НРАВСТВЕННОЕ ГОСУДАРСТВО КАК ПОЛИТИКО-ПРАВОВАЯ ИДЕЯ, ВРЕМЯ КОТОРОЙ ПРИШЛО

Аннотация. Целью статьи является анализ необходимости и закономерности рождения идеи нравственного государства. Методология исследования включает методы историко-правового анализа при междисциплинарном подходе, абстрагирования и мысленного моделирования, восхождение от абстрактного к конкретному. Дается определение нравственного государства, определяются его характерные признаки. Результаты анализа нравственных задач современных государств важны для дальнейшего развития конституционализма, преподавания в вузах теории государства и права, конституционного права.

Ключевые слова: государство, конституционная реформа, духовно-нравственные ценности, публичная власть, духовно-нравственный контроль, народный контроль.

Все поколения наших предков, уверен, мечтали о лучшей жизни и за неё боролись. Ради выживания людей было создано государство как территориальная организация политической системы общества, объединяющая население по административно-территориальному принципу, когда публичная власть осуществляется особым аппаратом, разветвлённой системой государственных органов власти[1]. Затем люди захотели не только существовать, но жить достойно и справедливо. Начался «вечный» поиск человеком наиболее оптимальных условий для его жизнедеятельности и наиболее «рациональных» форм организации «государственного порядка», общества и самого государства[2].

С полным на то основанием М.Н. Марченко отмечает, что такой поиск имеет не локальный или региональный, а глобальный характер, охватывающий не только отдельные жизненно важные сферы и регионы, но и все социально значимое государственно-правовое пространство человеческого бытия[3]. Так, через стремление к идеалу, к идеальному общественному и государственному строю, сформировалось стремление к правовому социальному государству.

С течением времени стало очевидно, что эпоха секулярного гуманизма привела не к торжеству человека, а к доминированию в обществе потребительского эгоистического начала, утрате духовной сущности человека и самой социальности в существовании людей. Конец ХХ века породил потребность каждой цивилизации в возвращении к собственным культурно-историческим корням, к устройству даже универсализма на духовно-нравственных началах. Назрела потребность общества в нравственном государстве.

Идея нравственного государства уходит корнями в глубь веков.Мыслители Античности, да и Древнего Востока, рассуждая о совершенстве правильном устройстве государства, видели (как, например, Платон), корни этого совершенства в мудрости, мужественности, рассудительности и справедливости[4]. Даже разделяя нравственность, государство и право, мыслители на протяжении столетий спорили преимущественно лишь о степени единства или разъединения этих явлений. Великий русский философ В.С. Соловьев, например, считал право низшим пределом или определенным минимумом нравственности. «Право, – писал В.С. Соловьев в своей работе ″Оправдание добра″, есть требование реализации этого минимума, т.е. осуществления определенного минимального добра, или, что то же, действительного устранения известной доли зла, тогда как интерес собственно-нравственный относится непосредственно не к внешней реализации добра, а к его внутреннему существованию в сердце человеческом»[5].

В момент, когда ресурс традиционного позитивистского понимания государства в очередной раз практически исчерпан, пришло время создания фундаментальной духовно-нравственной общей теории государствоведения, обобщающей, синтезирующей, интегрирующей знания всех общественных и гуманитарных наук о государстве и перспективах его развития, как к этому некогда призывал Д.А. Керимов[6].

Начало XXI века. Цивилизационный кризис человечества. При анализе нарастающего паралича международного правопорядка[7], выразившегося, в том числе, во всемирной бессистемной суете при борьбе против объявленной ВОЗ пандемии коронавируса, есть основания вспомнить академика Н.Н. Моисеева и его предостережение конца ХХ века о сценарии планетарного тоталитаризма, которому потребуются навыки с манипулированием зомбированным населением. Выдающийся отечественный мыслитель ещё тогда указывал на вероятные последствия развития миросистемы ТНК – транснациональных корпораций[8]. Сегодня мы видим, что в опасности все государства и нации, их пытаются цифровым произволом глобального нивелирования лишить смысла существования.

Какое устойчивое развитие, на которое человечество ориентируют последние 30 лет? Ныне именно всё человечество переживает цивилизационный кризис, а давний претендент на всемирное лидерство Запад ещё и кризис духовно-нравственный, чреватый утратой в человеке человеческого.

