Герой России Алексей Козлов. Тест для настоящего разведчика

«Без права на славу, во славу державы»

Фамилия, имя, отчество… Так стандартно начинается биография любого человека, которому было суждено стать известным. Причём неважно, что он сделал. Начало будет всегда одинаковым. Потом даты жизни, место рождения, род занятий. И только потом, спустя несколько строк – описание его заслуг и награды. Этот шаблон скрывает под собой подвиги солдат, победоносные решения военачальников, триумфы спортсменов, гений архитекторов, писателей, художников… Но есть категория людей, у которых нет прошлого, будущее туманно, а настоящее – не настоящее. Они оторваны от корней, живут под вымышленными именами, пользуясь фальшивыми документами. Эти люди – разведчики-нелегалы.

Они служат своей Родине, находясь от неё за тридевять земель. Их работа – шпионский, приключенческий сериал. А его хронометраж зависит не только от них самих. Огромное количество факторов влияют на количество «серий». Рядовой обыватель не знает разведчиков-нелегалов и не замечает их работы. И поэтому у них героический и одновременно трагический девиз: «Без права на славу, во славу державы».

Но всё же имена некоторых героев «теневой войны» известны. Среди них – Козлов Алексей Михайлович. Его имя было рассекречено в начале 2000-х годов, когда уже находился в отставке и получил Звезду Героя России. У него много наград. Некоторые были получены ещё в советское время, например, Орден Красной Звезды. Алексей Михайлович получил его в 1977 году. Тогда он не знал, что впереди его ждёт самое главное задание всей жизни. И его шпионский «сериал» мог оборваться спустя всего несколько лет после вручения высокой награды…

Вместо карьеры дипломата – путь разведчика-нелегала

Есть расхожее выражение: трудные времена порождают сильных людей. Это полностью относится к Алексею Михайловичу. Он родился 21 декабря 1934 года в селе Опарино (сейчас относится к Кировской области). Происходил Козлов из обычной семьи, в которой, кроме него, было ещё несколько детей. Жили тяжело, бедно. И вскоре маленького Алексея отправили к бабушке и дедушке в Вологду. Затем началась Великая Отечественная война. Отец Алексея во время Великой Отечественной войны был комиссаром танкового батальона в 5 —й гвардейской армии, участвовал в битве на Курской дуге. Мальчишку война прямо не коснулась, до Вологды фронт не добрался.

В 1943 году Алексей стал учеником вологодской школы №1. Здесь произошла встреча, которая, фактически, предопределила дальнейшую жизнь мальчика. Она была настолько удивительной, словно случилась не в реальной жизни, а в кино. Одним из преподавателей Алексея являлся Зельман Шмулевич Шерцовский. Польский еврей, он сбежал от войны в Вологду, где стал преподавать немецкий язык.

Как истинный педагог, Зельман Шмулевич быстро понял, что перед ним не просто рядовой ученик, коих сотни. Нет. У Алексея был талант – он обладал феноменальной памятью и способностью к изучению иностранных языков. И педагог взял Козлова под крыло. Правда, вряд ли сам мальчишка был этому рад. «Особое» отношение Шерцовского подразумевало повышенные требования – из Алексея он делал «немца», пытаясь убрать примесь деревенского и вологодского наречия. Учитель видел в Алексее потенциал, ему хотелось, что Алексей поехал в Москву и поступил в Институт международных отношений. Эта идея вдохновила и самого Алексея Козлова.

Школьные годы пролетели быстро. И по совету педагога Алексей отправился в Москву. Умный, образованный и весёлый, он не сомневался в своём успехе. Надо было лишь не потеряться в огромной Москве, отыскать нужный институт и сдать экзамены. С этим испытанием Козлов справился. Одолеть последний пункт помогло блестящее знание немецкого языка. Зельман Шмулевич был талантливым педагогом и знал, что делал…

Алексей попал в совершенно другой мир. Его стали окружать не простые мальчишки из соседнего двора, а представители различных семейств, для который статус и происхождение играли важную роль. У всех юношей по плану было блестящее будущее. Кто-то готовился стать послом, кто-то наметил покорение карьерной лестницы чиновника. Например, вместе с Козловым учился будущий первый заместитель министра иностранных дел СССР Юлий Квиницкий.

