Примирение, которое давно состоялось. О «Союзах возвращения на Родину» и «Смене вех»

10/3/2016

В рубрике «Цвет нации» мы рассказываем о судьбах выдающихся русских людей, которые работали во славу Родины что царской, что Советской. Сегодня мы поговорим в том же ключе не столько о личностях, сколько о целом явлении.

***

…На самом деле, отчего-то нет столь тщательно обходимой «популярной исторической литературой» и, одновременно, столь мифологизированной страницы русской истории ХХ века, чем история «белых возвращенцев». К ним, кстати, можно добавить и ту сочувствующую Советской России часть белой эмиграции, которая так и не вернулась назад.

О них говорят скупо. И как-то уж чересчур подозрительно истерично. Ну, и, разумеется, как-то уж слишком безапелляционно врут.

Вот, к примеру, что пишут в одном из достаточно часто цитируемых исторических словарей: «Бывшие офицеры и военные чиновники расстреливались сразу по прибытии, а большая часть унтер-офицеров и солдат по возвращении оказалась в северных лагерях».

Видимо, для пущего смеха на этой же странице приводится общее число вернувшихся после декретов ВЦИК от 3.11.1921 и ВЦИК и СНК от 09.06.1924 об амнистии участников Белого движения: более ста восьмидесяти тысяч (181 тысяча 432 человека, если быть точным) человек только до 1931 года. Между тем даже в самом «урожайном» 1930 году количество зека в северных лагерях едва переваливало за 71 тысячу человек (это было связано прежде всего со строительными дорожными работами). Обычное же число заключённых колебалось в районе 10-19 тысяч, причём доля «политическими» среди них (по свидетельствам самих каторжан, большей частью используемыми на квалифицированных и привилегированных работах) редко когда превышала даже десяток процентов.

Ну, вопиющие нестыковки цифра и фактов с общепринятыми заклинаниями о «зверствах советской власти» – дело привычное, даже и обращать-то внимание лишний раз скучно.

***

Давайте вместо этого  сопоставим другие цифры.

Количество вернувшихся (181 432 человека) скрупулёзно подсчитано. Но при этом, что любопытно, в конце 1920 года картотека Главного справочного бюро эмигрантского «Совета по расселению русских беженцев» насчитывала 190 тысяч имён с адресами. При этом количество военных оценивалась в 50-60 тысяч человек, а гражданских беженцев — в 130-150 тысяч человек.

Да, параллельно существуют вызывающие крайние сомнения данные службы беженцев Лиги Наций о 958 тысячах русских эмигрантов. Туда, к примеру, отчего-то были зачислены русские диаспоры в Манчжурии и, что особенно забавно, совсем уж советские служащие КВЖД. Да и вообще там много забавного: так, знаменитый «нансеновский паспорт», специально придуманный для русских белоэмигрантов, за всё время получили 450 тысяч человек, из которых 320 тысяч оказались неожиданно… армянами, расселившимися после «турецкого геноцида». Так вот, даже если принять на веру эти не вызывающие особого доверия данные, в Советскую Россию вернулся каждый пятый «белоэмигрант» с чадами и домочадцами.

***

Но это всё так, предыстория.

На самом деле ещё интереснее другое. В национальном примирении и возвращении на родину здоровых, в большинстве своём неплохо образованных русских людей советское государство, безусловно, было заинтересовано. Но огромную роль в реэмиграционных процессах сыграли и сами представители «той стороны». И своеобразными «зачинателями», идеологами этого движения стали «сменовеховцы» – авторы сборника публицистических статей философско-политологического содержания, опубликованного в Праге в 1921 году. 

Общей мыслью и главным контрапунктом «Смены вех» стала идея о возможности безусловного принятия большевистской революции и выбора русского народа, а также примирения с её результатами ради сохранения единства и мощи российского государства.

