«Страж на тягостном посту…» Военные реформы и мирные победы Александра III

Ю.В. Кудрина

К 170-летию императора Александра III

 

«Страж на тягостном посту…»

Военные реформы и мирные победы Александра III

 

Он [Александр III – Ю.К.] явился перед
всем светом в образе мощного Миротворца.
В.С. Соловьев

У России есть лишь два верных союзника — ее армия и ее флот.
(Александр III)

«… Отечеству нашему несомненно нужны армия сильная, стоящая на
высоте современного развития, но не для агрессивных целей, а единственно
для ограждения целостности и государственной чести России…»
(Из рескрипта Императора Александра III
Военному министру П.С. Ванновскому 1890 г.)

 

Согласно решениям Парижского трактата 1856 г. Россия лишалась права иметь свой флот на Черном море, а также строить на черноморском побережье крепости.

Победоносная, но тяжелая русско-турецкая война 1877–1878 гг. закончилась для России дипломатическим поражением. Берлинский конгресс, состоявшийся 13 июня 1878 г. с участием представителей Германии, России, Великобритании, Австро-Венгрии, Франции и Италии лишил Россию многих плодов ее победы в войне с Турцией.

Великий русский писатель Ф.М. Достоевский в одном из своих произведений пророчески напишет: «Нам надо всегда знать и помнить и у быть убежденным, что в решительных общемировых вопросах Россия, если пожелает сказать свое слово или провести свое мировоззрение самостоятельно, — всегда встретит против себя всю Европу, без исключения, и что в строгом смысле слова — у нас в Европе нет и никогда не будет союзников»^[1].

Пройдут годы, и Александр Александрович также скажет пророческие слова, которые дойдут до нас: «Во всем свете у нас только два верных союзника наша армия и флот. Все остальные при первой возможности сами ополчатся против нас»^[2].

После русско-турецкой войны перед Россией встала грандиозная задача в кратчайший срок перевооружить армию и создать флот, который мог бы обеспечить защиту берегов Балтийского и Черного морей и тихоокеанского побережья.

Военная реформа, проведенная Императором Александром III, включала широкий спектр преобразований. В «Уставе о всеобщей воинской повинности» (ст. 1) говорилось, что «Защита престола и Отечества есть священная обязанность каждого русского подданного».

В правление Александра III не было недостатка в крупных военных деятелях. Во главе Военного ведомства стояли П.С. Ванновский и Н.Н. Обручев. Влиятельными соратниками царя были М.И. Драгомиров, «победитель Балкан» И.В. Гурко, герой Севастополя, военный инженер Э.И. Тотлебен, знаменитый генерал М.Д. Скобелев, главный военный прокурор А.К. Имеретинский, главный начальник военных заведений Н.А. Махотин. Все они внесли свой вклад военное дело России и на них легла главная ответственность за проведение в стране военной реформы^[3]. Император сам осуществлял подбор высшего командного состава, регулярно принимал доклады П.С. Ванновского и великого князя Алексея Александровича, стоявшего во главе Морского комитета.

Согласно утвержденному Императором плану военной реформы были произведены значительные преобразования в области организации развертывания войск. Сухопутные войска, размещенные в пограничных округах, в случае войны должны были развертываться в действующие армии. Созданы специальные войска связи, сформированы ополченческие части. Введена воинская повинность на Кавказе, созданы новые округа в казачьих войсках, осуществлялась ежегодная переподготовка, учреждены новые воинские уставы. Проверка мобилизационной готовности осуществлялась регулярно путем проведения частичной мобилизации, в первую очередь в западных районах России.

