На путях к взаимопониманию

А.Б. Давидсон

На путях к взаимопониманию

Как хорошо было бы и для России, и для Британии, если бы 2014 г., объявленный годом российской культуры в Британии и британской в России, действительно привел к улучшению взаимопонимания между народами наших стран! Так думали мы, авторы данного проекта, и собираемся внести в это доброе дело свою, посильную нам, лепту.

Правильно мы выбрали время, чтобы говорить о взаимопонимании? Должно быть, стремиться к взаимопониманию между людьми, народами, странами, государствами необходимо всегда.

А сейчас? В этом году столетие первой из двух самых кровопролитных войн во всемирной истории. Испытав тот ужас, человечество и сейчас не очень умеет гасить давние противоречия и сдерживать нарождающиеся.

Взаимного непонимания еще немало и в отношениях между Россией и Великобританией, хотя они и были союзниками в обеих мировых войнах. Больше того, в последние годы появляются новые разногласия.

Увы, это так. Но именно в моменты осложнений, ухудшений, надо не сыпать соль на наболевшие места, не играть на давних и новых разногласиях, а искать в прошлом то, что может помочь настоящему, сблизить народы и страны, помочь лучше понимать друг друга.

Российские и британские историки всегда уделяли очень большое внимание описанию разногласий, противоречий, враждебности. Конечно, история, увы, давала к этому основания. Еще Павел I отправлял казаков в поход на Индию. При Николае I — Крымская война. Затем — такое соперничество за сферы влияния в Центральной Азии, что, казалось, может дойти до вооруженного конфликта. В Лондоне пели: «И русские не получат Константинополя», а в России — издевательские стихи о Пальмерстоне. В англо-бурской войне Россия сочувствовала бурам, в русско-японскую Британия симпатизировала Японии. Две крупнейшие в мире империи никак не могли ужиться друг с другом.

Правда, затем десятилетие замирения — «Сердечное согласие», Антанта.

Но с большевистского переворота — опять взаимная нетерпимость, неприязнь, только еще резче. В Москве 1920-х — демонстрации: «Наш ответ Чемберлену!», «Лорду — в морду!», а в «Малой советской энциклопедии» Черчилля окрестили фашистом. И даже в годы Второй мировой войны, когда наши страны были союзниками, Сталин, как известно, к Англии относился с недоверчивостью и предубеждением. А уж о годах холодной войны — что и говорить!

Один из известнейших советских англоведов, академик Владимир Григорьевич Трухановский, с горечью констатировал: «Для отношений нашей страны с Британией характерен удивительный феномен. За последние два столетия Россия и Британия прошли через три великие войны, когда им грозила страшная опасность и речь шла о выживании государств и народов. В этих трех эпохальных испытаниях обе державы объединились в тесном союзе против общего врага, сплачивали вокруг себя в мощных коалициях другие страны и в результате обеспечили три величайшие в мировой истории победы. Но как только эти победы одерживались, союзнические отношения разрушались и сменялись острой конфронтацией»[1].

А Виктор Иванович Попов, известный дипломат (в 1980-1986 годах — посол в Великобритании), разбирая семь десятилетий отношений СССР с Британией, охарактеризовал их фразой: «Барометр советско-английских отношений показывает непогоду»[2]

Легко ли историкам провести многосторонний, объективный анализ этих отношений?

*   *   *

Конечно, есть что вспомнить худого о наших взаимоотношениях, но, может быть, стоит побольше напомнить и о другом, о хорошем, о том, что сближало? Тем более что в общественно-политической и культурной жизни обеих наших стран была и тенденция к сближению, к взаимопониманию, к взаимной симпатии. Истоки этой тенденции восходят к княгине Дашковой, к Карамзину, и даже еще глубже.

Максим Горький сказал о Лондоне: «В имени его я слышу ласковый звон колокола истории, задумчивый возглас из глубины веков, добрый совет старого мудрого опыта: Надо больше знать друг друга, люди...»[3]. А Корней Чуковский почти сто лет назад писал: «Мы, русские интеллигенты, до всяких официальных трактатов, давно уже в союзе с англичанами: английская литература, поэзия, живопись, не говоря уже о гениальной английской гражданственности, чаруют нас магнетически с юности… Но широкие круги, обыватели, не знают и чуждаются Англии. Они все еще по старой привычке перешептываются о «коварном Альбионе»»[4].

Православный философ Георгий Федотов писал: «Свободу Франции и Европы спасла Англия, и спасла дважды: отстояв свой остров от Наполеона – единственный оазис свободы в Европе в 1812, как и 1940 годах»[5].

Слишком высокопарно сказано? Может быть. Преувеличение? Как знать. Но так ли мы хорошо помним, что с мая 1940 г., с падения Франции, до 22 июня 1941 г. маленькая Британия действительно была один на один с Гитлером, овладевшим уже всей Европой, до советских границ? Да и в 1812 г., до вторжения Наполеона в Россию, каково было Англии: она и тогда осталась один на один с завоеванной Наполеоном Европой. А ведь до этого был еще и союз Наполеона с Александром I.

Федотов писал это в 1944 г. А в 1935 г., когда Гитлер еще только укреплялся у власти и еще не было ни Мюнхенского сговора, ни соглашения Риббентроп-Молотов: «Единственное, что у на есть — это Англия, и Англия должна начать новый экономический эксперимент, “вымести свой дом” и указать дорогу другим»[6].

