«Великое посольство» Петра I

ЭПОХА В ИСТОРИИ, НЕ ТОЛЬКО РОССИИ

Знаменитый английский историк Маколей, говоря о пребывании Петра за границей, замечает: «Это путешествие составляет эпоху в истории, не только России, но и в истории Англии и во всемирной истории».

Путешествие Петра было необходимым следствием многолетнего пребывания юного царя в Немецкой слободе. В свою очередь, оно повело к непосредственному сближению России с Западной Европой. Внешним поводом к этому путешествию служило желание подготовить все способы к усиленной борьбе с турками и татарами. На возвратном пути из-за границы созрела мысль и о нападении на Швецию. Таким образом, это путешествие занимает видное место в истории восточного вопроса и в то же время служит как бы введением в историю Северной войны.

А.Г. Брикнер История Петра Великого

ВЫХОД В СВЕТ

«Царь очень высокого роста, лицо его очень красиво, он очень строен. Он обладает большой живостью ума, его суждения быстры и справедливы. Но наряду со всеми выдающимися качествами, которыми одарила его природа, следовало бы пожелать, чтобы его вкусы были менее грубы… Его общество доставило нам много удовольствия. Это человек совсем необыкновенный. Невозможно его описать и даже составить о нем понятие, не видав его… Он нам сказал, что сам работает над постройкой кораблей, показал свои руки и заставил потрогать мозоли, образовавшиеся на них от работы».

Отзыв курфюрстины ганноверской Софии. Цит. по Романовы. Исторические портреты. (В 2-х томах.) Под ред. А.Н. Сахарова. М., 1997

ЦАРЬ ЗА ГРАНИЦЕЙ

Для поиска союзников в войне с Турецкой Османской империей за границу в марте 1697 г. выехало Великое посольство. Называлось оно так, по статусу послов. Его возглавили великие послы - Ф. Лефорт, Ф.А. Головин и П.Б. Возницын. Посольство было большим по числу участников. В его составе значились дипломаты, переводчики, волонтеры, ехавшие изучать военно-морское дело и кораблестроение, священники, лекари, слуги, солдаты и офицеры охраны, повара и даже 4 шута-карлика. В общей численности набралось более 250 человек. Обоз посольства насчитывал тысячи саней.

В начале 1697 г. Россия заключила с Австрией и Венецией союз против Турции сроком на 3 года. В Великом посольстве полагали, что этот союз можно расширить привлечением в него Англии, Голландии и ряда других европейских государств. Но надежды не оправдались: Западная Европа не желала войны с Османской империей, потому что готовилась к борьбе за «испанское наследство»  Англия и Голландия к тому же были заинтересованы в торговле с турками. Австрия находилась тогда в состоянии войны с Турцией, но австрийский император Леопольд I сообщил, что намерен заключить с османами мир. Русские, чтобы не остаться в изоляции, вынуждены были дать согласие на свое участие в мирных переговорах с турками.

Несмотря на провал дипломатической миссии Великого посольства, оно принесло большую пользу Петру. Царь инкогнито ехал в составе посольства под именем десятника волонтеров Петра Михайлова. В течение полутора лет он посетил Голландию, Англию, Австрию и некоторые другие страны. Петр имел возможность сравнить свою родину с западными странами. Царь познакомился с европейской жизнью: он видел войска европейских держав, города и села, учился на голландских верфях под Амстердамом мастерству корабельщика, принимал участие в дипломатических переговорах, посещал дворы европейских монархов. Наверное, Петр осознал, насколько отстала Россия в хозяйстве, культуре, военной области от Европы, и обдумывал преобразования.

Тем временем Великое посольство сумело решить ряд практических задач. Для русской армии в Европе закупили 10 тыс. ружей, 5 тыс. мушкетов, 3,2 тыс. штыков, корабельные принадлежности и прочее. На российскую службу наняли множество офицеров, инженеров, около 350 матросов и боцманов, специалистов иных профессий.

Посольство намеревалось побывать еще в Венеции, но из Московии пришли тревожные вести. Управлявшие Россией в отсутствие Петра князь Федор Ромодановский и боярин Тихон Стрешнев сообщали о стрелецком бунте. Петр заспешил на родину.

На пути домой он встретился с саксонским курфюрстом и одновременно королем Речи Посполитой Августом II. Монархи беседовали без свидетелей. Оба сошлись на том, что их общий враг - Швеция, господствовьшая в Прибалтике. Петр и Август обменялись «крепкими словами о дружбе». Из этой устной договоренности впоследствии вырос антишведский Северный союз России, Саксонии, Речи Посполитой и присоединившейся к ним Дании.

Внешнеполитический курс России резко изменился. Вместо борьбы с Турцией за южные моря, она начинала борьбу со Швецией, намереваясь отвоевать потерянные в Смутное время русские владения у Финского залива и утвердится на берегах Балтики.

«ТАК ПРОИЗОШЕЛ ЭТОТ ЭПИЗОД»

Оправдательное донесение Карлу XII рижскаго губернатора Дальберга (по поводу посещения Риги Петром Великим в 1697 году).

