Константин Чернявский: В Америке нет героизма. А у нас герои – весь народ

Известный скульптор в интервью рассказал порталу «История.РФ», как создавался памятник легендарным подольским курсантам.

Скоро в Московской области состоится открытие памятника знаменитым подольским курсантам, установленного при участии Российского военно-исторического общества. Корреспондент портала «История.РФ» встретился с его автором, членом Московского союза художников Константином Чернявским и выяснил, как скульптор готовится к созданию исторических монументов, существуют ли жесткие каноны работы над ними, что уникального в судьбе командира подольских курсантов Афанасия Алешкина и чем российский героизм отличается от американского.

Хранить любовь до последнего

– С чего вы начинаете работу над историческим памятником?

– Сначала, конечно, изучаю материалы, общаюсь с историками, при необходимости – езжу в исторические клубы. В случае с подольскими курсантами мне повезло: я познакомился с внучкой их командира лейтенанта Афанасия Алешкина, Ириной Владимировной Бабаковой. Надо обязательно встречаться с родственниками тех, над чьим памятником ты работаешь (если есть такая возможность, конечно). Кто еще лучше расскажет о подвиге своих родных? Ирина Владимировна рассказала мне, какими были ее дедушка и бабушка, показала совместные фотографии Алешкина и его жены – и это совершенно другое впечатление. От этих фотографий исходила такая радость, такое счастье! Когда Алешкин уходил с курсантами на защиту Москвы, у него с супругой, Елизаветой Николаевной, только родился ребенок. Она умоляла мужа беречь себя ради сына. А он ответил ей: «Ты понимаешь, у меня детей много. Мои курсанты смотрят на меня как на отца. Я должен о них заботиться». Потом уже, когда могила Алешкина была обнаружена, Елизавета Николаевна каждую весну приезжала туда возложить тюльпаны. Это были любимые цветы ее мужа, он часто дарил их ей.

Эта история стала отправной точкой, дала идею памятника?

– Да, совершенно верно. Основная идея такая: он, офицер, ушедший на войну, остается в вечности. И его жена вечно ждет его с фронта. Так что открывающийся памятник посвящен не только воинам, но и их супругам, хранившим любовь до последнего. Рабочее название: «Нерушимая стена».

Что остановит любое зло

– Помимо тюльпанов в руке Елизаветы Николаевны, есть еще одна интересная деталь – гильзы, лежащие в ногах супругов. Их нет в рабочей модели.

– Когда приняли глиняную модель, решили внести изменения. Почему гильзы? Дело в том, что Алешкин до последнего мгновения вел битву, уничтожил чуть ли не последний танк, который на них шел, и только потому, что рискнул выйти к этому танку, был убит. То есть Алешкин настолько продуманно организовал защиту, что его дот невозможно было обнаружить. Когда его убили, тело перенесли и похоронили, чтобы фашисты не надругались над трупом. Мы специально ездили посмотреть на дот Алешкина. Это маленькое помещение, и можно представить себе, как пол во время боя был усыпан израсходованными гильзами. Мы решили добавить эту деталь.

– Насколько я понимаю, портреты – это основная область ваших интересов. Что для вас важнее всего было выразить в памятнике, какую главную черту Алешкина и его жены проявить?

– Видите, Афанасий Иванович и Елизавета Николаевна держатся за руки, но не смотрят друг на друга. Они повернуты лицом к Западу, откуда к нам пришла беда. Суть в том, что любое зло могут остановить любовь и верность. Это ведущий мотив памятника. Вот смотришь на Алешкина и его жену: у них простые русские лица. Но когда вспоминаешь, как они любили друг друга, как их разлучила война, начинаешь видеть в этих лицах невероятную красоту. Поэтому я старался передать и портретное сходство, и светящуюся изнутри любовь.

– Очень необычная работа получилась: в других памятниках подольским курсантам нет главного героя. В этом уникальность вашей работы, ее отличие от остальных?

– Пожалуй. Вот, например, в памятнике в Подольске больше движения, больше монументальности и абстрактности. Но там стояли другие задачи перед скульптором. А здесь хотелось бы, чтобы экскурсовод не просто проходил с группой мимо, а рассказывал историю Алешкина в деталях: почему тюльпаны, почему бинокль, почему лейтенантская форма без погон (только в 1943 году появились погоны). Кстати, в такой форме и дед мой погиб.

– То есть для вас история Алешкина – отчасти личная?

– Конечно! Мой дедушка прошел Первую мировую и стал полным георгиевским кавалером, а погиб на Второй мировой войне. Но у меня, к сожалению, нет фотографий, где он вместе с бабушкой, как Алешкин с женой.

Как создаются памятники героям

– Сколько времени занимает подготовительный этап работы, от изучения материалов до рабочей модели? 

– Зависит от тематики. Например, когда я работал над памятником атаману Платову, там оставалось только освежить знания – сам я из казачьей семьи, хорошо знаю историю казачества. В итоге на рабочую модель ушел месяц: 31 декабря начал, 31 января закончил. А вот другой пример с проектом памятника гусару. С этой темой я знаком хуже. Поэтому работа над моделью (хотя она меньше, чем предыдущая) заняла у меня месяца два. Я обращался в исторические клубы, там мне объясняли, что такое, например, ментик или ташка.

– А при работе над памятником подольским курсантам вы тоже пользовались помощью научных специалистов?

– Да. Мне помогали специалисты Благотворительного фонда имени Подольских курсантов, специалисты научного отдела Российского военно-исторического общества. Кроме того, мы ездили в подольский музей, рассматривали военную форму, щупали ее, разбирались с мельчайшими деталями, вплоть до того, какой должен быть ремешок револьвера. Кроме того, я смотрел военные фильмы того времени, например «В шесть часов вечера после войны».

– Есть ли определенные каноны, по которым создаются памятники героям военного времени? Или вы ориентируетесь на свои собственные критерии?

– Четких канонов нет. Прежде всего работа должна быть профессиональной и исторически верной. А вот, например, при создании памятников священнослужителям и святым есть определенные критерии. Например, когда я работал над памятником Петру и Февронии в Сочи, нельзя было, чтобы они касались друг друга: герои стоят в монашеской одежде, а, как известно, монахи не могут дотрагиваться до человека противоположного пола.

– Должны ли современные молодые люди равняться отчасти на подольских курсантов и почему?

– Думаю, что да. Когда начали поднимать документы, стало ясно, что они проявили потрясающий героизм – а ведь совсем молодые были ребята – и командиры очень достойно себя вели, стояли до последнего. Это как раз пример того массового героизма, о котором мы слышим с детства. Вот в Америке его нет, там есть просто герои. А у нас во время Великой Отечественной войны героем был весь народ.