«Нет у революции конца!»

Великая Французская революция – событие, которое перевернуло мировую историю, и поэтому неудивительно, что она до сих пор является предметом интереса многих историков. Люди это с разными взглядами, подходами, методами исследования, и неудивительно, что получаемый ими научный результат очень разнится. Казалось бы, за столько лет научное сообщество должно было выработать единый подход и мнение о тех событиях более чем двухвековой давности, но нет – нет единого мнения по поводу того, какие вообще события относить к революции, и даже очень разнятся понимания того, когда она закончилась. Попробуем разобраться в точках зрения и том, на чём они базируются.

1792 год

В отличие от конца революции, достаточно несложно разобраться в том, когда она началась. Большинство историков считает, что это 14 июля 1789 года, день падения Бастилии. О том, что привело к столь катастрофичным последствиям для существовавшей веками монархии, написаны многие тома, не будем подробно останавливаться на этом здесь. Но, с другой стороны, после падения Бастилии монархия, пускай и ограниченная конституцией и деятельностью выборных органов, ещё некоторое время продолжала существовать, переживая кризис за кризисом, но тем не менее продолжая функционировать. Как знать, может, если бы король Людовик XVI не попытался бежать к эмигрантам-монархистам за границу, и история Франции пошла бы по-другому – не было бы радикализации революционных настроений, не было бы якобинского террора, да и наполеоновского периода французской истории не было бы; и дожила бы Франция до наших дней конституционной монархией. Но вышло так, как вышло, и после восстания 10 августа 1792 года короля низложили, а затем и вовсе арестовали. Фактически монархия в стране перестала существовать, и именно это дату, с одной стороны, можно считать датой окончания революции – когда власть целиком и полностью перешла в руки тех, кто стоял у истоков революционных событий в стране.

Но юридически власть в стране продолжала быть монархической. Поэтому одним из первых шагов новой власти стала реорганизация государственной системы. 21 сентября 1792 года на первой сессии нового руководящего органа Франции – Национального Конвента – депутаты проголосовали за принятие Декрета об отмене монархии в стране. По идее, теперь, когда власть окончательно закрепила себя не только фактически, но и законодательно, и можно было бы считать революцию завершившейся.

Но то ли это было, о чём мечтали идеалистичные революционеры в начале их пути, когда они сражались на баррикадах, умирали под пулями и саблями? Они мечтали о создании качественно новой формы правления, оплота стабильности и мира, выражающей чаяния и надежды всего французского народа. Но нация, наоборот, раскололась, политический режим Конвента уж точно никак нельзя было назвать стабильным, а сама Франция ещё и стала воевать сразу с половиной Европы, и эти войны не случайно назвали революционными.

1794 год

Именно к этому году обращались впоследствии историки марксисткого толка, в том числе и большинство советских учёных, занимающихся этой темой. По их мнению, революция закончилась тогда, когда были казнены самые радикальные революционеры во главе с Максимилианом Робеспьером.

С одной стороны, если смотреть с точки зрения классовой борьбы, то действительно, можно назвать последующий за арестом и казнью Робеспьера и его соратников период периодом контрреволюцией. С другой, всё-таки сложившаяся революционная система государственного управления продолжала некоторое время действовать. Революционный террор пошёл на спад, но Конвент продолжал руководить страной, и Франция продолжала воевать со всеми своими соседями. Поэтому, если всмотреться, принципиально ничего не поменялось, а значит, можно ли считать концом революции 1794 год, вопрос очень спорный, даже более спорный, чем вопрос о 1792 годе.

1795 год

Следующей важной вехой в истории тех событий историки заслуженно определяют создание Директории, или Исполнительной Директории. Она появилась в результате принятия новой конституции, и заменила собой Национальный Конвент. Было упразднено всеобщее избирательное право, исключены ряд социальных прав. С точки зрения левых историков это чистой воды контрреволюция, попрание завоеваний, оплаченных кровью во время борьбы против тирании монархии. На самом же деле тех, кто пережил эпоху якобинского террора, страшила возможность его повторения, и, реформируя государственную систему, они хотели защититься от диктатуры и от чрезмерного могущества исполнительной власти.