Важные мероприятия были проведены в области военного образования. К началу царствования Александра III в стране функционировали Павловское, Константиновское, Александровское пехотные и Николаевское Кавалерийское училища. Кроме общевойсковых учебных заведений, специальные военные учреждения готовили офицеров артиллерии, инженерных и специальных родов войск – топографических, юридических. Военные гимназии были преобразованы в кадетские корпуса. Созданы Донской кадетский корпус, военное училище в Новочеркасске. Большое внимание уделялось профессиональному военному образованию. Изменилось направление деятельности Академии Генерального штаба. На первый план вышла задача развития высшего военного образования в армии, комплектования штата Генерального штаба. В 1892 г. число обучающихся в Академии было доведено до 300 человек. Начато строительство нового здания Академии (завершено в 1901 г.). В 1882 г. Академия торжественно отпраздновала 50-летие со дня ее учреждения.

Значительно улучшилось материальное положение офицерского состава, увеличены оклады жалования, введены разного рода льготы. Насаждался офицерский кодекс нравственных и житейских правил.

Согласно плану перевооружения армии, утвержденному Императором 18 июля 1888 г., было произведено переоснащение войск мелкокалиберными винтовками, перевооружение полевой артиллерии дальнобойными фузиями крупных калибров и осуществлена замена крепостной артиллерии. В течение 1893-1896 гг. было проведено перевооружение армии винтовками Мосина, сначала в пехоте, а затем и в коннице. Благодаря привлечению инженерного состава были созданы первоклассные образцы казнозарядного стрелкового оружия, создано сталепушечное производство.

Широкие работы проводились по укреплению оборонительных рубежей, усилены передовые укрепления и укрепления фортов, линий западных крепостей: первой линии — Варшавской, Новогиреевской, Ивангорода, а также второй линии — Динамюнде (Усть-Двинск), Ковно, Брест-Литовск. В 1882-1887 гг. была построена крепость Осовец.

Для усиления обороны в различных частях страны, главным образом на Западе, были сооружены новые крепости. Старые укрепления реорганизовывались в соответствии с современными требованиями инженерного искусства.

Большое стратегическое значение приобрело строительство железных дорог и в первую очередь Восточно-Сибирской магистрали, главная задача которой состояла в соединении промышленного центра России с Дальним Востоком. В высочайшем рескрипте Императора на имя генерал-губернатора Восточной Сибири от декабря 1882 г., направленном в связи с празднованием 300-летия присоединения Сибири к России, говорилось: «Отдаленный этот край близок Моему сердцу; его благосостояние, развитие его естественных богатств и правильное устройство его управления составляет предмет постоянных Моих забот. Надеюсь, что со временем, с Божиею помощью, обширный и богатый Сибирский край, составляющий уже три столетия нераздельную часть России, будет в состоянии нераздельно же с нею воспользоваться одинаковыми правительственными и общественными учреждениями, благами просвещения и усилением промышленной деятельности на общую пользу и во славу дорогого нашего Отечества»^[4].

В царствование Александра III исходя из соображений экономического характера и удобства, была изменена военная форма. Она была приближена к традициям русского национального костюма – поддевка, широкие панталоны, сапоги. Для всей армии были введены темно-зеленые, почти черные мундиры. Был восстановлен древний русский обычай иметь на знаменах Лик Спасителя и восьмиконечный крест – на верху древка.

Хотя император не любил военные парады, он присутствовал на всех крупнейших маневрах и смотрах и на юбилейных воинских торжествах. Юбилейные даты полков отмечались всегда торжественно и пышно, особенно запомнилось современникам празднование 100-летнего юбилея Павловского полка, который долгие годы был одним из символов военного могущества Российской империи. К юбилею было выпущено роскошное издание «История Лейб-гвардии Павловского полка 1790—1890» в золотом тиснении на обложке с вензелями императоров – шефствовавших над полком, и помещены подробные статьи о боевом прошлом полка.

Новое Георгиевское знамя с юбилейными Андреевскими лентами высочайше жаловалось полку взамен старого. Стяг напоминал церковную хоругвию. В центре его помещалась икона Святого Благоверного Великого князя Александра Невского. В правой руке у него был Святой Крест, в левой — меч в красных с золотыми украшениями ножнах.

