Предреволюционная Россия Николая II и Столыпина: об устойчивости и упрощённости исторических евростандартов

В нашей рубрике «Западный фронт истории» мы уже познакомились с взглядами современных англоязычных историков на участие России в Крымской и Первой мировой войне. Теперь обратимся к событиям и людям, которые в последнюю четверть века очень активно исследуются в отечественной исторической науке. Речь пойдёт об убийстве П.А. Столыпина и пребывании царской фамилии в Киеве в тот период.

Статья Роджера Хадсона «Романовы на Украине в 1911 году» была опубликована в известном английском популярном историческом журнале «History Today» (том 65, выпуск 2, февраль 2015).

Автор рассматривает несколько политических и общественных событий, сопровождавших визит императора Николая II и его семьи в Киев в 1911 году. Все они должны, по мнению автора, характеризовать царившую в стране обстановку, показать её проблемы. Сами эти эпизоды и их выбор заслуживают того, чтобы остановиться на них поподробнее.

Событие первое. Царская прогулка

«Николай II прогуливается по Киево-Печерской лавре. С ним царица Александра Фёдоровна с детьми, хотя видно только старших дочерей, Ольгу и Татьяну. Митрополит Киевский и Галицкий Флавиан впереди указывает путь, вторым справа следует министр императорского двора граф Фредерикс, далее – великий князь Сергей Михайлович. Монастырь, основанный примерно в 1024 году, был центром православия в Киевской Руси, и паломники веками приходили поклониться его подземным церквам и увидеть нетленные мощи монахов. Но основной причиной визита царя в Киев было торжественное открытие грандиозного памятника Александру II в этот день, 30 августа 1911 года, в честь 50-летия отмены крепостного права. Саму статую Александра окружали скульптурные фигуры благодарных крестьян. На другой стороне памятника были расположены скульптуры, олицетворяющие Правосудие и Милосердие».

Хадсону сам факт открытия памятника царю-освободителю кажется «довольно лицемерным», но что такого лицемерного могло быть в желании киевских властей на городские средства установить его в честь столь знаковой даты? Не менее удивительные открытия нас ожидают и дальше.

Событие второе. «Безудержный антисемитизм»

«В деле еврея по имени Мендель Бейлис, арестованного в Киеве в прошлом месяце, мало подвижек. Его обвинили в ритуальном убийстве 13-летнего мальчика-нееврея, на теле которого было обнаружено множество колотых ран. Здесь действовал стародавний «кровавый навет на евреев» – вера в то, что евреям нужна кровь такого ребенка, чтобы смешать её с пасхальной мацой. Безудержный антисемитизм в России стал средством объединения страны после унизительного поражения в русско-японской войне 1904-1905 годов. В 1905-1906 годах правительство позволило выпустить в свет 14 миллионов экземпляров 3 тысяч антисемитских книг, включая пресловутые «Протоколы сионских мудрецов» – фальшивку о всемирном еврейском заговоре. С самого начала многие в правительстве и обществе серьёзно сомневались насчет вины Бейлиса. Многие русские газеты и влиятельные лица скептически относились к предъявленным ему обвинениям, так же как и либеральная общественность во всем мире. Он был вынужден два года провести в тюрьме, прежде чем предстать перед судом и быть оправданным. Так закончилось позорное русское «дело Дрейфуса».

Подобные оценки уже сто лет характерны для западных представлений о России. Безусловно, антисемитизм был одной из проблем империи в последний период её существования. Но «средством объединения страны» антисемитизм не был – наоборот, он стал темой больших споров и разногласий. Два известных премьер-министра – Витте и Столыпин – прилагали значительные усилия в борьбе с ним. Витте проводил при последних царях мысль о том, что с евреев нужно снять все ограничения. Столыпин предлагал внести «закон о еврейском равноправии».

Что касается «Протоколов сионских мудрецов», публиковавшихся в России частным порядком, а не с подачи правительства, то именно Столыпин инициировал расследование происхождения этого сочинения, которое было признано фальшивкой и вскоре запрещено.

То есть антисемитизм был не таким уж и «безудержным», осуждался властями и общественностью. Даже Хадсон, пытаясь показать «погрязшую в еврейских погромах» Россию, всё же вынужден признать, что большая часть общества, а также многие члены правительства, выступили против обвинения Бейлиса. Стоит упомянуть и протест «К русскому обществу (по поводу кровавого навета на евреев)», подписанный 82-ю известными общественными деятелями, учёными и писателями. При этом Мендель Бейлис был в итоге оправдан и смог ещё до Первой мировой войны эмигрировать в Хайфу, а затем в США.