Директория представляла собой высший орган власти, работающий по принципу коллективного руководства, и состоял из пяти директоров, избирающихся Советом старейшин из 250 человек, по предложению Совета пятисот. Но считать создание Директории концом революции тоже можно очень условно, скорее это было её логичное продолжение. Государственная структура окрепла, но оставалась конституционной и даже относительно либеральной системой.

Существует и мнение, что революции положил конец так называемый переворот 18 фрюктидора – 4 сентября 1797 года, когда Директория перешла от демократии к авторитаризму. Но тому были определённые предпосылки – после того, как были свергнуты якобинцы и кончился революционный террор, в страну стали возвращаться эмигранты. Самыми опасными среди них для существующего строя были дворяне и не присягавшие священники. Они были глашатаями идей реставрации монархии. Как раз в 1797 году роялисты заняли львиную долю мест в обоих советах, и могли саботировать многие решения Директории.

Революционное руководство вышло из ситуации со вполне революционными представлениями и методами. Роялисты и даже многие умеренные были изгнаны из парламента, многие арестованы. Большую роль в этом, руководствуясь мотивами защиты республики, сыграл, по иронии судьбы, Наполеон Бонапарт – тот самый, который, как считают многие, республику в итоге и похоронит. А громил роялистов в Париже генерал Пьер Франсуа Шарль Ожеро, убеждённый республиканец, позднее ставшим имперским генералом, правда, мягко говоря, не самым удачливым, зато прославившимся как прожжённый взяточник.

Таким образом, власть продолжала держаться на грубой силе. В день разгрома роялистов был принят указ, в котором говорилось, что любой человек, поддерживающий идеи восстановления монархии, либо же восстановления Конституции 1793 года, подлежит расстрелу без суда и следствия. Впрочем, даже ярких личностей из числа роялистов или уличённых в сношениях с ними, наказали по сравнению с тем, что было раньше, нестрого – кого сослали во французские заморские колонии, а кого и просто выслали из страны.

1799 год

Вот мы и подошли к, наверное, самому популярному мнению историков, в принципе, самому логичному из всех. Революция закончилась, когда Наполеон Бонапарт сверг Директорию и объявил себя первым консулом. Изначально заговорщики рассматривали и другие кандидатуры, чтобы завоевать себе поддержку армии, но так уж вышло, что Наполеон оказался самой подходящей кандидатурой – популярный в армии, овеянный полководческой славой в народе и согласившийся, когда ему предложили участие в заговоре (тот же генерал Моро, например, отказался, хотя вполне бы мог выступить в этой роли).

Чтобы обезглавить Директорию, двое заговорщиков – Дюко и Сийес – сами единовременно подали в отставку, а третий член Директории, Поль Баррас, был ими принужден к ней. В итоге, по закону, главный орган исполнительной власти, насчитывающий менее половины своих членов, не мог действовать. Советы, конечно, не были в восторге от подобных действий, в Совете пятисот Наполеона и вовсе освистали и чуть не побили. Но дело было уже сделано. Оставшиеся два члена Директории сидели под стражей, армия и гвардия были на стороне заговорщиков.

Одномоментно институты республики перестали существовать. Директорию и Советы упразднили, а взамен в качестве высшего органа государственного управления был утверждён консулат из трёх консулов. Ими стали Наполеон Бонапарт и выходцы из Директории, инициаторы заговора – Сийес и Дюко. В принципе, большая часть населения, уставшая от бесконечных войн, экономических проблем, нестабильности политической жизни, даже приветствовала это, ну или как минимум не удивилась случившемуся. В историю эти события вошли как переворот 18 брюмера (по Григорианскому календарю это 9 ноября 1799 года).

А теперь подумаем, стали ли события 1799 года концом революции. Совершенно точно они стали концом республики, это верно. Многие законы, принятые за последнее десятилетие, были упразднены, канули в лето и сложившиеся государственные и представительские структуры. Изменения, предпринятые Наполеоном, были системные и затронули очень многие сферы жизни –к этому мы ещё вернёмся ниже. Но задачи, стоявшие перед властью и страной, в принципе, оставались теми же самыми, да и жизнь французского государства продолжала двигаться по направлению, очерченному предыдущим десятилетием. Кроме того, поначалу не изменился и политический строй – Франция ещё пять лет оставалась республикой. Так что вопрос о 1799 годе в качестве конца революции тоже дискуссионный, хотя и является, вероятно, самым близким к правде вариантом.