Убеждён, что выход из кризиса социального управления и идейтолько на пути межгосударственной интеграции, укрепления потенциала интеграционного конституционализма[9], и в нравственном обновлении общества через формирование нравственных государств[10]. Без укрепления в человеке его человеческой, а не звериной сущности, без упрочения его разума и души, справедливости и гармонии в межличностных отношениях, человечество погибнет. Корень нарастающих проблем зарыт не в экономике, политике или праве, а в нравственных качествах личности и самого общества.

Каждый идеал государства, как известно, несёт вполне определённую социальную нагрузку, выполняет определённый социальный «заказ»[11]. Что не мешает Н.С. Бондарю писать о «вечных» конституционных идеалах в меняющемся мире, когда в нормативном содержании институтов «метаюридической» части Основного Закона органически сочетаются правовые и нравственно-этические, национальные (социокультурные) и универсальные требования[12].

Крайне важно разобраться в понятиях, осмыслить глубинную суть необходимых изменений.

Не столь давно термин «нравственное государство» использовался в прогностических работах С.С. Сулакшина, В.И. Якунина и их соавторов. Использовался недолго. К сожалению, авторы совершенно проигнорировали при этом как правовую сторону вопроса, так и его духовно-нравственный аспект, сведя тему к политическим технологиям. Парадоксально противоречивы и в научном плане темны их рассуждения о необходимости нравственного государства при оговорке, что речь идет вовсе «не о нравственности государства: подобная характеристика приложима только человеку и обществу. Речь идет о таком государстве, которое генерирует нравственного человека и общество»[13].

Внутренне противоречив В.И. Якунин, когда, например, после аргументации важности концепта нравственного государства утверждает, что «не государство как институт должно быть нравственным, а результаты его деятельности во всех сферах жизни человека, общества, во всех институтах и системах должны быть нравственны, то есть ориентироваться на нравственность и целеполагаться как нравственные»[14]. Согласны, так с древности и понимается. Но как этого добиться?

Досадно, когда о нравственном государстве рассуждают без самого понимания, что такое собственно государство и нравственность, каковы закономерности или хотя бы вопросы государственного развития[15]. Мало продуктивны и крайне примитивны выводы, основанные на механическом смешении научных банальностей, позволяющие считать новацией характеристику государства «социальной оболочкой»[16], «социально организующей, координирующей оболочкой», а «новый концептконцепт нравственного государства» сводить к тому, что «всё, что организует государство, всё, на чем оно основано, должно быть нравственным»[17]. Нравственность как собрание поведенческих ценностей просто объявляется идеологией[18].

Без аргументов и объяснений у С.С. Сулакшина и его соавторов остались практически все вопросы и утверждения. Тезис о необходимости перехода «к нравственному ценностному целеполаганию в интересах личности, общества, государства»[19]. оказывается полной бессмыслицей, поскольку не сопровождается ни объяснением общего и особенного в интересах личности, общества и государства, ни анализом особенностей и сущности ценностей и целеполагания, никак не мотивирует соединение в один узел ценностей и интересов, да ещё одновременно и личности, и общества, и самого государства. Нравственность рассматривается лишь как социальность, социализированность при жёстком подчеркивании, что «это не пресловутая этика и мораль. На самом деле это мера очеловеченности человека как категориальной сущности, как сущности социальной»[20]. Публикации указанных авторов о нравственном государстве содержат иногда интересные утверждения, но трудны для понимания, поскольку демонстративно технологичны и лишены аргументов, часто являются набором слов при полном игнорировании особенностей и нравственного, и правового, и социального государства, тем болеепри скорбном непонимании феномена нравственности.

Авторы взяли на себя труд идти от теории к проекту, не имея, собственно, теории и даже не разобравшись всерьёз в особенностях и чертах нравственного государства. Стоит ли говорить, что их, вероятно, искренний порыв был обществом не замечен и не подхвачен.

Сказано было не вовремя, сделано неправильно. Недопустимо предлагать рецепты лечения общества, не разобравшись ни с состоянием социального здоровья, ни с лекарствами.

Свою недавнюю монографию «Нравственное государство. Русский взгляд на ценности конституционализма» я начинаю с цитаты, позаимствованной из книги президента США Д. Трампа «Думай как чемпион». Но это не его высказывание, а приведенные им слова Виктора Гюго: «Есть нечто более сильное, чем все армии мира,идея, время которой пришло»[21]. Ныне для политиков и государственных деятелей пришло время осмыслить и воплотить в жизнь идею нравственного государства.