Читая Федотова, я невольно вспомнил о традициях своей семьи. Да простит меня читатель за личные воспоминания – но ведь каждый из нас, наверно, имеет на это право? Моя семья пережила два страшных голода. Один, во время ленинградской блокады. Умерли почти все мои родные, до сих пор не пойму, как мне удалось выжить. Но речь не о том, а о страшном голоде в Поволжье, в 1921-м. Тогда, под Самарой, умерли оба моих деда. А если выжили моя будущая мать и мой будущий отец, то и благодаря помощи, которую посылали в те места английские квакеры. Недавно, уже во время работы над этой книгой, я нашел в Лондоне архив квакеров, посмотрел дела того злосчастного 1921-го, и еще раз поразился, с какой же самоотверженной миссионерской добротой эти люди отдавали свои силы гибнущему Поволжью.

Возвращаясь к Георгию Федотову, приведу еще одну его мысль. Он ее высказал в связи с теми же годами Гражданской войны и голода. «Россия сейчас в ссоре с Европой… Ссора восходит к 1917 году и питается горечью русских унижений. Русское национальное чувство было уязвлено глубоко поражением, разделом, падением России и, не желая взять на себя ответственность, не имея мужества покаяния, стало искать виновника вне себя — на Западе».[7]

Федотов рассуждал и более широко, не только о тех годах, но и о прошлых и последующих. Что кто-то на Западе думает: «А Россия — в Европе ли?». А русские националисты: «что Россия ни хозяйственно, ни культурно в Европе не нуждается».[8]

Но разве не так же актуально это для наших дней, для всех нас? И для взаимоотношений России с Британией — и в прошлом, и в настоящем?

Так не долг ли историков: всячески помогать преодолению противоречий?

И ученые обеих стран уже давно наметили и этот путь. Если даже не вглядываться в глубь веков, а обратиться к сравнительно недавнему прошлому. Как много сделали филолог Михаил Павлович Алексеев (1896–1981) или историк Николай Александрович Ерофеев (1907– 1996)! А подлинные задачи и трудности изучения отношений и взаимных представлений России и Британии они определяли так, что это не устарело и в наши дни.

По мнению М.П. Алексеева, «полная, подробная, достаточно широко документированная история русско-английских отношений, культурных и литературных, а также их взаимодействий за несколько столетий их существования, еще не может быть написана. Такая задача потребует еще многих этюдов и предварительных изысканий, прежде чем удастся восстановить все наиболее существенные этапы развития этих связей, назвать всех важнейших участников англо-русского сближения прошлого времени, представить их всестороннюю характеристику, произвести необходимый социально-исторический анализ причин, вызывавших обоюдный интерес друг к другу литературных деятелей этих   стран...»[9].

Н.А. Ерофеев — в его книге, которую надо бы переиздать сейчас: «Правильность, объективность и точность таких представлений особенно важны на межгосударственном уровне, в отношениях между странами, поскольку от этого зависят эффективность государственной политики и сохранение мирных отношений. Убеждение в том, что тот или иной народ и правительство благожелательно и дружественно расположены к другой стране, что они ценят ее дружбу, культуру, товары, значительно облегчает международные отношения, способствует обмену материальными и духовными ценностями, упрощает задачи внешней политики. Напротив, опасение, что данная страна питает к другой враждебные чувства, создает атмосферу недоверия и подозрений. В такой атмосфере ничтожный повод становится источником недоразумений, а самый мелкий инцидент, который при взаимном доверии можно легко и просто уладить, способен вызвать ожесточенные споры»[10].

Ассоциация британских исследований

По таким заветам наших недавних предшественников стремится строить свою работу Ассоциация британских исследований, или, как она еще себя называла — Английский клуб. Она создана по инициативе М.П. Айзенштат, М.В. Винокуровой и других англоведов Института всеобщей истории, и при поддержке и участии ученых и общественных деятелей, представляющих академические институты и университеты ряда городов России и СНГ. Создание Ассоциации приветствовали Министерство иностранных дел Российской Федерации, посольство Великобритании и Британский совет.

Презентация Ассоциации состоялась 11 марта 1992 г. Первый ее президент Владимир Григорьевич Трухановский (1914-2000) объявил:

«Принципы Ассоциации - это

во-первых, общественный, не связанный о какими-либо административными структурами ее характер, независимое от них существование, и поэтому мы предпочитаем называться Английским клубом;

во-вторых, это опора на молодежь, то есть организаторы Ассоциации будут стремиться, чтобы молодые англоведы составляли основу клуба и играли важную роль в организации его работы;

в-третьих, нормой жизни в клубе должны быть веротерпимость, взаимопонимание, взаимоуважение и, следовательно, плюрализм мнений и научных позиций;

в-четвертых, проблемная широта, то есть членами клуба могут быть не только историки, но и экономисты, философы, деятели культуры, политики, дипломаты, бизнесмены, если они заинтересованы в Британии;

в-пятых, предполагается, что членами Ассоциации-Английского клуба будут не только москвичи из институтов Российской Академии наук и университетов, но и англоведы из других регионов России и даже из иностранных государств».

