Марийцы. Часть 2: тайные тропы к России
Дмитрий Михайличенко.
Марийцы. Часть 1: жизнь меж двух огней
…Взятие Казани отнюдь не означало утверждения российской власти на территориях, входивших в состав ханства. Российская власть здесь была слаба, а память о ханской ещё слишком сильна. Не менее сильной была и память о свободе, которую предоставляла казанская власть. Луговые марийцы, подначиваемые татарскими феодалами, пошли на открытую борьбу с новой властью, открыв длительный период Черемисских войн.
Черемисские войны для знакомства
Первая Черемисская война 1552-1557 годов стала фактически продолжением войны Казани с Москвой. Вряд ли сегодня можно согласиться с распространённым в советской историографии мнением, что причиной Черемисской войны был социальный, национальный и культурный гнёт, так как его установление за несколько недель, прошедших между падением Казани и началом восстания, попросту невозможно. Сбор ясака стал лишь поводом к выступлению. Повстанцы рассчитывали восстановить Казанское ханство, а для луговых марийцев – это была война за право жить «по-старому», как при ханском режиме.
Дополнительным аргументом стала религиозная политика Ивана IV, который после взятия Казани начал активно возводить православные храмы. Досталось и язычникам, которых стали насильственно крестить.
Уже 20 декабря 1552 года Иван IV получил известие: «На Волге побили гонцов и гостей и боярьских людей с запасы». Луговые марийцы, соединившись с чувашами и подбив горных марийцев выступили против Москвы. Несмотря на первую неудачу (горные марийцы были быстро приведены к покорности), луговые черемисы продолжили фронду московскому царю.
Пассивность горных марийцев вполне объяснима: освобождённые на три года от уплаты ясака, в царской власти они видели надежду на политическую стабильность и законность. Луговые же марийцы, жившие относительно вольно, и в Золотой Орде, и в Казанском ханстве, не хотели добровольно расставаться со своей свободой. В марте 1553 года, убив сборщиков ясака, луговые марийцы подняли новое восстание. Повстанцам удалось взбунтовать и взять под свой контроль всё Левобережье и даже осадить Казань. Такого Иван IV стерпеть не мог.
В ответ были усилены гарнизоны Казани и Свияжска. В Казань прибыл новый воевода – князь Ю.М. Булгаков. В ноябре 1553 года из Нижнего Новгорода в марийские земли отправилась карательная экспедиция численностью более 30 тысяч воинов, которые к концу марта-началу апреля 1554-го вернулись «во отечество со преславною победою и со многими корыстьми».
Но, мягко скажем, лукавил князь Андрей Курбский (один из руководителей похода), сообщая Ивану IV, что «… мало их осталось… И что их было осталосья, те покоряшеся нам». Позднее в знаменитой переписке российский государь напомнит это своему теперь уже бывшему приближённому.
Повстанцев, конечно, удалось разгромить (их потери оцениваются цифрой около 10 тысяч человек). Были взяты основные крепости – Высокая Гора, Арск и Мешинский городок, вот только покорности луговым марийцам это не добавило. В марийское ополчение активно вливались женщины, которые «с такой же храбростью и отвагой, как и мужчины стреляют назад и вперёд себя в неприятеля».
Снова и снова восставали луговые марийцы. Более того, в 1554 году у марийцев появился свой предводитель – Мамич-Бердей, который удачно использовал тактику партизанской войны, избегая открытых сражений, а действовал небольшими мобильными отрядами.
Один за другим следовали походы русских войск, которым часто помогали арские и горные марийцы, что раз за разом сбивало воинственные выступления луговых черемисов, силы которых таяли год от года. Карательные походы не давали нужного государю эффекта. Поэтому государство возвращается к давно испытанному средству – строительство укреплённых пунктов с воинскими гарнизонами в новых землях. Так было положено начало Чебоксарам (июнь 1555 года). Позднее будет построена целая цепь городов-крепостей – Козьмодемьянск, Царёвококшайск, Яранчук, Уржум и др., которые позволили поддерживать покой и порядок в Среднем Поволжье. А Царёвококшайск в ХХ веке сначала станет Краснококшайском, а затем и марийской столицей – Йошкар-Олой.
Пленение Мамич-Бердея, голод, охвативший зимой 1557 года всё Заволжье, эпидемия и постоянные поражения от царских войск вынудили луговых марийцев прекратить сопротивление и прийти с миром к царю. Так закончилась первая, но далеко не последняя из Черемисских войн. Будет ещё две войны, каждая из которых оставит кровавый след в истории марийского народа – «самого свирепого из всех финско-татарских племен» (Н.И. Костомаров). Лишь в 1584 г. «добили челом государю царю и великому князю Фёдору Ивановичу всея Руси черемиса вековым миром». Марийцам запретили заниматься металлообработкой и жить в городах.