Император Александр III считал союз армии и православия незыблемой основой государства.

На другой стороне – в обрамлении квадратов из золотой каймы — вензель Александра III и Золотая Андреевская лента с цифрами «1790 —1890». Особенно торжественно проходил парад на Марсовом поле. Был разбит шатер и приготовлено место для богослужения. По окончанию молебна была проведена служба освящения нового знамени. Со словами «Вручаю тебе хоругвию святую» — стяг был передан протоиереем в руки императора, который в свою очередь передал знамя командиру полка. Солдаты, подняв правую руку, торжественно произнесли за отцом Соловьевым слова присяги. Церемониальный марш, сверкающие штыки над стройными рядами павловцев. Перед каждым батальоном шли барабанщики и горнисты. «Спасибо, Павловцы!» — громко и торжественно сказал Император. «Рады стараться, Ваше Императорское Величество!» — прозвучало в ответ. Торжественный обед в Николаевском зале Зимнего Дворца завершил церемонию праздника.

В юбилейном параде Преображенского полка принял участие сам Император. Военный хирург, профессор Н.А. Вельяминов вспоминал: «Император сам вел полк церемониальным маршем… Государь шел впереди своей роты, в которой люди были ростом не меньше Его — это были самые рослые люди во всей русской армии – почти великаны. Государь шел по всем правилам церемониального марша, широким шагом, сильно вытягивая носок на старый Николаевский манер и красиво салютуя шашкой; полк в приподнятом настроении под личным предводительством своего державного шефа и Верховного вождя армии проходил блестяще. Получалось удивительное впечатление — шел какой-то полк титанов с повелителем России впереди; чувствовалась мощь, которую могла проявлять только великанша Россия со своим великаном Царем...»^[5]

В апреле 1878 г. был учрежден Комитет по созданию Добровольческого флота, который возглавил наследник российского престола Цесаревич Александр Александрович. За небольшой срок — несколько недель — в Комитет поступило более двух миллионов рублей. Деньги, полученные от благотворителей, пошли на закупку в Германии 4-х быстроходных пароходов. Первыми судами компании стали «Россия», «Петербург», «Нижний Новгород», «Москва».

После восшествия на престол Императором Александром III была принята программа наращивания морской мощи страны, предусматривавшая развитие судостроительной промышленности, строительство морских судов, создание портов и возведение крепостей. В течение десяти лет она неоднократно корректировалась Императором.

Согласно разработанной к началу 1882 г. программе строительства кораблей для Балтийского и Черноморского флотов, а также для Сибирской флотилии, создание портов и возведение крепостей, планировалось в течение 20 лет построить 24 броненосца, 26 крейсеров и морских канонерских лодок, свыше 100 миноносцев^[6].

В документах т.н. Особого совещания Военного ведомства подчеркивалось, что Россия не должна была отныне «играть на море той же слабой роли, как в последнюю русско-турецкую войну. Она должна быть готова встретить неприятеля за пределами своих вод у его берегов, будь это в Балтике или в Черном море». В указе императора говорилось: «Корабли должны были строиться русскими инженерами на русских заводах, из русских материалов» — таков был указ Императора. 9 мая 1881 г. в С.-Петербурге были заложены полуброненосный фрегат «Владимир Мономах» и «Дмитрий Донской», в 1884 г. — броненосный крейсер «Адмирал Нахимов» и новые военные корабли.

Закладка всех судов производилась согласно русской традиции, заложенной императором Петром I, в присутствии императора и членов императорской семьи. Присутствуя при закладке на верфях кораблестроительных заводов, Император торжественно закладывал закладные доски будущих морских судов^[7].