Но Алексей не стал «белой вороной», не потерялся среди большого количества талантов и «золотой молодёжи». Он готовился встать на путь дипломатической деятельности. Он знал немецкий и датский языки, прошёл практику в консульском отделе в Копенгагене. Всё шло к важной и статусной жизни человека в костюме, при галстуке. Но…

За студентами МГИМО внимательно наблюдали кураторы из Первого главного управления КГБ. Они выискивали самых талантливых учеников, чтобы предложить им сложную, опасную, но очень интересную работу в разведке. В 1959 году такое предложение получил Козлов. И согласился. Пройдя специальную подготовку, он стал разведчиком-нелегалом, готовым выполнять различные задачи государственной важности за границей.

Чертёжник Отто Шмидт

Никто сразу в бой разведчика-нелегала не бросал. Сначала нужно было посмотреть на него в нейтральной обстановке. Понаблюдать, как он ведёт себя в чужой стране с незнакомыми людьми. Для этого Козлова (он начал путь разведчика под псевдонимом Отто Шмидт) на какое-то время отправили в Лейпциг, ГДР. Оттуда он направился в Данию, получать диплом чертёжника.

Прибыв на месте «немец» Отто Шмидт за несколько месяцев окончил нужное учебное заведение. Получив диплом, советский разведчик на какое-то время обосновался в Штутгарте, затем направился в Ливан, погружаться в роль. Алексею необходимо было создать «фундамент», что он — немец, проживший долгое время за границей, заработавший много денег и живущий мечтой о возвращении домой, в ФРГ. Пришлось налаживать связи как с арабами, так и с евреями. Немецкий паспорт делал советского разведчика своим в обеих странах. К немцам в Ливане и Израиле относились хорошо. Но в целом, обстановка в регионе уже начала накаляться. Шёл 1962 год. Государства Ближнего Востока готовились к новому витку противостояния, которое не угасло после событий Суэцкого кризиса.

В Ливане Алексей пробыл недолго — его направили в Алжир. Легенда требовала большего «фундаментализма». В 1963 году Козлов прибыл на место назначения. Здесь ему вновь пришлось начинать всё с нуля, пользуясь лишь немецким паспортом и знанием иностранных языков. Правда, французского он не знал. Но для разведчика-нелегала это не являлось препятствием.

Обстановка в Алжире, как и в Ливане, была напряжённой. Несмотря на то, что страна ещё за год до приезда Козлова получила независимость от Франции, там шла борьба за власть. На тот момент она была сосредоточена в руках президента Ахмеда бен Беллы, который принял курс национализации земель, которые до ранее принадлежали европейцам. Осенью 1963 года произошёл ещё вооружённый конфликт с Марокко, который, правда, ни к чему не привёл. Зато в самом Алжире активно действовали группировки Фронта социалистических сил.

Оказавшись в новой стране, Алексей начал искать работу. Сумел познакомиться с французами, говорящими на немецком. И с их помощью устроился в архитектурное ателье, в котором заправляли швейцарцы.

Поскольку ситуация в стране оставалась нестабильной, Козлову необходимо было собирать информацию не только от европейцев, но и местных арабов. Вот только они поголовно разговаривали на французском. И за короткий срок советский разведчик выучил ещё и этот язык. После чего процесс добычи информации ускорился. Но главное — он тщательно выстраивал свою легенду. Можно сказать, что ему повезло. После обретения независимости, власти Алжира принялись уничтожать официальную документацию, каким-либо образом связанную с иностранными гражданами, проживавшими в стране. Это было на руку Козлову. Он мог спокойно заявлять, что прожил в Алжире много лет, подтвердить или опровергнуть это не представлялось возможным.

Сам Алжир в то время играл стратегическую роль для Советского Союза. Несмотря на то, что арабская страна, став независимой, продолжила тесную связь с Францией, она вела самостоятельную внешнюю политику. Выражалось это в «заигрывании» с США и Советским Союзом. И два главным геополитических игрока того времени пытались вовлечь перспективный Алжир в сферу своего влияния. А бен Белла пытался усидеть на двух стульях, мечтая о роли лидера в освободительном движении «Третьего мира». И для этого алжирский президент активно налаживал отношения со странами Африки, а также — с Кубой. Руководство СССР видело в нём относительно надёжного союзника, поэтому в 1964 году ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Предполагалось, что Алексей проведёт в Алжире несколько лет. И поэтому туда приехала жена Татьяна. Они поженились в Москве, когда Козлов вернулся из ГДР. Татьяна знала о деятельности мужа, более того, она тоже работала на советскую разведку, являясь шифровальщиком и радистом. Соответственно, в Алжир женщина прибыла с немецким паспортом. И стала учить французский.

