Как советская власть решала национальный вопрос и что об этом нужно знать
Трудный вопрос № 11 сформулирован в историко-культурном стандарте так: «Характер национальной политики большевиков и её оценка; советская федерация как форма решения национального вопроса с правом свободного выхода союзных республик из состава СССР».
Вначале остановимся на том, как в современной исторической науке трактуется национальная политика советской власти.
До 1917 г. национальная политика большевиков опиралась на тезис о праве наций на самоопределение (вплоть до образования народами России своих государств). В этом была своя идеологическая логика: классовые различия, согласно марксизму, важнее национальных, и эксплуатируемые классы не имеют отечества. Соответственно, неважно, в какое государство самоопределится тот или иной народ – лишь бы оно было коммунистическим. К тому же тезис о праве наций на самоопределение был полезен большевикам в борьбе за власть, привлекая на их сторону национальные движения окраин Российской империи.
После прихода большевиков к власти тезис о праве наций на самоопределение, как и многое другое, оказался подчинён главным в то время целям – утверждению новой государственности (формально определявшейся как «диктатура пролетариата в форме советской власти») на территории и России, и, в конечном итоге, как можно большего количества стран.
При этом, однако, священная вера в грядущую мировую революцию и «земшарную республику Советов» причудливо шла рука об руку с задачами государственного строительства и суверенитета собственно России. Поэтому политику большевиков в отношении каждого конкретного случая самоопределения наций по-хорошему надо рассматривать индивидуально
Например, Советское правительство отказалось признать в ноябре 1917 г. независимость Украинской народной республики: у власти там оказались не Советы, а враждебная большевикам Центральная рада. А вот независимость руководимой большевиками Эстляндской трудовой коммуны в декабре 1918-го была признана незамедлительно. «Развод» же с Финляндией оформили стремительно: мол, в империи это и так был кусок чужеродный, Советской России не пригодится, но скоро и там всё равно красные победят – вот тогда и будем вместе коммунизм строить да буржуев искоренять.
При этом о праве наций на самоопределение большевики не вспоминали и при заключении Юрьевского (Тартуского) мирного договора с Эстонией (февраль 1920) и Рижского мирного договора с Латвией (август 1920). Из РСФСР в состав Эстонии и Латвии были переданы районы компактного проживания русского населения (Ивангород и Изборск отошли тогда к Эстонии, а Пыталово – к Латвии). В конкретный политический момент посчитали полезнее уменьшить число врагов Советской России хотя бы на две маленькие прибалтийские республики, хоть и трижды буржуйские – а о местных русских, мол, как раз при мировой революции и позаботимся.
Независимость признанных правительством РСФСР советских республик 1919 – 1922 гг. – Украинской, Белорусской, Грузинской, Армянской и Азербайджанской Советских Социалистических (три последние в марте 1922 г. объединились в Закавказскую Советскую Федеративную Социалистическую – ЗСФСР) – была фикцией, а их государственность – «буферной». Формально вся власть в этих республиках принадлежала Советам, но фактически ими руководили местные коммунистические партии. А они (и притом совершенно официально!) считались составным частями РКП(б). То есть и до образования в декабре 1922 г. СССР советские республики, возникшие на территории бывшей Российской империи, реально и осознанно управлялись из Москвы.
Так или иначе «собирание советских земель» в ходе Революции и Гражданской войны подчинялось хитрому сочетанию множества факторов, мотивов и мечтаний: планы на мировую революцию, политические и военные возможности удержать Советскую власть на той или иной территории, объективные задачи государственного строительства и обеспечения суверенитета (в т.ч. и по части безопасности). В итоге получилась Россия в привычных границах – исторически, культурно и экономически обоснованных. Её-то и переформатировали в СССР 30 декабря 1922 г.
В рамках Союза право наций на самоопределение по факту превратилось в декларацию, подчинённую традиционным задачам российской государственности (или построения марксистского социализма, как это тогда называлось). Своеобразным компромиссом между принципом и задачами стало создание СССР как федерации советских республик, имеющих право свободного выхода из федерации. Естественно, строить социализм – во враждебном, напомним, окружении – было сподручнее в формате единого сильного суверенного государства.
И в этом плане большевикам больше подходил сталинский, «автономистский» проект объединения советских республик – по которому все они должны были войти, на правах автономий, в состав РСФСР. И.В. Сталин как нарком по делам национальностей специально занимался теорией и практикой национального вопроса в многонациональной стране. Но, как известно, В.И. Ленин настоял на проекте, хотя бы формально исходившем из признания права наций на самоопределение, – и «нерусские» республики стали такими же субъектами федерации под названием «Союз Советских Социалистических Республик», что и РСФСР, – да ещё и с правом свободного выхода из СССР. Об этом споре мы уже писали подробнее.
В условиях руководящей роли коммунистической партии – которая просуществовала в СССР до 1989 г. – заложенное во все Конституции СССР (1924, 1936 и 1977 годов) право союзных республик на выход из состава Союза не могло создать реальную угрозу целостности страны. Ведь до 1989 г. высшие органы власти союзных республик – которые только и могли принять решение о выходе – целиком и полностью формировались руководством РКП(б)/ВКП(б)/КПСС и всего лишь оформляли решения, принимавшиеся этим руководством. Но в феврале 1988 г. М.С. Горбачёв заявил о необходимости вернуть «всю власть Советам»; весной 1989 г. на союзном, а в феврале 1990-го – на республиканском уровне были проведены первые после 1917-го практически свободные выборы в Советы. В результате к реальной власти в союзных республиках пришли немало людей, настроенных антикоммунистически и националистически. Многие из них были сторонниками выхода их республики из СССР – и при этом на законном основании могли апеллировать к провозглашавшей такое право статье Конституции СССР. Конечно, нельзя сказать, что эта статья была главной причиной распада СССР – но на умонастроения общественности она, несомненно, повлияла.
Литература
Сталин И.В. Марксизм и национально-колониальный вопрос. М., 1937.
Гросул В.Я. Образование СССР(1917-1924 гг.). М., 2007.
Мартин Т. Империя «положительной деятельности». Нации и национализм в СССР, 1923-1939. М., 2011.
Советские нации и национальная политика в 1920-е-1950-е годы. М., 2014.
Борисёнок Е.Ю. Феномен советской украинизации. 1920–1930-е годы. М., 2006.