Испытание Паулюсом и гамбургерами. К годовщине проверки государства на прочность

31 января 1943 года фельдмаршал Фридрих Паулюс и часть Сталинградской группировки гитлеровских войск сдались в плен.

Итак, они созвонились. В смысле Путин и Трамп. Деталей разговора, разумеется, почти никто не знает. Впрочем, не так уж сложно догадаться: основные критические точки двусторонних отношений известны.

Сегодня, когда мы справляем 74-ю годовщину пленения Фридриха Паулюса (а также ещё одну не слишком весёлую годовщину – о ней ниже) стоит поговорить о том, что не нужно повторять его тернистый путь.

От парижских кабаре в уютные подвалы Сталинграда

Операция «Кольцо», промежуточным результатом которой стало пленение Фридриха Паулюса, началась ещё 10 января 1943 года. Для окончательного разгрома блокированной в Сталинграде группировки потребовалось немногим более трёх недель. Нет, это не долго. Когда последние выстрелы отзвучали и трофейные команды пересчитали, сколько и чего удалось захватить, то оказалось, что одних самолётов – почти 750 штук, свыше 5700 орудий. И это при общей численности войск группировки около 91 тыс. (ожидали втрое меньше). Но это уже после операции, а сколько техники было уничтожено и солдат убито за время операции?

Бить немца случалось и прежде – хотя бы в ходе контрнаступления под Москвой. К тому времени было известно, что «зимний немец» воюет хуже. Однако же удавалось только бить, не разбивать. Да и немец немцу рознь.

«Это ужасно… Позорная капитуляция, страшная трагедия солдат. А ведь до сих пор шестая армия считалась лучшей сухопутной армией вермахта».

Паулюс, может, и польстил армии, которой сам же и командовал, но лишь чуть-чуть. Это ещё «старая» армия: Польша, Бельгия, Нидерланды, Франция – всю Европу прошла. Брала Киев. Превратила Сталинград в груду развалин. 6-я армия – это приданная авиация, артиллерия, танки, 340 тыс. солдат и офицеров – Паулюс командовал примерно 30% Сталинградской группировки вермахта, причём лучшими 30%: примерно 600 тыс. из почти миллионной группировки приходилось на союзников Германии, но именно у Паулюса этих «статистов» было как раз немного. Иными словами, армия Паулюса – «машина войны» в классическом виде.

Разумеется, что после попадания этой «машины» в окружение, из Берлина несётся бесконечное «Держаться!»; бросаются все силы на организацию воздушного моста, делаются попытки прорыва окружения извне. Но не получается. Ни моста, ни прорыва. Зато у Красной Армии получается. Расчленить группировку надвое, загнать в подвалы, из которых затем их будут доставать. В том числе и фельдмаршала Паулюса. Ещё осенью немцы презрительно называли бои в Сталинграде «крысиной войной» – из-за тактики, к которой постоянно прибегали наши солдаты. Теперь они сами стали такими же «крысами».

Демонстрация державной силы

Спустя несколько дней у маршала артиллерии Николая Николаевича Воронова (планировал операцию «Кольцо») состоялся разговор со Сталиным:

– А было ли что известно немцу о подготовке нашей наступательной операции под Сталинградом?

– На этот вопрос фельдмаршал Паулюс ответил нам, товарищ Сталин, что конкретно он ничего не знал о готовящемся большом наступлении в районе Сталинграда. Командующий 6-й армией заявил, что в конце октября и в первых числах ноября на совещании командиров корпусов он говорил о существовании такой опасности, но в своих предположениях он не мог даже предвидеть операцию такого большого масштаба. Для Верховного командования вермахта наше контрнаступление тоже оказалось совершенно неожиданным.

В этой оценке врага содержится скупая невоенная оценка случившегося. Военная-то нам известна: перелом в войне, хороший задел для летней кампании. В Великобритании сэры и пэры ещё полгода перед Тегераном совещались, ломали головы, чем бы Сталинград наградить в честь победы? (Меч Георга VI подарили в итоге).

Но есть и невоенная оценка. Оказалось, что в конце 1942 – начале 1943 года СССР больше соответствовал определению «государство», чем Германия. Лучше планировал, лучше реализовывал операции, лучше дезинформировал противника. «Порядок бьёт класс» – так это потом стало называться в советском хоккее.

Приятного аппетита, свободная касса!

Спустя без малого полвека после этих событий, 31 января 1990 года, состоялось ещё одно «окружение». Москвичи ломились в первый на территории СССР фастфуд сети McDonalds.

Любопытно, как иногда нелинейна история. В 1943 году мы задавали тон остальному миру и демонстрировали собственную «машину войны». Спустя полтора года она будет громить уже группу армий. А к 1990-му сумели деградировать настолько, что признаком крепости государства стали считать способность доводить до автоматизма процесс кормёжки и презентацию этого автоматизма в виде ресторана. Не только McDonalds, конечно, однако многотысячная очередь – запоминающийся образ конца 1980-х – начала 1990-х. Запоминающийся в первую очередь чувством невообразимого стыда. Наверное, примерно так же было стыдно капитулировать Паулюсу перед теми, кого он с лета 1942-го утюжил артиллерией и авиацией и едва не сбросил в Волгу.

***

Сегодня мы наблюдаем за тем, как США, покряхтывая, завершают перезагрузку своего политического цикла. Войны формально никакой нет, но главный принцип переформулирования не требует. В разговорах о снятии санкций, которые зазвучали из Белого Дома и тут же были подхвачены Берлином и Парижем, важнее всего не купиться на дешёвку. Условно говоря – на гамбургер первого McDonalds. А дешёвка будет обязательно. Команде нового президента США нужны не только убедительные победы, но и несдача ранее завоёванных позиций. Иными словами, любой из вариантов размена, который, возможно, прозвучал в ходе разговора – это гамбургер.

Хороший ответ на это – заморозка вопросов, которые нельзя решить теперь. Пусть их сдаёт другой президент США.

В противном случае недолго оказаться в шкуре Паулюса самим. Хотя ведь ничто не предвещало.