Однако первоначальным планам не суждено было реализоваться. Беременность у Татьяны проходила тяжело. И было принято решение перевести их на работу в ГДР, транзитом через Тунис, Голландию и Францию. Жена осталась в Страсбурге, а Михаил обосновался в Штутгарте, устроившись чернорабочим в химчистку. И только после этого к нему перебралась жена, с которой он ещё раз заключил брак, теперь уже по законам ГДР. Вскоре у пары разведчиков родился сын, затем ещё и дочь. Это позволило супругам Козловым (по документам они носили фамилию Шмидт) получить настоящие немецкие паспорта.

К тому времени жизнь разведчиков наладилась. Они обосновались в Мюнхене, где Отто Шмидт вновь официально работал в химчистке. В то время главной его задачей был сбор информации о происходящем в ФРГ, о деятельности иностранных спецслужб.

Работа в одиночку

В 1968 году Козловы вернулись на несколько месяцев в СССР, чтобы пройти переподготовку. А затем их отправили в столицу Бельгии — Брюссель. Теперь Алексею необходимо было собирать информацию о деятельности НАТО. Он устроился на работу в одну из местных химчисток, заняв должность начальника подразделения. Поскольку со своей работой он справлялся хорошо, его назначили управляющим сетью. Эта должность позволила советскому разведчику беспрепятственно передвигаться по странам Западной Европы, заводить нужные связи и добывать ценную информацию. Помогала и Татьяна. Она трудилась учителем немецкого языка в одной из школ, аккредитованной при НАТО. А занималась она обучением детей сотрудников Североатлантического альянса.

Жизнь разведчиков-нелегалов была жёстко регламентирована. Например, муж с женой никогда не разговаривали между собой на русском языке и не называли друг друга настоящими именами. Дети понятия не имели, чем занимались их родители. Кстати, русского языка они тоже не знали. Существовали ограничения и в еде, ведь любая мелочь могла вызвать подозрения. Много лет спустя, Алексей Михайлович вспоминал, как ему иногда хотелось обычного отварного картофеля с селёдкой и рюмку водки. Но он себя сдерживал, настоящий немец ведь к такой еде был равнодушен.

В начале 1970-х годов семейной идиллии советских разведчиков пришёл конец. Татьяна серьёзно заболела и умерла. Алексей оставил детей в СССР, а сам с головой ушёл в работу. Причём работал он в самых опасных и нестабильных точках того времени — Израиле и арабских странах. Но перед этим он легализовался на жительство в Италии (пришлось выучить ещё и итальянский язык). Начал официально трудиться в крупной компании, связанной с производством продукции для химчисток. После этого Козлов и перебрался на Ближний Восток, став представителем фирмы.

Особый интерес для советских спецслужб представлял Израиль, с которым СССР разорвал дипломатические отношения летом 1967 года после начала Шестидневной войны. Он передавал информацию о ситуациях в государствах, выяснял задачи иностранных спецслужб.

В 1974 году разведчик перебрался в Иран. Там же вовсю назревал кризис недовольства властью шаха Мохаммеда Резы Пехлеви.

Дело принимало серьёзный оборот, грозя перерасти в полноценную революцию. Простые иранцы хотели смены власти, поскольку устали от бедности и экономического кризиса, который резко контрастировал с роскошной жизнь шаха и его стремлению к вестернизации общества. К тому же, всё популярнее становился аятолла Хомейни — духовный лидер, призывавший вернуться к истокам исламского мира.

Иран играл стратегически важную роль для Советского Союза. Поскольку там присутствовала большевистская партия, с претензией на место под солнцем в иранском политическом мире. Уже тогда было понятно, что вскоре государство расколется. И главные геополитические игроки хотели прибрать древнее государство в свои руки.

Козлов, благодаря харизме, обаянию и разговорчивости, быстро сумел обзавестись нужными связями. Затем вышел на полицию и службу безопасности САВАК. После смерти супруги Алексей Михайлович работал всегда один. Полученные сведения он оставлял в тайниках в виде непроявленной плёнки. Что-то срочное отправлялось в зашифрованных письмах (тайнопись, она же - «давлёнка). При этом радиопередатчиком не пользовался.

После Ирана Козлов вновь работал в Израиле и странах Ближнего Востока. Затем, пользуясь должностью представителя крупной фирмы, он побывал на Тайване и в Гонконге, с которыми у СССР не было дипломатических отношений. Добрался Алексей Михайлович и до Португалии, в которой власть принадлежала военной диктатуре. Застал советский разведчик и свержение правительства - «революцию гвоздик». Собрав нужную Центру информацию, Козлов покинул страну.