1804 год

Пятилетний период существования Консулата – это время постепенного усиления власти Наполеона. Он достаточно быстро избавился от тех, кто помог ему прийти к власти – удалил Дюко и Сийеса, заменив их на Камбасереса и Лебрена, причём вся полнота власти была сосредоточена в руках первого консула, а второй и третий имели лишь совещательный голос при нём. Ужесточалась цензура, была проведена административная реформа, зачищены судебная и законодательная власть от враждебных Наполеону элементов. В августе 1802 года была принята новая конституция, которая ввела пожизненное консульство, то есть и такой демократический элемент, как избрание первого лица государства, был окончательно отринут. Наполеон начинает править как настоящий монарх, не оглядываясь на выборные органы, даже создаёт двор по типу императорского. В 1803-1804 годах он проводит кодификацию гражданского законодательства своей страны – его кодекс стал первым централизующим законодательство документом, существующим с изменениями до сих пор. Этот документ потом стал прообразом для многих правовых систем стран различных регионов мира.

Подобное закручивание гаек сложно связать с идеалами тех, кто совершал революцию. И тем не менее, есть мнение, что и эта постепенно складывающаяся военная диктатура является продолжением революции, более того – её логичным продолжением. 18 марта 1804 года Наполеон провозгласил себя императором Франции и вернул часть имперских элементов, отменённых в годы французской власти. Поэтому можно предположить, что тот водораздел, который отделил революционную историю Франции от имперско-наполеоновской, проходил именно в тот день. Но можно ли сказать, что на этом улеглись революционные страсти? Продолжались войны, плавно перетёкшие из революционных в наполеоновские, в стране периодически вспыхивали восстания, а прочного компромисса в обществе так и не сложилось.

1814 год

Прошло десять лет, и империя Наполеона рухнула под штыками её многочисленных противников. Император отрёкся от престола, был сослан на Эльбу, а в Париж вернулись Бурбоны. В страну хлынули эмигранты, жаждавшие вернуть дедушкины богатства и папины имения. Общество раскололось уже на умеренных, которые считали идеальным вариантом конституционную монархию, и на радикальных роялистов, требовавших реставрации старых порядков. Кроме того, прошло сокращение армии, породившее недовольство многих ветеранов многочисленных войн, а союзники без конца делили отвоёванные земли. Вот и получается, что и тут о каком-то общественном компромиссе речи не могло идти. Поэтому можно ли считать дату свержения Наполеоном датой конца революции? Вероятно, нет, если уж считать, что революция не кончилась в 1799 году, она скорее просто перетекла в новый свой этап, и не так уж важно в данном случае, какой политический режим сохранялся в данном случае.

1815 год

Некоторые историки склонны считать, что революционные брожения закончились бы с реставрацией Бурбонов, если бы Наполеон не предпринял попытку вернуться к власти. Бегство с Эльбы, восторженный приём по пути в Париж и триумфальное возвращение в Тюильри – события, предварившие его знаменитые «сто дней» у власти. И вот тут его ждал неприятный сюрприз – против него восстали роялисты, в том числе якобы задавленная ещё двадцать лет Вандея, а крупная буржуазия, в руках которой была промышленность, бойкотировала его. Наполеона поддерживали многие из простонародья, но воспользоваться этим он то ли не захотел, то ли не успел – иначе мог бы устроить террор против оппозиции ему.

