Грозный русский по-немецки. Во что превратили биографию Ивана IV?

26 июля на Аллее правителей Российского Военно-исторического общества открылся новый экспонат – памятник Ивану IV Васильевичу (Грозному), великому князю Московскому и всея Руси, Государю, первому царю отечества.

Историческая оценка правления Ивана Грозного – предмет непрекращающихся дискуссий и в исторической науке, и в гражданском обществе. При том, что Грозный является фактически центральной фигурой государственнической традиции в России, его образ овеян множеством мифов. Особенно «преуспевают» в этом зарубежные специалисты. В этой связи интересен немецкий взгляд, представленный в свежем материале «Грозный царь» из исторического приложения к журналу «Шпигель», за авторством Уве Клуссмана, некогда корреспондента одноимённого журнала в Москве (1999–2009).

Спускает всех собак

После хрестоматийного рассказа о нелёгком детстве царя, приправленного пикантным эпизодом о смерти князя Андрея Шуйского, на которого 13-летний царь спустил собак, журналист переходит к краткому экскурсу в историю российской государственности: «После того как в XIII веке монголы дважды разрушили Киев и русский митрополит, глава Православной церкви, в 1299 году сначала переехал во Владимир, а затем, в 1326 году, – в Москву, последняя стала столицей».

Интересно, как бы такую историческую справку прокомментировали соперничавшие с Москвой тверские князья в XIV веке?

«Но и этот центр власти попал под господство монгольских ханов, – продолжает автор. – Склонность к жестокости в отношении покорённых и к коррупции станет далеко идущим последствием ига». Остаётся только гадать, какую временную перспективу немецкий журналист подразумевает в данном случае…

Впрочем, отрадно видеть, что автор изображает Ивана Грозного не в качестве отдельного правителя, а продолжателем дела своего отца и деда: Уве Клуссман справедливо отмечает, что ещё Иван III – объединитель русских земель – заложил фундамент будущей державы. При этом монгольские практики управления оказались переплетены с византийской государственной идеологией.

Иван III разрывает ханскую грамоту

Нашли крайних

В отдельные моменты автор статьи честно старается представить разные точки зрения на правление Ивана Грозного и отмечает, что развитие державы под властью молодого царя осложняли не только внешние, но и внутренние проблемы.

«Невзирая на то, что у Ивана IV были тёмные стороны, в России у него до сих пор много почитателей, – пишет Клуссман. – Ведь он обеспечил будущую империю государственным классом в лице служилого дворянства. Он также показал направления, куда держава должна расширяться: на Кавказ и к Чёрному морю, к Балтийскому морю и в Сибирь».

Однако то и дело в материале встречаются выдержанные в стандартном либеральном ключе рассказы об ужасах опричнины и о «паразитирующей боярской олигархии». Более того, немецкий журналист решается на обобщение российской истории, подписываясь под тезисом, что именно опричнина заложила традицию решать кризисы при помощи чрезвычайных комиссий. Ведь нетрудно догадаться, что имеется в виду Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем при СНК РСФСР – детище Октябрьской революции. Мягко говоря, смелый вывод!

Зато не обошлось без демонстрации автором немецкой национальной гордости: Уве Клуссман, рассказывая о военных кампаниях Ивана Грозного, ненавязчиво напоминает, что именно благодаря немецкому пороховых дел мастеру была взята Казань в октябре 1552 года.

Картина Репина

В качестве центрального эпизода биографии царя в материале «Шпигеля» приводится смерть его сына Ивана. Рассказ об этом событии неплохо подходит для пояснения к известной картине Ильи Ефимовича Репина, не претендующей на историчность: «В ноябре 1581 года во время спора он ударяет в висок своего сына железным наконечником посоха. 27-летний царевич падает в крови. Спустя несколько дней он умирает. Убийство в состоянии аффекта потрясает царя. Потому что разнузданный царь не хотел убивать своего сына».

Но, к сожалению, немецкий журналист как-то обходит стороной загадочные обстоятельства этого происшествия, которые до сих пор вызывают споры в исторической науке. Так, в частности, не упоминается аномальное содержание ртути, мышьяка и свинца в останках царевича, установленное российскими археологами в XX веке.

Заканчивается материал журналиста не менее тенденциозно: «Он был начитанным и невероятно вспыльчивым: Иван IV Грозный своим тираническим правлением заложил основы Российской империи».

Проведя весьма неглубокий с виду разбор биографии царя и обобщив это в ряде сомнительных выводов, автор сильно искажает восприятие личности Ивана Грозного. А с такими стереотипными взглядами на русскую историю что журналисту Клуссману, что любому другому немцу или даже россиянину выбраться из дебрей вековых заблуждений, согласитесь, очень непросто…