«Буду царствовать или погибну»: тайна дворцового переворота 1762 года
28 июня 1762 года император Петр III отрекся от престола. Власть захватила его жена, немка София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская, она же – Екатерина Вторая
Петр III
Будущий наследник был племянником императрицы Елизаветы Петровны и внуком Петра Великого. Он родился в немецком герцогстве Голштиния и мог претендовать сразу на три престола – голштинский, русский и даже шведский. Отец Карла-Петра-Ульриха (такое имя носил Петр III до приезда в Россию) был дальним родственником императора Карла XII – того самого правителя Швеции, терпевшего поражения от Петра Первого в годы Северной войны.
Когда выбор Елизаветы пал на племянника, она едва ли могла себе представить, с какими трудностями придется столкнуться в его воспитании. Петр не интересовался ни русским языком, ни русской историей, ни православной верой. Прибыв в Российскую империю в возрасте 14 лет, он совсем не располагал к себе людей. Современников поражало инфантильное поведение Петра: государственным делам он предпочитал игру на скрипке или военные экзерциции не с настоящим войском, а с детскими солдатиками.
В России Карл-Петр-Ульрих был крещен под именем Петра Федоровича. Оказавшись в незнакомой и непонятной для него стране в 1742 году, он почти за двадцать лет до начала собственного правления так и не научился испытывать к ней теплых чувств и относиться с уважением к русским законам и традициям. Кумиром Петра долгие годы оставался прусский король Фридрих II – и это при том, что Россия и Пруссия выступали противниками в Семилетней войне (1756-1763 гг.). Опасаясь русских подданных, он окружил себя голштинской гвардией и часто говорил, что в этой стране ему суждено погибнуть. Говорил – и ничего не делал для того, чтобы исправить ситуацию. Еще в 1747 году, когда Петру было девятнадцать лет, прусский посланник Финкельштейн оставил запись, что русский народ настолько ненавидит наследника, что тот рискует лишиться короны, едва получив ее.
Вступив на престол после смерти Елизаветы, Петр, прежде всего, настроил против себя духовенство и русскую гвардию. С одной стороны, он с насмешкой относился к православным обрядам, громко разговаривал и смеялся в церкви, дразнил священнослужителей, с другой – обязал гвардейцев носить прусский мундир, открыто выражал восхищение Фридрихом II, а главное – преждевременно вывел Россию из Семилетней войны, заявив, что все завоевания русской армии следует вернуть Пруссии. А между тем в 1760 году был уже взят Берлин! Офицеры и солдаты негодовали: успешная военная кампания бесславно заканчивалась из-за личных привязанностей нового российского императора. Более того, Петр намеревался затеять другую войну, цели которой не встретили одобрения в обществе. Он планировал нападение на союзницу Российской империи, Данию, с целью захвата Шлезвига, бывшего когда-то частью его родной Голштинии.
Петр III шаг за шагом будто провоцировал своих подданных. Его называли ненавистником России, глупцом, предателем, любителем бесполезной муштры. Император чувствовал враждебное отношение, но не мог (или не хотел?) с ним справиться, замыкаясь в себе и предпочитая все проблемы решать в узком кругу лояльных ему людей. Петр не осознавал, что главным его врагом является он сам – недальновидный, резкий и беспечный. Зато прекрасно понимала это жена императора, Екатерина Алексеевна, с которой он венчался в 1745 году.
Екатерина II
Невесту Петру Федоровичу нашли тоже из немецкого княжества. Дочь князя Ангальт-Цербстского вместе с матерью приехала в Россию в 1744 году, приняла православие, стала готовиться к свадьбе и, в отличие от жениха, с потрясающим рвением подошла к знакомству со всем русским. Екатерина Алексеевна была полной противоположностью Петру: изучала историю, философию, русский язык, быстро научилась писать по-русски (пускай и с ошибками, выдающими иностранку), заводила полезные знакомства с представителями государственной элиты.
