«КИТАЙСКИЙ ФРОНТ» ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ В КОНТЕКСТЕ ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ КООРДИНАТ

Тавровский Юрий Вадимович, председатель Экспертного совета Российско-китайского комитета дружбы, мира и развития, профессор Российского университета дружбы народов, вице-президент Евразийской академии телевидения и радиовещания, действительный член Изборского клуба, член Научного совета РВИО

Tavrovsky Yuri Vadimovich, Chairman of the Expert Council of the Russian-Chinese Friendship, Peace and Development Committee, Professor of Peoples’ Friendship University of Russia, Vice-President of the Eurasian Academy of Television and Radio Broadcasting, full member of Izborsk Club, member of the Scientific Council of Russian Military Historical Society

«КИТАЙСКИЙ ФРОНТ» ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ В КОНТЕКСТЕ ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ КООРДИНАТ 

“THE CHINESE FRONT” OF WORLD WAR II IN THE CONTEXT OF GEOPOLITICAL COORDINATES

Аннотация. В статье рассмотрена роль Китая как второго «восточного фронта» для СССР в ходе Второй мировой войны.

Abstact. The article examines the role of China as the second “eastern front” for the USSR during World War II.

Ключевые слова: Вторая мировая война, Антияпонская война Китая, СССР и Китай во Второй мировой войне.

Keywords: World War II, The Second Sino-Japanese War, USSR and China in World War II.

Неизбежность войны и с Германией, и с Японией была очевидна Кремлю еще до начала Второй мировой войны. Главной задачей советского стратегического планирования было отдалить каждое из этих столкновений и не допустить одновременного нападения и с Запада, и с Востока, войны на два фронта. Именно этим объясняются ключевые военные, экономические и дипломатические решения предвоенного времени. Синхронизация антисоветской стратегии Берлина и Токио стала очевидной уже в 1936 году, когда был заключен Антикоминтерновский пакт. Вскоре последовало секретное соглашение между разведслужбами Германии и Японии. Ведение разведки против Советского Союза на Востоке возлагалось на японскую разведку кэмпэйтай, на Западе – на абвер. В последующие годы германские и японские руководители, их военные и спецслужбы постоянно обменивались планами согласованного нападения на Советский Союз, расчленение его территории.

Ответом на угрозу безопасности и самого существования СССР была ускоренная индустриализация, создание современной военной промышленности, укрепление Вооруженных сил, приоритетное развитие Дальнего Востока. Предупреждением возможным агрессорам стали стратегические операции «Х» и «Y», призванные продемонстрировать не только военный потенциал Москвы, но и решимость отстаивать свои интересы[1].

Участие СССР в Гражданской войне в Испании началось вскоре после ее начала в июле 1936 года и продолжалось до начала апреля 1939 года. В рамках операции «Х» республиканцы получили из СССР кредиты на 85 млн. долларов, 648 самолетов, 347 танков, 1186 орудий, 500 тысяч винтовок и иную технику. В боях участвовали 2065 советских добровольцев, среди них были как боевые офицеры, так и военачальники, крупные разведчики.

Операция «Y» превосходила по масштабам и длительности операцию «X», стала более результативной. Она готовилась заранее, но развернулась сразу после начала тотального наступления японской армии на Китай. Сталин считал помощь Китайской Республике столь же важной, сколь и поддержку республиканской Испании. 7 июля 1937 года японские войска спровоцировали столкновение на линии соприкосновения с китайскими частями в пригороде Пекина. Вскоре, как всегда без объявления войны, японцы развернули стратегическое наступление. К концу 1937 года они заняли Тяньцзинь, Шанхай, Нанкин и десятки других городов в многонаселенных и экономически развитых районах Центрального и Восточного Китая.

В то время западные державы рассматривали правительство Китайской Республики во главе с Чан Кайши как второсортное. Они даже не осудили японскую агрессию в Лиге Наций. Прорвать дипломатическую блокаду, а затем и получить реальную помощь в борьбе с агрессорами китайские власти смогли только от Советского Союза. Уже 21 августа 1937 г., всего через 6 недель после начала тотальной фазы Войны китайского народа против японской агрессии (официальное название в КНР), в Нанкине был подписан Советско-китайский договор о ненападении.