Вначале о понятии нравственного государства. Смысл перехода к нравственному государству заключается в конструировании универсальной модели идеального государства, которое основывается на культурно-исторических и духовно-нравственных традициях каждой нации. Ещё И. Фихте писал, что новый мир должен быть создан в переделах мира чувственного высшей моральностью[22]. В обществе должен быть обеспечен приоритет добродетелей и нравственных решений. Форма правления в нравственном государстве должна отвечать национальным культурно-историческим особенностям при соблюдении общего принципа, указанного М.М. Сперанским применительно и к монархическому государству: «Всякое законное на земле правительство должно быть основано на общей воле народа». Тем более, что «не правительство рождает силы народные, но народ составляет силы его. Правительство всемощно, когда народ быть таковым ему попускает»[23]. Принципиально то, что лишь конституционное закрепление духовно-нравственной самоорганизации общества создает нравственное государство.

Конституционализм обретает новую динамику, когда духовно-нравственные нормы, получая в результате новых коренных изменений жизни закрепление в конституции, становятся частью политико-правовой основы развития общества на следующем историческом этапе, поскольку именно конституция обладает учредительной функцией и создает предпосылки для новых общественных отношений[24].

Ценность российской конституционной реформы 2020 г. – прежде всего в её духовно-нравственном потенциале[25]. Б.С. Эбзеев отмечает, что иллюзии саморегулирования рыночной экономики и плюралистической демократии привели при подготовке Конституции РФ 1993 г. к неприятию принципа социального государства, экономических, социальных и культурных прав граждан[26], что уж говорить о демонстративном игнорировании духовно-нравственных принципов. Потому и бездоказательно одновременное утверждение Б.С. Эбзеева о сохранении Россией в Конституции РФ 1993 г. собственной цивилизационной идентичности. При появлении в 2020 г. в Основном Законе РФ новых смыслов, недостаточно к ним относить только институциональные изменения, «национализацию» должностных лиц-носителей суверенитета и даже провозглашение непрерывности Российского государства с наполнением реальным содержанием его социального характера[27]. Едва ли не более значимо новое духовно-нравственное содержание конституции и конституционализма, возвращающее Россию на свой цивилизационный путь развития.

Не трогая 1 и 2 главы Конституции РФ, конституционные поправки 2020 года изменили не только статус и полномочия высших органов государственной власти, но и укрепили нравственный каркас Конституции, намеченный в её Преамбуле. Ранее Преамбула уже провозгласила стремления нашего многонационального народа утверждать права и свободы человека, гражданский мир и согласие, сохранять исторически сложившееся государственное единство, чтить память предков, передавших нам любовь и уважение к Отечеству, веру в добро и справедливость и т.д. Ныне, восполняя важный политико-правовой пробел, к этим исходным конституционным принципам добавлены имеющие принципиальное значение для русского общества, для всей семьи народов Российской Федерации, важные дополнительные принципы, ставшие отныне тоже конституционными. Основные из них:

1)        Провозглашение правопреемственности Российской Федерации от Советского Союза (СССР), отрицавшейся Соглашением о создании СНГ от 8 декабря 1991 г. у всех государств, ранее входивших в состав СССР (ч. 1 ст. 67.1).

2)        Признание исторически сложившегося государственного единства РФ построенным на общей тысячелетней истории, на сохранении памяти предков, передавших нам идеалы и веру в Бога, а также на преемственности в развитии Российского государства (ч. 2 ст. 67.1).

3)        Защита государством самой памяти о защитниках Отечества и исторической правды, борьба против умаления значения подвига народа при защите Отечества (ч. 3 ст. 67.1).

4)        Защита государством традиционных семейных ценностей, обеспечение приоритета семейного воспитания, создание условий для всестороннего духовного, нравственного, интеллектуального и физического развития детей, воспитания в них патриотизма, гражданственности и уважения к старшим (ч. 4 ст. 67.1). Совместная защита Российской Федерацией и её субъектами семьи, материнства, отцовства и детства; защита института брака как союза мужчины и женщины; создание условий для достойного воспитания детей в семье, а также для осуществления совершеннолетними детьми обязанности заботиться о родителях (п. ж.1 ч. 1 ст. 72)

5)        Объявление культуры в РФ уникальным наследием всего её многонационального народа, поддерживаемым и охраняемым государством (ч. 4 ст. 68), при одновременной защите государством культурной самобытности всех народов и этнических общностей РФ (ч. 2 ст. 69).