Несмотря на то, что в 1754 году она родила сына Павла, отношения с супругом у Екатерины не складывались. Понимая, что его интересы она не разделяет, Петр публично оскорблял жену, грозился отправить ее в монастырь и жениться во второй раз на фрейлине. Имя Екатерины Алексеевны даже не было упомянуто в манифесте о восшествии Петра III на престол.
Екатерина строила грандиозные планы на будущее уже в 1756 году. Английскому посланнику Ч.Г.Уильямсу она расписывала план действий в случае смерти Елизаветы Петровны и отмечала: «Вина будет на моей стороне, если возьмут верх над нами. Я буду царствовать или погибну». Естественно, делать подобные заявления невозможно, не обладая твердым характером. Непохожая на своего инфантильного и вздорного мужа, который возмутительным поведением лишь отдалял ее от мечты о троне, Екатерина отличалась расчетливостью, смелостью, честолюбием и была весьма цинична. Первую попытку захвата власти она предприняла в 1758 году, когда Елизавета Петровна серьезно заболела и в придворных кругах возник слух о скорой кончине правительницы. Екатерину поддержали канцлер граф Бестужев, дипломат и будущий польский король Станислав Понятовский, фельдмаршал Апраксин, а также вышеупомянутый британский посол Уильямс. В конце концов Елизавета Петровна поправилась, заговор был раскрыт, участники наказаны или отправлены за пределы страны, а Екатерина попала в немилость. В течение нескольких месяцев жена Петра Федоровича думала, как вернуть доверие императрицы, и смогла разжалобить Елизавету. Екатерина попросила отправить ее обратно на родину, если в России ей больше нет места. Елизавета Петровна поверила в искренность такого раскаяния, и с мая 1759 года Екатерина начала постепенно возвращать утраченные при дворе позиции.
Новый этап борьбы за власть развернулся после смерти Елизаветы и воцарения Петра III. По мере того, как неприязнь к императору росла, его жена приобретала все большую популярность. Екатерину желают видеть на престоле влиятельные государственные деятели: братья Орловы (Григорий – ее фаворит), гетман войска Запорожского и президент Академии наук К.Г. Разумовский, воспитатель Павла Петровича граф Панин. Она, в свою очередь, обещает сторонникам удалить от престола голштинцев, расширить список дворянских привилегий, а тем, кто с недоверием относится к идее очередного женского правления, намекает, что может стать регентом при сыне – будущем Павле Первом.
Гвардия
Дворцовый переворот 1762 года не был первым в истории Российской империи. После смерти Петра Первого и до прихода к власти Екатерины Второй на престоле сменилось шесть правителей: в большинстве своем женщины и дети, за спинами которых стояли фавориты, гвардейцы и придворные.
В 1722 году Петр I принял указ о престолонаследии, согласно которому монарх получил право самостоятельно назначать себе любого наследника, не обязательно прямого потомка по мужской линии. Количество претендентов и претенденток на престол увеличилось. Кроме того, в XVIII веке становится ясно, что тот, кого поддерживает гвардия, одержит победу в борьбе за трон. Гвардейцы, в свою очередь, тоже осознали собственную силу не только в военном, но и в политическом отношении. Именно они привели к власти дочь Петра I – Елизавету, а затем, в 1762 году, женщину, фактически не имеющую никаких прав на престол – Екатерину II.
Движущей силой заговора стала гвардейская молодежь: от Измайловского полка – М.Е. Ласунский и братья Рославлевы, от Преображенского – П.Б. Пассек и С.А. Бредихин, от Конного лейб-гвардии полка – Г.А. Потемкин. Руководили переворотом братья Орловы, которые, впрочем, не слишком заботились о конспирации и не составляли точного плана действий. На стороне Екатерины было около 40 офицеров и десяти тысяч солдат – вполне достаточно для свержения непопулярного императора.
