Как думали о Родине: русские идеологии начала ХХ века
Начало ХХ века Россия в идейном отношении встречала подобно тому, как и начало XVIII-го – в качестве ученика «просвещённого Запада». Во второй половине XIX века она отходила от этой парты и даже пыталась диктовать моду – в основном на крайне левом фланге и в области литературы. Но в конце столетия шла «работа над ошибками», и российские интеллектуалы были полны внимания к мировым веяниям.
Три составных части русской мысли
XIX век для европейской политической мысли – это прежде всего борьба либералов и консерваторов, в которую время от времени вмешиваются социалисты. Влияние социалистов, опирающихся на рабочий класс и передовые для того времени технократические идеи, росло. Но это в целом в мире, а на уровне национальной политики их нетерпеливые попытки добиться победы (или просто произвести эффект) здесь и сейчас могли приводить к резким откатам – как это было после поражения Парижской коммуны или убийства Александра II.
Либералы и консерваторы, опиравшиеся на имущественные элиты, доминировали на идейно-политической сцене, и это создавало иллюзию гарантированного постепенного прогресса. Когда прогресс ещё не вызрел – преобладают консерваторы. Но вот созревают экономические предпосылки, просвещение делает свою работу, народ достаточно культурен (то есть грамотен и знает «правильные» ответы на основные экономические и политические вопросы) – пора либералам двигать страну вперёд. Социалисты предлагали что-то ещё более прогрессивное, но либералы снисходительно возражали, что если в этих утопиях и есть разумное зерно, то их время ещё не пришло.
XIX век воспринимал себя однолинейно. Дисциплинированное движение человечества из пункта «А» (мрачное отсталое средневековое состояние) в пункт «Б» (светлое просвещённое конституционно-либеральное промышленное общество) не исключало поисков «своего пути». Консервативная мысль настаивала, что не следует торопиться, отказываться от разнообразия, характерного для архаики, и уж если идти вперёд, то своим путём, учитывая ошибки предшественников.
Эти аргументы обсуждались весь век, но Россия отстала в промышленном отношении, что сказывалось и на положении военном. А перед глазами были примеры Китая и Индии, которые тоже могли гордиться «красотой вещей, социального строя и природы» – выражаясь словами русского консервативного философа Константина Леонтьева, сетовавшего, что прогресс и либерализм им угрожают. И вот результат: Индия захвачена британцами, а Китай – слаб, унижен и разделён на сферы влияния. Не станет ли Россия «европейским Китаем», наслаждаясь видом помещичьих усадеб и пахоты, где горбатится крестьянин с дедовской сохой?
«Особый путь»: вдоль по Петровской
Консерваторы предлагали идти путём Петра Великого, который научился брать у Запада технологии, не заимствуя при этом социальный строй и главное зло – народовластие, которое Константин Победоносцев, ведущий идеолог российского консерватизма, обер-прокурор Синода и особа, приближённая к императору, называл «одним из самых лживых политических начал». Консерваторы делали из этого вывод, что нужно охранять от народовластнических поползновений чистоту самодержавной власти, что один человек справится с думами о Родине лучше, чем разноголосая народная толпа.
Либералы намекали, что есть в России люди и поумнее государя, и неплохо бы дать им возможность внести свой вклад в решение накопившихся проблем страны – независимо от настроений одной персоны и доступа к высочайшему телу.
А вот социалисты, соглашаясь, что до народовластия далеко ещё и Европам, предлагали отбросить не принцип, а лживость, и сделать народ действительным источником власти. И тогда, глядишь, власть будет руководствоваться интересами людей труда, а не узкой придворной камарильи и помещичьей касты.
Впрочем, до 1905 года эти споры шли подспудно, потому что за излишне громкие беседы можно было и тюремный срок получить (как, например, либеральный историк Павел Милюков, в будущем – лидер партии кадетов, не бомбист какой-нибудь, солидный человек).
Однако связь отставания России, её острых социальных проблем и общественного устройства становилась всё более очевидной, что выбивало почву из-под консерватизма. А поскольку власть поддерживала именно консервативную точку зрения, и сам император Николай II назвал введение народного представительства «бессмысленными мечтаниями», – то недовольство интеллектуалов теми или иными сторонами жизни России вело их к оппозиции консервативному подходу. А следовательно – и к отрицанию идеологии, по умолчанию признанной официальной государственной.