После приветствия Луначарского и других культурных и государственных деятелей Советской России «эмигрантский» сборник был довольно оперативно переиздан и в Москве. Впоследствии, в 1921-1922 годах, вышло ещё двадцать «книжек» ставшего одноимённым эмигрантского журнала. А на смену ему пришла сначала газета «Накануне», а потом действующие в целом ряде стран (в том числе во Франции и США, а также в Болгарии) «Союзы возвращения на Родину», которые способствовали возвращению в Советскую Россию десятков тысяч человек.

***

Безусловно, судьба многих их них (но далеко не всех, разумеется, и даже, как этого бы ни хотелось ваятелям «либеральных мифов», не «большинства»), сложилась трагически.

Тот же герой белого движения генерал Слащёв-Крымский, замечательный военный теоретик и практик, успешно вернулся в Россию и более чем успешно трудился по специальности – как обучая курсантов элитного красного «Выстрела», так и писавший и издававший теоретические труды по военному делу. Он был убит в 1929 году в Москве выстрелом из револьвера троцкистом Лазарем Львовичем Коленбергом. Официально – за то, что повесил в Крыму брата своего будущего убийцы. Но многие шептались, что уж слишком высмеивал на своих лекциях белый генерал военные способности «Демона Революции».

Повесилась в 1941 году в советской Елабуге (как бы об этом ни кричали «интеллигенты», без всякого участия НКВД – не нужно превращать душевную и социальную трагедию великой женщины в детективно-политический балаган) Марина Ивановна Цветаева.

Многие были репрессированы – причём далеко не все «незаслуженно»: не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы недооценивать британскую, германскую, французскую, польскую и американскую разведслужбы. Безусловно, среди «возвращающихся» было немало и тех, кто «ехал ради борьбы» или просто был банально завербован.

***

Но всё-таки этот фактически первый акт подлинного национального примирения – состоялся ещё тогда. И пустил очень и очень, кстати, серьёзные корни, которыми до сих пор питается даже современная политическая и культурная жизни нашей с вами страны.

Ведь во многом именно «сменовеховцы» были родоначальниками и «левого евразийства». И даже политико-философская парадигма «национал-большевизма», вы будете таки смеяться, родилась не в сознании писателя Эдуарда Лимонова, а именно там.

Да и, кстати, отчего об этом явлении русской истории и культуры так «не любят» говорить и так много лгут в наши дни – тоже, в общем, вполне понятно. Просто почитающая себя «властителями дум» нынешняя либеральная интеллигенция отчего-то считает себя наследниками иной стороны «эмигрантского раскола», а именно самоназывавшихся «непримиримыми». Многие из которых, увы, прошли путь от «непримиримости с большевизмом» до «непримиримости с самой русской жизнью». И в конце концов – логично и последовательно «непримиримо» примерили сигель руны СС. И вот для этих людей «сменовеховцы», как и впоследствии «возвращенцы», были, безусловно, «предателями». Вот, правда, какое отношение к их наследству имеет приватизировавшая это самое наследство «либеральная интеллигенция», имеющая корни, скорее, в выходцах из местечек, поднявших знамёна вокруг Льва Давыдовича Троцкого, потомков «рыцарей революции», чекистов, «красной профессуры» и прочей вполне большевистской номенклатуры, – мне всё равно не понять.

***

Зато несложно понять другое.

Лейтмотив предстоящего 100-летия Русской революции многими по недопониманию или по злому умыслу трактуется как «примирение красных и белых» – которые, как мы видим, давно между собой всё выяснили и примирились. Между тем сам инициатор такого подхода Владимир Мединский формулирует чуть-чуть по-другому: «примирение красных, белых и любых других политических сил с интересами и ценностями исторической России». Ну, сами видите: это «чуть-чуть по-другому» в данном случае означает – «с точностью до наоборот».

Когда «примирение» усекают и перевирают таким образом, – то речь на самом деле идёт как раз не о «примирении» и даже не о прошлом. Речь идёт как раз о пересмотре – вплоть до отмены – давно случившегося примирения и о воспроизводстве гражданского конфликта в нашем настоящем.

Прямо даже интересно, кому и зачем это нужно?