СССР сразу выделил Китаю кредит в объёме 50 миллионов долларов США; вместе с последовавшими траншами кредиты составили 450 миллионов долларов. 14 сентября в Москве встретились советские и китайские военные эксперты, были согласованы перечень и сроки поставок техники. С учетом участия китайских коммунистов в борьбе с Японией было принято решение, что им будет выделяться четвертая-пятая часть поставок. Уже осенью 1937-го через советскую Среднюю Азию и китайский Синьцзян пошли караваны с оружием, были построены отсутствовавшие до того автодороги, аэродромы, сборочные заводы. За первые четыре года войны Китай получил от нас 1285 самолетов, 1600 артиллерийских орудий, 82 танка, 14000 пулеметов, 110000 винтовок, а также другое оружие и снаряжение. С весны 1938 года в боевых действиях и разработке планов участвовали советские военные. Среди них были будущие маршалы Чуйков, Рыбалко, Батицкий, Жигарев. Китайская авиация была почти уничтожена уже в первых боях, и с японскими пилотами сражались 3665 советских летчиков-добровольцев, 211 из них погибли. 14 асов стали Героями Советского Союза[2].

Неоценимой помощью Китаю и фактическим участием СССР в войне стали стратегические операции Красной армии в районе озера Хасан в 1938 году и реки Халхин-Гол в 1939 году. По существу, Советский Союз уже тогда служил для Китая вторым фронтом, оттягивая японские силы. Характерно, что заключительное сражение на Халхин-Голе в конце августа практически совпало с заключением Договора о ненападении между Германией и СССР 23 августа 1939 года. Демонстрируя жесткость на восточном фланге, Москва проявляла дипломатическую тонкость на западном. Такая тактика произвела впечатление на японское руководство, сеяло семена недоверия к союзнику, которым суждено было прорасти уже в скором будущем. В свою очередь, Токио, даже несмотря на советские поставки Китаю, стал проявлять больше гибкости в контактах с Москвой, и 13 апреля 1941 года был подписан Договор о нейтралитете между СССР и Японией. К тому времени на фронтах китайско-японской войны наступил период «стратегического равновесия», японцы «переваривали» уже захваченные территории. У китайцев тоже не было ресурсов и решимости перейти к активным действиям. С учетом всех этих обстоятельств и стремления активизировать дипломатическую игру с Токио еще к сентябрю 1940 г. объем нашей военной помощи, а также прямое участие советских «добровольцев» постепенно сократились[3].

Следует подчеркнуть неоценимую роль помощи СССР на первом, самом трудном этапе Антияпонской войны Китая (1937–1941). Она позволила китайскому правительству остановить панику и удержать ситуацию под контролем, навязать японцам череду изматывающих сражений, затянуть их вглубь огромной территории. Но главное – Китай поверил в возможность сопротивляться и не капитулировал, как это сделала Франция. Такой вариант развития событий был вполне возможным. На фоне поражений первых месяцев войны в руководстве правившей партии Гоминьдан и среди военачальников усилились никогда не исчезавшие капитулянтские, прояпонские, антикоммунистические настроения. Москве пришлось использовать финансовые и иные рычаги воздействия на правительство Чан Кайши, капитуляция не состоялась.

[1] Мясников В.С. Партитура Второй мировой. Гроза на Востоке. М.: Вече. С. 87.

[2] Сотникова И. Помощь СССР Китаю в антияпонской войне 1937–1945 гг. // Проблемы Дальнего Востока. 2011. № 3. С. 126, 128.

[3] Сотникова И. Указ. соч. С. 129, 130.

Вскоре после подписания Договора с СССР под нажимом Москвы как на Гоминьдан, так и на Компартию, был создан Единый национальный фронт. 23 сентября 1937 года было опубликовано заявление Чан Кайши об установлении сотрудничества Гоминьдана и Гунчаньдана (Компартии). Отряды коммунистов еще недавно под ударами гоминьдановцев отступали через весь Китай во время Великого похода. Теперь же они получили статус соединений НРА (Народно-революционной армии, правительственных войск). Представители КПК прибыли в расположение военного командования, принимали участие в планировании операций. Коммунистические 8-я и Новая 4-я армии одержали ряд побед в боях с японцами[1].