Издержки «великих реформ»
Люди со статусом, которым было что терять в случае социальных потрясений, предпочитали осторожный либеральный подход в стиле юриста Бориса Чичерина. «Молодые штурманы будущей бури» (выражение Герцена, понравившееся и Ленину) из разночинцев имели под рукой проверенный в борьбе инструментарий народнических идей. И хотя убийство царя 1 марта 1881 года привело не к революции, а к реакции, в среде молодёжи оставалось много юных активистов, которые настолько ненавидели режим, что готовы были к самым радикальным действиям.
Наследие Александра II оставалось в центре российской дискуссии. Что несут «великие реформы» – прогресс или разрушение, справедливость или разорение?
Несправедливость реформ и их социальные издержки были козырями социалистов: нужно было проводить совсем другие преобразования, и куда более радикальные.
Недоделанность реформ была козырем либералов: если довести реформы до западных образцов и увенчать их конституцией, дело пойдёт гораздо лучше. Нужно ограничить самодержавие с помощью парламента и принятых им законов, защищающих права личности, облегчающих развитие капиталистического хозяйства. Чтобы избежать издержек народовластия, можно отдать право народного представительства наиболее культурным, то есть наиболее материально обеспеченным людям (вообще-то это не всегда совпадает). Представители земств и городского самоуправления полулегально собирались у председателя Московской губернской земской управы Дмитрия Шипова и обсуждали, как бы стать парламентом.
Другие либералы были настроены более решительно, требовали введения гражданских прав и свобод, свободных выборов в парламент. В 1902 году они начали выпускать за границей свою газету «Освобождение». Как и революционные издания, этот журнал переправлялся из-за границы в Россию подпольно. В 1903-м был создан нелегальный Союз освобождения, выступавший за конституционную демократию.
Заседание партии кадетов.
Революция 1905-1907 годов позволила либералам выйти из подполья и создать несколько партий, наиболее влиятельными из которых были: Союз 17 октября, довольный тем уровнем свобод и народоправства, который был дарован принятым в этот день манифестом; и Партия народной свободы, она же Конституционно-демократическая партия (кадеты), стремившаяся к полноценной конституционной демократии. Они надеялись, что ХХ век позволит наконец осуществить и в России мечтания века XIX-го о превращении России в «нормальную» европейскую страну.
(Обзорный очерк Александра Репникова о предреволюционной право-консервативной мысли был опубликован на портале «История.рф». Сегодня мы подробнее остановимся на социалистах).
Социалисты-народники: Свой путь в послезавтра
Социалистическая интеллигенция не соглашалась, что введение конституции и уточнение права может вывести страну из тупика. Если проблемы носят глубокий социальный характер, то и лечить их следует глубокими социальными преобразованиями, скорее всего – революционными. Капитализм России уже не поможет, его развитие ведёт к новым бедствиям, нужно ещё более справедливое и прогрессивное общество – социализм.
Так считали народники – сторонники «общинного социализма», то есть создания более прогрессивного общества, чем социализм, на основе традиционной самоорганизации крестьянства – общины. Несмотря на репрессии, продолжали действовать теоретические кружки народнического направления. В легальной прессе выступали публицисты-народники, которые пользовались «эзоповым языком», обсуждали экономические, а не политические вопросы, и поэтому не арестовывались властями.
Крупнейшим народническим теоретиком этого периода был Николай Михайловский. Михайловский считал, что демократически и социалистически настроенная интеллигенция сможет увлечь за собой крестьянские массы на переустройство России. Министр внутренних дел Вячеслав Плеве считал Михайловского и редактируемый им журнал «Русское богатство» «штабом оппозиции». Народники работали в земских организациях, где вели осторожную пропаганду среди крестьян и пытались улучшить их жизнь, повысить уровень культуры. Такое направление называлось «легальным народничеством».
Из стремления народников отстаивать социальные интересы крестьян и рабочих вытекали радикальные политические выводы, которые уже нельзя было отстаивать легально – захват помещичьих земель и распространение общинной демократии на всю страну требовали свержения самодержавия и ликвидации всесильной бюрократии. Наиболее радикальные сторонники общинного социализма даже поддерживали анархо-коммунистические идеи князя Петра Кропоткина и выступали за скорейшую ликвидацию капитализма и государственности. Но в конце XIX века анархизм уже не был популярен среди народников, как прежде, большинство из них выступало за демократию.