6)        Гарантированность в РФ создания условий для взаимного доверия государства и общества, защиты достоинства граждан и уважения человека труда, социального партнерства, экономической, политической и социальной солидарности (ст. 75.1).

Новые конституционные принципы опираются на многовековой пласт культурно-исторического развития страны, отвечают как архетипам сознания народов исторической России, так и потребностям нынешней информационно-цифровой эпохи. Развитие любых технологий должно служить нравственно здоровому человеку, но не делать его игрушкой или заложником этих технологий.

Федеральное Собрание РФ незамедлительно приступило к внесению изменений, вытекающих из обновленных конституционных норм, в действующее законодательство. За осеннюю сессию 2020 г. в развитие принятых конституционных поправок уже принят 21 закон, ещё 4 находятся в стадии рассмотрения[28]. Представляется, однако, что это самая предварительная реакция парламентариев. Дело не только в предстоящем внесении изменений в законы о науке, культуре и здравоохранении, как было объявлено, а в том, что усиление в Конституции духовно-нравственного начала требует аналогичных перемен во всём массиве российского законодательства.

Обретение Конституцией РФ новых важных духовно-нравственных смыслов дает официальный сигнал обществу для его избавления от неолиберальных заблуждений и создания реальных условий легитимации власти. В современных геополитических условиях именно духовная консолидация российского общества как никогда важна. Только консолидированное общество способно иметь сильное государство, которое, в свою очередь, только и может, как обоснованно подчеркивает А.Д. Керимов, быть по-настоящему социальным[29]. Отсюда тем более значимо, что обновлённый потенциал Конституции РФ закладывает фундамент и для начала формирования отечественного нравственного государства.

Можно наметить принципиально значимые признаки нравственного государства.

Это, во-первых, охват признаваемыми публичной властью высшими ценностями общества как достоинства, свобод и прав человека, так и духовно-нравственных приоритетов нации (народа), включающих стремление к общепланетарному согласию.

Во-вторых, это конституционное закрепление духовно-нравственных ценностей общества в форме правовых категорий, то есть публичное принятие государством на себя обязанности оберегать духовно-нравственные ценности общества.

В-третьих, в обществе должны существовать и конституционно закрепляться органы публичного духовно-нравственного контроля над органами государственной власти.

И, наконец, четвертое. Над деятельностью любых органов государственной и муниципальной власти в нравственном государстве осуществляется народный контроль, основы которого подлежат закреплению конституционными нормами[30].

Характеризуя пути перехода государств к нравственной форме своего существования, следует иметь в виду цивилизационные особенности таких трансформаций. Даже универсализм нравственного потенциала империй будет иметь индивидуальные цивилизационные характеристики. Одно дело – Китай или Иран, Индия или Латинская Америка, другое дело – Славянский мир во главе с Россией или больная «западнизмом» Европейская цивилизация.

Но при любых цивилизационных особенностях перехода к нравственному государству первые шаги в этом направлении это продуманные конституционные реформы духовно-нравственного характера. Для Российской Федерации шанс на успешное развитие и на переход к нравственному государству создан конституционной реформой 2020 года, укрепившей социальный характер Российского государства[31] [10, c. 32-49], включившей в число конституционных норм дополнительные духовно-нравственные основания. Другие государства также могут строить свой путь духовного оздоровления, исходя из собственных цивилизационных особенностей и культурно-исторических предпочтений.

ЛИТЕРАТУРА

1. Авакьян С.А. Конституционное право России. Учебный курс: учеб. пособие: в 2 т.5-е изд., перераб. и доп. Т. 1. М.: Норма: ИНФРА-М, 2014.

2.          Бабурин С.Н. Значение Великой Иранской революции для современного мира: духовно-ценностное измерение конституционализма // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Юриспруденция. 2019. № 3. С. 116-130.

3.          Бабурин С.Н. Интеграционный конституционализм. М.: Норма: ИНФРА-М, 2020.

4.          Бабурин С.Н. Нравственное государство. Русский взгляд на ценности конституционализма. М.: Норма, 2020.