Таким образом, Хадсон пытается слишком сгустить краски и показать сложную и многогранную проблему проще, чем она есть. Такой подход ко многим явлениям и событиям, связанным с Россией, по-прежнему популярен в западной традиции: отходить от стереотипа тамошние историки любят гораздо меньше, чем отечественные специалисты.

Событие третье. Смерть Столыпина

«Ещё больший позор случился спустя месяц после открытия памятника – 18 сентября в Киевской опере на глазах у царя был убит премьер-министр Пётр Столыпин. Ещё в марте Столыпин попросил об отставке, понимая, что заработал немало врагов своими попытками реформ, предпринятыми им в течение предыдущих пяти лет. Не остановленный бомбой, брошенной в его виллу спустя три месяца после назначения и покалечившей его детей, Столыпин развернул жестокую кампанию против террористов. Свыше тысячи из них были повешены в 1906-1907 годах по приговорам военных судов. Он реформировал не поддававшуюся контролю Думу, после чего постепенно она стала более ответственным органом, к которому прислушивался сам царь. Более того, продолжая работу Александра II, он освободил крестьян от принудительного членства в общине для того, чтобы создать успешный слой крестьян-единоличников; это были «кулаки», презираемые Лениным и уничтоженные Сталиным.

Такая политика Столыпина в сочетании с серьёзными промышленными достижениями могла повлиять на трансформацию России к лучшему. Но вокруг Столыпина сложилась многочисленная оппозиция, включавшая в себя всех: от радикалов до конституционных демократов, от многочисленных чиновников и недовольных землевладельцев, поляков и финнов до придворных реакционеров, группировавшихся вокруг царицы Александры Фёдоровны, разгневанной тем, что премьер выслал из Петербурга Распутина. Нам никогда не станет известен мотив убийцы Столыпина Богрова, студента-еврея, социалиста-революционера, а также агента полиции. Он был казнён до того, как могли быть заданы какие-либо вопросы».

С убийством Столыпина Хадсону откровенно не повезло – автор совершенно запутался в старом и новом стиле, а попутно перепутал дату покушения на Столыпина и дату его смерти. Указывая в качестве даты открытия памятника Александру II 30 августа, британец склоняется к старому стилю, по которому выстрелы в Киевском оперном театре раздались 1 сентября, а уход из жизни премьера – 5 сентября, или 18 по новому стилю.

На самом деле никакого месяца между открытием памятника и покушением не было, а были всего лишь 48 часов. Стоит заметить также, что Столыпин Распутина из столицы не высылал, а анархист-коммунист Богров никогда не был социалистом-революционером (эсером). Подобные ошибки – беда не одного отдельно взятого Хадсона, таков уровень традиционных представлений англоязычных авторов о России, не слишком изменившихся даже после того, как в нашей стране о Столыпине стали писать очень много, обнаружили и издали многочисленные источники.

***

Итак, Роджер Хадсон пытается анализировать обстановку внутри страны, в которой, по его мнению, официально воспевались «Правосудие и Милосердие», а на деле проявлялись «безудержный антисемитизм», а также непонимание и нежелание решать давно назревшие вопросы российской действительности. Попытка, признаться не удалась: автор опирается на упрощёные стереотипы многих западных историков относительно Столыпина и эпохи Николая II в целом. Слишком много в небольшой статье из известного журнала упущений и противоречий. На российскую историю по-прежнему модно смотреть слегка снисходительно, не особенно пытаясь изменить исторические клише чуть ли не вековой давности.

Читайте также:

Иван Зацарин. К чему быть готовым. К 94-летию пионерии

Сергей Базанов. Брусиловский пролог к «десяти сталинским ударам»

Иван Зацарин. Первый Евросоюз. К 212-летию Французской империи

Иван Зацарин. Донбасс – разрушитель и созидатель страны. К 129-летию Юзовской стачки

Клим Жуков, Дмитрий Пучков. О феодальном дроблении Руси и пяти его центрах

Иван Зацарин. Как папа выбрал Гитлера. К 85-летию «несовместимости христианства и социализма»

Фёдор Гайда. Идеология реформ Столыпина: что и почему он пытался сделать

Иван Зацарин. Урок государственности. К 82-летию возвращения родной истории в школы

Иван Зацарин. Почему они больше не с нами. К 61-летию Варшавского договора

Михаил Борисёнок. Петербургский дневник Мольтке-старшего: прусский военный гений о силе и будущем России в 1856 году

Иван Зацарин. Как делают настоящих русских творцов. К 187-летию поездки Пушкина на Кавказ

Борис Юлин, Дмитрий Пучков. Закономерности истории: о развале СССР и национальной идее

Иван Зацарин. Из кого и зачем делают евромайданы. К 90-летию переворота в Польше

Егор Яковлев, Дмитрий Пучков. От войны до войны, часть 5: «великое отступление» 1915-го, и чем оно отличается от 1941-го