В 1902 году из нескольких подпольных народнических групп была создана Партия социалистов-революционеров (ПСР, эсеры). Идеологи ПСР, такие как Виктор Чернов, действовавший в эмиграции, выступали за свержение самодержавия, парламентскую демократию, передачу всей земли в распоряжение крестьянских общин, а промышленного производства – в руки государства и рабочих организаций. Достигнуть этих целей эсеры надеялись с помощью массовой народной революции.
В анализе российской социальной ситуации народники обращались и к передовым западным теоретическим достижениям, в том числе к марксизму, сочетая их с наследием Герцена, Петра Лаврова и Михайловского.
Но пока народ доверял самодержавию, эсеры, подражая «Народной воле», были готовы вести вооружённую террористическую борьбу против высокопоставленных чиновников империи. Индивидуальный террор был делом узких законспирированных групп революционеров (Боевая организация ПСР и др.). В 1902 году эсерами был убит министр внутренних дел Дмитрий Сипягин. Однако ему на смену пришёл сторонник ещё более консервативного курса Плеве. Революция же 1905-1907 годов открыла перед эсерами широкие возможности как вооружённой, так и парламентской борьбы с самодержавием.
Несмотря на то, что народничество сохраняло широкое влияние в кругах революционной интеллигенции, оно уже устраивало далеко не всех сторонников социализма. Серьёзным ударом по авторитету народничества стал переход части его активистов к политическому террору – авантюристическому средству борьбы. Это стремление разрушить самодержавие бомбой уже привело к расколу народничества в 1879 году на «Чёрный передел» и «Народную волю». Народовольческий терроризм того времени был направлен против представителей режима, а не масс обычных людей, как это обычно бывает в XXI веке. Вокруг террористов складывался в сознании радикальной молодёжи героический ореол. Но нельзя было не видеть, что террористические акты даже в случае успеха вели совсем не к тем результатам, которых ожидали революционеры. На место убитого революционерами относительно либерального Александра II пришёл консерватор и даже реакционер Александр III, на место Сипягина был назначен Плеве. Причастность народничества к терроризму отталкивала от него часть социалистической молодёжи (хотя далеко не все народники поддерживали терроризм).
Но была и другая причина появления у народничества сильного конкурента в России – успехи капитализма. Пореформенная Россия быстро развивала промышленность, и пусть развитие капитализма было болезненным, но оно всё сильнее сдвигало страну с того положения, на котором народники надеялись строить социализм.
А в Европе тем временем успешно развивалось учение марксизма – идейно-политическое течение и плодовитая социологическая школа, претендовавшая на роль «научного социализма»: лучше уж, мол, чертить путь к социализму на научных основаниях, чем на чувствах, пусть и благородных. В рядах народников, правда, тоже были авторы, известные своей научностью, но почему не попробовать метод, сникавший себе европейскую славу?
Школа Маркса на российской почве
Виднейшим из русских последователей Карла Маркса был Георгий Плеханов, видный народник, перешедший на сторону марксизма. Вместе с товарищами по «Чёрному переделу» Верой Засулич, Павлом Аксельродом и др. он создал в 1883 г. в Женеве марксистскую группу «Освобождение труда».
Марксисты считали, что освобождение трудящихся и всего человечества от эксплуатации возможно путём пролетарской революции, которая ведёт к коммунизму. Но для этого был необходим очень высокий уровень культуры и производительности труда. Поэтому предпосылки для социализма и тем более зрелого коммунизма должны были вызревать постепенно, по мере совершенствования производства, роста количества рабочих и уровня их культуры. Эти условия мог обеспечить капитализм. Поэтому марксисты выступали за развитие капитализма, который потом собирались разрушить.
Легальные марксисты, такие как Пётр Струве, считали, что раз капитализм помогает развитию экономики и прогрессу, то не нужно с ним бороться. Тем более бессмысленно бороться против феодализма и самодержавия – ведь капитализм сам с ними справиться. Они призывали «идти на выучку у капитализма» и критиковали революционные идеи остальных марксистов. Но большинство марксистов возражали, что самодержавие не даёт капитализму нормально развиваться, и положение рабочих в условиях такого отсталого капитализма становится невыносимым.