При этом он считал, что: «Сегодня, и, очевидно, так будет на первых порах, основной состав клуба - это историки, занимающиеся Британией в самом широком смысле этого понятия, включая для соответствующих периодов страны, объединяющиеся понятием Британская империя. Наши англоведы хотят объединиться, чтобы знать, кто чем занимается, чтобы обмениваться научной информацией, обсуждать в «клубной» обстановке новые мысли и идеи, а также по желанию авторов — научные концепции и книги».[11]

Директор Института всеобщей истории Александр Оганович Чубарьян в связи с созданием Ассоциации призвал англоведов обратить большее внимание на положительный опыт в англо-русских отношениях. «Даже беглый взгляд на историю англо-русских отношений показывает, что в общеисторическом плане наши две страны накопили большой опыт доброжелательных и даже союзнических отношений. Мы были союзниками в Наполеоновскую эпоху, во время I мировой и, конечно, во II мировой войнах».[12]

Конечно, изучение англо-российских отношений — не единственная наша задача. Российским англоведам, разумеется, необходимо изучать все стороны истории Британии, Британской империи и Содружества, а британским русистам — все, во всяком случае основные, проблемы истории России.

Однако задача укрепления взаимопонимания особенно важна не только в научном, но и в общественно-политическом отношении. Необходимость все большего внимания к ней была подчеркнута на втором Общем собрании Ассоциации 24 марта 2003 г., в котором приняли участие академики А.О. Чубарьян, А.А. Фурсенко, Г.Н. Севостьянов, С.Л. Тихвинский, В.В. Журкин и многие другие видные ученые. Было избрано новое правление Ассоциации: президентом – А.Б. Давидсон, вице-президентами Ал. А. Громыко, С.А. Соловьев, О.В. Дмитриева, ученым секретарем – М.А. Липкин, членами правления: М.П. Айзенштат, М.В. Винокурова, Е.А. Доброва, Н.К. Капитонова, Г.С. Остапенко, С.П. Перегудов, Е.Ю. Полякова, Л.Ф. Туполева.

С 2003 г. Ассоциацией, совместно с британскими русистами, проведен ряд конференций, попеременно в Москве и в Лондоне. Издавались сборники докладов и статей под общим названием «Россия и Британия».

Из уважения к нашим британским коллегам, начну с них.

«Моим русским друзьям…»

Это посвящение дал своей книге кембриджский профессор Энтони Кросс. Целиком оно выглядит так: «Моим русским друзьям – тем, кто видел Англию, тем, кто, может быть, еще увидит ее, и тем, кто никогда не увидит»[13]. Очень тепло, хотя концовка и грустная.

История связей России с Британией, особенно в XVIII столетии, — смысл долголетней научной деятельности Энтони Кросса. Кажется, нет таких тем в истории того столетия, которые не привлекали бы его внимания, вплоть до англо-русских контактов в живописи и гравировальном искусстве, и до устройства английских парков в русских усадьбах (статья «Британские садовники и мода на английские парки в России конца XVIII в.»[14]).

Начав, еще на рубеже 1950-х и 1960-х годов, с Кантемира, Сумарокова, Фонвизина, Радищева, Тургенева, Чехова, Толстого, он стал особенно скрупулезно изучать наследие Карамзина. Свою первую статью “Карамзин и Англия” он опубликовал еще в 1964 г. Один из выводов его исследований: «Мировоззрение Карамзина подверглось значительной эволюции — от воинствующего космополитизма периода его путешествий по Европе до консервативного патриотизма начала XIX в., однако при этом он никогда не изменял вере в общность культурного наследия России и Европы»[15].

С 1967 г. по 1972 г. под редакцией Э. Кросса вышли двенадцать томов путевых заметок английских путешественников по России (восемь томов из них — по XVII и XVIII вв.). Работая над этой серией, Кросс выпустил свою книгу «Запад смотрит на Россию»[16].

Среди многочисленных работ Э. Кросса — книга о Петре Великом и две антологии, охватывающие период с XVIII по XX в.: «Санкт-Петербург в описаниях путешественников и рисунках английских художников» и «Великобритания глазами русских» (отрывки из печатных и архивных материалов в переводе Э. Кросса). И уж, конечно, каждому российскому англоведу полезна, даже просто необходима, составленная Кроссом библиография «Русская тема в английской литературе»[17].

Во время многочисленных приездов в Россию он не только работал в архивах и библиотеках, но познакомился с такими известными российскими англоведами и русистами как Михаил Павлович Алексеев, Александр Николаевич Соколов, Павел Наумович Берков, Николай Александрович Ерофеев. С Юрием Давидовичем Левиным и Натальей Дмитриевной Кочетковой его связала тесная дружба. Повидался он и с Ахматовой.

Кросс стал инициатором создания Группы по изучению России XVIII века, которая начала собираться в 1968 г. В нее вошли Пол Дьюкс, Линдси Хьюз и еще несколько историков, ставших в дальнейшем весьма известными. Эта группа основала и свой ежегодник.

Российскому читателю Э. Кросс больше всего известен по переводам его книг «У темзских берегов. Россияне в Британии в XVIII веке» (СПб, 1996) и «Британцы в Петербурге. XVIII век» (СПб, 2005). История исследований Кросса известна. К семидесятилетию ученого издан и сборник статей[18], а на русском языке — его «Исповедь любителя XVIII века».

В 2007 г., в Москве издали перевод одной из лучших книг профессора Лондонской школы экономики Доминика Ливена о России. В ней он рассматривает Российскую империю в контексте истории других, особенно — сопредельных «континентальных» империй. Это «книга о России и о русском народе, которому я бы хотел ее адресовать», написал он в предисловии к русскому изданию[19].