5.          Бабурин С.Н. О духовности целей и социальности задач российской конституционной реформы // Конституционное и муниципальное право. 2020. № 4. С. 3-8.

1. Бондарь Н.С. «Вечные» конституционные идеалы: насколько они неизменны в меняющемся мире? // Государство и право. 2020. № . 6. С. 20-34.

7.          Еллинек Г. Общее учение о государстве. СПб., 2003.

8.          Замахина Т. В духе Конституции. Госдума завершила осеннюю сессию // Российская газета. № 292 (8346). 2020. 24 декабря // [электронная версия] - URL:http://rg.ru/2020/12/24/gosduma-zavershila-osenniuiu-sessiiu.html (дата обращения 06.01.2021 г.).

9.          Керимов А.Д. Государственная организация общественной жизнедеятельности: Вопросы теории: монография. М.: Норма: ИНФРА-М, 2018.

1. Керимов Д.А. Избр. Произв.: В 3 т. Т. 3. М., 2007.

11.       Комарова В.В. Социальное благополучие человека: конституционная ценность// Социальное благополучие человека: правовые параметры: сборник статей / отв. ред. В.В. Комарова. М.: Норма: ИНФРА-М, 2019.С. 32-49.

12.       Конституционное право: академический курс: учебник: в 3 т. / под ред. А.И. Казанника, А.Н. Костюкова. М.: Проспект, 2021. Т. II.

13.       Марченко М.Н. Правовое государство и гражданское общество (теоретико-правовое исследование): учебное пособие. М.: Проспект, 2019.

14.       Моисеев Н.Н. Судьба цивилизации. Путь разума. М., 1998.

15.       Нравственное государство. От теории к проекту / Сулакшин С.С., Багдасарян В.Э., Вилисов М.В., Нетесова М.С., Пономарева Е.Г., Сазонова Е.С., Спиридонова В.И. /под общ. ред. С.С. Сулакшина. М.: Наука и политика, 2015.

16.       Платон. Государство // Сочинения. В 3 т. Пер. с древнегреч. Под общ. Ред. А.Ф. Лосева и В.Ф. Асмуса. Т. 3. Ч. 1. М., 1971.

17.       Савенков А.Н. Государство и право в период кризиса современной цивилизации. М.: Проспект, 2020.

18.       Соловьев А.И. Нравственное государство: замыслы и реальность // Проблемный анализ и государственно-управленческое проектирование. Вып. 4. 2011. С. 104-107.

19.       Соловьев В.С. Оправдание добра. Нравственная философия // Собрание соч. 2-е изд. Т. 8. СПб. / Собрание соч. В.С. Соловьева. Фототипическое изд. Брюссель, 1966. С. 407, 408.

20.       Сперанский М.М. Руководство к познанию законов. СПб., 2002.

21.       Сулакшин С.С. На пороге нравственного государства // Проблемный анализ и государственно-управленческое проектирование. Вып. 4. 2011. С. 98-103.

22.       Сулакшин С.С. Фундаментальный контекст концепта нравственного государства. М.: Научный эксперт, 2013.

23.       Трамп Д. Думай как чемпион: откровения магната о жизни и бизнесе. Пер. с англ. М., 2017.

24.       Фихте И.Г. Сочинения. СПб., 2008. С. 695.

1. Эбзеев Б.С. Актуализация Конституции России: собирательный образ поправок Президента В.В. Путина и новые смыслы Основного закона // Государство и право. 2020. № . 4. С. 7-24. // URL:http://gospravo-journal.ru/s013207690009224-8-1/ (дата обращения 06.01.2021 г.).

26.       Якунин В.И. Нравственность как мера социальности поведения // Проблемный анализ и государственно-управленческое проектирование. Вып. 4. 2011. С. 95-97.

BIBLIOGRAPHIC LIST

1           Avakian S.A. Constitutional Law of Russia. Training course: study. manual: in 2 t. - 5th ed., overworked and additional T. 1. M.: Norma: INFRA-M, 2014. 2014.

2           Baburin S.N. The significance of the Great Iranian Revolution for the modern world: the spiritual and value dimension of constitutionalism / Herald of the Moscow State Regional University. Series: Law. 2019. No 3, p. 116-130.