Программа военного судостроения, утвержденная Императором в мае 1890 г., включала ускоренное переоснащение всех российских судостроительных заводов. Для ее выполнения было выделено 6,5 млн. рублей. За период 1882-1885 гг. были проведены масштабные работы по реконструкции всех отечественных судостроительных заводов, в т.ч. в Петербурге, Кронштадте, Николаеве. На базе новых научно-технических решений было осуществлено переоснащение станочного парка, освоены новые технологии. Обуховский сталелитейный завод приступил к изготовлению для военно-морского флота орудийных башенных установок (орудий и пушек), Ижорский адмиралтейский завод начал изготовление корабельной брони, броневых плит и других деталей для строящихся броненосцев. Многие заводы Москвы и Подмосковья изготовляли для флота паровые машины и котлы, отливали броню и якоря. Это позволило уже в 1885 г. отказаться от размещения заказов за границей.

Говоря о роли императора Александра III в развитии промышленного дела в России, Дмитрий Менделеев писал: «… надо было громко, со всею русскою силою сказать: пора развиваться русской промышленности, как залогу экономической независимости и зрелости и как средству к достижению возможного народного благосостояния, просвещения и всех видов прогресса; пора направить русские силы на покорение обильной природы страны, вывести ее из эпохи земледельческой в более сложную – промышленную, совершенно неизвестную по строю развития всего образованного мира. Своевременно сказал это Александр III в своих мероприятиях и предначертаниях, и в голосе Хранителя мира все поняли заветную и твердую мысль народную, — коренное дело, занимающую отныне Россию»^[8].

Развитие промышленности и особенно ее военных отраслей опиралось на развитие науки. Высшие учебные институты и университеты создавались как в центре, так и на российских окраинах. В 1895 г. был открыт Технологический институт в Харькове, имеющий, по словам Д.И. Менделеева, самые современные химические лаборатории, в 1888 г. в Сибири — Томский университет, в 1889 в Екатеринославле — Горный институт, в 1899 г. в Москве — Сельскохозяйственный институт. В рескрипте Александра III от 1884 г. по случаю 50-летнего юбилея Киевского университета Святого Владимира подчеркивалось большое значение этого учебного заведения «особенно для русской нации». В связи с юбилеем император отпустил на устройство новых клиник при Киевском университете 265 550 рублей.

Не стало исключением и развитие сферы военной медицины, в чем была особая заслуга императора. В период его царствования было проведено значительное переоснащение военных госпиталей и лазаретов, осуществлена подготовка военных фельдшеров и врачей, наблюдался стремительный рост числа общин сестер милосердия Красного Креста^[9]. Значительные денежные вливания по распоряжению императора были из государственной казны.

За десять лет с 1881 по 1895 гг. в России было построено 114 боевых кораблей, из них 17 броненосцев (общим водоизмещением 171 616 т), 10 броненосных и бронепалубных крейсеров (68 222 т), 14 броненосных и неброненосных канонерских лодок (20 599 т), 73 судна меньших рангов, из них 53 миноносца. Почти все корабли были созданы на отечественных верфях^[10].

Эскадренные броненосцы, вышедшие на морские просторы, носили названия «Севастополь», «Полтава», «Петропавловск» с большой дальностью плавания, океанские броненосные крейсеры «Память Азова», «Адмирал Нахимов», сильнейший крейсер «Рюрик». В 1888 г. были спущены на воду и первые черноморские броненосцы «Императрица Екатерина II» и «Чесма». К 1897 г. Черноморский флот был восстановлен заново. В составе Черноморского флота было 6 броненосцев, 4 крейсера, 22 миноносца. Большая заслуга в восстановлении Черноморского флота принадлежала лично Императору Александру III.

К 1898 г. Россия вышла на третье место в Европе по числу боевых судов^[11]. Если Великобритания в эти годы имела 355 кораблей, Франция – 204, то у России было 107 боевых судов. Четвертое место занимала Германия, у которой было 77 боевых судов. Отныне флот превратился в мощный инструмент внешнеполитической деятельности.