[1] История Китая / Под ред. А.В. Меликсетова. М.: Изд-во МГУ, 1998. С. 529–530.

Руководство Компартии в советские времена не без оснований критиковали за то, что Мао Цзэдун не откликнулся на просьбы Москвы активизировать антияпонские действия в самые тяжелые месяцы 1941–1942 годов. По свидетельству Ван Мина, уехавшего в Советский Союз соперника Мао Цзэдуна в борьбе за власть в КПК, при обсуждении стратегии коммунистических войск Мао говорил: «Сталин не может одолеть Гитлера». «Стратегические планы Сталина оборонять Москву, Ленинград и Сталинград являются совершенно ошибочными…Надо отвести советские войска на Восток, за Урал и ждать открытия Америкой, Англией и Францией второго фронта». Позиция Мао Цзэдуна изменилась только после нашей победы под Сталинградом. Но и в последующие годы Мао стремился не столько воевать с Императорской армией, сколько накапливать силы для неизбежной в будущем Гражданской войны[1]. Однако сам факт существования Компартии, провозглашавшей патриотические и антияпонские лозунги, сделал ее популярной в народе и даже в войсках Гоминьдана. Компартия стала альтернативой Гоминьдану. Никто не забыл так называемый «сианьский инцидент», когда еще в декабре 1936 года неподконтрольные Нанкинскому правительству генералы Чжан Сюэлян и Ян Хучэн арестовали прибывшего в Сиань главу Гоминьдана и Центрального правительства Чан Кайши[2]. В то время из более чем 2 миллионов солдат и офицеров главнокомандующему НРА Чан Кайши подчинялось только 300 тысяч[3]. Патриотически настроенные генералы-«милитаристы» потребовали от него прекратить воевать с коммунистами и объединить все силы нации на борьбу с японской оккупацией. Японофилы в Нанкине потребовали провести карательный поход, не исключалось даже подключение японцев. Только посредничество представителей Коминтерна и ВКП(б) позволило предотвратить казнь Чан Кайши и неминуемое в этом случае обострение Гражданской войны. Само собой разумеется, такое развитие событий не укладывалось в планы Кремля в отношении сдерживания Японии.

[1] Крушинский А.С. СССР. Коминтерн и «китайский фактор» Второй мировой войны // Проблемы Дальнего Востока. 2013. № 3. С. 109.

[2] История Китая. С. 524.

[3] Там же. С. 527.

Но и после создания Антияпонского фронта капитулянтские силы в правящей партии Гоминьдан не успокоились. Сначала усилили свои позиции сторонники пассивного сопротивления японцам и активной борьбы с коммунистами. Все чаще происходили «случайные» столкновения с «красными» войсками Восьмой и Четвертой армий. Вскоре в Гоминьдане произошел раскол. Еще недавно входившие в Политбюро Гоминьдана Ван Цзинвэй и Чжоу Фохай в конце мая 1939 года побывали с секретным визитом в Токио и согласились возглавить марионеточный режим со столицей в Нанкине. 30 марта 1940 года было создано Национальное правительство Китая, под номинальный контроль которого японцы отдали практически все оккупированные китайские земли, за исключением Маньчжоу-го[1].

[1] Там же. С. 533.

Ценой сложных переговоров и под давлением из Москвы единый Антияпонский фронт удалось сохранить, но ему теперь противостояла не только почти двухмиллионная японская армия, но и 800-тысячные китайские войска прояпонского Национального правительства. Оно чувствовало себя весьма уверенно, вело контрпартизанскую войну в сельской местности и расправлялось с городскими ячейками сопротивления. Впоследствии оно даже объявило войну Америке и Англии. Если бы вслед за этими «власовцами» из Нанкина на сторону Японии перешли гоминьдановцы из Чунцина, то последствия были бы катастрофическими для Китая, для Советского Союза, для всего Восточного театра Второй мировой войны.

Стратегический замысел Кремля за счет помощи сражающемуся Китаю и подписания в 1937 году Советско-китайского Договора о ненападении и в 1941 году Советско-японского Пакта о нейтралитете блестяще удался. Агрессию Японии удалось предотвратить, Советскому Союзу не пришлось воевать на два фронта. У Москвы не было иллюзий в отношении готовности Токио соблюдать условия Пакта о нейтралитете. Кремль все время ожидал японского удара и держал в зоне соприкосновения с Квантунской армией силы, превосходившие ее по численности личного состава и основным видам вооружений[1].