Вот несколько соображений Доминика Ливена о его книге:

«В процессе работы я попытался понять, чем знание истории империй может обогатить исследователя России и что русист, в свою очередь, может добавить к общей истории империй…

При этом у меня не было абсолютно никакого намерения определять империю как какое-то конкретное, всеобъемлющее понятие, пригодное для осмысления современной политики. Наоборот: я пускаюсь во все тяжкие как раз для того, чтобы показать, что империя — это весьма общее и неконкретное определение, полное идеологических ловушек и совершенно непригодное для применения в актуальных политических дебатах. Я не верю, что можно выдвинуть мало-мальски эффективную всеобщую гипотезу о природе и судьбах империи — и, конечно, у меня не было такой задачи в этой работе …

История империй может много сказать о природе сегодняшней власти, о моральных и исторических основах нашего мира. Для истории России и ее будущего эти вопросы являются жизненно важными. А те, кто формирует «западное» общественное мнение и «западную» политику, будут лучше представлять себе Россию, если сравнят ее прошлое и настоящее с прошлым и настоящим других империй …

«Имперскость» всегда играла огромную роль в российской истории, и принятие этого факта является центральным моментом такого переосмысления, для которого необходимо всесторонне изучить проблемы имперской политики в целом, уделяя особое внимание месту России в непрерывно меняющемся расположении звезд в европейской и мировой политике».

Пожалуй, нам, в России, захочется подумать и о таком его замечании: «Историки в Советском Союзе находились под постоянным и суровым прессингом власти, поэтому вдвойне удивительно, как много хороших работ было там написано»[20].

К столетию Отечественной войны 1812 года Доминик Ливен приурочил выход своей книги об этой войне[21], плод его долгой работы в архивах России и других государств.

Профессор Филипп Лонгуорс, в книге «Российская империя. Ее взлет и падение: от предистории до Путина» не ставит задачей сравнение Российской империи с другими. «Цель книги — изучить загадочную природу русского империализма и улучшить наше понимание этого явления. Что это за тенденция Российской империи к дезинтеграции, как во времена близ 1240, 1600 и 1918 годов, — и затем снова возрождаться, да еще мощнее, чем прежде?»[22].

Больше всего в России переводили книги известного британского русиста Джеффри Хоскинга, сотрудника Школы славистики и Восточной Европы Лондонского университета. И это справедливо: он всю жизнь занимался историей России, с ее XVI века до наших дней. Писал и фундаментальные труды, и учебные пособия. С прекрасным знанием источников и исторических исследований.

В последние годы переведен его двухтомнике «Россия и русские»[23]. В предисловии к другому большому исследованию «Правители и жертвы. Русские в Советском Союзе» он написал: «Честно говоря, я чувствую себя немного самозванцем, когда рассказываю русским о России. Ибо русские лучше знают свою жизнь, чем могу ее знать я. Но иногда взгляд со стороны проливает новый и неожиданный свет на знакомую тему»[24]. И эта последняя фраза вполне справедлива.

А в предисловии к первой из его книг, переведенных на русский язык, сказано: «Основное положение данной книги заключается в выводе, что строительство государства в России мешало строительству нации. Усилия, уходившие на сбор налогов и создание армии для нужд империи, требовали подчинения практически всего населения, особенно русских, интересам государства и, таким образом, затрудняли создание общественных ассоциаций, представляющих основу для национального самосознания в гражданском смысле. Как заметил русский историк XIX века Василий Ключевский: «Государство пухло, а народ хирел».

Строительство государства также сделало необходимым заимствование чужой культуры и этики, отодвинувших коренное наследие. В России условия для национального самосознания были созданы в XVI веке «изобретением традиции», это дало толчок и послужило оправданием первых шагов по строительству империи, но в середине XVII века само имперское государство внезапно отказалось от этой традиции. Это породило раскол в этническом обществе России, последствия которого дают о себе знать даже в наше время».[25]

Не знаю, всем ли по душе такой вывод, но, несомненно, он заставляет задуматься.

Вышли две книги сэра Родрика Брейтвейта, британского посла в России в 1988–1992 годах. Первая из них: «За Москвой-рекой. Перевернувшийся мир» — о переломных годах, о распаде Советского Союза. О том, как эти события виделись из окон английского посольства. Он включил и свои записи, которые вел в те дни. Одна из них звучит так:

«Россия — прежде всего страна эпическая, не только по своим размерам, но и по нравственным качествам. Это страна, где ложь была возведена в принцип поведения, и потому такие понятия, как Правда, Честь, Преданность, Мужество сохранили свой смысл для самых простых людей, которым постоянно приходится делать выбор, с каким англичане не сталкивались уже лет триста, со времен гражданской войны. Нас эти высокопарные слова смущают. Для русских они — неотъемлемая часть повседневной жизни. Поскольку их родина всегда была страной негодяев и одновременно — страной святых и героев»[26].

Не знаю, все ли согласятся и с такой мыслью. А вот с другой, — несомненно, все мы.

«Вера, луч надежды и немного доброжелательного понимания — вот чего русские не часто получали от тех, кто созерцал их извне»[27].