В ходе военной реформы по указанию Императора была произведена реорганизация структуры управления флотом. Вместо Департамента Морского Министерства был создан Главный Морской Штаб. Новая система управления была направлена на решение оперативно-тактических и организационно-мобилизационных вопросов и поддержание флота в состоянии боевой готовности. Были пересмотрены и организационно-штатные структуры береговых частей флота на Балтийском и Черном морях, введено «Положение об управлении командами на берегу».

Созданный под державным руководством флот начал активно действовать на просторах мирового океана^[12]. В 1893 г. средиземноморская эскадра под флагом контр-адмирала Ф.К. Авелана посетила с дружественным визитом французский порт Тулон. Этот визит способствовал сближению в конце XIX в. Франции и России и сопровождалась ответным визитом 11 июля 1891 г. в Кронштадт французской эскадры под командованием вице-адмирала А.А. Жерве, ставшим почетным гражданином города. Чествуя французских делегатов, Император Александр III стоя выслушал республиканский гимн Франции «Марсельезу» и провозгласил тост за французского президента Карно.

Создание новых морских судов позволило России выйти на просторы мирового океана и приступить к сбору сведений о морских путях и коммуникациях, портах и ремонтных баз для судов. В 1886 г. их Кронштадта в кругосветное путешествие был направлен парусно-винтовой корвет «Витязь» под командованием капитана 1 ранга С.О. Макарова, задачей которого было проведение гидрографических, гидрологических и других исследовательских работ в мировом океане.

Коренным изменениям подверглась морская артиллерия. Достигнуты довольно утешительные результаты также и в деле изготовления «предметов боевого снаряжения» — как-то: пороха, снарядов, патронов и разных огнестрельных припасов, электрических приборов для ночной стрельбы и приборов для управления артиллерийским огнем. В течение всего 14-летнего периода так же, как артиллерийское, непрерывно развивалось минное дело.

При Александре III к построенным ранее заводам (Балтийскому, Ижорскому, Обуховскому, Севастопольскому, Николаевскому и др.) было прибавлено до 15 частных вспомогательных заводов, их которых одни с успехом строили миноносцы и судовые механизмы, другие выделывали стенки, третьи производили разные поковки и отливки из стали, котельные работы, дымогарные и паровые трубы, работы по устройству водоотливной системы и т.п.

 

«… В Гатчине смотрели на пруду
подводную лодку инженера Джевецкого…
Эта лодка, я уверен, будет иметь большое значение
в будущем и сделает порядочный переполох
в морских сражениях»
(Из Дневника Александра Александровича 1881 г.)

Придавая большое значение усилению обороноспособности России, Император Александр III активно поддерживал все инновации в области военно-инженерного искусства. Важное место в вооружении армии в эпоху Александра III заняло проектирование и строительство подводных лодок. В 1879 г. по проекту инженера С.К. Джевецкого была построена первая подводная лодка. Был назначен день показа лодки царю. Академик А.Н. Крылов следующим образом описал этот исторический факт: «… Джевецкий несколько дней бороздил по озеру, изучая царскую пристань и как к ней ловчее пристать. Зная, что Александр III неразлучен с царицей Марией Федоровной, Джевецкий заказал букет самых великолепных орхидей – любимых цветов царицы. Когда императору было доложено об этом, Джевецкому было приказано привезти лодку в Гатчину и спустить в отличающиеся прозрачностью воды Серебряного озера. Настал день испытаний, царь и царица сели в шлюпку, на которой и вышли на середину озера, а Джевецкий, пользуясь прозрачностью воды, маневрировал около этой шлюпки, иногда проходя под нею. Наконец шлюпка подошла к пристани, царь и царица вышли и остались на пристани. Джевецкий с ловкостью пристал, открыл горловину, вышел на пристань, преклонил колено и подал царице великолепный букет орхидей, сказав: «Это дань Нептуна Вашему Величеству»). Царица пришла в восторг, рассыпаясь в комплиментах, царь остался доволен»^[13].

