О чём молчал де Голль над могилой Сталина

В 1966 году «самый великий француз XX века», президент Пятой республики и лидер «Сражающейся Франции» прибыл с визитом в Москву. Здесь он хотел посетить могилы двух своих знакомых русских деятелей, один из которых расстрелял другого. Но посетил только первую – за неимением второй. И возложил к ней цветы. Вскоре Франция вышла из НАТО.

Сегодня наш рассказ о том, как Шарль де Голль, беглый полковник из позорно сдавшейся державы, сумел войти в число победителей Второй мировой войны, почему он дружил и с бежавшими из России эмигрантами, и с самой Советской Россией, и чего в этой дружбе было больше – прагматизма или искренности…

Сидели два товарища

…Апрель 1942 года. В Лондоне Шарль де Голль в качестве главы «Сражающейся Франции» беседует с послом СССР Александром Богомоловым. Последний телеграфирует в Москву, что генерал назвал одного из французов меньшевиком: «Слово «меньшевик» он сказал по-русски. Я удивился и спросил, откуда он знает русское слово. Де Голль ответил, что во время первой империалистической войны он был в германском плену вместе с русскими офицерами и долго жил в одной комнате с Тухачевским.

В 1914 году с передовой Восточного фронта выдвинулся двадцатилетний младший офицер Михаил Тухачевский. «Навстречу» ему – с позиций Западного – лейтенант Шарль де Голль. Они встретились в 1917-ом в застенках Ингольштадта – германского лагеря военнопленных. (Тухачевскому, к слову, и до прибытия в баварский лагерь везло на интересную компанию – в Цорндорфе он коротал лагерные будни вместе с Роланом Гарросом. Летчик-ас, именем которого назовут теннисный стадион и турнир, погибнет в 1918 году).

К моменту встречи в Ингольштадте у мечтавших с детства о военной карьере потомков обедневших дворянских фамилий, любителей Достоевского и Толстого, были в активе армейская выправка, наполеоновское честолюбие, а также несколько лагерей для пленных, боевые ранения и… похоронка на каждого. Молодых офицеров военные чиновники поспешно «списали со счетов» – но им предстоит стать героями не одного произведения.

Первым отличится русский: «Командир Красной Армии Михаил Тухачевский» – такую книгу о нём напишет сосед по Ингольштадту, известный журналист Реми Рур в 1928 году.

Де Голля в этой книге нет – к моменту публикации он ещё не был популярной личностью. Воспоминаниям об этом своём товарище Рур предастся намного позже, когда звезда генерала утвердится на небосклоне большой политики.

Но в Ингольштадте они равны.

Принять ванну, выпить чашечку кофе и… сбежать

Форт девятого лагеря Ингольштадт был одним из самых суровых по условиям в этой крепости. Однако между немецкими лагерями Первой и Второй мировых войн – не просто разница в четверть века, а целая гуманитарная бездна.

Воскресное меню Ингольштадта на конец 1915 года: утро – кофе с молоком и сахаром; день — ореховый суп, жаркое из свинины с салатом и картофелем; вечер – какао с джемом. Согласно постановлению германского военного министерства от 1 апреля 1915 года, каждый военнопленный получал ежедневно 85 г белков, 40 г жиров, 475 г углеводов – в общей сложности 2 700 ккал. Столько же полагалось немецким солдатам на фронте. Обеспечение военнопленных едой стало проблемой из-за неожиданно большого числа заключенных и блокады со стороны антигерманской коалиции. Экономические проблемы военного времени приведут к удорожанию продуктов и оскудению рациона: пленным офицерам станут давать только снятое молоко и исключат из их рациона белый хлеб.

Бытовые условия считались весьма аскетическими. В каждом каземате – по 7 офицеров, т. е. по 10 кв. м на каждого, что трактовалось представителями дипломатических миссий Красного Креста как «страшная скученность».

В Ингольштадтском барачном лагере была организована библиотека, составленная за счёт военнопленных и благотворителей. Тухачевский и де Голль проводили за книгами много времени и обсуждали прочитанное. Именно там будущий красный маршал проникся идеями марксизма, кстати. А будущий президент Франции написал здесь «Раздор в стане врага». Распространено мнение, что Адольф Гитлер читал его произведения и почерпнул некоторые идеи.

Шарль де Голль в общей сложности предпринял шесть неудачных попыток побега и был освобождён только после перемирия  – в ноябре 1918 года. А Тухачевскому всё-таки сбежать удалось – в 1917-м. При этом он оставил лагерному начальству записку с извинениями: мне, мол, неловко, что нарушил слово офицера, но и вы поймите меня правильно – сами видите, что в России творится.

По иронии судьбы, двум товарищам вскоре суждено столкнуться вновь. Если так можно назвать буквальное столкновение на фронтах советско-польской войны. Войсками Рабоче-крестьянской Красной армии командовал 27-летний командарм Михаил Тухачевский. Майор Шарль де Голль, которому в 1920 году исполнилось 30 лет, выступит по другую сторону баррикад как член французской миссии.

