На подлодке по Северному морскому пути

В августе 1940 года советская Щ-423 отправилась в беспримерное плавание из Полярного во Владивосток

В богатой на события истории отечественного подплава хватает достижений и рекордов, которыми могут гордиться наши подводники. Это и первая в мире подводная лодка с единым двигателем «Почтовый», и первый в мире подводный минный заградитель «Краб», и первый в истории ракетный залп с подводного крейсера-ракетоносца К-407 «Новомосковск»… В этом списке заметное место занимает и первый в мире проход подводной лодки Северным морским путем. В августе-сентябре 1940 года этот подвиг совершила лодка Щ-423, ответственным командиром на которой шел капитан 3 ранга Измаил Зайдулин.

Север — это независимость

Для России, а потом и Советского Союза освоение Северного морского пути всегда означало прежде всего военно-морскую независимость. Путь по северным морям не требовал никаких согласований с зарубежными державами. Отправляться в кругосветное путешествие ради того, чтобы усилить флот на Тихом океане двумя-тремя кораблями, как в начале XIX века, страна уже не могла себе позволить. Поэтому в начале ХХ века российские моряки начали искать возможность пройти Северный морской путь за одну навигацию, чтобы иметь возможность быстро перебрасывать силы с Севера на Тихий океан и обратно.

Впервые справиться с этой задачей удалось только в 1932 году ледоколу «Александр Сибиряков». За три месяца, с июля по октябрь, он сумел дойти из Архангельска до Петропавловска-Камчатского. Главная задача была решена: Северный морской путь проходим за одну навигацию. Теперь нужно было «накатать» его, добиться, чтобы такие походы превратились в регулярные. Сделать это оказалось непросто. Экспедиция ледокольного судна «Челюскин», предпринятая в 1933 году, завершилась катастрофой. После пятимесячного дрейфа зажатое льдами судно было раздавлено, а его экипаж и участников экспедиции пришлось спасать с помощью самолетов.

И только в 1936 году по Северному морскому пути впервые прошли боевые корабли – эсминцы дореволюционной постройки «Сталин» и «Войков». Два года спустя решено было таким же образом перебросить на Тихоокеанский флот подводную лодку — то есть совершить беспрецедентный поход. Но назначенный на 1939 год выход субмарины не состоялся из-за резкого осложнения международной обстановки накануне Советско-финской войны. И лишь в 1940-м в уникальное плавание отправилась подлодка Щ-423.

Подлодка в деревянной «шубе»

Именно эту лодку выбрали по целому ряду параметров. Во-первых, субмарины типа «Щ» были одними из самых современных в советском флоте. Конкретно Щ-423 (точнее, в тот момент она еще именовалась Щ-315) относилась к наиболее совершенной серии Х и вошла в состав Балтийского флота в декабре 1937 года. Два года спустя подлодка совершила переход на Северный флот по недавно построенному Беломорско-Балтийскому каналу и 17 июня 1939 года стала называться Щ-423. За год лодка сумела набрать богатый опыт плавания в северных морях, а у ее командира капитан-лейтенанта Алексея Быстрова он был еще богаче, поскольку с момента окончания Военно-морского училища имени Фрунзе он служил только в подплаве и только на Севере. Наконец, за два с небольшим года на лодке успели выявить все критические и просто существенные недочеты и недостатки, превратив ее в отличный боевой корабль.

Но для перехода по Северному морскому пути лодку нужно было основательно подготовить. Тонкая сталь внешнего легкого корпуса совершенно не годилась для самостоятельного плавания во льдах, как и винт, горизонтальные рули, некоторые внешние механизмы и другие элементы. Разработкой проекта такой модификации занялся военинженер 2 ранга Андрей Дубравин. Он был главным инженером ЭОН-10 – экспедиции особого назначения, как назывался отряд кораблей, в составе которого шла и Щ-423. Пускать лодку в одиночку никто не собирался: такое плавание при тогдашнем уровне техники было заранее обречено на трагический провал. Забегая вперед, надо сказать, что и с поддержкой ледоколов и судов обеспечения поход Щ-423 по Северному морскому пути был необычайно сложен и драматичен.

По предложению Дубравина, лодку нужно было обшить снаружи противоледовой защитой – двухслойной деревянной обшивкой толщиной 15-20 см, покрытой сверху железом. При этом субмарина сохранила и возможность погружаться и идти под водой, и вести торпедную стрельбу. Помимо этого, штатные бронзовые винты менялись на стальные со съемными лопастями – так называемые ледовые, горизонтальные рули тоже заменяли на съемные, убирали волнорезные щиты у торпедных аппаратов и оснащали лодку новым эхолотом и радиопеленгатором. Все эти работы велись в обстановке строгой секретности: стоявшая у пирса судостроительного завода Щ-423 была огорожена высоким деревянным забором.

Сквозь льды и льды

Командир лодки капитан-лейтенант Алексей Быстров обладал опытом плавания на Севере, но совершать длительные автономные плавания, подобные предстоящему, ему не доводилось. Поэтому на время перехода во Владивосток на Щ-423 был назначен новый командир – капитан 3 ранга Измаил Зайдулин, а Быстров остался его дублером. Подводник Зайдулин был хорошо известен в советском ВМФ как командир с богатым опытом автономного плавания: его лодка Щ-123 совершила поход длительностью 75 суток, то есть втрое превысила установленный для таких субмарин предел автономного плавания. И этот опыт оказался очень кстати на Щ-423.