3           Baburin S.N. Integration Constitutionalism. M.: Norma: INFRA-M, 2020.

4           Baburin S.N. Moral State. Russian view on the values of constitutionalism. M.: Norma, 2020.

5           Baburin S.N. On the spirituality of the goals and sociality of the tasks of Russian constitutional reform / Constitutional and municipal law. 2020. No 4, p. 3-8.

6           Bondary N.S. "Eternal" constitutional ideals: how unchanged are they in a changing world? State and law. 2020. No . 6, p. 20-34.

7           Ellinek G. General doctrine of the state. St. Petersburg, 2003.

8           Kerimov A.D. State Organization of Public Life: Theory Issues: Monograph. M.: Norma: INFRA-M, 2018.

9           Kerimov D.A. Izbre. Prov. : In 3 t. T. 3. M., 2007.

10        Komarova V.V. Social Well-being of a person: constitutional value // Social well-being of a person: legal parameters: a collection of articles / ed. V.V. Komarova. M.: Norma: INFRA-M, 2019. p. 32-49.

11        Constitutional law: academic course: textbook: in 3 tons / under ed. A.I. Kazannik, A.N. Kostyukova. M.: Prospect, 2021. T. II.

12        Marchenko M.N. Legal State and Civil Society (theoretical and legal research): textbook. M.: Prospect, 2019.

13        Moiseyev N.N. The Fate of Civilization. The path of reason. M., 1998.

14        A moral state. From theory to project / Sulakshin S.S., Bagdasaryan V.E., Vilisov M.V., Netesova M.S., Ponomarev E.G., Sazonova E.S., Spiridonov V.I./under general ed.S.S. Sulakshina. M.: Science and Politics, 2015.

15        Plato. State / Works. In 3 t. Per. From ancient Greek. Under the common. A.F. Loseva and V.F. Asmus. T. 3. Ch. 1. M., 1971.

16        Savenkov A.N. State and Law in the Crisis of Modern Civilization. M.: Prospect, 2020. 448 s.

17        Solovyov A.I. Moral State: Designs and Reality / Problem Analysis and Public Administration Design. Vol. 4. 2011. S. 104-107.

18        Solovyov V.S. Justification for Goodness. Moral philosophy / The collection is about 2nd published. T. 8. Spb. / The collection of V.S. Solovyov. Phototypic ed. Brussels, 1966. S. 407, 408.

19        Speransky M.M. Guide to the knowledge of laws. St. Petersburg, 2002.

20        Sulakshin S.S. On the threshold of the moral state / Problematic analysis and public-management design. Vol. 4. 2011. P. 98-103.

21        Sulakshin S.S. The fundamental context of the concept of a moral state. M.: Scientific expert, 2013.

22        Trump D. Think like a champion: the tycoon's revelations about life and business. Lane. 2017.

23        Fichte I.G. Works. St. Petersburg, 2008.

24        Ebzeev B.S. Actualization of the Russian Constitution: a collective image of the amendments of President Vladimir Putin and new meanings of the Basic Law / State and Law. 2020. No . 4, pp. 7-24. URL:http://gospravo-journal.com.au/s01320760009224-8-1/ (address date 06.01.2021).

25        Yakunin V.I. Morality as a measure of social behavior / Problematic analysis and public-management design. Vol. 4. 2011, pp. 95-97.

Baburin Sergey N.,

Chief Scientist, Scientific Director of the Center for Integration

and Civilization Studies of the Institute of State and Law

of the Russian Academy of Sciences,

Professor of Moscow University I.S.S. Witte,

Doctor of Law, Professor,

Distinguished Scientist of the Russian Federation

A MORAL STATE AS A POLITICAL AND LEGAL IDEA,

THE TIME OF WHICH HAS COME

Annotation. The purpose of the article is to analyze the necessity and regularity of the birth of the idea of a moral state. The methodology of the study includes methods of historical and legal analysis in interdisciplinary approach, abstraction and mental modeling, ascent from abstract to concrete. The definition of a moral state is defined, its characteristics are determined. The results of the analysis of the moral tasks of modern states are important for the further development of constitutionalism, teaching in universities the theory of the state and law, constitutional law.

Keywords: state, constitutional reform, spiritual and moral values, public power, spiritual and moral control, people's control.

Доклад по теме статьи прочитан автором

в Московском университете МВД

22 декабря 2020 г.