Вторая его книга — эта уже труд историка. Он сам пишет о ней: «Эта книга о мужчинах и женщинах Москвы, которые жили и работали, и отстояли свой город осенью и зимой 1941 года. Она посвящена оставшимся в живых, кто уделил мне так много своего времени, рассказывая о том, как все это было, а также их детям, внукам правнукам, живущим сегодня уже совсем в другом городе»[28].

«Интеллигенты двух стран, соединяйтесь!»

Такой девиз предпослал своей книге Джон Робертс. Он почти двадцать лет, с 1973 г., возглавлял Ассоциацию «Великобритания — СССР» (затем — «Британия — Россия»). Его книга — описание культурной жизни Москвы, глазами англичанина. О себе и о своей работе он вспоминает:

«Я был готов к противодействию советского аппарата: он, естественно, должен был враждебно относиться к нашим попыткам разыскать и привлечь на свою сторону подлинных выразителей общественного мнения в СССР — людей, которые интеллектуально были настроены на нашу волну или которых можно было на нее настроить. Однако очень скоро мне пришлось столкнуться с парадоксом. Ассоциацию еще в 1959 г. создало британское правительство при поддержке всех парламентских фракций и на средства, контролируемые Форин Оффис, но, тем не менее, я неоднократно оказывался в состоянии конфронтации с нашим со6ственным аппаратом …

И все же мой рассказ — главным образом о том, как я годами регулярно входил «в клетку к медведю», вооруженный лишь подлинным интересом к России и глубоким уважением к ее многострадальному народу и его богатой культуре. К России невозможно относиться равнодушно — становишься либо русофилом, либо русофобом, либо тем и другим одновременно. …

Те пять десятилетий, что я провел в России и вне ее, мысленно представляются мне высокой горой. Подножье ее покрыто таинственными лесами: лишь кое-где в просветах можно уловить какое-то движение, заметить мелькнувшую тень. Поднявшись выше, видишь, что лес редеет и контуры окружающего становятся отчетливее. И наконец, еще выше тебя встречают залитые светом нагорья свободы, надежды и взаимопонимания. Однако вершина этой горы, как и большинства настоящих гор, то и дело скрывается в тумане»[29].

Прекрасные работы вышли из-под пера шотландского историка Пола Дьюкса и вице-ректора Лондонской школы экономики Дженет Хартли. Дженет Хартли составила и каталог книг, который нужен каждому англоведу: перечень документов о России, имеющихся в британских архивах[30].

Книги о Петре Первом, написанные профессором Школы славистики и Восточной Европы Линдси Хьюз, заслуживают перевода на русский язык. Она об этом мечтала. Помешал ее безвременный уход из жизни в 2007 г. Ее работу очень достойно продолжает профессор Саймон Диксон.

Можно продолжить список британских ученых — тех, кто в современной Великобритании, стремится понять Россию и помочь в этом своим соотечественникам. Наверно, каждый из этих не только филологов, но и культурологов и историков мог бы повторить слова Джона Голсуорси: «Русская проза ваших мастеров — это самая животворная струя в мире современной литературы»[31].

«Но мне выпала большая удача …»

Сказанное Джоном Голсуорси — как оно перекликается с тем, что говорил Корней Чуковский на церемонии присуждения ему почетной степени доктора литературы, honoris causa, Оксфордского университета, в мае 1962 года. Литература, сказал он, «обладает магической властью сближать разъединенных людей и примирять непримиримые народы». А о самих англичанах, тогда же: «Конечно, я слыхал много россказней о лицемерии англичан… В газетах мне часто встречалось модное в те времена выражение «коварный Альбион»… Но мне выпала большая удача не сталкиваться с таким Альбионом, не испытывать его коварства… И те английские писатели, которых мне посчастливилось встретить во время своего краткого пребывания в Англии в 1916 году — Эдмунд Госс, Герберт Уэллс, Конан Дойл, Джон Бухан, Морис Беринг, Роберт Росс, — показались мне, при всем их различии, равно далекими от всяких «коварств», простосердечными, с открытой душой, без всякого камня за пазухой, такими же, как русские писатели, с которыми я общался всю жизнь». Эти слова Чуковский произнес в разгар «холодной войны», когда англо-российские отношения были очень далеки от дружеских, и признаваться в глубоких симпатиях к Британии выглядело, мягко говоря, политически некорректно. Поэтому в советской печати его речь опубликовали только через четверть века, в 1987-м[32].

Прочитав (вернее, перечитав) слова Чуковского, я невольно посмотрел на толстую книгу в красивом футляре, которую в 2005 г. прислал мне из Екатеринбурга ее автор, Александр Васильевич Зырянов. Название: «Великобритания: взгляд из России». Прекрасно иллюстрированный том (624 страницы большого формата). Даны все основные сведения о Великобритании: о природе, административном делении, истории, экономике, образовании, искусстве и культуре, науке, спорте. О политических партиях, о королеве и королевском доме. Об особенностях повседневной жизни. О взаимоотношениях Великобритании с Россией… И все это сделал один человек. Не англовед. По профессии — экономист.

Зачем он проделал этот огромный труд? А вот зачем: «Автор, испытывая самые добрые и теплые чувства к Великобритании и ее людям, приобретя за двадцатилетний период контактов много хороших друзей, очень бы хотел рассчитывать на то, что его скромный труд будет способствовать лучшему пониманию простыми россиянами англичан, североирландцев, шотландцев и валлийцев и укреплению дружбы между нашими народами»[33].