Никаких иллюзий относительно верности Договору не было и у японских военных. Уже через три дня после нападения Германии на СССР генеральный штаб Императорской армии разработал, а Ставка утвердила план «Кантокуэн». Он предусматривал последовательность шагов в преддверии нападения на наш Дальний Восток: мобилизацию, переброску войск, концентрацию сил на направлениях трех главных ударов. Начало военных действий было запланировано на 29 августа[2]. На Токийском процессе было документально установлено, что в 1941 году для нападения на Советский Союз было стянуто около миллиона штыков. Вдобавок к переброшенным с Японских островов 6 дополнительным дивизиям поначалу намеревались снять с китайских фронтов еще 14 дивизий. Однако командование японских войск на китайском театре выступило категорически против, опасаясь перехода китайской армии в контрнаступление. Ставка решила не оголять разбросанные по просторам Поднебесной гарнизоны и растянутые коммуникации[3].

Фактически сопротивление наших восточных союзников, армии Китайской Республики и действовавших в ее составе и сепаратно войск Компартии Китая сразу стало для Москвы «вторым фронтом», которого мы еще не один год ждали от западных союзников. Отсутствие решающих успехов немцев под Москвой, распыление сил на китайском театре военных действий, а также память о поражениях Квантунской армии в необъявленной войне с Советским Союзом в 1938 и 1939 годах, убедили токийскую Ставку в нецелесообразности нанесения ударов по Сибири и Дальнему Востоку. Так, на заседании Императорского совещания 2 июля 1941 года председатель Тайного Совета Хара заявил: «Война между Германией и СССР действительно является историческим шансом Японии…Мы будем рано или поздно вынуждены напасть на него. Но так как Империя все еще занята китайским инцидентом, мы не свободны в принятии решения о нападении на СССР, как бы этого ни хотелось»[4]. 29 августа 1941 года нас не атаковали, как было предусмотрено планом «Кантокуэн». Обещанное Берлину нападение на СССР и далее откладывалось под разными предлогами. Трудно даже представить развитие событий в начале Великой Отечественной войны при наличии сразу двух фронтов…

[1] Шагов А.Е. Группировка советских войск на Дальнем Востоке. 75 лет Победы. Советский Союз и завершение Второй мировой войны на Дальнем Востоке. М. – СПб.: Нестор-История, 2020. С. 393.

[2] Кошкин А.А. «Кантокуэн» – «Барбаросса» по-японски. М.: Вече, 2011. С. 159.

[3] Кошкин А.А. День «X» – 29 августа 41-го. Почему Япония не напала на СССР // Идеология будущего: общественно-политический журнал. 2021. № 2. [Электронный ресурс]. URL: https://histrf.ru/magazine/article/den-h-29-avgusta-41-go-pochemu-yaponiya-ne-napala-na-sssr (дата обращения: 27.07.2021).

[4] Крушинский А. Указ. соч. С. 107.

Первые опыты советско-китайского стратегического партнерства дали свои плоды. Недаром зимой 1941–1942 годов совпали две первые победы Второй мировой – разгром немцев под Москвой и успешная оборона крупного города Чанша с последующим контрнаступлением. Сыгравшие важнейшую роль под Москвой и Ленинградом кадровые сибирские дивизии отправились на Запад после получения Кремлем информации об отсрочке японского нападения «до окончательного решения китайского инцидента». Китайские войска под Чанша воевали советским оружием по плану, подготовленному главным военным советником В.И. Чуйковым. Вместе с тем, нам всю войну приходилось держать наготове почти миллионную группировку, пополняя ее по мере отправки на Запад местными призывниками и освобожденными из ГУЛАГа[1].