Ваше величество!

…

Когда посольство приблизилось к городу Риге, я выслал ему на встречу подполковника Пальмстранка и мaиopa Ранка с моей каретой, запряженной 6 лошадьми, в сопровождении 12 драбантов в придворной ливрее и 10 из пажей моих и лакеев, роскошно одетых. За ними следовали 50 карет, принадлежащих как офицерам, так и другим частным лицам, а также карета магистрата, запряженная также 6 лошадьми. Сверх того, отряд в 36 человек, в одеяниях с галунами и с белыми плюмажами на шляпах, обыкновенно называемые «Swarten-haupten»; за ними другой отряд граждан верхом, числом в 140 челов., разодетых и вооруженных, с их знаменами, бубнами и трубами, с обнаженными саблями, в конце шествия. Все было установлено, дабы оказать наибольший почет этому посольству, там как никто не станет отрицать, что торжественность приема в данном случае значительно превзошла то, что делалось прежде, как здесь, так и в других местах, для Московитских посольств.

В вышеписанном порядке они вошли чрез городские ворота, называемые «Sandport», где был выставлен батальон под ружьем; за тем проследовали чрез город, проехав чрез рынок, где был выставлен другой батальон; а при выезде из городских ворот, назывыемых «Carlsport», стоял третий батальон. Все эти три батальона были с военной музыкой. Посольству были отведены квартиры в предместье, называемом «Castadien», где все предшествовавшия посольства были помещаемы. Во все время их пребывания поручик с 50 солдатами содержал караул пред домом, где помещалось посольство. При въезде и выезде из города посольство было встречено салютом в 16 выстрелов из пушек большаго калибра.

Я послал к ним мaиopa Врангеля и капитана Лилиеншерна поздравить от моего имени с счастливым прибытием, и они с своей стороны отправили ко мне одного подполковника с кузеном г-на Лефорта, чтобы благодарить.

…

В виду того, что во время их пребывания некоторыя лица из посольства стали объезжать верхом кругом города и в особенности окружающия возвышенности, при чем не ограничивались тем, что осматривали крепость из подзорных трубок, но даже стали составлять план города и измерять глубину рвов, прогуливаясь по валу и гласису, все это принудило меня просить г. Лефорта запретить своим людям такого рода вольности, так как, будучи сам генералом, он должен был знать, что подобные поступки не допускаются в Европе ни в какой крепости. Он принял это заявление весьма хорошо, извиняясь в том, что произошло и обещая запретить на будущее время подобные поступки своим неучам Москвитам. Так произошел этот эпизод, о котором они повествуют, жалуясь без всякаго основания и заявляя, что их будто бы содержали так строго, что даже им не дозволено было выходить из квартиры. Это совершенно не верно; напротив, они с полной свободой прохаживались по городу толпами, входили во все лавки и к ремесленникам, в харчевни и всюду, куда им приходило в голову. Все жители Риги могут это засвидетельствовать.

Впрочем, странно заявление царских коммисаров, что будто бы, в виду нахождения августейшей особы Его Царскаго Величества при посольстве, следовало мне сделать несколько более того, что по их словам было сделано при приеме, ибо под страхом смертной казни было запрещено членам посольства сообщать о присутствии этого великаго Государя между ними. Поэтому и с нашей стороны имели основание полагать, что было бы неугодно Его Царскому Величеству, если бы мы делали вид, что имеем некоторыя сведения о его высочайшем присутствии у нас.

…

Е. Дальберг.

Рига, 8 Марта 1700.