Два года в тюрьме смертников в Претории

В 1977 году Алексей Михайлович прибыл в ЮАР. В той стране тогда царила власть апартеида. Чернокожее большинство жителей находилось в угнетённом состоянии. Скамейки в парках, магазины, кафе, общественный транспорт и многое другое предназначалось исключительно для белых. Официально Советский Союз поддерживал Африканский национальный конгресс — политическую силу, боровшуюся с апартеидом. Но Алексей Михайлович проделал долгий путь не для помощи чернокожим. Советскую разведку интересовало другое — появилась информация, что правительство ЮАР занимается разработкой атомного оружия. Козлову нужно было выяснить правдива ли информация или нет, а заодно узнать о тайных договорах между африканской страной и западными спецслужбами.

Информация о работе страны над обогащённым ураном дошла до Европы и США. Некоторые страны поспешили объявить ЮАР экономический бойкот. Но никто точно не знал, было ли у неё оружие или нет. От этого зависело очень многое. В первую очередь, безопасность Африки и Ближнего Востока. Советские, европейские и американские спецслужбы с подозрением относились к правительству ЮАР, понимая, что предугадать его поступки практически невозможно. А в самом африканском государстве вся информация была строго засекречена.

Сначала Козлов посетил соседнюю Намибию, которая в то время являлась колонией ЮАР. Поскольку на протяжении многих лет эта территория принадлежала Германии, многие жители говорили на немецком, особенно, белые.

Алексей Михайлович быстро стал своим, немецкий паспорт работал безотказно. Он наладил нужные контакты с национально-освободительной Народной организацией Юго-Западной Африки, которая боролась за независимость от ЮАР. В 1978 году советский разведчик побывал в соседних странах — Ботсване, Замбии и Малави, в которых вся экономика находилась под контролем Южно-Африканской Республики.

Особенно сильно Алексея Михайловича интересовала Малави, единственное государство на континенте, установившее дипломатические отношения с ЮАР. Козлов быстро стал своим среди местных немцев. Его приглашали на различные приёмы, фуршеты и официальные мероприятия. И как-то на одном из застолий, советский разведчик начал аккуратно выяснять по поводу наличия страшного оружия. Он бросил фразу, что до него дошли слухи, как будто у ЮАР есть бомба. А потом усомнился в правдивости этого заявления. Наживка сработала. Одна из дам вдруг оживилась и заявила, что ЮАР провёл испытание атомной бомбы ещё в 1976 году, а люди отметили это событие шампанским. Затем женщина добавила, что орудие было создано в сотрудничестве с Израилем. Следом Козлов выяснил, что та женщина являлась секретаршей генерального директора базы в Пелиндабе, где и шла работа над оружием. Алексей Михайлович сообщил Центру эту новость. Её перепроверили по другим источникам, всё сошлось.

…Советского разведчика арестовали в 1980 году в ЮАР. Обвинили в терроризме. Из-за чего он не мог ни воспользоваться услугами адвоката, ни общаться с внешним миром. Несколько дней допрашивали, пытали.

Алексей Михайлович вспоминал про следователя из ЮАР: «У него существовала забава: в кабинете стулья были с выгнутыми спинками, так вот мне за спинкой стула стягивали наручниками руки, моя спина выгибалась, и достаточно было ткнуть пальцем, чтобы человек падал. А пол там был бетонный. В общем, руки у меня были все разбиты в кровь. На пятый раз, когда падаешь, теряешь сознание».

Южноафриканцы пытались выяснить, кто он такой и на кого работает. Поскольку Козлов официально являлся гражданином ГДР, сведения о допросах отправлялись туда. Но Алексей Михайлович молчал. Спустя время его перевели в камеру смертников. Допросы и пытки не прекращались. Иногда появлялись английские, американские и израильские агенты. Их тоже сильно интересовало, кого же арестовали их коллеги из ЮАР. Козлов по-прежнему говорил, что являлся немцем. Пытались его и перевербовать, безуспешно.