Поскольку развитию капитализма мешали структуры феодального общества, к которому марксисты относили и самодержавие, то необходимо было бороться за свержение самодержавия, буржуазное преобразование общества, переход к демократии, которая, по мнению марксистов, обеспечивает развитие именно капитализма. Так как марксисты выступали за социализм, путь к которому откроется только после буржуазно-демократической революции, их стали называть социал-демократами.
В 1898 году представители нескольких небольших групп марксистов провозгласили создание Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП). Фактически несколько лет после этого I съезда партия не могла начать работу из-за арестов. Организующим ядром партии стала созданная за границей газета «Искра». Её редакция состояла из лидеров Группы освобождения труда и недавно эмигрировавших за границу молодых последователей Плеханова – Владимира Ульянова-Ленина и Юлия Мартова.
Среди редакторов обнаружились серьёзные разногласия. Плеханов и Ленин выступали за партию профессиональных революционеров, каждый член которой подчиняется Центральному комитету (ЦК). Их оппоненты настаивали на менее жёсткой структуре организации, которая должна привлечь в свой состав как можно более широкий круг марксистов.
В 1903 году в Лондоне собрался II съезд РСДРП, который должен был наконец принять устав и программу партии, избрать ее руководящие органы. Но договориться не удалось. После серии расколов и перегруппировок в РСДРП выделились две фракции, объединенные в одну партию лишь формально. Во время обсуждения устава партии Ленин предложил считать членами партии тех, кто постоянно работает в одной из партийных организаций и подчиняется ее дисциплине, а Мартов – тех, кто поддерживает программу партии и оказывает ей «регулярное личное содействие», в том числе материальное.
Большинством голосов была принята формулировка Мартова. Но при выборах ЦК победили сторонники Ленина и Плеханова, и это течение получило название «большевиков». Сторонники Мартова получили название «меньшевиков». Однако вскоре Ленин стал устанавливать в своей фракции столь жёсткую дисциплину, что от него отступились многие сторонники, в том числе Плеханов, который обвинил Ленина в намерении установить в партии свою диктатуру и превратить её в организацию полувоенного типа.
Когда началась революция 1905-1907 годов, социал-демократы, следуя «научному» методу марксистского классового анализа, считали, что только они выражают интересы рабочего класса. Но реальность оказалась сложнее. консерваторам, которые создали организации «черносотенцев», другие – эсерам, демонстрировавшим решительность в борьбе с самодержавием. Только часть рабочих пошла за РСДРП. Партию продолжал раздирать конфликт большевиков и меньшевиков, но в 1906 году им удалось договориться о формальном единстве. Но, к удивлению марксистов, рабочий класс искал не предусмотренные программой РСДРП пути освобождения – от демонстрации к царю 9 января 1905 года до Советов рабочих депутатов.
Реакция: от революции до революции
Революция 1905-1907 годов стала серьёзной практической проверкой взглядов разных идейных течений.
Эксцессы революции стали аргументом в пользу консерваторов – «охранителей», защитников самодержавия. Ими были созданы «черносотенные» организации. Руководители черносотенных, монархических партий утверждали, что «чёрная сотня» – это простой народ, который уже спас Россию в 1612 и 1812 годах. Самой крупной партией страны стал черносотенный «Союз русского народа» во главе с Александром Дубровиным. Большую известность своими резкими речами и хулиганскими выходками приобрели такие лидеры Союза, как Владимир Пуришкевич и Николай Марков 2-й.
Марш черносотенцев.
Сторонники дальнейших перемен называли послереволюционное время «реакцией». Революционные партии были разгромлены, их вожди эмигрировали и тратили силы на борьбу между собой.
Усилились противоречия среди социал-демократов. Часть меньшевиков требовала перейти исключительно к легальной работе в парламенте и профсоюзах. Ведь завоевания революции открыли для этого более широкие возможности. Но нелегальная оппозиционная активность мешает этому, провоцирует репрессии полиции. Поэтому нелегальные структуры социал-демократии должны быть ликвидированы. Этих правых социал-демократов называли «ликвидаторами».