Полностью

В.О. КЛЮЧЕВСКИЙ О ВЕЛИКОМ ПОСОЛЬСТВЕ

Сообразно со своими наклонностями Петр спешил ближе ознакомиться с Голландией и Англией, с теми странами Западной Европы, в которых особенно была развита военно-морская и промышленная техника. Опередив посольство с немногими спутниками, Петр с неделю работал простым плотником на частной верфи в местечке Саардаме среди кипучего голландского кораблестроительства, нанимая каморку у случайно встреченного им кузнеца, которого знал по Москве, между делом осматривал фабрики, заводы, лесопильни, сукновальни, навещая семьи голландских плотников, уехавших в Москву. Однако красная фризовая куртка и белые холщевые штаны голландского рабочего не укрыли Петра от досадливых разоблачений, и скоро ему не стало прохода в Саардаме от любопытных зевак, собиравшихся посмотреть на царя-плотника. Лефорт с товарищами приехал в Амстердам 16 августа 1697 г.; 17 августа были в комедии, 19-го присутствовали на торжественном обеде от города с фейерверком, а 20-го Петр, съездив ночью в Саардам за своими инструментами, перебрался со спутниками прямо на верфь Ост-индской голландской компании, где амстердамский бургомистр Витзен, или «Вицын», человек бывалый в Москве, выхлопотал Петру разрешение поработать. Все волонтеры посольства, посланные учиться, «розданы были по местам», как писал Петр в Москву, рассованы на разные работы «по охоте»: 11 человек с самим царем и А. Меншиковым пошли на Ост-индскую верфь плотничать, из остальных 18 - кто к парусному делу, кто в матросы, кто мачты делать. Для Петра на верфи заложили фрегат, который делали «наши люди», и недель через 9 спустили на воду. Петр целый день на работе, но и в свободное время редко сидит дома, все осматривает, всюду бегает. В Утрехте, куда он поехал на свидание с королем английским и штатгалтером голландским Вильгельмом Оранским, Витзен должен был провожать его всюду. Петр слушал лекции профессора анатомии Рюйша, присутствовал при операциях и, увидав в его анатомическом кабинете превосходно препарированный труп ребенка, который улыбался, как живой, не утерпел и поцеловал его. В Лейдене он заглянул в анатомический театр доктора Боэргава, медицинского светила того времени, и, заметив, что некоторые из русской свиты высказывают отвращение к мертвому телу, заставил их зубами разрывать мускулы трупа. Петр постоянно в движении, осматривает всевозможные редкости и достопримечательности, фабрики, заводы, кунсткамеры, госпитали, воспитательные дома, военные и торговые суда, влезает на обсерваторию, принимает у себя или посещает иноземцев, ездит к корабельным мастерам. Поработав месяца четыре в Голландии, Петр узнал, «что подобало доброму плотнику знать», но, недовольный слабостью голландских мастеров в теории кораблестроения, в начале 1698 г. отправился в Англию для изучения процветавшей там корабельной архитектуры, радушно был встречен королем, подарившим ему свою лучшую новенькую яхту, в Лондоне побывал в Королевском обществе наук, где видел «всякие дивные вещи», и перебрался неподалеку на королевскую верфь в городок Дептфорд, чтобы довершить свои познания в кораблестроении и из простого плотника стать ученым мастером. Отсюда он ездил в Лондон, в Оксфорд, особенно часто в Вулич, где в лаборатории наблюдал приготовление артиллерийских снарядов и «отведывал метания бомб». В Портсмуте он осматривал военные корабли, тщательно замечая число пушек и калибр их, вес ядер. У острова Байта для него дано было примерное морское сражение. Юрнал заграничного путешествия изо дня в день отмечает занятия, наблюдения и посещения Петра с товарищами. Бывали в театре, заходили в «костелы», однажды принимали английских епископов, которые посидели с полчаса и уехали, призывали к себе женщину-великана, четырех аршин ростом, и под ее горизонтально вытянутую руку Петр прошел, не нагибаясь, ездили на обсерваторию, обедали у разных лиц и приезжали домой «веселы», не раз бывали в Тауэре, привлекавшем своим монетным двором и политической тюрьмой, «где английских честных людей сажают за караул», и раз заглянули в парламент. Сохранилось особое сказание об этом «скрытном» посещении, очевидно Верхней палаты, где Петр видел короля на троне и всех вельмож королевства на скамьях. Выслушав прения с помощью переводчика, Петр сказал своим русским спутникам: «Весело слушать, когда подданные открыто говорят своему государю правду; вот чему надо учиться у англичан». Изредка Юрнал отмечает: «Были дома и веселились довольно», т. е. пили целый день за полночь. Есть документ, освещающий это домашнее времяпровождение. В Дептфорде Петру со свитой отвели помещение в частном доме близ верфи, оборудовав его по приказу короля, как подобало для такого высокого гостя. Когда после трехмесячного жительства царь и его свита уехали, домовладелец подал, куда следовало, счет повреждений, произведенных уехавшими гостями. Ужас охватывает, когда читаешь эту опись, едва ли преувеличенную. Полы и стены были заплеваны, запачканы следами веселья, мебель поломана, занавески оборваны, картины на стенах прорваны, так как служили мишенью для стрельбы, газоны в саду так затоптаны, словно там маршировал целый полк в железных сапогах. Всех повреждений было насчитано на 350 фунтов стерлингов, до 5 тысяч рублей на наши деньги по тогдашнему отношению московского рубля к фунту стерлингов. Видно, что, пустившись на Запад за его наукой, московские ученики не подумали, как держаться в тамошней обстановке. Зорко следя там за мастерствами, они не считали нужным всмотреться в тамошние нравы и порядки, не заметили, что у себя в Немецкой слободе они знались с отбросами того мира, с которым теперь встретились лицом к лицу в Амстердаме и Лондоне, и, вторгнувшись в непривычное им порядочное общество, всюду оставляли здесь следы своих москворецких обычаев, заставлявшие мыслящих людей недоумевать, неужели это властные просветители своей страны. Такое именно впечатление вынес из беседы с Петром английский епископ Бернет. Петр одинаково поразил его своими способностями и недостатками, даже пороками, особенно грубостью, и ученый английский иерарх не совсем набожно отказывается понять неисповедимые пути провидения, вручившего такому необузданному человеку безграничную власть над столь значительною частью света.

В.О. Ключевский. Курс русской истории. Лекция пятьдесят девятая

Обложка: Николай Васильевич Неврев. Пётр I в иноземном наряде перед матерью своей царицей Натальей, патриархом Адрианом и учителем Зотовым. 1903 год.

Источник: https://en.m.wikipedia.org