Затем были применены методы психологического воздействия. Из динамиков, расположенных в камере, доносились звуки: крики, мольбы о помощи и пощады, стоны, надрывный плач. Ему не позволяли спать, практически не кормили. Однажды ему не позволяли сесть или лечь на протяжении 26 часов. После советский разведчик просто упал на каменный пол…

Недалеко от его камеры находилась виселица. Казнили заключённых по пятницам. За день до этого, смертнику приносили курицу. Белому человеку целую, чернокожему — половину. Это была такая традиция в тюрьме Претории. Однажды в четверг вечером Алексею Михайловичу принесли курицу, сигнализируя о печальной участи. Следующим утром вывели из камеры и подвели к виселице, но не казнили. Тюремщики хотели, чтобы он своими глазами увидел, как обрывается жизнь…

Виселица располагалась на втором этаже. После казни человек падал вниз, где ждал тюремный врач Мольхебе. Он делал несчастному «последний шприц» - колол воздух в сердце, после чего наступала смерть.

Однажды его привели на допрос и показали снимки. Алексей Михайлович вспоминал: «Это были фотографии — моя и моей жены. Я перевернул мою фотографию. Там написано: „Алексей Михайлович Козлов“. Ну, после этого я уже не говорил, что я немец. Честно признался, что, да, являюсь советским гражданином».

Алексей Михайлович провёл в тюрьме два года. За это время он похудел с 90 до 57 килограммов. Но всё же выжил и оказался на свободе. В самом конце 1981 года премьер-министр ЮАР Питер Бота официально заявил, что в его тюрьме находится советский шпион. После этой новости Москва начала подготовку процедуры обмена. Центр, благодаря перехваченным шифровкам знал, что Алексей Михайлович ничего не рассказал.

Советского разведчика обменяли на десяток иностранных шпионов и одного военного офицера ЮАР, которого взяли в плен кубинцы в Анголе. Когда Козлова выводили из тюрьмы, к нему подошёл следователь Глой. Пожал руку и сказал: «Извини за всё, что тут с тобой произошло, но мы просто не знали, с кем имеем дело. Но теперь мы узнали, что ты нормальный парень, настоящий мужик».

Правда, тюремщики до последнего надеялись сломать советского разведчика. Когда его везли на машине в аэропорт, остановились возле памятника бурам. Подвели к нему, изобразили, словно хотели расстрелять. Алексей Михайлович не дрогнул, остался спокоен.

Всю жизнь - работе

Вернувшись в СССР, Козлов какое-то время проработал в центральном аппарате Первого главного управления КГБ СССР. Но это его тяготило. Хотелось вернуться к деятельности разведчика-нелегала. О чём он и сообщил своего начальнику Юрию Ивановичу Дроздову.

Тот, конечно, сильно удивился, но согласился: «Они же нам тебя отдали, ни в каких розыскных списках ты не числишься. И потом — ни один кретин не подумает, что человек, вытащив голову из петли, опять будет засовывать её обратно. Давай попробуем». И следующие 10 лет Козлов работал за границей. Чем он занимался в период с 1986 по 1997 годы и где был — засекречено до сих пор.

Долгое время считалось, что Алексея Михайловича раскрыли из-за предательства Олега Гордиевского. Тот сбежал в Англию в 1985 году, а до этого момента снабжал иностранные спецслужбы ценной информацией, в том числе, сливал личные дела советских разведчиков-нелегалов. Сейчас есть и другая версия, что его сдал другой «крот» - Владимир Ветров. Ему, в отличии от Гордиевского, от возмездия уйти не удалось. Предатель был арестован и казнён в начале 1985 года.

После 1997 вернулся в Россию, вышел в отставку. Но продолжил работать в Службе внешней разведки. Алексей Михайлович вёл преподавательскую деятельность, занимался консультациями и аналитикой. Жил в Москве, а рассекретили его только в 2005 году.

Что же касается ЮАР и атомной бомбы, то добытые Козловым сведения пригодились. Когда стало известно, что правительство задумало создать запас страшного оружия, оно оказалось под давлением европейский государств и США. В конечном итоге, несмотря на успешные испытания, власти ЮАР отказались официально от ядерной программы. И важную роль в этом сыграл как раз советский разведчик-нелегал.

Героем Российской Федерации полковник Козлов стал в 2000 году. А спустя несколько лет удостоился Ордена «За заслуги перед Отечеством» 4-й степени. Не стало разведчика-нелегала 2 ноября 2015 года. Похоронили его на Троекуровском кладбище в Москве.

…В Гохране России находится алмаз, который назван в честь Алексея Михайловича. Масса драгоценного камня составляет 57 карат. Поэтому алмаз и носит имя разведчика, ведь именно столько он весил после освобождения из тюрьмы Претории.