Но вживую они после Ингольштадта ни тогда, ни позже так и не увидятся.

Последний в поле воин

Звезда де Голля засияла к тому времени, когда звезда Тухачевского уже угасла – тогда, когда, казалось, закатилось солнце его родины. 22 июня 1940 года между нацистской Германией и Францией было подписано перемирие, разрезавшее страну на куски: оккупированную территорию и зависимую от Третьего Рейха «вишистскую» южную часть. Французы зачехлили и сдали оружие, взяли на себя обязательства содержать пришлый контингент, отпустили военнопленных, в то время как французские солдаты ещё оставались в застенках.

В это время один полковник  (пусть формально, но ещё не генерал) вылетел в Лондон, откуда обратился по радио ко всем французам, которые могли его слышать, с призывом не сдаваться.

«…Я, намеривавшийся преодолеть все препятствия, вначале ничего собою не представлял, – писал Шарль де Голль в своих мемуарах. – Я не располагал никакой, даже самой минимальной силой, и меня не поддерживала ни одна организация. Во Франции – никого, кто бы мог за меня поручиться, и я не пользовался никакой известностью в стране. За границей – никакого доверия и оправдания моей деятельности».

Но всё пришло. Постепенно. Первоначально его призыв вдохновил 90 тысяч человек. К концу войны численность армии Французского комитета национального освобождения возросла почти до миллиона.

«Я считал, что навеки будут потеряны честь, единство и независимость Франции, если в этой мировой воине она одна капитулирует и примирится с таким исходом, – писал он позже в своих мемуарах. Ибо в этом случае чем бы ни кончилась война, независимо от того, будет ли побежденная нация освобождена от захватчика иностранными армиями или останется порабощённой, презрение, которое она испытала бы к самой себе, и отвращение, которое она внушила бы другим нациям, надолго отравят её душу и жизнь многих поколении французов…»

Спасение для Франции Шарль де Голль видел в возвращении армий на поля битв и признании иностранными державами самого факта сопротивления французов.

Удалось ли ему?

Лучший ответ – в саркастическом вопросе генерал-фельдмаршала Вильгельма Кейтеля, удивившегося присутствию французов при подписании Акта о капитуляции Германии: «Что, и они тоже нас победили?»

Де Голлю удалось больше чем заставить всех признать факт сопротивления Франции. Её – пусть и искусственно – включили в список держав-победительниц: всё-таки за спиной лично де Голля был главный победитель.

Друзья мои, прекрасен ваш Союз

Растущую мощь страны Советов генерал Де Голль почувствовал ещё в начале войны: «На политической арене уверенное выдвижение России на первый план в авангард завтрашних победителей приносит Европе и миру гарантию равновесия, и ни у одной державы нет больших оснований поздравить себя с этим событием, чем у Франции. К несчастью для всех, слишком часто на протяжении веков русско-французскому альянсу мешали и противодействовали интриги или непонимание. Но, как на любом переломном этапе истории, наш союз не становится от этого менее необходимым».

Генерал понимал значимость союза с СССР. Уинстон Черчиль, немало сделавший для де Голля и движения сопротивления, за глаза называл его «вздорной личностью, возомнившей себя спасителем Франции». По мнению британского премьера, «невыносимая грубость и нахальство в поведении этого человека дополняются активной англофобией… Он ненавидит Англию и повсюду сеет за собой эту ненависть..». Ещё больше де Голля не любил Президент США Франклин Рузвельт, пытаясь противопоставить ему генералов Вейгана и Жиро. Между собой лидеры англо-британского альянса называли генерала «трудным ребёнком».

Однако и Де Голль в чувствах своих союзников не обманывался. В мемуарах он пишет о «несправедливости, которую Англия допускала в ущерб истекающей кровью Франции» и о том, что что «в самые тяжёлые дни американский посол при французском правительстве отсутствовал».

То есть все пути вели Шарля де Голля в Третий Рим – ему был нужна была Москва. И Сталин поставил на него в противовес американо-английскому влиянию в Европе.

Советский Союз ответил генералу взаимностью. Конечно, не сразу – после периода ухаживаний – настойчивых писем к Иосифу Сталину. «Брак по расчёту» помог де Голлю официально стать главой «свободных и сражающихся французов», его стране – обрести прописку в Совете Безопасности ООН и впоследствии оккупировать часть немецких территорий.

В свою очередь, дружественная Советскому Союзу голлистская Франция в последующие годы была довольно независима от интересов американцев в пользу своих собственных. Впрочем, с тем же успехом потонут и попытки местных коммунистов закрепиться на политическом Олимпе. 