Честь и хвала таким людям. Зырянов — не одинок. Вот книга Ксении Атаровой, вышедшая в 2008 г. Содержание ее вполне отражено в названии: «Англия, моя Англия»[34].

Авторы таких книг продолжили то, что делал в области культуры Корней Иванович Чуковский, в науке — Николай Александрович Ерофеев и Михаил Павлович Алексеев — углубление взаимопонимания между нашими народами. Читая книги Атаровой и Зырянова, я думал: а ведь не так уж давно признаться в симпатии к Британии было просто опасно. И не дай Бог, чтобы эти времена вернулись.

Вспомнилась кампания борьбы против «низкопоклонства перед Западом», которая велась в позднесталинское время. Да и потом, нельзя сказать, что антизападнические настроения — и антибританские — совсем уж исчезли в нашей политической и общественной жизни. И все же, слава Богу, теперь появляются такие свидетельства симпатий, желания понять, отказаться от стереотипов.

Желание больше знать друг друга проявляется сейчас и в России, и в Британии: стремление разрушить, наконец, те горы предубеждений, которые накапливались из поколения в поколение. Конечно, это дело трудное. Что греха таить, предрассудки дают о себе знать снова и снова. И все же информации друг о друге, содержащей не заблуждения, а рассуждения и знания, становится все больше.

«Англия, моя Англия»

Огромная заслуга российских англоведов, издательств и журналов, что в последние годы появилось так много, как никогда раньше, переводов английской литературы: и научной и публицистической, и художественной. Это, тоже как никогда раньше, помогает понять Британию.

Выходит современная британская художественная литература, новые и старые переводы уже известной. Издан даже трехтомник «Семь веков английской поэзии», составленный известным поэтом и переводчиком Е.В. Витковским[35].

Появились и такие книги, рассчитанные на широкий круг читателей, как сборники английских афоризмов. В серии «Золотой фонд мировой классики» вышел сборник «Английский афоризм»[36], а в издательстве Центрполиграф двухтомник «Афоризмы Британии»[37], причем это другие афоризмы. В 2008 г. издан огромный фолиант — 1127 страниц большого формата — антология: эссе, дневники, письма, воспоминания, афоризмы английских писателей. От Фрэнсиса Бэкона, Сэмюэля Пипса, Даниэля Дэфо, Джонатана Свифта, лорда Честерфилда и Сэмюэля Джонсона до Джона Пристли, Олдоса Хаксли, Ивлина Во, Джорджа Оруэлла, Уистена Одена и Лоренса Даррелла[38]. В 2006 г. издана и, тоже очень внушительного объема, антология английского юмора[39].

Подобные книги помогают понять Великобританию. Это одно из проявлений — очень наглядное — того поразительного роста интереса к ней, который произошел в нашей стране в последние годы. Интерес к ее истории, культуре, традициям, современным проблемам, буквально ко всем сторонам ее жизни. Причем этот рост усиливался, зримо нарастал с каждым годом наступившего столетия. И особенно возрос в 2007–2010 гг.

Как известно, наши крупнейшие библиотеки не успевают теперь обрабатывать поток поступающей литературы. Новые книги с большой задержкой встают на полки, не сразу оказываются доступными для читателей. Библиографии, даже интернетные, тоже публикуются не так уже быстро, да к тому же и не всегда отличаются полнотой. Поэтому, чтобы не быть голословным, попытаюсь составить представление (тоже, конечно, отнюдь не полное) о том потоке англоведческой литературы, который возник сейчас. Статей-то просто не счесть. Скажу хотя бы о некоторых книгах. Мне кажется, что эти сведения могут быть полезны всем нам, кого хоть в какой-то мере интересует Британия и все, что с ней связано.

*     *     *

Возникло несколько серийных изданий, целиком посвященных Британии. Это созданная Ассоциацией британских исследований серия «Россия и Британия» — вышло уже пять выпусков, в каждом из них статьи российских и британских ученых. В 2013 г. Ассоциация британских исследований выпустила и сборник «История Британии: современные исследования». Существует серия «Pax Britanica», в которой вышло несколько серьезных научных исследований. Книга известной медиевистки Валентины Владимировны Штокмар «История Англии в средние века» появилась в ней даже вторым изданием[40].

В Институте Европы РАН регулярно проводятся «круглые столы» для изучения проблем современной Великобритании и ее роли в мире.

В Калуге с 1996 г. выходит серия выпусков на английском языке «RuBrica. Русско-британская кафедра» под общей редакцией В. Быченкова. В ней публикуются статьи российских и британских авторов.

Мы с незапамятных времен привыкли к тому, что основной поток знаний идет из столиц, из Москвы и Петербурга. Но вот в Ярославле прошли две крупные международные конференции. Они дали возможность познакомиться друг с другом и обменяться мнениями собравшимся в Ярославле представителям многих научных центров со всей Российской Федерации. Основное направление работе конференций задал ее организатор, декан Ярославского государственного педагогического университета Андрей Борисович Соколов.

Уральский федеральный университет (Екатеринбург) издает серию «Альбионика»[41]. Южный федеральной университет (Ростов-на-Дону) — сборники статей «Британские исследования»[42].

В Кургане в 2006 г. вышла книга о британских премьер-министрах XIX столетия.[43] В Арзамасе в 2005 г. — о конституционном развитии Англии[44]; в Нижнем Новгороде — об английских истоках европейского либерализма[45]. В Казани в 2004 г. — об английской историографии в XX веке[46], а в 2010 г. — сборник «Британская ойкумена российской новистики»[47]. В Магадане в 2003 г. — о либеральных демократах Великобритании[48]. Этот перечень можно продолжать.