Военному министру П.С. Ванновскому было дано распоряжение о скорейшей постройке 50 лодок с уплатой Джевецкому 100 000. Лодки были построены и приняты инженерным ведомством меньше чем через год. Лодка Джевецкого стала первой в мире подводной лодкой с электрическим двигателем, работающим на аккумуляторах, и была огромным достижением в развитии подводного плавания.

В мае 1886 г. во время инспекционной поездки в Севастополь Император в сопровождении командующего войсками Одесского военного округа генерала от инфантерии Х.Х. Роопа присутствовал на очередном испытании подводной лодки. «Государь внимательно относился ко всему осматриваемому. Задавал много весьма серьезных вопросов и своим спокойствием и простотой производил на всех чудесное впечатление»^[14].

В 1890 г. С.К. Джевецким был сконструирован торпедный трубчатый аппарат для миноносцев, примененный на подводных лодках. При дальнейшем усовершенствовании подводной лодки впервые был применен перископ.

 

«Царь-Миротворец»

«… Европа признала, что Царь русского народа был
и Государем международного мира
и этим предназначением подтвердила
историческое призвание России…»
(В.О. Ключевский)

«Государем Международного мира» назовет Императора Александра III историк В.О. Ключевский. Вся политика Александр III была направлена на достижение мира. Ему удалось уравновесить международные отношения и в течение 33 лет (с 1881 по 1914 гг., одна треть столетия) Россия и Европа жили в мире и спокойствии.

Свое политическое кредо Александр III сформулировал в первые дни своего правления, на одном из донесений русского посла в Берлине П.А. Сабурова он написал: «Я понимаю одну политику: извлекать из всего что нужно и полезно России, и меньше женироваться (стесняться — Ю.К.) для извлечения такой пользы, а действовать прямо и решительно. Никакой другой политики не может быть у нас, как чисто русская национальная; никакой другой политики быть не может и не должно»^[15].

Одним из первых Александр III сумел убедить своих соседей в том, что мирное решение политических споров между странами является наиболее рациональным и разумным способом ведения дипломатических отношений. Будучи Цесаревичем и находясь под грузом решений Парижского трактата 1856 г., запрещавшего России после неудачной для нее Крымской войны держать флот на Черном море, Александр Александрович писал своей матери, Императрице Марии Александровне: «Какой огромный шаг сделала Россия, решившись, наконец, разделаться с трактатом 1856 г. … Дай Бог, теперь провести этот важный вопрос до конца без войны. Но главное – настойчиво требовать свои права и ни на шаг не отступать от своих прав, которые, кажется, не посмеет подвергать сомнению ни одно из европейских государств, показавших уже несколько раз, как они исполняют свои трактаты, тогда как Россия в продолжении 14 лет не нарушала своего трактата ни одного раза».

Мировоззрение будущего Императора и его понимание необходимости для России мирного государственного развития сформировалось в годы русско-турецкой войны 1877-1878 гг., непосредственным участником которой он был и свидетелем того, что пришлось вынести русской армии, народу России и Императору Александру II, чтобы победить в этой нелегкой битве. «Никогда ее (Плевну — Ю.К.) не забудем. Что ужасно в этом штурме (Плевны — Ю.К.) 30 августа, — писал Цесаревич супруге, Цесаревне Марии Федоровне, — что даром пожертвовали такой массой дорогой русской крови, безрассудно, без всякой надобности. Все уверены были в невозможности атаки и, несмотря на это, все-таки штурмовали. Одним словом, повторилось под Плевной то же самое, что уже было два раза прежде, и в этом я вижу не только безрассудство действий Главнокомандующего и его штаба, но и преступление, за которое он и все виновники этого страшного дня должны будут отдать отчет не только перед всею Россией, но перед самим Богом»^[16]. В эти дни Цесаревич осознал ту колоссальную ответственность, которая лежала на плечах монарха как главы государства^[17].