Генеральская линия в партии и правительстве

Возглавив страну, генерал Де Голль будет строить независимое государство и защищать его от планов англо-американского блока, угрожающего месту Франции в числе великих держав. В этом генералу поможет договор о «союзе и военной помощи» с Советским Союзом.

«Когда заходит речь о том, чтобы направить в правильное русло развитие международных отношений, Париж обращается к Москве… Здесь же, в Москве… генерал де Голль вполне естественно сослался на нашу многовековую дружбу, на нашу солидарность с тем, чтобы Европа вновь обрела своё единство», – тридцать лет спустя охарактеризует политику предшественника президент Франции Жак Ширак.

В до- и послевоенный период де Голль много работал с русскими. Его советник и глава спецслужб – эмигранты из Советской России. Шефом «силовиков», советником по контрразведке в правительстве де Голля станет 32-летний Константин Мельник – внук врача Романовых, того самого Евгения Боткина, расстрелянного вместе с императором и его детьми. Сподвижник Де Голля – старший брат большевика Якова Свердлова и крестник Максима Горькова – Зиновий Пешков, дипломат, корпусный генерал, кавалер ордена Почетного легиона.

Но де Голль не был русофилом и сотрудничал с Москвой ровно до того предела, пока это не угрожало его собственной власти. Долгие годы в интересах Франции он балансировал между двумя политическими полюсами – СССР и США.

Например, период 1960-1963 годов характеризуется напряжённостью во французско-советских отношениях в связи с Карибским кризисом и расхождениями по статусу Берлина. Воевавший в двух войнах с Германией, Шарлль де Голль восстановит отношения с ФРГ. Зато в 1965 году Франция откажется от использования доллара в международных расчётах и перейдёт на единый золотой стандарт.

В июне 1966 года де Голль совершит почти двухнедельный вояж в Россию к Леониду Ильичу Брежневу. А 1 июля 1966 года Франция выйдет из военной организации НАТО – несколько десятков тысяч военнослужащих попросят «с вещами на выход», и тогда же альянс поменяет парижскую прописку на брюссельскую.

Ко всему прочему – солью на звездно-полосатые интересы посыплются переговоры о военно-политическом союзе СССР и Франции, начатые с визита де Голля в СССР.

***

Михаила Тухачевского, расстрелянного в ходе жёсткой внутривластной борьбы в 1937-м, реабилитировали в 1957 году.

Во время визита в Москву в 1966 году Шарль де Голль посетит могилу своего политического патрона и союзника Иосифа Сталина, который санкционировал расстрел его собрата по Первой мировой Михаила Тухачевского. Там генерал, возложив венок, пробудет в скорбном молчании около 20 минут.

Литература

Ю.З. Кантор. М.Н. Тухачевский и Ш. де Голль в лагере Ингольштадт (со ссылкой на Ingolschtadt im Ersten Weltkrieg, S. 36).

ЦА ФСБ РФ. АСД Р-9000 на М. Н. Тухачевского, И.П. Уборевича и др. Т. «Судебное производство». Конверт «Записка о жизни от 27.09.1921».

Интервью с Константином Мельником.

Советско-французские отношения во время Великой Отечественной войны, 1941–1945: Документы и материалы. В 2-х т. Т. 1. 1941–1943 / М-во иностр. дел СССР. — М.: Политиздат, 1983.Т. 1. С. 83.

Архивные материалы британского премьер-министра Уинстона Черчилля.

Шпеер А. Воспоминания. — Смоленск: Русич; Москва: Прогресс,1997

Воспоминания Ф.Д. Рузвельта.

М. Мирович. Генерал де Голль. Штрихи к политическому портрету.

Гуль Р. Б. «Красные маршалы» — Тухачевский, Ворошилов, Блюхер, Котовский. — М.: Молодая гвардия, 1990.

Де Голль и французско-советские отношения :1958-1966 гг. Научная библиотека диссертаций и авторефератов disserCat.

***

Читайте также:

Иван Зацарин. Как нам создавали хозяев. К 24-летию начала приватизации

Андрей Смирнов. Маршал Кулик: автоматы, пушки и тягачи для Красной армии

Иван Зацарин. Чего боятся американцы по ночам. К 324-летию казни первой из салемских ведьм

Дмитрий Михайличенко. Печенеги: беспокойные соседи, растворившиеся в Руси

Иван Зацарин. Курка, яйки, млеко. Как «штаб Ост» собирался поить нас баварским

Игорь Пыхалов, Дмитрий Пучков. Про кавалерию в Великой Отечественной войне: тупой миф и яркая правда

Дмитрий Пучков, Андрей Шальопа: «28 панфиловцев» выходят в прокат 24 ноября

Иван Зацарин. Заслуги перед революцией как отягчающее обстоятельство. За что Звезда Героя нашла убийцу Троцкого

Виктор Мараховский. «Варкрафт», который надо было снять. Против мифозависимости