Начата серия «Русское присутствие в Британии». Том российских и британских статей вышел в Москве при поддержке посольства России в Великобритании и Правительственной комиссии по делам соотечественников за рубежом[49].

*     *     *

В исторической литературе, как отечественной, так и переводной, большая доля вышедших в последние годы книг приходится на британское средневековье и начальные периоды нового времени[50]. Это соответствует традициям англоведения в российской исторической науке: М.М. Ковалевский, П.Г. Виноградов, Д.М. Петрушевский, А.Н. Савин, С.И. Архангельский, Е.А. Косминский, Я.А. Левицкий, В.Ф. Семенов, Г.А. Чхартишвили, В.В. Штокмар, В. М. Лавровский, М.А. Барг, Е.В. Гутнова. Теперь эти традиции продолжают Л.П. Репина, И.И. Басовская, О.В. Дмитриева, М.В. Винокурова и ряд других ученых.

В трудах по XIX-XX столетиям все больше очевиден уход от той идеологизированности и политизированности, которая довлела над авторами ряд десятилетий. Издаются отечественные и переводные серьезные исследования об истории внешней политики[51], о прошлом политических партий и политических движениях — от лейборизма[52] до фашизма[53].

Неизмеримо больше, чем раньше, книг о деятелях Британской империи. Об адмирале Нельсоне вслед за книгой В.Г. Трухановского вышла еще одна[54], вслед за его же книгой о Дизраэли[55] — В.Н. Виноградов написал свою[56]. Не обойден вниманием и лорд Солсбери[57]. А книга о Сесиле Родсе, изданная в Москве[58], вскоре вышла на английском языке в Претории[59].

В поле зрения читателей оказывалось все больше членов британского королевского рода[60], от королей до принцессы Дианы[61] и второй жены принца Уэльского, Камиллы[62].

Набирала темпы (как и во многих странах) «черчиллиана». Труды самого Черчилля: от сборника его речей разных лет[63], его воспоминаний о молодости, проведенной в колониальных войнах,[64] книги о первой мировой войне[65] до его многотомника о Второй мировой войне (его издали на русском даже несколько раз, правда, в сокращенном виде). Вышел даже сборник цитат и острот Черчилля.[66] А сколько книг о нем – не сосчитать![67]

Все больше появляется не сугубо конъюнктурных, а серьезно документированных трудов о современной политической жизни Великобритании[68]. Эта тема разрабатывается в Институте Европы, где англоведением руководит Ал. А. Громыко[69]. А собрания англоведов, которые они проводят на Варварке, в Музее «Старый английский двор», где располагалось когда-то первое английское посольство, передают участникам незримую связь настоящего с давним прошлым.

Вышли и работы обобщающего характера, научно-популярные и учебные пособия по всеобщей истории Великобритании или по отдельным ее частям и отдельным периодам прошлого.[70] В 2008 г. издан перевод «Оксфордской истории Британии». Перевод сделан очень квалифицированно, научное редактирование провели высокопрофессиональные московские англоведы М.П. Айзенштат, Е.Ю. Сергеев, Г.С. Остапенко[71].

Все больше появляется воспоминаний, дневников и документов отечественных дипломатов, работавших в Англии. Вышли материалы, связанные с деятельностью И.М. Майского.[72] Несомненно, интересны и книги В.И. Попова, а изданная посмертно, в 2008 г., включает его неопубликованную рукопись, ряд глав из его книг, а также воспоминания о нем[73]. Его воспоминания о В.Г. Трухановском печатались в одном из выпусков «Россия и Британия»[74].

Радостно видеть, какое внимание привлекает британская культура. Сколько вышло за последние годы книг о Шекспире![75] Да разве только о нем? От Свифта до Толкина![76]

Эти, хотя далеко и не полные сведения, надеюсь, убеждают, что в самые последние годы произошло бурное оживление отечественного англоведения.

Помогают понять Великобританию переведенные в последние годы книги Исайи Берлина[77], историка А. Тойнби,[78] деятельницы британского парламента У. Макдональд[79] и других британских общественных деятелей, ученых, политиков.

Среди новейших российских размышлений о Великобритании — книга известного мыслителя и писателя Георгия Гачева (1929-2007) «Англия, интеллектуальное путешествие»[80], изданная незадолго до кончины автора. Написана в форме дневника и полна рассуждений, сравнений его мыслей и с тем, что говорили великие англичане, и тем, что говорили об англичанах другие народы. Должно быть, нужно еще какое-то время, чтобы осмыслить эту последнюю книгу Гачева — она ведь тесно связана с его громадным семнадцатитомным трудом «Национальные образы мира».

В 2012-2013 годах издано исследование «Британцы в России в XVIII веке»[81]. Учебное пособие «Новейшая история Великобритании»[82]. А книга «Англоведение в императорской России» дает настолько обстоятельное представление об истории отечественного англоведения, что должна стать настольной книгой нынешних англоведов[83].

Работы, которые я упомянул в этой статье, лишь небольшая часть того, что вышло в нашей стране за последние годы. Но почему отечественные издательства готовы выпускать так много книг о Великобритании? Очевидно, на них есть спрос. Чем же вызван такой бурный интерес к этим книгам?