Для московских властей Черемисские войны стали хорошим уроком: доверяй, но регулярно проверяй своих подданных. В то же время уже с Черемисских войн стало ясно, что при любом ослаблении центральной власти на окраинах страны начинается брожение.
Вот крест, вот топор
Как известно, на Руси вслед за государевой властью шла православная церковь. В марийские земли православие пришло ещё в XIV веке, но не утвердилось там. Слишком сильным было язычество, да и в Казанском ханстве исповедовали ислам. Падение Казани и утверждение власти Москвы открыло православной церкви путь в языческие земли.
Язычество марийцев основывалось на вере и почитании сил природы. Марийцы почитали многих богов, главным из которых был Кугу Юмо, а к XIX в. под влиянием монотеистических религий сложился образ единого бога Тун Ош Кугу Юмо. Вплоть до ХХ века именно язычество выступало в качестве объединителя всего марийского народа, что ярко проявлялось во всемарийских моленьях, проводившихся раз в четыре года. Для этого тысячи марийцев собирались в священные роли, молились и совершали жертвоприношения. Большую роль у марийцев играли жрецы – карт, которые неоднократно выступали лидерами восстаний.
Христианизация марийцев мало чем отличалась от крещения других язычников, тем не менее здесь были некоторые важные нюансы. Куда более спокойней христианство распространилось на Горной стороне. Это объясняется более длительными контактами горных марийцев с русскими княжествами.
Христианизация луговых мари натолкнулась на упорное сопротивление язычников, которые не желали отказываться от своих традиционных верований и продолжали бережно охранять свои священные рощи. Именно поэтому рядом со священником с крестом в руках часто можно было наблюдать отряд военных с топорами. Но справедливости ради следует сказать, что с конца XVIII века (с появления марийской письменности) именно православные священники начинают нести грамоту марийцам, переводить священные книги на их язык и обучать по ним марийских детей. Даже в начале ХХ столетия этот народ оставался «почти поголовно безграмотным».
То же самое можно сказать о христианстве. Конечно, большинство марийцев официально стали христианами, что, впрочем, не мешало им продолжать исполнять языческие обряды и верить в языческие божества. Более того, в конце ХХ века можно было наблюдать своеобразный ренессанс язычества, которое особенно популярно среди восточных марийцев.
Новые, восточные марийцы
Карательные экспедиции, насильственная христианизация и гонения язычников привели к бегству части луговых марийцев на восток – в Закамье и Башкирию. Это положило начало новой этнографической группе – восточные мари, которая окончательно сложилась ко второй половине XIX века. Соседние тюркские народы (татары, башкиры) способствовали сохранению язычества, а с ним и многих архаичных черт культуры.
Однако избежать влияния мусульманской культуры восточным марийцам не удалось. Так, своих жрецов восточные марийцы стали звать «молла» (от «мулла»). Частыми были случаи, когда черемисы предпочитали записываться башкирами, чтобы получить определённые льготы. В большинстве же своём восточным марийцами удалось сохранить свой язык, религию и культуру.
И всё-таки отдельно
После покорения Казанского ханства марийские земли были поделены между Казанским (левобережная часть) и Свияжским (правобережная часть) уездами, а вся территория края управлялась Приказом Казанского двора. Такое разделённое существование марийцев продолжилось и после губернских реформ 1708 и 1775 годов. Марийский край был поделён между тремя губерниями. Большая часть вошла в Казанскую губернию (60 %), остальные земли были поделены между Вятской (30 %) и Нижегородской (10 %) губерниями. В итоге, губернская реформа лишь закрепила раздельное существование горных и луговых марийцев. Вдобавок ко всему отдельно на башкирских землях продолжали жить восточные марийцы.
В этих условиях богатые лесом марийские земли сразу же попали под прицел лесопромышленников. Однако вплоть до последней трети XVIII века на марийской территории не было ни одного сколько-нибудь значимого завода. Лишь в 1779 году купец Жарков построил там стекольный завод. Но уже к началу ХХ столетия Марийский край стал одним из центров лесозаготовки (13 заводов).
Развитие промышленности мало волновало марийцев, которые продолжали жить вне городов замкнутыми самодостаточными общинами.
Метаморфозы ХХ века
ХХ век стоит особняком в истории марийского народа. Несмотря на испытания, которые марийцы разделили с другими этносами многомиллионного СССР, мари впервые в своей истории получили собственную государственность, какой бы формальной она ни была.
История Красного Октября в Марийском крае была далеко не праздной, она была куда менее жестокой, нежели в Башкирии и на Урале. Тем не менее, и здесь возникло сильное движение за национальную автономию. Нужно сказать, что дело не обошлось без восточных марийцев, которые были активными участниками революционных процессов в Башкирии.
Марийское национальное движение возникло, как и многие подобные ему, в пылу Первой русской революции. В 1907 году у марийцев появилось первое собственное периодическое издание – «Марла календарь». Особое значение имело название – «марийский», а не «черемисский». Из-за неграмотности большинства населения, широко распространяются коллективные читки «Календаря», который издавался вплоть до 1914-го.