Но союзники не собирались просто так мириться с возвращением Наполеона, и тут же выдвинули против него войска. Дальнейшее известно – 18 июня 1815 года в генеральном сражении у бельгийской деревушки Ватерлоо он потерпел полное поражение от более чем вдвое превосходящих его армию прусско-британских войск. Ещё через четыре дня под давлением парламента он вновь отрёкся от престола – на этот раз уже навсегда. Британцы вывезли его на далёкий остров Святой Елены с тем, чтобы во Францию Наполеон не вернулся уже никогда. В 1821 году его не стало. В памяти французов он, несмотря на узурпацию власти, сотни тысяч загубленных жизней его соотечественников в бесконечных войнах и восстаниях, насильственный захват чужих земель, остался выдающимся государственным деятелем, и по сей день во Франции существует его своеобразный культ.

А к власти вновь вернулись Бурбоны. Но стабилизировалась ли ситуация в стране после окончательного изгнания Наполеона? Изжить полностью то, что породила революция, как показала практика, так и не удалось. Уже в 1830 году произошла следующая революция, а ещё восемнадцатью годами позже произошла ещё одна, вновь похоронившая монархию и провозгласившая республику. Есть даже историки, которые мерят окончание революции аж 1870 годом, когда в результате очередной революции появился по-настоящему прочный политический режим – Третья французская республика, который просуществует вплоть до поражения Франции во Второй Мировой войне.

Концепция нескольких революций

Традиционно Великую Французскую революцию принято рассматривать как многолетнее единое событие – различают, как уже упоминалось, только подходами к определению её конца. Но есть и другие разрезы, в которых стараются рассмотреть это эпохальное событие.

Во-первых, среди историков левого толка существует подход, при котором две революции противопоставляется друг другу – революция 1789 года, с их точки зрения, является либеральной, а 1793 года, переросшая в революционный террор – народной. Вероятно, с опорой на такое представление изучали революцию и в советскую эпоху, недаром с этим можно найти много параллелей. Но, как несложно догадаться, подавляющее большинство подобных работ несёт в себе сильный идеологический заряд, и далеко не всегда могут быть примером научной объективности. Особую популярность данной теории в советское время приобрело то, что её сторонником был Карл Маркс, который дал определение периода до 1794 года как «движения революции по восходящей линии». После термидорианского переворота это, соответственно, уже «нисходящая линия» и «контрреволюция».

Во-вторых, существует подход к отрицанию 1793-1794 годов – периоду якобинского террора – как к части революции вообще. Во французской исторической науке существует даже термин «занос» - мол, революцию увело с пути истинного, и попала Франция в руки кровожадного Робеспьера и его прихвостней, а годом позже она самоочистилась и вновь вернулась на правильную дорогу.

Ещё одна концепция, которая растёт ещё из представлений современников событий Великой Французской революции – это идея цепи последовательных революций, а не последовательного процесса. То есть была революция в 1789 году, вторая – в 1792 году, третья – в 1793 году, четвёртая – в 1794 году – и так далее. Таким образом, как бы закладывается идея о том, что каждая из революций несла в себе свою логику, имела своих творцов и завершалась определёнными итогами, влияющими в определённой степени на последующую.

Такая разность в восприятии постреволюционных течений многие десятилетия раскалывали общественность Франции, в том числе и поэтому никто точно не может сказать – когда же закончилась революция. Даже когда в XIX веке сменяли друг друга монархические режимы, объединиться сторонникам республики было очень тяжело, потому что, по большому счёту, они продолжали делиться на идейных наследников якобинцев и либералов.

Заключение

Ответить на вопрос, когда и как закончилась Великая Французская революция, как уже было отмечено, довольно проблематично. В некотором роде было бы справедливо сказать, что, как пелось в популярной некогда советской песне: «Есть у революции начало, нет у революции конца». Как бы то ни было, нельзя не отметить, что революционные события конца XVIII века имели и имеют огромное влияние, во-первых, на уже современную Францию, политический строй в которой – уже пятая по счёту республика; а во-вторых, и на многие современные политические системы. Незыблемость прав человека, демократическое устройство общества, доступ к власти достойных по своим качествам людей, административно-территориальное деление, даже унификация системы мер и весов – всё это идёт из Французской революции. И не случайно идейно-политические течения двух последующих веков – консерватизм, либерализм, коммунизм – искали во Французской революции истоки своих идей, и зачастую их находили, только, конечно, по-разному.

Источник обложки: https://ru.wikipedia.org/wiki/Взятие_Бастилии