Лондоноград

Причин, должно быть, немало. Прежде всего, конец холодной войны. Об Англии, которая десятилетиями считалась одним из главных противников, можно уже писать неизмеримо свободней, откровенней, без постоянной оглядки на цензуру. И многие ученые обратились к темам, которые прежде не очень поощрялись начальством или вообще считались «непроходными». Но для освоения этих тем, естественно, требовалось время. Поэтому и результаты — статьи, книги — стали появляться не сразу. Но с каждым годом их становилось все больше.

Разумеется, это относится не только к англоведению. Конец холодной войны и перемены в мире сняли заслоны на объективное изучение многих стран мира. Но в отношении Великобритании играют роль дополнительные стимулы. Многовековой интерес к ее культуре и общественной жизни, который явно недостаточно удовлетворялся прежде. В обе стороны идут теперь потоки туристов — это стимулирует взаимный интерес. И то, что у нас, наверно, еще недостаточно осмыслено и обсуждается: появление сотен тысяч россиян в Британии за последние десятилетия.

С началом нынешнего столетия возникло мнение, что для россиян, отправляющихся в Европу, Лондон и вообще Великобритания, стали направлением № 1. «Русская эмиграция в последние годы закончилась: как люди из «нормальных» стран, россияне едут учиться, работать или получать пенсию туда, куда зовет судьба, бывает — насовсем, бывает — временно, но это уже не эмиграция, а свободный выбор свободных людей. Направлением №1 стала Великобритания».[84] «По данным российского посольства и по официальным оценкам городских властей, сегодня количество русскоговорящих в Лондоне около 250 тысяч (в 1990 г. их было всего несколько тысяч) … Но те, кто по роду своей деятельности непосредственно связан с русскоговорящими, уверены, что эта цифра сильно занижена. Например, руководитель русского отдела одной из крупнейших риэлтерских фирм Британии «Сэвилс» (Savill’s) Татьяна Бейкер говорит, что, по ее источникам, в Лондоне проживает до полумиллиона русскоговорящих. Это и те, что живут постоянно, и те, кто приезжает на время, это живущие легально и нелегалы. Количество легальных жителей — около 300 тыс.».

Не преувеличена ли тут численность наших соотечественников? Но разве дело только в ней? «С 2000 по конец 2006 года русские купили в Лондоне недвижимости на 2,2 млрд фунтов (около 4,5 долларов). Это больше, чем за то же время приобрели инвесторы из США и Ближнего Востока, вместе взятые. Причем если в 2000 г. русскими было куплено недвижимости на 93 млн фунтов, то в 2006 г. — уже на 800 млн»[85].

Это продолжается уже ряд лет, из года в год, по нарастающей. «По словам Патрика Рэмси, сотрудника московского филиала Knight Frank, за прошлый год они продали русским 20-30 домов в Англии общей стоимостью более 100 миллионов долларов. Многие приобрели дома в Суррее, престижнейшем пригороде Лондона. Прошлым летом за 75 миллионов долларов был куплен дом по адресу: Кенсингтон Пэлас Гарденс, 15, — совсем рядом с самим Кенсингтонским дворцом»[86].

И это — не только в Лондоне. «В   последнее   время   россияне   стали активно скупать не только дома и квартиры в Лондоне, но и имения в ближайшем столичном пригороде, по соседству с настоящей английской аристократией»[87].

Англия стала очень притягательной для студенчества. Еще в начале 2005 г. считалось, что по разным оценкам, что в Великобритании училось от 5 до 15 тысяч россиян. Россиян сегодня можно встретить во всех престижных университетах Британии. Самые популярные у “наших” специальности - экономика, компьютерные науки, мода и дизайн, инженерное дело. Список этих студентов начинали с внука Бориса Ельцына — тоже Бориса Ельцина[88].

Сейчас студентов больше, и в их списки входит немало сыновей и дочерей даже тех сегодняшних политиков, которые считают нужным публично сказать об Англии что-нибудь худое.

«Тайна за семью печатями»?

«Предсказать, как поведет себя Россия, невозможно. Это всегда загадка, больше того — головоломка, нет — тайна за семью печатями».[89] Такое высказывание Черчилля — одно из самых известных в Британии мнений о нашей стране. Оно и сейчас кочует из одной энциклопедии афоризмов в другую. И, наверно, отражает мнение многих британцев.

А сколько в России давно устоявшихся расхожих суждений об Англии и англичанах! В чем-то, может быть, и верных, но только в чем-то. Часто же несправедливых, бывает — даже оскорбительных.

В начале этой статьи я приводил слова академика Алексеева, что «полная, подробная, достаточно широко документированная» история российско-британских отношений «еще не может быть написана». Михаил Павлович сказал это несколько десятилетий назад. С тех пор, особенно за самые последние годы, сделано много. Но, конечно, и сейчас еще явно недостаточно. Сколько еще надо выявить, продумать понять, объяснить, сколько неверных представлений опровергнуть…

2014 год, год британской культуры в России и российской в Британии, дает к этому большие возможности на новых обсуждениях, конференциях, в готовящихся публикациях.

---

ПРИМЕЧАНИЯ

---

Об авторе:

Аполлон Борисович Давидсон — академик РАН, профессор Высшей школы экономики, президент «Ассоциации британских исследований», руководитель Центра африканских исследований Института всеобщей истории Российской академии наук.