Утром 28 июня Григорий Орлов сообщил Екатерине об аресте Пассека и возможном раскрытии заговора. Вместе они немедленно отправились в Измайловский полк, где все было готово к присяге. У слободы Измайловского полка карету окружили гвардейцы. После присяги Екатерина Алексеевна отправилась к преображенцам и семёновцам. При выезде на Невский проспект ее приветствовала конная гвардия. Народ на улицах был воодушевлен, многие кричали «Ура!». С большим трудом продвигаясь в карете по Невскому, Екатерина оказалась в Зимнем дворце, где для принесения присяги ее ждали представители Сената и Синода. Быстро составили манифест о вступлении на престол: в нем было указано, что императрица обещает защищать русскую воинскую славу, православную церковь и внутренние порядки, попранные при ее супруге.
На лето императорская чета уезжала из Петербурга: Екатерина – в Петергоф, Петр – в Ораниенбаум. После присяги, переодевшись в зеленый мундир Преображенского полка, императрица вернулась на обед в Петергоф, а затем сообщила, что выступает в поход на Ораниенбаум. Вечером того же дня Петр Федорович также прибыл в Петергоф, но жены там уже не было: ему доложили, что Екатерина Алексеевна в столице.
Петру III предлагали уехать в Кронштадт и заручиться поддержкой верных ему армейских частей и флота, но растерянный император приказал возвращаться в Ораниенбаум. Договориться с женой ему не удалось: Петр был вынужден отречься от престола 29 июня 1762 года. Все, о чем просил он Екатерину, – это оставить ему собаку, скрипку и фаворитку Елизавету Воронцову. Первые две просьбы были удовлетворены. Бывшего императора отправили в Ропшу под надзор гвардейского караула во главе с Алексеем Орловым. Там при «таинственных обстоятельствах» Петр 6 июля скончался. Орлов слезно умолял императрицу простить ему оплошность – дескать, он не смог уследить за пленником, вступившим в драку с одним из гвардейцев. Народу было объявлено о смерти Петра Федоровича от тяжелой болезни.
Чего боялась Екатерина Великая?
В 1782 году на Сенатской площади в Петербурге был установлен памятник Петру Первому, позднее получивший название Медный всадник. На плите можно прочесть надпись: «Петру Первому Екатерина Вторая». Памятник Первому от Второй - как способ указать на преемственность и законность власти императрицы.
Виргилиус Эриксен. «Поход на Петергоф». Портрет Екатерины II в гвардейском мундире на коне Бриллианте
Источник: www.artchive.ru
На протяжении всего своего правления Екатерина II опасалась, что ее обвинят в узурпации трона. Она отдавала себе отчет в том, что не имеет никаких прав на престол. Свергнув мужа, она не передала власть сыну, как многие ожидали. Тридцать четыре года Российской империей правила чистокровная немка, с опаской вспоминавшая о собственном происхождении.
Памятуя о том, кто поддержал ее во время переворота, Екатерина щедро оказывала почести дворянству вообще и офицерам – в частности. Даровала крестьян, приняла Жалованную грамоту, предоставляла торговые преимущества. Эпоха Екатерины Второй вошла в историю как «золотой век российского дворянства».
Пытаясь угодить одному сословию, императрица не всегда помнила о нуждах других: создавала образ просвещенной правительницы, но на тяжелое положение большинства населения предпочитала закрывать глаза. В 1773 – 1775 годах разразилось Пугачевское восстание, примечательное тем, что его лидер называл себя чудом спасшимся императором Петром Федоровичем, а простой народ принимал эти слова на веру. Подавить выступление удалось силами регулярных войск, а Емельяна Пугачева в клетке на допросы возил не кто иной, как известный полководец А.В. Суворов. По указу Екатерины II, река Яик, в районе которой зарождалось восстание, была переименована в Урал, чтобы навсегда стереть из памяти местных это событие.
Обложка: Екатерина II на балконе Зимнего дворца, приветствуемая гвардией и народом в день переворота 28 июня 1762 г. Иоахим Кестнер. Источник: www.all-russia-history.ru