающееся южное сельское хозяйство требовало молотильных, водоподъёмных машин, кос, серпов и прочего сельхозинвентаря. Охотно приобретали и первые произведённые в крае пожарные и паровые машины. А Черноморский флот разместил на Луганском заводе крупные заказы на производство медных изделий для своих кораблей.

Но в середине XIX века Луганский завод снова стал простаивать. До трети мастеровых – а это чуть менее тысячи человек – были вынуждены покинуть предприятие. Но совсем скоро разразилась Крымская война, и литейное предприятие снова оказалось востребованным. Отлитые здесь орудия самым лучшим образом проявили себя во время героической обороны Севастополя, во многом именно они обеспечили славу русской артиллерии, превратившей город-порт в неприступный бастион. Помимо орудий, в Крым ежедневно с Луганского завода отправлялось более 100 подвод с боеприпасами. Только за 1853 год тут отлили 300 тысяч пудов снарядов – и по нынешним меркам грандиозное производственное достижение!

Но с окончанием войны завод опять лишается военных заказов, на сей раз по той причине, что России согласно условиям мирного договора было запрещено иметь военно-морские базы и флот на Чёрном море. А вскоре пришла Александровская эпоха, и у Луганского завода появились мощные конкуренты – в Петербурге, Коломне, нижегородском Сормове и соседней Юзовке (будущем Донецке). В 1861 году заводскому руководству для оптимизации расходов даже пришлось уволить половину работников. Начался закат первенца луганской тяжёлой промышленности. В 1876 году правительство даже пыталось сдать его в аренду частному капиталу, но инициатива никого из людей денежных не заинтересовала. Небольшое оживление на предприятии было во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов, когда Луганский завод снова выполнял военные заказы, но по её окончании на предприятии снова начался кризис. В итоге в 1887 году император Александр III распорядился закрыть убыточное предприятие.

К тому времени в Луганске появился первый городской голова – Николай Петрович Холодилин, человек, с именем которого связан золотой период в истории Луганска. Энергичный и предприимчивый человек, он пять лет добивался аудиенции у императора, и, наконец попав к нему, предложил проект обустройства в своём городе казённого патронного завода. Ему удалось убедить самодержца, который, правда, до реализации одобренного им проекта не дожил, и открытие Луганского казённого патронного завода состоялось 6 (по новому стилю – 18) мая 1895 года с проектной мощностью 35 миллионов патронов в год – тогда это было второе по величине подобное предприятие во всей империи. Успешное предприятие позволило вдохнуть вторую жизнь в город, создать новые рабочие места, сохранить инженерную элиту. В Луганске появляются электроэнергия и телефонная связь.

В том же 1895 году по инициативе банкира и промышленника Алексея Кирилловича Алчевского учреждается Донецко-Юрьевское металлургическое общество, которое, в свою очередь, создаёт Донецко-Юрьевский металлургический завод, или ДЮМО. Это предприятие дало старт новому городу – Алчевску, сегодня одному из крупнейших промышленных центров ЛНР.

На будущий, 1896 год в Луганске начинается строительство ещё одного важнейшего для этого региона предприятия – паровозостроительного завода. Создавалось оно как Русское общество машиностроительных заводов Гартмана. Как часто бывало тогда на Донбассе, первопроходцами в новой промышленности были иностранцы, обладавшие и деловой хваткой, и капиталом, и вообще пользовавшиеся поддержкой Петербурга. Гартман был незаурядной личностью, учился не в кабинетах, а на паровозостроительном заводе в Манчестере, тогда лучшем в мире, и прекрасно знал о локомотивостроении всё. Уставной капитал предприятия составил 4 миллиона рублей. Всего за четыре года был возведён целый промышленный город – электростанция, мартеновский, чугунолитейный, прокатный, трубный, котельный, паровозомеханический, медно- и сталелитейный цехи, а также паровая кузница. В мае 1900 года был выпущен первый Луганский паровоз. Совсем скоро продукция предприятия стала расходиться по всей европейской части России.

На рубеже XIX-ХХ веков только в одном Луганске уже имелось 16 фабрик и заводов, около 40 ремесленнических предприятий. Город обзавёлся телефонной станцией, современной почтово-телеграфной конторой, 5 кинозалами, несколькими женскими и мужскими гимназиями, женским коммерческим училищем, торговой школой, рядом профессиональных училищ, библиотеками и читальнями.

Большим потрясением для всего Донбасса стали события Первой русской революции. Правда, луганские предприятия продолжали работать – например, именно в 1905 году Луганский паровозостроительный завод дал рекордное число паровозов, целых 245 единиц. Но стороной сотрясшие всю страну события этот рабочий край обойти не могли. 16 февраля 1905 года в знак протеста против «Кровавого воскресенья» луганские рабочие устроили одну из крупнейших в империи политических стачек. Летом 1905 года за активное участие в стачке был арестован работник Луганского паровозостроительного завода Климент Ворошилов – и никому, в том числе самому Клименту Ефремовичу, не могло прийти тогда в голову, что пройдёт три десятка лет, и сам Луганск будет носить его имя. А когда в декабре 1905 года в расположенной неподалёку Горловке началось восстание, боевые дружины луганских рабочих отправились к ним на помощь. Не менее потрясли регион и крестьянские выступления с требованием справедливого земельного передела.

В годы Первой мировой войны российское правительство всемерно пыталось ещё больше усилить промышленную базу Донбасса – региона, не самого удалённого от фронта, но и при этом и не близкого. На Донецко-Юрьевском металлургическом заводе было запущено 6 новых доменных и 7 мартеновских путей. Луганский патронный завод стал один из ведущих поставщиков действующей армии, ежедневно (!) выпуская по 1,9 миллиона патронов. На Луганском паровозостроительном заводе выпускалось не менее 150 паровозов ежегодно. На Ольховском металлургическом заводе выпускали корпуса для артиллерийских снарядов.

Наконец, в годы Первой мировой войны небывалое развитие в Луганском крае получила химическая промышленность. Под Лисичанском работали крупные содовые предприятия, а у станции Рубежное имелись химические заводы обществ «Русско-Краска» и «Коксобензол» - здесь вырабатывали компоненты для производства взрывчатых веществ.

Выросла и потребность страны в угле. Для её удовлетворения была сделана ставка на концентрацию производства в одном районе. На Луганщине таковым стал Алмазнянский промышленный район, где находилось четыре десятка угольных шахт общей производительностью более 160 миллионов пудов угля ежегодно, а также коксохимический завод и железнодорожная ветка со станцией Алмазной. Кстати, насчёт путей сообщения – ещё до войны, в 1911 году, между Чертковом и Сватовом была открыта длиннейшая в империи на тот момент грузовая автомобильная дорога.

Впрочем, Донбасс в те тяжёлые годы знал не только успехи. В 1914 году до трети заводских рабочих и около половины шахтёров были мобилизованы, что тут же уронило производственный потенциал. На осознание этого потребовалось более года, лишь в декабре 1915 года правительство утвердило порядок предоставления отсрочек от мобилизации. Восполнять нехватку рабочих рук пришлось, привлекая крестьян из деревень (из-за чего тут же просело сельхозпроизводство), завозя рабочих из других губерний, а позднее – направляя сюда на работу немецких и австро-венгерских военнопленных, наёмных китайских рабочих. Положение работников меж тем ухудшалось, возник дефицит продовольствия, обесценивались деньги. Появилось недовольство сложившейся ситуацией, начались антивоенные забастовки на заводах и рудниках.