«Вторым фронтом» Китай стал также для американцев и англичан после атаки на Пёрл-Харбор 7 декабря 1941 года. «В начале Тихоокеанской войны у Японии было 2,1 миллиона солдат, из них 1,4 миллиона находились на китайском театре и 400 тысяч воевали на просторах тихоокеанского театра» (по данным Музея антияпонской войны в Пекине). Этих 400 тысяч военнослужащих хватило для блицкрига, осуществленного Японией в странах Южных морей. С 8 по 25 декабря длилась блокада Гонконга, завершившаяся сдачей в плен крупного английского гарнизона. Несколько дней ушло на разгром британских войск в Малайе. За шесть дней пал «неприступный» Сингапур, где в плен сдались 70 тыс. британцев и австралийцев. На островных просторах Голландской Ост-Индии (Индонезии) сопротивление японцам продолжалось около двух месяцев. Около четырех месяцев потребовалось для разгрома американских войск на Филиппинах, являвшихся тогда колонией США, и зачистки сотен больших и малых островов. 8 марта 1942 года десант японцев захватил столицу британской Бирмы Рангун, а к маю они контролировали почти всю колонию. Ни одно из владений западных держав не смогло продержаться дольше, чем Шанхай (три месяца), Ухань (четыре месяца), Чанша и некоторые другие китайские города[2].

[1] Рубцов Ю.В. Выступление на Круглом столе РВИО «К 80-летию подписания Советско-японского пакта о нейтралитете: история и современность». М., 2021.

[2] Тавровский Ю.В. Америка против Китая. Поднебесная сосредотачивается на фоне пандемии. М.: Книжный мир, 2020. С. 245–246.

Неожиданная стойкость китайских войск и стремление сбалансировать влияние Москвы привели страны Запада к активизации контактов с Чунцином, где после сдачи Нанкина обосновалось правительство Чан Кайши. Оно объявило войну Германии вскоре после ее нападения на Советский Союз. Война Японии была объявлена только после атаки на Пёрл-Харбор. С июля 1937 года, в течение почти пяти лет, масштабные боевые действия китайцев и японцев велись без формального объявления войны и назывались просто «инцидентом». Китай официально стал участником Второй мировой войны и участником Объединенных Наций.

Весной 1942 года союзники сформировали Объединенное командование Китайской военной зоны, куда, кроме Китая, входили Вьетнам, Бирма и Таиланд. Главнокомандующим назначили Чан Кайши. Равный с великими державами новый статус Китая был закреплен участием Чан Кайши в Каирской конференции в ноябре 1943 года, где обсуждался ход войны и послевоенное устройство Тихоокеанского бассейна, а также на Потсдамской конференции в июле 1945 года. На Сан-Францисской конференции работала делегация Китая, представленная администрацией Гоминьдана, побежденного Компартией в ходе Гражданской войны и укрывшегося на Тайване. Хотя Китай и стал постоянным членом Совета Безопасности ООН, он явно недополучил всех преимуществ, на которые мог рассчитывать как активный участник Второй мировой войны, понесший огромные человеческие и материальные жертвы[1].

[1]Тавровский Ю.В. Америка против Китая. Поднебесная сосредотачивается на фоне пандемии. М.: Книжный мир, 2020. С. 249–252.

По официальным данным, китайские потери в Антияпонской войне с 1937 по 1945 год составили свыше 35 миллионов человек, включая военных и мирное население. Эти потери могли быть больше, а война продолжаться дольше. Японцы и после окончания войны в Европе продолжали контролировать важнейшие и наиболее развитые районы Китая. В Маньчжоу-го стояла почти миллионная Квантунская группа армий, в ее распоряжении была мощная экономическая база с развитой промышленностью и сельским хозяйством, с мобилизационным потенциалом в десятки тысяч человек из числа японцев-переселенцев из метрополии. Даже после поражения на Японских островах «вторая Япония» могла долго продолжать сопротивление китайцам и западным союзникам. Такая перспектива была устранена только благодаря Советскому Союзу. Наш блицкриг осенью 1945 года вынудил Токио капитулировать, а весьма автономное командование Квантунских армий – выполнить приказ Ставки.

Советский Союз блистательно совершил военную операцию на Дальнем Востоке. Одновременно была завершена и историческая миссия помощи китайскому народу. Советский Союз достойно сыграл роль второго фронта для китайских патриотов и предотвратил капитуляцию, которая имела бы самые страшные последствия для будущего Поднебесной. Была завершена и многолетняя стратегическая комбинация Сталина – Советскому Союзу не пришлось вести Отечественную войну одновременно на Западе и на Востоке. Китай сыграл для нас роль «второго фронта».