Позже, в беседе с С.Ю. Витте, Александр Александрович скажет: «Я рад что был на войне и видел сам все ужасы, неизбежно связанные с войной… Всякий правитель, которому Богом вверен народ, должен принимать все меры для того, чтобы избежать ужасов войны, конечно, если его (правителя) не вынудят к войне его противники, тогда грех, проклятье и все последствия этой войны пусть падут на головы тех, кто эту войну вызвал»^[18].

За год с небольшим, прошедшим с момента смерти Александра II и вступления на престол Александра III, международное положение России, по свидетельству современников, улучшилось просто «магическим образом». «… Навсегда останется удивительным, — писал философ В.В. Розанов, — каким образом в краткое тринадцатилетнее царствование императора Александра III Россия поднялась на высоту такой внутренней крепости и такого возможного внешнего положения»^[19].

Авторитет России в международных делах впервые в русской истории поддерживался не штыками, а мудрой внешней политикой. По свидетельству министра иностранных дел Александра III — Н.К. Гирса, взгляд Государя был очень прост и весьма мудр: дорожить, прежде всего, достоинством России и миром, а для этого избегать политики авантюр, как можно менее вмешиваться в чужие дела, чтобы не давать повода другим вмешиваться в наши, и стараться быть со всеми в хороших отношениях; уважать других, чтобы уважали нас».

Главной целью внутренней политики, проводимой Александром III, было экономическое и культурное возрождение России. Для достижения этого необходим был длительный мир и внутренняя стабилизация.

Главные усилия были направлены на поддержание мирных отношений со всеми странами, поиск надежных союзников, укрепление влияния на Балканах, установление границ на юге Средней Азии, закрепление России на новых территориях Дальнего Востока. «Европейская цивилизация, — писал В.О. Ключевский, — помещалась на пороховом погребе. Горящий факел не раз с разных сторон приближался к этому опасному оборонительному складу, и каждый раз заботливая и терпеливая рука русского царя тихо и осторожно отводила его». Ключевский назовет Александра III «государем международного мира»^[20].

Аналогичные оценки внешнеполитической деятельности Императора Александра III, его миролюбивой политики содержатся в высказываниях многих политических и общественных деятелей, ученых, писателей, философов России, Европы и США.

В течение 13 лет царствования Александра III Россия не вела ни одной войны, кроме одной военной экспедиции в Ахалтеке. Афганский кризис в середине 1880 г. был единственным вооруженным столкновением. Это произошло у приграничного селения Кушка. Крайняя напряженность во взаимоотношениях с Великобританией была быстро разрешена дипломатическим путем.

По словам С.Ю. Витте, Александр III «умел внушить за границей уверенность, с одной стороны, в том, что он не поступил несправедливо по отношению к кому бы то ни было, не пожелает никаких захватов; все были покойны, что он не затеет никакой авантюры. Его царствование не нуждалось в лаврах; у него не было самолюбия правителей, желающих побед посредством горя своих подданных, для того чтобы украсить страницы своего царствования. Но об императоре Александре III все знали, что, не желая никаких завоеваний, приобретений, никаких военных лавров, император никогда, ни в каком случае не поступится честью и достоинством вверенной ему Богом России»^[21].

Философ В.С. Соловьев скажет об Императоре Александре III: «Он (Александр III — Ю.К.) явился перед всем светом в образе могучего Миротворца».

«На него, на его деяния смотрел тогда весь мир, — писал художников М.В. Нестеров. — Его слово было в тот момент решающим. Император Вильгельм за ним всячески ухаживал, французы в нем видели своего спасителя, Англия, получив урок на Кушке, внимательно, молчаливо наблюдала». По выражению французского политического деятеля Коле де Касаньяна, «при Александре III Россия управляла миром».

