Как заставить воевать по-своему. К дню рождения «папаши калашникова»

В этот же день в 1943 году:
Генштаб вермахта издал «Положение о добровольцах»,
давшее начало Русской освободительной армии (РОА)

29 апреля 1897 года родился Георгий Семёнович Шпагин, создатель ППШ.

В середине апреля в новостях промелькнула информация о специальных тактических войсках армии КНДР. Северная Корея пока что является единственной страной в мире, где их выделили в отдельный род войск, однако отход от массовости армий в пользу большей квалификации и специализации военнослужащих может подтолкнуть и других последовать примеру Кореи. И, как известно, особые задачи предполагают и особое вооружение.

Сегодня, когда мы справляем 120-ю годовщину со дня рождения Георгия Шпагина, стоит поговорить о том, оружие меняет армии и наоборот.

...Фраза «русский автомат» прочно ассоциируется с семейством стрелкового оружия, вышедшего из КБ Михаила Калашникова. Слава эта, конечно же, заслуженна, оспорить её невозможно. И тем не менее: войну мы выиграли благодаря другому конструктору и другому автомату. Вернее, пистолету-пулемёту.

Спасибо русской армии

Судьба Георгия Шпагина довольно типична. Как и многие люди его поколения, он был призван в царскую армию, там же и стал оружейником. Есть такой старый советский анекдот: «...наградить Николая Романова за создание образцовой революционной ситуации». Вот если совсем без шуток, то кого-то из офицеров русской армии действительно стоило бы наградить за отыскание такого самородка, как Шпагин. С тех пор, то есть примерно с 1916 года, оружие стало его единственной профессией. Вначале работал оружейным мастером в РККА, затем, в 1920-м стал слесарем на Ковровском оружейном заводе.

Шпагин совсем не «автор одной песни». Были и другие образцы, в других случаях (как вот с пулемётом ДШК) он выступал как соавтор. Но ППШ был первым самостоятельным опытом. И самым удачным.

Экономика войны и неумолимые выводы

Война – это не только точное, мощное, дальнобойное оружие, это ещё и экономика. Вот стрелковая дивизия. 12 с гаком тысяч личного состава. Сколько стоит её укомплектовать? Обмундирование, питание, автомобили, приданная артиллерия, средства для постановки инженерных заграждений… Прорва денег. Каждая копейка на счету, ничего лишнего не должно быть.

Далее. Можно вооружить их всех качественными и дорогими карабинами? Можно. Для этого нужно будет держать в глубоком тылу заводы по их производству, предусмотреть логистику. А можно сделать ставку на не менее качественный, но простой образец, большая часть деталей которого производится методом штамповки. Раз штамповка – значит, на любом заводе можно наладить производство. Раз штамповка – то и пацан 14-летний после нескольких дней обучения сможет клепать к такому оружию детали.

И цена, конечно же. Карабины, которые стояли на вооружении в СССР до войны, стоили примерно 900-1200 рублей. Расчёты показали, что себестоимость ППШ – 500 рублей со снижением в случае массового производства. Практика показала, что массовый выпуск уменьшил себестоимость в 3,5 раза.

Уже во время войны выпуск комплектующих осваивали не то что заводы – артели и мастерские. Отдельные самоучки доходили даже до индивидуального выпуска – но это больше в партизанских отрядах, по суровой необходимости. ППШ и немецкий MP-40 в массовой культуре делят первое место в качестве оружия Второй мировой, однако вряд ли творение немецких оружейников может похвастаться тем, что кто-то собирал MP-40 в полевых условиях из подручных материалов и успешно потом им воевал.

Стрелковое оружие вообще не слишком простая в производстве вещь. Скажем, пистолет-пулемёт конструкции Бориса Шпитального, с которым ППШ вышел в финал соревнований в конце 1940 года, требовал свыше 25 станко-часов. Против 5,36 у ППШ. Поэтому и выпущено их было за время войны свыше 6 млн, то есть впятеро больше немецких (да-да, всего 1,2 млн на весь вермахт).

Такая вот экономика. Поэтому и победа СССР в войне вполне логична и причина тому – не морозы, не союзники, а в первую очередь то, что средняя плотность огня из стрелкового оружия в советских подразделениях могла быть в несколько раз выше, чем у немецких.

«В роте было примерно 15-20 автоматов, – вспоминает унтер-офицер 111 пехотной дивизии Ганс Клаусман – Мы старались добыть русский автомат ППШ. Его называли “маленький пулемёт”. В диске было, кажется, 72 патрона, и при хорошем уходе это было очень грозное оружие». Собственно, ППШ стоял на вооружении вермахта вполне официально, под наименованием «Maschinenpistole 717». В Германии даже пытались наладить его самостоятельный выпуск, однако не смогли – несмотря на сравнительную простоту конструкции и невысокую сложность металлообработки.

Оружие как слепок эпохи

ППШ приняли на вооружение не только потому, что за одно и то же время можно было выпустить 4-5 ППШ вместо одного п/п системы Шпитального. Тот же Клаусман отмечает не только грозность русского оружия, но и две другие важные в окопной жизни характеристики: простоту и надёжность. На испытаниях ППШ стрелял в невозможных условиях – в грязи, без смазки, выдержал 70 тыс. выстрелов. И более простая технология производства на эту надёжность не влияла. Поэтому АК не сразу стал основным оружием в конфликтах в странах третьего мира: сначала – в Корее, Вьетнаме, на Кубе, и даже ещё в Анголе работал проверенный ППШ.

Да и что такое в принципе «калашников»? Если оставить в стороне технические характеристики, а взять исключительно экономику войны (дешевизна, простота, надёжность), то мы увидим всё тот же профиль шпагинского детища. И заслуга уже Калашникова в том, что он разработал систему под другой патрон, сумев при этом сохранить общую концепцию. Концепцию оружия победы, проверенного войной. Шпагин же, в таком случае, создал не просто пистолет-пулемёт, но концепцию оружия, максимально подходящего под тип армий (массовые призывные), характерный для всего XX века.

«Быстрее, выше, сильнее» – тоже хорошо, но это скорее уровень детской спартакиады. А в развитии оружейного дела случаются и своего рода отступления назад. Крымская война 1853-1856 годов выдвинула свою концепцию оружия победы – штуцер (позже – винтовка, ещё позже – самозарядный карабин), то есть дорогого оружия с высокой прицельной дальностью стрельбы (постепенно дошедшей до 800-1000 м). Эта концепция прожила почти сто лет и похоронил её именно Шпагин, своим менее дальнобойным, но скорострельным и простым как дверной косяк ППШ. Плюс новые условия боевых действий – возрождение в новом качестве партизанского движения, городские бои, стрельба как целеуказание для артиллерии, необходимость компактного оружия для некоторых родов войск (танкисты, воздушный десант). И тут уже даже сложно понять: не то эти самые новые условия требовали нового типа оружия, или новый тип оружия позволил воевать по-новому.

Новые образцы личного оружия появляются, улучшаются, но происходит это в рамках концепции, которую предложили оружейники 30-40 годов и, не в последнюю очередь, Георгий Шпагин.

***

Никакая концепция не бывает вечной, в ближайшие 10-20 лет традиционный «калашников» обречён стать таким же анахронизмом, каким стала «мосинка». Если выделение сил специальных операций в отдельный род войск станет массовым, неизбежно встанет вопрос тактики использования этих подразделений, а значит и наиболее удобного для них оружия. Важно не упустить этот момент: даже американские эксперты, скрепя сердце, признают, что часть вины за поражения в Индокитае в 1950-1970-х годах – слишком поздний переход на автоматическое оружие.