Первая мировая война внесла свои коррективы, поставив на повестку дня вопрос об информировании населения о военных действиях. Для этого в Марийском крае стали выпускать газету «Война увер» («Военные новости»), в которой публиковались военные сводки, небольшие заметки познавательного характера, литературные произведения. Так постепенно укреплялось национальное сознание марийцев, которые всё чаще стали задаваться вопросом о народном единстве, об автономии.
Революционный водоворот подхватил и марийское национальное движение. Летом 1917 года в Бирске состоялся I Всероссийский съезд мари, который поддержал идею автономизации. В отличие от татар и башкир марийцы были против федерализации страны, считая, что не изоляция от России, а совместное развитие с учётом национальных интересов – вот вектор развития марийского народа. Но и здесь не обошлось без эксцессов. Воодушевлённые национальным строительством, марийцы деревни Озерки приняли решение очистить свою деревню от других народов и выселить 18 русских семей. Лишь вмешательство уездных властей позволило сохранить мир в деревне.
Гражданская война временно приостановила процесс образования «Марийской трудовой области», именно такой марийцы видели свою автономию. Тем не менее, 4 ноября 1920 года был подписан декрет об образовании автономной области марийского народа. Официально организация Марийской автономной области завершилось на Первом областном съезде советов (21-24 июня 1921 года), где был избран областной исполнительный комитет. Впервые в своей истории марийцы были объединены в одну область. Единственное исключение составила восточная группа марийцев, которая так и осталась в Башкирии.
Установление Советской власти фактически вывело из спячки марийский народ, который стал активным участником коллективных строек и других советских проектов. Индустриализация в Марийской автономной области была связана главным образом со строительством лесозаготовительных и деревообрабатывающих предприятий, символом которых стал Марбумкомбинат (Марийский целлюлозно-бумажный комбинат). Вместе с ростом промышленного потенциала росла и грамотность марийского народа.
Новым этапом развития марийского края стало образование в 1936 года Марийской АССР в составе РСФСР, вместе с которой марийцы получили новую столицу – Йошкар-Олу. Распад СССР лишь укрепил суверенные позиции марийцев, провозгласивших в 1992-м Республику Марий Эл в составе Российской Федерации. Однако это уже не меняло сути: марийцы в ХХ веке обрели свою государственность и единую территорию.
Кому-то мачехой…
Так уж повелось, что приветливость марийцев по-своему понималась властями. Первыми на себе это испытали участники польского восстания 1863-1864 годов, сосланные в Царёвококшайск. В ХХ веке ещё 36 тысяч поляков были переселены в Марийскую автономную область в 1934-1936 годах. Многие из них затем пострадали во время репрессий. Размещённые в спецпоселениях, репрессированные поляки активно использовались в качестве бесплатной, но малопроизводительной рабочей силы. В 1944 году Советское правительство разрешило полякам переселиться в южные области.
В Марийскую АССР из Крыма в 1944-м была выселена часть крымских татар, которые заполнили освободившиеся спецпоселения. В республику были высланы 9061 человек за «антисоветскую» деятельность. В итоге как минимум для двух народов Марийский край стал вынужденным, временным, но всё-таки домом
Марийцев история научила тому, что даже с сильным противником можно разговаривать на равных и отстаивать свою правду. Зажатые между разными государствами, разделённые на несколько групп, марийцы тем не менее сохранили свои национальные традиции и народное единство. Сохранили они и язычество, которое и делает марийцев одной из самых загадочных, но очень симпатичных народностей России. По-разному складывались отношения марийцев с российским государством, но в итоге общий язык был найден, что, несомненно, пошло на пользу как народу, так и государству. Последнее не осталось в долгу, обеспечив марийцам государственность и единую территорию.
Литература:
Иванов А.Г., Сануков К.Н. История марийского народа. Йошкар-Ола, 1999.
Марийцы. М., 2009.
Читайте также:
Игорь Пыхалов, Дмитрий Пучков. «Великая оболганная война»: после Пакта, но не вследствие Пакта
Иван Зацарин. Подзабытое немецкое чудо. К 64-летию восточногерманского социализма
Вадим Эрлихман. Дмитрий Милютин: военный реформатор XIX века, соавтор армии-победительницы ХХ века
Полина Яковлева. Раша и медведь, или «Мими-мишное» мягкое оружие России
Иван Зацарин. Так ковались перемоги. К 357-летию Конотопской битвы
Анатолий Вассерман. Кому нужен миф о том, что «нацизм и коммунизм – почти одно и то же»
Иван Зацарин. Завоевания демократии. К 170-летию аннексии Калифорнии
Дмитрий Михайличенко. Марийцы. Часть 1: жизнь меж двух огней
Иван Зацарин. Первая победа русской контрреволюции. К 98-летию мятежа левых эсеров
Вадим Эрлихман. Академик Павлов: любимый антисоветчик Советской власти