Другие социал-демократы – радикальные большевики, напротив, считали уступки самодержавия мизерными, и настаивали, что в эпоху реакции нельзя сотрудничать с самодержавием. Нужно отозвать социал-демократов из легальных органов и сосредоточиться на нелегальной работе. Этих левых социал-демократов называли «отзовистами».
Ленин выступил как против ликвидаторов, так и против отзовистов. Ленин считал, что нужно использовать как нелегальные (подпольные), так и легальные (открытые, законные) методы работы.
В 1912 году РСДРП окончательно раскололась. Несмотря на усилия Льва Троцкого, примирения между большевиками и меньшевиками достичь не удалось, и Ленин создал собственный ЦК РСДРП. В исторической литературе к сокращению РСДРП добавляют «б» (большевиков), но ленинская партия называла себя именно РСДРП, претендуя на преемственность с РСДРП, возникшей в 1898 г.
В 1912 году большевики провели несколько человек в Государственную Думу и стали выпускать легальную газету «Правда». Один из депутатов-большевиков Роман Малиновский оказался агентом охранки, но Ленин утверждал, что польза от его работы была значительнее, чем ущерб от предательства.
Подобные проблемы преследовали и партию эсеров. Провокатором оказался руководитель её террористической организации Евно Азеф. Когда это выяснилось, разразился скандал, который нанес ущерб авторитету как эсеров, так и монархии. Ведь находясь на содержании у полиции, Азеф организовывал убийства представителей государства.
Некоторые видные общественные деятели под влиянием событий революции отошли от поддержки оппозиции. В 1909 году известные философы Пётр Струве, Николай Бердяев, Семён Франк и другие опубликовали сборник статей «Вехи», в котором обличали интеллигенцию за поддержку революционной борьбы.
Но большинство интеллектуалов этого времени продолжали критически относиться к политике Николая II и его администрации. Ведь проблемы, которые так ярко проявились во время революции, решены не были. Хотя критики часто персонифицировали кризис социальной системы Российской Империи, перенося ответственность за него на императора и его окружение вплоть до крестьянина-фаворита Григория Распутина.
***
Причины же проблем были куда глубже. Они крылись в том, что развитие мира не было настолько однолинейным, как это виделось либералам и марксистам. XIX век с его поступательным прогрессом, промышленной модернизацией закончился не плавным переходом из пункта «А» в пункт «Б», а разделением человечества на страны успешного капиталистического проекта и вечно отстающие. Отставание вторых и было условием успеха первых.
Наступила эпоха империализма, в которой Россия оказалась в двойственном положении. Она сохранила суверенитет, но её модернизация топталась на месте. Россия опоздала на поезд успешных стран, но не стала и колонией. Эта проблема стимулировала споры между социал-демократами и эсерами о том, можно ли выйти из исторической ловушки, просто двигаясь путём Западной Европы, или местные особенности дают России обходную, более короткую дорогу к «светлому будущему».
Пока социалисты – своего рода футурологи начала ХХ века – спорили, система империализм шла к мировой войне. «Светлое будущее» предварялось адом мировой бойни, который решительным образом повлиял на взгляды теоретиков всех российских идейных течений и помог им найти новые ответы на старые вопросы.
Читайте также:
Иван Зацарин. Вот поэтому Арктика наша. К 83-летию экспедиции челюскинцев
Клим Жуков, Дмитрий Пучков. Владимиро-Суздальская русь от Андрея Боголюбского до батыева нашествия
Анатолий Вассерман. Об «исключительном свойстве России истреблять собственный народ»: расстановка точек над мифом
Иван Зацарин. Что правильно считать независимостью. К 75-летию восстания Черногории против фашистов
Андрей Смирнов, Андрей Сорокин. Русская Революция и Гражданская война: как они остались без научного подхода
Иван Зацарин. Ошибка на миллион трупов. К 13-летию признания директора ЦРУ в «иракском вранье»
Борис Юлин, Дмитрий Пучков. Русско-японская война: прелюдия к невозможному
Иван Зацарин. Там начали защищать Москву. К 75-летию обороны Киева
Олег Кропотов. Русская регулярная армия перед Петром: драгуны и солдаты из крестьян