Высокие христианские принципы, на которых базировалась вся политика Александра III, и в том числе внешняя, подчеркивали многие современники — государственные и общественные деятели, философы, историки, писатели, в том числе В. Розанов, Н. Федоров, Д. Менделеев, В. Ключевский, И. Цветаев, С. Витте, А. Сухово-Кобылин и многие другие. «Мир во всем мире, — писал Д.И. Менделеев — был создан покойным императором как высшее благо и действительно укреплен его доброю волею в среде народов, участвующих в прогрессе… Найти способы к осуществлению этого христианского завета составило высший и великий Его труд, ответило истинному стремлению коренного русского народа и показало русскую силу с новой благотворнейшей стороны»^[22].

Признание заслуг Александра III в утверждении на Европейском континенте содержался во многих речах и различного рода заявлениях общественных и политических деятелей Англии, Франции, Германии, США.

Английский политический деятель министр иностранных дел (1892-1894) Розбери Арчибальд Филипп Примроз в своей речи, посвященной памяти Александра III, сказал: «Правда и мир были его лозунгом. Император не был ни Цезарем, ни Наполеоном. Но, если мир может гордиться не менее великими победами, чем война, то бесспорно, что русский император будет пользоваться в истории такой же славою, какая выпала на долю Цезаря или Наполеона. Все единогласно утверждают, что его личность и его характер обеспечили Европе мир».

Французский публицист Анатоль Леруа-Болье, четырежды приезжавший в Россию, называл Александра III «Ангелом мира». Миролюбивую политику Александра Александровича высоко оценивали во Франции. Когда в 1887 г. германский император Вильгельм I начал подтягивать к французским границам свои войска, русский император тихо и без лишнего шума сумел стабилизировать ситуацию путем переговоров.

Признанием больших заслуг русского императора является возведение в Париже красивейшего моста, носящего имя Императора Александра III, а также присвоение имени императора одной из улиц во французском городе Тулоне, а в Ницце — название одного из бульваров именем сына Александра III — великого князя Николая Александровича, скончавшегося в 1865 г. на французской земле.

Поток соболезнований по случаю безвременной кончины Императора содержали газеты всех европейских стран. Из публикаций немецких газет. «Кёльнише цайтунг»: «Могущественнейший монарх, который мог мановением руки двинуть громадные полчища прекрасно вооруженной армии, направлял эту силу к поддержанию мира, и не раз своим авторитетом он сдерживал воинственные порывы некоторых из европейских государств».

Лондонская «Таймс»: «Счастливо человечество и русский народ, что император Александр III крепко держался идеи всеобщего мира и считал осуществление этой идеи своей первой и наибольшей обязанностью».

Из французских газет: «Не надо забывать, что царь непрестанно останавливал войну, готовую разразиться над миром, и это дает ему вечную славу…». «Франция ему многим обязана, в особенности же она обязана ему тем, что в полной безопасности пережила свои затруднения и успела спокойно докончить свою военную реорганизацию. Кроме того, она обязана ему тем, что может спокойно и доверчиво взирать на грядущие события».

Русский философ Н.Ф. Федоров, высоко оценивавший политику императора Александра III, в одном из своих сочинений скажет о необходимости увековечения памяти Императора Александра III созданием в его честь Храма-музея. Он писал: «Памятник Миротворцу должен не только напоминать о мире, но и пробуждать размышление о причинах размирия и о средствах восстановления всеобщего мира… <…> Общий голос нарек царя миротворцем, охранение мира признано его служением… потому и памятником нетерпевшего истребления и возлюбившему восстановление может служить лишь храм-музей, собирающий живущих для их умиротворения, храм в качестве музея (архитектурно-иконного восстановителя…»^[23]

Писатель и поэт Валерий Брюсов посвятит Императору Александру III следующее стихотворение:

«Ты строгий был, неколебимый воин
Как страж стоял на тягостном посту
Не статуи, а храма ты достоин»^[24].