Все приготовления были закончены к 5 августа 1940 года. В 13.15 подлодка отошла от пирса базы в Полярном и начала свой беспримерный поход. Щ-423 сопровождали транспорт обеспечения «Анатолий Серов» и ледокол «Ленин», входившие в состав ЭОН-10. Но у руководства Северного морского пути были свои соображения, как использовать необычный поход. В итоге экспедиционный отряд по пути то и дело пополняли другие суда, совершенно не имевшие отношения к плаванию подлодки. Из-за этого поход занял несколько больше времени, чем планировалось первоначально. Суда сопровождения менялись: 12 августа «Анатолий Серов» потерял лопасть винта, и его груз переправили на теплоход «Волга», а за проводку лодки теперь отвечал ледорез «Ф. Литке».

Тяжелее всего Щ-423 и другим участникам ЭОН-10 пришлось у Айонского ледового массива севернее Чукотки, где ледовая обстановка была самой тяжелой за весь поход. Временами ледоколам приходилось просто тащить за собой лодку, чтобы она не застряла в быстро смерзающемся ледяном крошеве и не наткнулась на многометровые льдины. От непомерных усилий тросы часто рвались, что представляло смертельную опасность и для лодки, и для членов ее экипажа, стоявших на палубе в «буксирной команде».

Еще труднее оказались бытовые условия участников похода. Из-за большой разницы температур внутри лодки и снаружи отсеки сильно отпотевали, и сырость была гораздо выше, чем обычно. В какой-то момент она стала настолько велика, что пришлось высушивать лодку изнутри, подав на нее с судна сопровождения рукав с раскаленным паром. Много проблем доставляла морякам-подводникам и экспериментальная аккумуляторная батарея. Она постоянно «потела» водородом, угрожая взрывом в любой момент, а экипаж в загазованном воздухе страдал от головных болей и слабости мышц.

Подвиг без наград

Через месяц, 9 сентября 1940 года, Щ-423 вместе с остальными участниками ЭОН-10 прибыла в бухту Провидения, закончив переход Северным морским путем. Здесь их встретили ее будущие «сослуживицы» – подводные минные заградители Л-7, Л-8 и Л-17, которым предстояло сопровождать подлодку во Владивосток. В бухте Провидения лодка избавилась от ледовых винтов и рулей и вернула обычные, провела дифферентовку, то есть восстановила заданную плавучесть, и 21 сентября взяла курс на бухту Золотой рог.

Прошел еще почти месяц, прежде чем караван, прорвавшись через шторма и необыкновенно густые туманы, 17 октября завершил свой поход. За 74 дня, из которых ходовыми были 56, подводная лодка Щ-423 прошла в надводном положении 7227 миль, в том числе 682 мили во льдах. В своем рапорте капитан 3 ранга Измаил Зайдулин написал: «Считаю, что проводка подлодок типа «С» и «К» вполне возможна Северным морским путем». Это и было главным итогом похода: в преддверии возможной войны с Японией советское руководство стремилось усилить Тихоокеанский флот новыми средними (тип «С») и крейсерскими (тип «К») подлодками.

Выполнить эти планы помешала война. Но результаты уникального перехода Щ-423 не остались бесполезными: они пригодились, когда пришлось перебрасывать боевые корабли с Тихоокеанского на Северный флот, чтобы усилить его и восполнить понесенные моряками-североморцами потери. Правда, таким путем шли только надводные корабли. А подлодки повторили путь Щ-423 только через девять лет, когда из Полярного во Владивосток перешли три подлодки типа «С» – те самые, о которых писал Измаил Зайдулин. Правда, им по пути пришлось зазимовать в Тикси, когда льды стали совсем непроходимыми. Ни капитан Щ-423, ни его дублер об этом уже не узнали. Капитан 2 ранга Измаил Зайдулин погиб на Балтике 22 августа 1944 года, причем нелепо: в тумане штурмовики перепутали советские тральщики с немецкими, и смертельно раненый командир одного из них упал за борт. Дублер командира подлодки Д-4 капитан-лейтенант Алексей Быстров погиб вместе с кораблем в ноябре 1943 года в Черном море.

Непонятным до сих пор остается одна деталь похода Щ-423: никто из находившихся на ней не получил за беспримерный поход никаких наград, кроме звания «Отличник ВМФ». Одни исследователи считают, что всему виной «плохая» биография Зайдулина. В 1938 году его арестовали по обвинению в контрреволюционной деятельности, но год спустя признали виновным лишь в халатном отношении к службе, приговорили к трем годам заключения и освободили прямо в зале суда по амнистии. Другие полагают, что поход прошел не так, как хотелось командованию ВМФ, и потому все ограничилось присвоением Зайдулину очередного звания капитана 2 ранга. А есть и версия о том, что в составе ЭОН-10 по Северному морскому пути провели немецкий вспомогательный крейсер «Комет», из-за чего она стала сверхсекретной, участников решили не награждать.